Годовщина президентских выборов в России была отмечена активизацией экспертной дискуссии о первых итогах деятельности Дмитрия Медведева. Сто дней его президентства пришлось на войну с Грузией, и в тот период подводить итоги казалось несвоевременным. Сейчас, правда, тоже не слишком подходящий момент - в стране кризис, экономические прогнозы озвучиваются самые жуткие, власть, казалось бы, должна консолидироваться, успокоить народ и вытащить страну, и только потом можно будет подводить итоги...
Годовщина президентских выборов в России была отмечена активизацией экспертной дискуссии о первых итогах деятельности Дмитрия Медведева. Сто дней его президентства пришлось на войну с Грузией, и в тот период подводить итоги казалось несвоевременным. Сейчас, правда, тоже не слишком подходящий момент - в стране кризис, экономические прогнозы озвучиваются самые жуткие, власть, казалось бы, должна консолидироваться, успокоить народ и вытащить страну, и только потом можно будет подводить итоги... Но дата обязывает, и 2 марта эксперты заговорили не только о своих оценках первого года президентства Медведева, но и сделали ряд политических прогнозов, которые в случае своей реализации могут стать для российской политической системы не менее разрушительными, чем кризис для экономической. Хотя и дифирамбов в адрес Дмитрия Медведева в этот день прозвучало немало. 2 марта состоялся форум «Стратегия 2020» , посвященный годовщине избрания президентом России Дмитрия Медведева. Выступивший на форуме заместитель главы президентской администрации Владислав Сурков заявил, что прошедший год уверенно показал - разговоры о дальнейших изменениях политической системы страны вредны и бессмысленны. Нынешняя работает, и работает, по его мнению, хорошо. Модератором дискуссии стал главный редактор журнала «Эксперт» Валерий Фадеев . Он постарался задать тон всем, кто собирался выступить после, выразив полное удовлетворение первым годом Дмитрия Медведева. Последний, по мнению Фадеева, «показал себя как жесткий политик, и стало понятно, что он способен к тонкой дипломатической игре». Однако экономический кризис, «который поразил весь мир», сильно испортил картину, посетовал Фадеев: «Мало кто знал, что он будет столь масштабным». Между тем издатель и главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков был настроен более решительно: «Мне кажется, что политическая система России будет сегодня проводить проверку беспрецедентным экономическим кризисом. Отношение к кризису для меня выявляло слабость политической системы. На протяжении нескольких месяцев, что бушует кризис, я не услышал внятного объяснения со стороны российских властей - какого типа кризис имеется в России? Это кризис финансовый, банковский, кризис ликвидности? Циклический? Структурный? Тот, кто занимался экономикой, знает, что это совершенно разные кризисы, для которых существуют совершенно разные лекарства. Специфика российского кризиса в том, что он возник на фоне лопнувшего фондового пузыря. Российская экономика упала в разы, все кредиты, которые были взяты под залог этих активов в период развития, оказались не обеспечены, в балансах компаний оказались гигантские дыры. Выход из этого кризиса не очевиден. И в этих условиях стали появляться слабости нашей политической системы - и прежде всего разделение властей по вертикали. То есть такие институты как парламент, не являются реальными помощниками народа в поиске рецептов по выходу из этого кризиса. Правительство само придумывает, кому давать или не давать, и компетентность этих решений не подвергается сомнению со стороны тех, кому по логике вещей полагается это делать. И с этой точки зрения для меня выявляется одна из самых важных сущностей демократии. Как процедуры повышения качества принимаемых решений». Ремчукову возразил глава фонда «эффективной политики» Глеб Павловский : «Я не хотел бы петь дифирамбы существующей политической системе, однако я не знаю ни одной концепции, которая не получила бы трибуну». Видимо, отметил эксперт, проблема не в том, чтобы обсуждать, а в том, чтобы принимать решения. И подчеркнул, что сегодняшние решения, призванные сгладить последствия кризиса, принимались в рамках той системы, которая строилась до глобальных изменений в экономике: «Эта администрация, по крайней мере, уберегла нас от судьбы Исландии, Венгрии, Латвии и Украины - что уже, по меньшей мере, неплохо». Оценивая действия властей, Павловский обратил внимание присутствующих на парадокс: граждане, осознавая масштабы кризиса, по-прежнему выражают доверие власти, поддерживают нынешнее руководство страны. И воскресные выборы показали это с полной очевидностью. Он заявил, что произошло важное изменение в восприятии электоратом партии «Единая Россия», рейтинг которой уже не так сильно привязан к показателям популярности Владимира Путина. На взгляд эксперта, эта трансформация свидетельствует о становлении важного демократического института в России. Первый заместитель главы президентской администрации Владислав Сурков выразил озабоченность намерением некоторых экспертов поставить под сомнение необходимость развития в стране инновационных технологий в кризисный период: «Если мы присоединимся к тем, кто считает невозможным инновационное развитие России - мы неоднозначную услугу окажем нашему обществу». Владислав Сурков также дал оценку «модному рассуждению» о том, что в предыдущие 8 лет был контракт между обществом и властью: «Власть раздавала нефтедоллары, всех подкармливала, а общество в обмен на это отказывалось от своих прав и свобод. А теперь, когда нефтедоллары иссякли и народ спохватился - «давайте сюда нашу свободу». Эта теория соблазнительно проста, сказал он: «Тем, кто так говорит, я хотел бы напомнить: чувство приличия