История. Признание Россией независимости Абхазии 26 августа 2008 года стало одним из самых ярких достижений не только для современной российской государственности. По своему практическому значению и символическому смыслу данный факт установил реальное единство народа России жить, разделяя общую судьбу в «большом пространстве». Актом признания 26 августа 2008г. Абхазия действительно обрела независимость, без которой народ Абхазии оставался бы не вполне состоятельным должником перед собственной историей, своими предками и потомками.
Камкия Б.А.,
канд.философских наук,
доцент, советник аппарата Президента Республики Абхазия
Абхазия: от «суверенитета по факту» к «суверенитету признания»
История. Признание Россией независимости Абхазии 26 августа 2008 года стало одним из самых ярких достижений не только для современной российской государственности. По своему практическому значению и символическому смыслу данный факт установил реальное единство народа России жить, разделяя общую судьбу в «большом пространстве». Актом признания 26 августа 2008г. Абхазия действительно обрела независимость, без которой народ Абхазии оставался бы не вполне состоятельным должником перед собственной историей, своими предками и потомками.
Теперь логично задаться вопросами о дальнейших задачах строительства государственности Абхазии. Сегодня, когда система российских военно-политических и экономических гарантий независимости Абхазии детально прописана в двусторонних договорах, время не только говорить о стратегии Абхазии, но и формулировать перечень фундаментальных задач становления, развития государственности.
Внутриполитическая дискуссия в Абхазии, объединённой общенациональным консенсусом о независимости, тем не менее уже ставит прикладные проблемы гармонизации законодательства с российским, специфики приватизации, государственного статуса абхазского языка, развития политической системы, конституционного надзора и т.п.
Однако есть ряд более общих вопросов, которые и до 26 августа 2008 признавались специалистами как принципиальные, но теперь выдвигаются в первый эшелон повестки дня. Их не может не задавать себе каждый искренний сторонник государственности Абхазии, сочувственно следя за тем, как проходит их обсуждение в Абхазии и вне её пределов, как складывается логика их решения.
Итак, независимость Абхазии стала международно - признанным фактом. Что дальше? Чтобы очертить её перспективы, нам потребуется увидеть, как будут решены новые задачи абхазской государственности. Основная проблема - признание государства самим народом в процессе участия производства и реализации политической власти. «Одно дело демонстрировать высшую степень демократизма, собираясь на общенациональные и фамильные сходы, совсем другое - выполнять решения государства, следовать законам» [1] .
Право. Национально-освободительная борьба за самосохранение и реализацию права абхазского народа на самоопределение завершена. Теперь, когда стало возможным строительство государства, не отвлекающего главные силы нации на элементарное выживание, преодоление разного рода блокад и непризнанности, требует справедливого юридического «признания» и тот хорошо известный факт, что вооруженная, политическая и экономическая борьба Абхазии за независимость была солидарной борьбой всех её народов против агрессивного национализма Тбилиси. Не ставя под сомнение ту очевидность, что Абхазия, в первую очередь, является государством абхазского народа, историческая справедливость, современные стандарты и этнодемографическая реальность требуют ответа на вопрос: как практически реализовать прописанные в Конституции Республики Абхазии правовые нормы? Данная проблема обретает особое значение, если учесть, что правовой регулятив общества - важнейший ресурс внутриполитической стабильности современного государства, а при его отсутствии в обществе возникают предпосылки преимущественно конфликтного внешнеполитического развития (фактор компенсации). Реальность права - проблема глобальная, вряд ли она решится за короткий период. Однако надо иметь в виду, что именно здесь в Абхазии, которая расположена на стыке «геополитического разлома», политический хронос значительно ограничен.
