Если говорить только об исламе, то за последние несколько лет наблюдаются довольно высокие темпы, можно сказать, исламизации казахстанского общества. Наиболее всего это прослеживается в росте численности граждан, посещающих мечети и священные места, а также осуществляющих ношение соответствующей одежды, прежде всего, хиджаба женщинами, и использующих всевозможные религиозные атрибуты.
Андрей Чеботарев, директор Центра актуальных исследований «Альтернатива»
1. Последнее время в Казахстане вновь актуализировалась тема, связанная с проблемами ислама и религиозного сознания населения Республики. Как Вы полагаете, это случайное совпадение или появление новой тенденции? Есть ли вероятность возрождения проектов "нового ислама" по образцу и подобию тех, которые в свое время патронировал Кайрат Сатыбалды?
- Если говорить только об исламе, то за последние несколько лет наблюдаются довольно высокие темпы, можно сказать, исламизации казахстанского общества. Наиболее всего это прослеживается в росте численности граждан, посещающих мечети и священные места, а также осуществляющих ношение соответствующей одежды, прежде всего, хиджаба женщинами, и использующих всевозможные религиозные атрибуты.
По официальным данным, в Казахстане насчитывается около 11 млн. мусульман 24 национальностей, что оставляет почти 70% населения республики. Но, скорее всего, их гораздо больше. Дело в том, что ни государство, ни связанное с ним Духовное управление мусульман Казахстана (ДУМК) не в состоянии полноценно регулировать процессы исламизации населения. В результате этого в Казахстане полулегально и нелегально создаются и действуют, в том числе при активном участии зарубежных миссионеров, всевозможные, так сказать, неофициальные течения, объединения, секты и т.п. При этом в своем большинстве они имеют собственные представления относительно основных канонов ислама и его роли в общественной жизни.
Развитию данных процессов благоприятствует ухудшение материального и социально-бытового положения значительной части населения Казахстана. Причем наиболее болезненно это переживает молодежь, представители которой ищут ответы на волнующие их вопросы в соответствующих идеях. И, скорее всего, эта тенденция будет только возрастать в условиях протекания с осени 2007 года кризисных процессов в экономике и социальной сфере.
Что касается течений «нового ислама», то они, видимо, имеют две стороны. С одной стороны, не исключено, что такие объединения, как, например, движение «Ак Орда», возглавляемая племянником президента РК Кайратом Сатыбалды, и «кораниты», лидером которых признан сын нынешнего руководителя президентской администрации Асылбек Мусин, созданы при определенной поддержке властей. В связи с этим их основными задачами, скорее всего, являются осуществление контроля за настроениями среди мусульман страны и переключение этих настроений в нужное властям русло, а также противодействие в основном идейно-пропагандистскими методами проявлениям не только экстремизма, но и любой оппозиционности в мусульманской среде в отношении официальной политики.
С другой стороны, тут нельзя сбрасывать со счетов и чисто субъективные факторы. В этом случае вполне вероятно, что деятельность соответствующих организаций обусловлена не столько рассматриваемыми тенденциями в религиозной сфере республики, сколько стремлением их основателей, лидеров, «серых кардиналов» и т.д. использовать данные процессы в своих личных целях, в том числе для закрепления и продвижения своих позиций в общественно-политической сфере.
При всем этом реализация подобных проектов возможна только с санкции властей. То, что оказалось дозволено тому же Асылбеку Мусину, не удалось в свое время осуществить, к примеру, бывшему заместителю акиму Алматы Галыму Бокашу, которого некоторые СМИ отмечали как сторонника такого течения в исламе, как суфизм.
2. Связано ли это как-то с возможностью проведения досрочных парламентских выборов?
- Прямой связи здесь нет. Она бы была, если с подачи властей на политической арене страны в ближайшее время возникла бы партия промусульманского толка. Однако власти вряд ли пойдут на это во избежание нежелательных прецедентов. Да и особой необходимости в создании с их стороны такой партии сегодня не наблюдается. Другое дело, что, негласно поддерживая соответствующие организации, власти рассчитывают использовать их для мобилизации электората из числа мусульман в поддержку как партии «Нур Отан», так и ее лидера соответственно на будущих парламентских и президентских выборах.
3. Казахстан никогда не относился к числу стран, в которых существует ортодоксальный ислам. Есть ли в таком случае, смысл пытаться искусственно сформировать новую повестку дня, которая в других условиях могла бы быть не актуализирована?
- Смысл, безусловно, есть. Хотя бы потому, что эту тему актуализировал нарастающий кризис. Не случайно, кстати, что еще в марте с призывом к казахстанцам объединить усилия в преодолении кризиса обратился верховный муфтий и председатель ДУМК Абсаттар хаджи Дербисали. Хотя ничего подобного прежде со стороны представителей официального исламского духовенства не наблюдалось.
В условиях кризиса власти очень заинтересованы в формировании и «раскрутке» соответствующих идей. В противном случае данную нишу могут окончательно захватить и укрепиться здесь всевозможные сектанты и потенциальные экстремисты. Другое дело, насколько эффективно будут действовать данные организации и их покровители, так сказать, в борьбе за умы мусульман и смогут ли они занять доминирующие позиции в рассматриваемой среде? Однозначно ответить на эти вопросы сложно.
4. Есть ли реальная угроза для Казахстана со стороны радикальных религиозных групп и движений, таких как "Хизб-ут-Тахрир"?
- Если верить официальной информации, прежде всего данным правоохранительных органов, то в мусульманской вреде Казахстана по влиянию на «людские души» доминируют «Хизб-ут-Тахрир», «Таблиги джамаат» и суфисты. При этом обращает на себя внимание, что деятельность тех же «хизбуттахрировцев» проявляется не только в южных, но и северных и центральных областях республики. К тому же среди них нередко попадаются граждане русской и иной европейской национальности.
Эти моменты позволяют говорить о тенденции роста уровня популярности «Хизб-ут-Тахрира» и его идей среди казахстанцев. Результативность деятельности ячеек этой и других аналогичных организаций отражается в росте численности их членов. Так, например, по данным Департамента КНБ Южно-Казахстанской области, если в 2003 году в ЮКО насчитывалось 60-65 «хизбуттахрировцев», то на начало 2007 года их количество составило уже более 200 человек.
Вместе с тем нельзя не учитывать склонность казахстанских властей и особенно силовых структур искать и находить «противников конституционного строя и правопорядка» среди различных групп населения, особенно верующих. Под эту струю часто попадают обычные сектанты, представители нетрадиционных воззрений в той или иной религии, которые не ставят своими целями свержение существующего строя или ведение антиправительственной деятельности.
В общем, кому-то очень сильно нужно создать и использовать новый образ «врага». Правда, этому во многом благоприятствуют вполне объективные обстоятельства, связанные с популяризацией ислама и ростом его приверженцев, включая и проявление негативных моментов в этом процессе. В то же время надо искать действительные причины всего этого. Кто знает, если бы служителям соответствующих религиозных течений дали возможность открыто исповедовать и проповедовать свою веру, а их оппонентами выступали бы не силовики, а исключительно представители ДУМКа, то вероятно, что ваххабиты, салафиты, суфисты и т.д. не выглядели бы таким чуть ли не глобальным «злом», как их представляют сплошь и рядом.
