Одни и те же политики, уже который год рассматриваются как кандидаты на преемничество, причем и здесь мы видим, что список претендентов сокращается, а качественного обновления не происходит. Зато искусственно пробрасываются сценарии, в которых авторы якобы имитируют логику президентских размышлений.
Талгат Адилов
Наследники по прямой.Выступление на круглом столе в ИАЦ
Я постараюсь обозначить основные моменты, связанные с вопросом о политическом наследстве Нурсултана Назарбаева, хотя, уверен, что в ближайшем будущем никакой смены власти не предвидится и даже вариант с Дэн Cяо Пином о котором тут много говорили - не для казахстанских реалий.
Что можно сказать за отведенных семь минут? Прежде всего, речь идет о большом наследстве. Как угодно можно относиться к Назарбаеву, но факт очевиден - еще десять лет назад Казахстан был второразрядным государством, сейчас мы претендуем на вхождение в международный политический и энергетический топ. Построен значительный ресурсный фундамент, на нем возводится политическая надстройка, соответствующая менталитету и традициям, скажем так, казахско-советским. Не нравится определение? Тогда давайте докажем обратное.
Хотя, соглашусь, что внешние атрибуты этой модели, напротив, вполне западные. И дальнейшая эволюция партийно-политического пространства будет развиваться в сторону проникновения внешней оболочки во внутреннюю ткань системы. Реальной демократии будет больше, традиционализма меньше. Вопрос только в том, сколько времени займет этот процесс? Ускорит ли нынешний кризис тенденцию «выдавливания» элементов архаики? Cпособна ли нынешняя элита довести этот процесс до конца? Ведь большая часть этой элиты родом из советско-комсомольского прошлого.
На мой взгляд, путь будет долгим, а кризис диалектически тормозит и развивает, одновременно, позитивные демократические тенденции. Мысль начинает опережать реальные возможности власти. Инерция системы сильнее желания вождей. Но при этом очень хочется в Европу. Ставится задача: двигаться вперед, но менять в минимальном объеме..
Есть и сопутствующий вопрос: устойчива ли эта надстройка? Полагаю, что на данный момент вполне устойчива, хотя именно момент передачи власти и станет проверкой на прочность всех механизмов, созданных нашим президентом. Пока что казахстанская власть моноцентрична, даже в большей степени, нежели в России, где число акторов, участвующих в принятии решений, заметно больше, чем в Казахстане. Эта ограниченность конкурентного пространства снижает возможности для маневра. В условиях кризиса данная проблема становится особенно заметной.
«Сжатие» конкурентного пространства дополняется кадровой узостью «ближнего круга». Когда Президент стремится допустить в него новых людей, по преимуществу молодых по возрасту, «новичков» аппаратно блокируют и дискредитируют в глазах лидера, в основном, подводя под статью «самопиар», зазнался итд.Кажется, на первый взгляд смешно, но ведь работает.
Одни и те же политики, уже который год рассматриваются как кандидаты на преемничество, причем и здесь мы видим, что список претендентов сокращается, а качественного обновления не происходит. Зато искусственно пробрасываются сценарии, в которых авторы якобы имитируют логику президентских размышлений.
Обратите внимание - вновь, как и два года назад определенные круги актуализировали тему перехода в 2020 году власти от Нурсултана Назарбаева к его внуку Нурали Алиеву, когда тому исполнится 35 лет, под тем же придуманным лозунгом - «совмещения демократических принципов организации политической власти с традиционными архаичными представлениями о власти в странах с политической архаикой». Т.е. после того как перестали муссировать тему Дариги Назарбаевой, нашли, наконец, новый вариант «династической» передачи власти. Таких пробных шаров по самым разным персоналиям «пробрасывается» огромное количество. Источники этих акций не только в самом Казахстане, но и за его пределами.
Сегодня уже прозвучало несколько высказываний - надо, мол, обсуждать не персоналии, а систему, созданную Нурсултаном Назарбаевым. Вы совершенно не учитываете состояние нашего казахско-советского менталитета, в котором степень персонификации любой политической темы настолько велика, что вне контекста конкретных фигур-наследников никакой дискуссии просто не получится.
Для многих Казахстан после Назарбаева это terra incognita, неизведанная земля, на которой неизвестно есть ли жизнь вообще. Просто потому, что гарантом основных достижений страны в сознании среднестатистического казахстанца выступает только один человек, Президент страны. По этой виртуальной земле бродят знакомые казахстанцам персонажи - Токаев, Шукеев, Мусин, Тасмагамбетов, Кулибаев и словно в сетевой игре собирают бонусы и сверхсилы. Будет ли все это учитываться создателем игры или произойдет "обнуление" персонажа - возможны варианты.
Я полагаю, что к категории реальной политики можно отнести попытку расширения роли «Нур Отан» как коллективного участника политических процессов в стране. Этот шаг был сделана Президентом именно для укрепления опорных точек той системы управления, которая была обозначена еще в 2007 году. Но именно обозначена, а не сформирована, поскольку процесс эволюции моноцентрической модели не может уложиться в столь сжатые временные рамки.
Завершить свое выступление я бы хотел развернутой цитатой из интервью Ерлана Карина двухгодичной давности: «Назарбаев вряд ли собирается передавать власть преемнику, для него это уже неактуально. По крайней мере, он не станет передавать президентскую власть кому-либо в том объеме, которым он сейчас обладает. Однако и при этом раскладе возникает проблема: как перестроить систему, основой которой он сам и является? Как и что менять в сложной схеме механизмов власти, пока сам Назарбаев находится внутри этой системы, когда все на нем замкнуто? Поэтому перспективы Казахстана зависят от того, как президент решит эти дилеммы для себя».
Абсолютно точная характеристика момента, решающего, на мой взгляд, для политического будущего РК. Не в рамках персональных решений, а в контексте системы, строение которой еще далеко не завершено.
