Состоявшийся 15-17 февраля визит в Москву министра обороны Исламской Республики Иран Мостафы Мохаммада Наджара можно рассматривать в общем контексте многовекторного иранского внешнеполитического курса. Перечислим лишь некоторые события одного только февраля: поездка в Иран экс-канцлера Германии Герхарда Шредера, во время которой вполне могли обсуждаться не только торгово-экономические или энергетические вопросы, но и общее сближение Тегерана не только с Берлином, но и с Брюсселем; визит представительной иранской делегации (во главе с заместителем Президента) в оккупированный силами НАТО Кабул; визит министра иностранных дел Ирана в Баку (не забывая также сотрудничество по целому комплексу политических и экономических вопросов между Тегераном и Ереваном), открытие генкосульства Казахстана на севере Ирана...
Андрей Арешев,
Заместитель Генерального директора Фонда стратегической культуры (Москва)
Состоявшийся 15-17 февраля визит в Москву министра обороны Исламской Республики Иран Мостафы Мохаммада Наджара можно рассматривать в общем контексте многовекторного иранского внешнеполитического курса. Перечислим лишь некоторые события одного только февраля: поездка в Иран экс-канцлера Германии Герхарда Шредера, во время которой вполне могли обсуждаться не только торгово-экономические или энергетические вопросы, но и общее сближение Тегерана не только с Берлином, но и с Брюсселем; визит представительной иранской делегации (во главе с заместителем Президента) в оккупированный силами НАТО Кабул; визит министра иностранных дел Ирана в Баку (не забывая также сотрудничество по целому комплексу политических и экономических вопросов между Тегераном и Ереваном), открытие генкосульства Казахстана на севере Ирана...
Представляется, что такой многовекторный курс, призванный прорвать осуществляемую американцами политику стратегического окружения Ирана, вкупе с последовательной линией на отстаивание собственных национальных интересов, приносит конкретные результаты. Россия приветствует активное участие Ирана в деятельности Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), заявляет заместитель министра иностранных дел России А. Бородавкин. За активизацией внешнеполитических контактов Тегерана пристально наблюдают и на Западе, также делая примечательные заявления. Так, невозможно не заметить значительное смягчение антииранской риторики со стороны администрации Барака Обамы, а генсек НАТО Яап де Хооп Схеффер стал даже расточать Тегерану многообещающие «авансы», заявляя, что в будущем Иран сможет сыграть роль в стабилизации обстановки в Афганистане. Конечно, на поверку подобные заявления могут означать попытки вовлечения Тегерана в афганские события по выгодному для Запада сценарию, включая по возможности незатухающие «конфликты низкой интенсивности» между Ираном и всеми его соседями. Однако вряд ли в Тегеране захотят играть в соответствии с заданными извне условиями...
13 февраля встрече президента М.Ахмадинежада с представителями религиозных меньшинств страны было вновь заявлено, что в мире нет силы, способной помешать движению Ирана по выполнению реализуемых страной задач. Объявлено о начале реализации амбициозных национальных военных программ, в частности, о создании собственной модели беспилотного летательного аппарата [1] .
Представляется, что в этой ситуации визит министра обороны Ирана в Россию имел важное значение. Судя по высказываниям министра, можно предположить, что в центре его переговоров оказались не только вопросы военно-технического сотрудничества, но и вопросы энергетического сотрудничества (включая взаимодействие в формате созданной недавно газовой ОПЕК и строительство АЭС в Бушере). По словам министра, огромные ресурсы нефти и газа, которыми обладают Россия и Иран, открывают хорошие возможности для сотрудничества. В частности, речь идет о газовых запасах двух стран, по которым Россия занимает первое место в мире, а Иран - второе. "Таким образом сотрудничество наших стран в этой сфере может обеспечить интересы как производителей газа, так и потребителей во всем мире", - уверен М. Наджар. "В этой связи весьма актуален вопрос создания газовой ОПЕК, - отметил он, - У нас уже есть хорошее взаимодействие по этой теме" [2] .
Интересно, что одновременно появились сведения об интенсификации переговоров между национальной нефтяной компании и германской компанией EON, которая считается одной из крупнейших компаний, торгующих газом в Европе, по поводу совместного участия в проектах по производству сжиженного природного газа и разработке газовых месторождений. Соответствующее заявление сделал заместитель министра нефти С.Джашнсаз. Он рассказал журналистам о состоявшемся 19 февраля посещении представителями германской компании 2-ой и 3-ей очередей газоперерабатывающего комбината на месторождении «Южный Парс» и раскрыл некоторые детали будущего сотрудничества. На первом этапе цель компании EON состоит в инвестировании проекта «Иран LNG», в рамках которого будет производиться сжиженный газ, и на последующих этапах в инвестировании разработки иранских газовых месторождений [3] . Если вспомнить, что месторождение Южный парс является одним из приоритетных направлений российско-иранского сотрудничества в энергетической сфере, о чем неоднократно заявлялось на самых разных уровнях [4] , то можно говорить о формирующемся долгосрочном энергетическом альянсе Москвы и Тегерана при активном участии Евросоюза, с подключением Турции (возможно, и Армении) в качестве транзитного государства. Безусловно, все это снижает шансы на реализацию энергетических проектов, лоббируемых Вашингтоном и предусматривающих использование «кавказского коммуникационного коридора» в виде Азербайджана и Грузии. И, соответственно, не может не учитываться заокеанскими стратегами, выстраивающими собственные геополитические конструкции.
