Мрачные пророчества, надежды на обманчивость вестей, аналитические расклады, в коих аналитики не больше, чем мяса в дешевой колбасе, - весь этот хаос мнений сегодня называется политической жизнью. Событийно и поучительно. Событийность случившегося в том, что это первая неудача тюркизма. Тюркизма как формы азербайджанского этнократизма, как идеологического течения, представленного в оппозиции мусаватского типа. Этнократизм выражается в превосходстве одного народа над другими, в национальном эгоизме, в ущемлении прав некоренных народов. Этнократизм в Азербайджане чужероден, он противоречит опыту азербайджанцев, не согласуется с национальным характером, с практикой совместной жизни с другими народами.
Сегодня все пишут и говорят о намерениях турецкой правящей элиты, о переменах во внешней политике Турции.
Мрачные пророчества, надежды на обманчивость вестей, аналитические расклады, в коих аналитики не больше, чем мяса в дешевой колбасе, - весь этот хаос мнений сегодня называется политической жизнью. Событийно и поучительно. Событийность случившегося в том, что это первая неудача тюркизма. Тюркизма как формы азербайджанского этнократизма, как идеологического течения, представленного в оппозиции мусаватского типа. Этнократизм выражается в превосходстве одного народа над другими, в национальном эгоизме, в ущемлении прав некоренных народов. Этнократизм в Азербайджане чужероден, он противоречит опыту азербайджанцев, не согласуется с национальным характером, с практикой совместной жизни с другими народами.
Тюркизм возродился на рубеже 80-90-х годов. Он стал защитной реакцией на армянский этнократизм, на националистический террор в Нагорном Карабахе. Но ответ был неверен. Это не то лекарство, которым лечат приступы национального эгоизма. В известном смысле Азербайджану не повезло: во власти не было Гейдара Алиева, его сподвижников, имевших опыт межнациональной политики. Что сделал НФА/Мусават? - Связал защиту национальных интересов с тюркской племенной солидарностью, заняв в связке с Анкарой место младшего брата. Известны речи Эльчибея, в которых историческая мечтательность соревновалась с авантюризмом.
Мысль о том, что племенная общность является решающим условием в выборе государственных целей, как-то незаметно стала общим местом, обросла мифами, придавшими «крови» и «преданиям» совершенно мистическое значение. Многоцветье политики ужалось до размера слов: «тюркское братство». Речи о тюркском братстве поддерживаются нашими атлантистами. Они видят в тюркизме инструмент «антиимперской» политики. Они потворствуют тюркизму, всякий раз возводя очи к небу, когда заходит речь о «братстве» и «единстве». На деле Анкара не то место, куда совершают паломничество азербайджанские западники. И никогда не заместит Вашингтон и Страсбург. Но политес нужно соблюдать, сделать его фигурой речи, дабы не растерять союзников.
Надо признать, что азербайджанское общество расколото по национальному признаку: армяне Нагорного Карабаха враждуют по этническому признаку. Мы имеем проблему, если исходить из того, что армяне являются гражданами Азербайджана. Эту вражду разжигает и фронтистская оппозиция, отвечая на том же языке в масс-медийных структурах. Каков вред? - Азербайджан выглядит чуть ли не оплотом тюркского мира. Азербайджан проводит независимую, многовекторную политику, - это истина, разделяется государственными деятелями Азербайджана и России. Но в общественном мнении России, государства, контролирующего ереванских этнократов, Азербайджан воспринимают как недружественную страну. Такое впечатление устоялось, обрело характер суеверия, оно в силе и немало вредит реальным интересам азербайджанской нации.
Тюркизм несостоятелен в главном - в идентификационных характеристиках. Азербайджанцы и турки - разные в некоторых вопросах, что касается характерных черт. Образование, культура, наука, история, традиции - все это отмечено печатью длительного, параллельного существования. Что общего, к примеру, между деятельностью Гейдара Алиева и Тургута Озала, если взять отрезок 80-х годов? В чем общность? В политическом курсе, в идеологических предпочтениях, в союзниках, в публичной роли, в характере и задачах власти?