В этой связи вряд ли достаточно наличие развитого законодательства. У абхазов, как и у других горских народов Кавказа, есть предпосылки нормативности в культуре, восходящие к идее права. Это нартский эпос, «апсуара» - моральный кодекс поведения абхазов и обычное традиционное право «апсуа цас» [2] . Однако эти юридизирующие (самообязывающие мотивы, идеи т.д.) начала (принципы, а не прямые предписания), важно не противопоставлять позитивному праву - законам, а необходимо устанавливать их глубокую смысловую связь. Древние римляне изрекали: в праве нет ничего того, что само собой не предполагается. Реинтерпритация обычного права абхазов («апсуа цас») с этих позиции приведет к укреплению правосознания граждан. В «Письмах с Кавказа» генерал Ростислав Фадеев, проницательно вникнув в смысл менталитета горских народов, противопоставлял его деспотическому духу «коренной Азии», «как воины, были вовсе не азиатцами, мужеством равнялись европейцам...» [3] . В известной поговорке «каждый абхаз в душе князь», имеющей в некотором смысле нарицательный оттенок, также заложен правовой потенциал. Автономность, гордость, ответственность за свои поступки также юридизируют (самообязывают) с точки зрения реализации принципа равенства в правах и обязанностях. Очевидно, здесь нужны специалисты: юристы, историки, знатоки обычаев, которые могли бы вывести то ценное, что содержат обычаи - юридизирующую (обязывающую) силу поведения индивида. Другими словами должна произойти правовая социализация граждан Абхазии - принятие нового правопорядка, что возможно в данном случае посредствам понятного языка (формы) культуры.
Геополитика. Признание Россией независимости Абхазии, безусловно, соответствовало консенсусу адыгских (черкесских) народов России: не только собственно живущих в России абхазов, но и абазин, кабардинцев, адыгов, черкесов. В этой связи, на мой взгляд, высказано излишнее опасение в связи перспективой конфликтного развития в российском южном регионе: «Активизация в конце 2008 года общественной дискуссии о судьбе кавказских «двусоставных» субъектов федерации (Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии) и идеи Великой Черкесии также стала возможной на фоне новой Абхазии» [4] . Реально адыгское (черкесское) единство и других народов России проявилось в поддержке действии России в отношении защиты народов Абхазии и Южной Осетии от уничтожения, что укрепило единство всего народа России с властью. В дальнейшем политическая конъюнктура поведения политических элит республик Северного Кавказа будет зависеть от таких же лидерских действии федеральной власти в осуществлении престижных экономических и социальных проектов. Консенсусный потенциал лидерских качеств политической власти в РФ и в дальнейшем укрепят общность исторической и политической судьбы народов, проживающих в непрерывном географическом пространстве.
К традиционному спектру вариантов - от «абсолютной» независимости до ассоциированных отношений или «протектората» - последние события добавили проект присоединения Абхазии к Союзному государству Белоруссии и России. В главном спора нет: действующие «Большой и военный договоры» дают внятные ответы относительно практической гуманитарной, социально-экономической и военной интеграции Абхазии с Россией. Однако, представляется, что качество этой интеграции не может оставаться качеством «по умолчанию».
Идет сложный процесс выработки единства политической элиты и народа Абхазии касательно своего геополитического статуса и соответствующего кодекса поведения малого государства.
Экономика . С обретением независимости экономика Абхазии получила достаточный сильный импульс. Одним из определяющих факторов является финансовая помощь со стороны России, которая в разы увеличит ресурсы, вовлекаемые в экономический оборот молодого государства. Необходимость их эффективного использования выдвигает на повестку дня проблему выбора адекватной концепции развития и выработку осмысленной стратегии ее развития. В результате войны с Грузией экономические показатели сократились в 10 раз. Из 180 промышленных предприятий к настоящему моменту функционирует около 60. Население уменьшилось с 525 тысяч в 1989 году до 215 тысяч в 2004 году и сегодня, по разным оценкам, составляет около 250 тысяч. В последние годы стал увеличиваться поток туристов из России, и начали поступать российские частные инвестиции. Доходы от туризма в 2007 году сформировали 1/3 экспортной выручки [5] . Нынешняя экономическая система, ее ключевые отрасли, их материально-техническая оснащенность и инфраструктура требуют коренной модернизации. Экономика Абхазии весьма зависима от внешней торговли.