В этом контексте неожиданные вроде бы реверансы со стороны Вашингтона в адрес Тегерана вряд ли можно назвать простой случайностью. США рассчитывают на более «конструктивную» позицию Москвы по вопросу о так называемой «ядерной программе Ирана», туманно намекая на возможность пересмотра своих планов по размещению инфраструктурных элементов противоракетной обороны в Польше и Чехии. По словам посетившего Россию заместителя госсекретаря США Уильяма Бернса, если в ходе сотрудничества с Россией и другими партнерами станет возможно уменьшение или даже устранение иранской ядерной угрозы, то это позволит пересмотреть планы по размещению ПРО [5] .
В Москве не замедлили откликнуться, заявляя, что воспринимают исходящие от США позитивные сигналы и надеются на возобновление позитивного сотрудничества в сфере ПРО. И вот уже новому иранскому послу в Москве задают вопрос, насколько далеко Тегеран готов пойти на компромисс, чтобы помочь решить столь актуальную для Москвы проблему размещения ПРО в Восточной Европе, а в заголовках и текстах соответствующих новостей можно разглядеть недвусмысленные коннотации: «Российско-американские переговоры по ПРО зависят от Ирана»; «более глубокий диалог между Россией и США по проблематике ПРО может начаться, когда будет уверенность в мирном характере иранской ядерной программы» [6] . Мол, если бы американцы, отстоящие от Ирана на тысячи километров и имеющие «бюджет безопасности» в сотни миллиардов долларов, не боялись бы так иранских ракет (радиус поражение которых составляет в лучшем случае 2 тыс. километров), то взаимопонимание между Москвой и новой администрацией США заметно бы улучшились. Зазвучали в ходе различных выступлений и пресс-конференций и знакомые голоса о том, что иранские ракеты представляют, дексать, опасность в первую очередь для России.
По данным газеты «Коммерсант» в своем письме Дмитрию Медведеву Барак Обама сделал сенсационное предложение. В послании говорится, что решение иранской проблемы полностью ликвидирует причину развертывания ПРО в Европе, поэтому если Москва и Вашингтон выступят в переговорах с Ираном единым фронтом, то о программе ПРО можно будет забыть [7] .
Игра американцев понятна, но вот что ответит Россия? Возобладает ли в Москве желание руководствоваться наивной верой в то, что чистый помыслами «коллективный Обама», в отличие от своего предшественника, играет в открытую и настроен на честный и конструктивный диалог? Усилит ли Россия дипломатическое (и возможно, иное) давление на Тегеран, побуждая его к большей «сговорчивости»? При этом выдвигаемую Ираном идею о безъядерном Ближнем Востоке (которая органично дополняет идеи России о начале переговоров по возданию коллективной системы безопасности), похоже, никто всерьез не воспринимает. Общий ход региональных событий при этом к оптимизму не располагает. В ядерном Израиле к власти пришли представители радикальных политических группировок (авторитетная "Едиот ахаронот" объявляет Иран главной угрозой для безопасности еврейского государства наступившем году [8] ). Ситуация в Афганистане и Пакистане далека от спокойствия, и это - на фоне просачивающейся информации о разработанной в США крупной секретной программе по саботажу иранских ядерных усилий? [9] И как могут восприниматься подобные намеки нашими иранскими партнерами?
Продолжим задавать вопросы. Не означают ли туманные полунамеки на связь проблемы ПРО в Польше и Чехии с иранской ядерной программой попытки «мягкой ревизии» внести в официальную позицию относительно иранской ядерной программы существенные корректировки? И не вызваны ли нынешние заявления американских внешнеполитических чиновников банальным стремлением «развести» Москву и Тегеран (и не только их), подсунув взамен очередную столь любимую ими «дохлую кошку» в виде не оформленных должным образом обещаний поговорить о возможном пересмотре решения, которое принципиальному пересмотру не подлежит? С высокой долей вероятности можно предположить, что система ПРО в Европе будет развернута, ибо направлена отнюдь не против Ирана. Сомневающимся можно напомнить истории с обещаниями расширять НАТО и о том, чем эти обещания закончились. Многозначительные намеки на некие неформальные предложения, которые могли быть сделаны окружением нового американского президента Москве, тоже необходимо воспринимать без особого энтузиазма, ибо неформальные договоренности имеют риск быть невыполненными гораздо больший, нежели договоренности, зафиксированные на бумаге (хотя и в этом случае обольщаться не следует).
От позиции Москвы в нынешних непростых условиях зависит многое. Речь идет не только о будущем российско-иранских отношений, и даже не о способности дипломатии последовательно и эффективно отстаивать национальные интересы государства, но и о будущем нашей страны в этом непростом мире. Если это будущее, конечно, понимается в формате суверенного государства, а не бесформенного придатка более «зубастых» и интеллектуально изощренных «партнеров»...
[1] В Иране создан беспилотный разведывательный самолет // http://www.iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=55960
[2] Сотрудничество России и Ирана в газовой сфере может обеспечить интересы производителей и потребителей во всем мире - минобороны Ирана // http://www.iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=56019
[3] Иран ведет переговоры с германской компанией о совместной реализации газовых проектов // http://www.iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=56020
[4] См., напр.: Россия и Иран готовы совместно работать по самым сложным региональным и международным проблемам. Интервью Директора Второго департамента Азии МИД РФ Александра Марьясова // http://www.infoshos.ru/?idn=3706
[5] России предлагают сделку: ПРО США в Восточной Европе в обмен на иранское ядерное оружие http://www.iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=55949
[6] МИД России: переговоры с США по ПРО начнутся, когда появится уверенность в мирном характере иранской ядерной программы // http://www.polit.ru/news/2009/02/16/pro.html
[7] Зыгарь М. Россия и США сыграют на нейтральном поле // Коммерсант. - 2009. - 2 март.
[8] Месамед В. Что стоит за публикацией в "Едиот ахаронот" // http://www.iimes.ru/rus/stat/2009/18-02-09a.htm