У нас козыряют крылатой фразой Гейдара Алиева, не давая себе труда вдуматься в его содержание. «Один народ - два государства» - что за этим стоит? Наши государства возникли не в 90-е годы ХХ века, мы не были в одном имперском государстве. Турки ведут национально-государственную историю с 1923 года, азербайджанцы - с 1918 года. Два государства - это две судьбы. Многовековая судьба - это типы личности, этнографический облик, национальный характер, политические традиции, культурно-языковая индивидуальность. Азербайджанская государственность в ХХ веке складывалась в иной атмосфере, нежели турецкая. У азербайджанской государственности были свои союзники и свои враги. Отношения с турками были сложными, их не подверстать под общую формулу. В начале ХХ века Ахмед бек Агаев критиковал турок за ультрапрогрессизм, за бездумное подражание европейцам. Азербайджанская Демократическая Республика (1918-1920) обрела национальные очертания, вопреки желанию младотурецких политиков Османской империи. В начале 20-х годов азербайджанские коммунисты, поддерживали национально-освободительный, антиимпериалистический курс Мустафы Кемаля. Он, в свою очередь, выслал из страны М.-Э. Расулзаде, запретил политическую деятельность азербайджанских националистов. Затем, в 40-50-е годы, настал период крутой вражды.
Исторические различия объясняют поведение правящих в Турции исламистов. Турецкий парадокс в том, что более «первичная» идеология национализма отступает перед идеологией исламизма. Исламисты наиболее полно выражают национальные интересы турецкого государства, нежели националисты. Это верно и в социальном плане. Исламизм глобальнее, он нагружен идеей классового партнерства, он ближе к представлениям о справедливости. Последнее решение власти - введение официального праздника Первомая, - работает на ожидания большинства, отбивая хлеб у полуподпольных левых организаций. В Турции стали переиздавать Марксов «Капитал», - не так давно он входил в список запрещенных книг. Пора бы понять, что партия Р.Т. Эрдогана - это всерьез и надолго, что извечный спор исламистов и националистов разрешается в пользу первых. Турецкое общество выходит на колею системной исламизации. Медленно, но верно изживается наследие кемалистов, - этого европейского мегапроекта для Турции.
10 апреля, отвечая на вопрос, удается ли президенту Армении взглянуть на проблему «глазами Алиева», Саргсян, сладко зажмурившись, ответствовал, что ему это удается, и он видит «хорошее будущее для Кавказа». Он надеется на исход по формуле: нам, этнократам, все, а все остальное - им. Выходец из Нагорного Карабаха, он сделал отменную карьеру, оседлав тему армяно-азербайджанской вражды. Армянские националисты говорят от имени армянского народа как в ереванском, так и в степанакертском (ханкендинском) обществах. Пусть попробует рядовой армянин засомневаться. К сожалению, ложь от частого повторения имеет свойство оставлять следы.
Что делать? - Приступить к «инвентаризации» современного фонда идей - это необходимо делать без раскачки, без оглядки на лица и правила этикета. Нужны публичные дискуссии на тему азербайджанства, особенности нашей культуры. Потребны дискуссии, прежде всего с тюркистами, они нужны, как важный момент в национальном самопознании, как мировоззренческий элемент в национальной политике.
... В 1993 году возвращение во власть Гейдара Алиева обозначилось негласной организацией сопротивления либеральной экспансии, но не только. Гейдар Алиев дал трактовку тюркской солидарности, придав ей исключительно культурно-историческое и нравственное значение. Именно с 1993 года берет свое начало «идея азербайджанизма» - фактически иносказательное название оригинальной формации - азербайджанского либерального (и социального) консерватизма. Эпоха 90-х выковала характеры государственников, приучив к мобилизации духовных и душевных сил. И сегодня, наблюдая бескомпромиссное, достойное поведение Президента Ильхама Алиева, мы понимаем, где его истоки. Это образовательная традиция, она воплотилась в глубоком видении мира политики и это опыт реализма, нажитый в практике 90-х годов. Солидарность тюркских народов - весомая величина в размышлениях и поступках Ильхама Алиева. Все так, но с необходимыми разъяснениями: это взгляд сквозь призму азербайджанизма. Азербайджанизм предполагает национализм - гражданский, политический. Такой национализм является формой этнической солидарности и религиозной терпимости в национальном государстве. Он враждебен этнократизму. Иного быть не может.