В 2007-м начался рост производства стройматериалов. Туризм стал стимулировать сельское хозяйство и виноделие. Возобновил работу целый ряд деревообрабатывающих, консервных и табачных предприятий.
С 1 января 2009 года финансовая помощь со стороны России в рамках программы «Оказание финансовой помощи в целях социально-экономического развития Республики Абхазия» составит уже в 2009 году 2,36 млрд. рублей, в 2010-м - 2,43 млрд. рублей, в 2011-м - 2,57 млрд. рублей. В связи с этим нужна внятная концепция развития, предполагающая повышение качества государственного и корпоративного управления и контроля, аудит целевого и эффективного использования всех национальных ресурсов. Необходим поиск такого корректной формулы сосуществования экономики Абхазии и российских инвестиций, которая позволила бы сохранить Абхазии экономический суверенитет. Гармонизация социально-экономического законодательства стран, государственная экономическая помощь, вливаемая Россией в Абхазию, участие Абхазии в масштабных российских инфраструктурных проектах Олимпиады-2014 в Сочи, идеи распространения российских национальных проектов на Абхазию, подразумевают систему детализированного бюджетного и налогового контроля. Природно-климатические и земельные ресурсы Абхазии, являющиеся её главным национальным достоянием, не могут быть введены в рыночный оборот в России и даже города Сочи, без предварительной эшелонированной системы защиты экономических интересов Абхазии, выработки пределов, правил, темпов приватизации.
Политическая система . Исходя из теории демократического транзита - (последовательное чередование стадий: идеализация - институализация - интеграция), Абхазия проходит вторую стадию. Одним из последних усовершенствованных политических институтов являются политические партии [6] . Пока отсутствуют институт Уполномоченного по правам человека, Счетная палата, Конституционный Суд. Ограничено право собственности на недвижимость. Если учесть, что процесс институционализации предполагает не только юридическую (нормативную) составляющую, а главным образом институционализацию в структуре сознания, то данная стадия в Абхазии еще далека от завершения. Чрезвычайная государственность Абхазии эпохи национально-освободительной борьбы - в прошлом. Но сегодняшние задачи её перехода к государству в мирной жизни и, особенно, государству экономического возрождения, не сводятся к тому, чтобы накануне справедливой приватизации исключить несовместимый с ней чрезвычайный административный произвол, способный порождать только неэффективную олигархическую экономику и компрадорскую олигархическую политику. Переход к регулярному государству требует активного конституционного творчества, прозрачной политической борьбы, современной реализации традиционных для Абхазии форм прямой демократии (сходов), региональной солидарности. В Абхазии сохранился политический обычай - форма «естественной демократии», известной еще с античных времен. По обычаю выдвижения кандидатуры на должность главы Абхазии должны соответствовать принципу чередования относительно места рождения будущего правителя. Другая особенность заключается в том, что абхазская демократия - это демократия небольшой страны, когда будущее должностное лицо становиться личностью на глазах у всего народа. Здесь характерна высокая степень участия в обсуждении достижительных качеств кандидатов задолго до начала официальной предвыборной компаний - присутствует длительная процедура согласования всех участников политического общения. Не случайно в связи с этим само понятие «государство» на абхазском языке («ахунткарра») состоит из двух корней - царь в значении человека, находящегося буквально высоко, и боевая единица, семантический перевод которого означает - администрация воинской единицы.
Церковь . Абхазская православная церковь, генетически связанная с Русской православной церковью, стремится длительно быть если не в единстве, то рядом. АПЦ не будет искать легитимации в Москве, Константинополе или ещё где-то. АПЦ уже легитимна своим православным народом: и скромные масштабы страны, и потому более непосредственная ежедневная связь мирян и клира - по необходимости открывают перед ней все возможности не канонического, а фактического единства с РПЦ и, главное, - не ритуального, а подлинного единства церковного народа. Здесь народ исторически мог и в дальнейшем сможет показать насколько подлинна его внутренняя церковная солидарность