не должно их покидать даже во время кризиса. Широко известен один случай отказа от прав за материальное вознаграждение. Это случай с Исавом, который отказался от права первородства, связанного со многими привилегиями, за чечевичную похлебку. Когда наш народ, нашу выдающуюся нацию, уподобляют одному из самых презренных библейских персонажей, - надо быть поосторожнее с такими смелыми заявлениями». Сурков также заявил о своем несогласии с Константином Ремчуковым в оценке роли парламента в период кризиса: «Не заметно ни в одной стране, чтобы парламент выписал сверхэффективный рецепт». Тем же, кто в своих выступлениях на форуме ратовал за перестройку существующей политической системы под текущую конфигурацию властной вертикали с учетом жестких условий нарастающего кризиса, замглавы президентской администрации дал достаточно жесткую отповедь: «Это наш главный порок - мы ничего не хотим доделывать, все хотим бросить на середине пути, не задумываясь о последствиях. Никто не просчитал, а как будет выглядеть новая политическая система, какая будет цена ее внедрения? Я считаю это опасной отправной точкой для дальнейшей политической и политологической дискуссии на фоне развития кризисных явлений». Сурков напомнил, что «те демократии, с которых нас призывают брать пример, первое, чем отвечают на любой кризис: мы верим в наши институты, мы не откажемся от наших ценностей». И добавил: «У нас еще только первые шаги делает кризис, - а мы уже готовы заявить о том, что готовы пересмотреть наши институты и - я сам это читал! - переосмыслить наши ценности. Но я прочитал послание президента Медведева. Свобода, справедливость, патриотизм, любовь к семье - от чего здесь надо отказаться? Также требование большего либерализма меня умиляет... Я согласен, здесь много проблем, но вопрос - как это понимать? Это вопрос не радикальных решений. Ведь и западные демократии показали неспособность управлять свободными людьми...». В конце своего выступления Владислав Сурков вновь напомнил, что накануне годовщины президента Медведева в 79 регионах страны прошли выборы. «Люди по-разному высказывали свое мнение. Да, «Единая Россия» победила не во всех территориях, кое-где победили коммунисты, и довольно жестко победили. И это тоже признак демократии. Таковы наши политические институты. Такова наша политическая система. Она работает», - резюмировал замглавы администрации президента. А между тем в этот же день глава Фонда эффективной политики Глеб Павловский заявил в интервью газете «Московский комсомолец» , что глобальный финансовый кризис может привести к перевороту в стране и смене главы правительства. По его мнению, среди представителей экономической и чиновничьей верхушки есть группа людей, которая заинтересована в смене власти. «Вспомните, как начинала путинская команда 10 лет тому назад - без денег, война на Кавказе, Басаев в Москве... Эти люди в безнадежных ситуациях проявляются лучше, чем в дни стабильности. Выход из кризиса для них - это вопрос выживания. Если они провалятся, их режим будет снесен до основания. Я думаю, мы имеем дело с чрезвычайно высоким запасом прочности режима. Да, он будет понижаться, причем понижается и сегодня, но в первую очередь внутри самого политического класса, а не на улицах», - заявил политолог. В ходе интервью Павловский предположил, что если руководство страны не сможет справиться с последствиями кризиса, то страну ждут массовые беспорядки и «фарсовый римейк» событий 1991 года. Он не исключает и возможности того, что упомянутая группа захочет избавиться от Путина и передать властные полномочия Медведеву. По мнению политолога , этот вариант позволит возложить ответственность за тяжелую ситуацию в стране на старую власть и получить доступ к новой. Между тем, в рядах самой путинской элиты имеет место раскол и идейный разброд. Как сообщил журнал «New Times» , большинство представителей элиты не одобряет сложившуюся систему власти и отнюдь не готовы поддерживать ее лидера. Издание публикует результаты исследования, проведенного среди представителей крупного бизнеса и чиновников Центром политического консультирования «Николло М». Они позволили автору исследования - доктору социологических наук и директору по стратегиям и аналитике группы компаний «НИККОЛО М» Михаилу Афанасьеву заявить: «В продвинутых группах российского общества уже мало кто верит, что вертикаль власти является той волшебной палкой, посредством которой можно улучшить качество правления и социальной жизни». Исследователи, используя метод глубинных интервью, опросили 1003 человека, проживающего в 64 субъектах Федерации. Целевую аудиторию опроса составили успешные, занимающие престижные позиции и известные в своих регионах и профессиональных сообществах люди. Афанасьева и коллег интересовали не представители олигархии (1% самых богатых россиян) и высшего слоя правящей бюрократии, а «развивающийся класс общества», который прорастает в каждом из трех социальных секторов: государственном, предпринимательском и собственно общественном. Чиновники (как федеральные, так и региональные), депутаты и силовики составили треть выборки - 304 человека. Среди них были министры, руководители департаментов и отделов, главы местных администраций, члены федерального парламента и законодательных собраний, высокопоставленные представители армии, органов безопасности и правопорядка. Сектор бизнеса (также около 300 респондентов) был исследован на примере владельцев и совладельцев компаний, топ-менеджеров и руководителей подразделений крупных корпораций. Мнение общественного сектора выражали руководители и ведущие специалисты учреждений науки, образования и здравоохранения, а также журналисты ведущих СМИ, юристы и публичные эксперты. 60% опрошенных убеждены: мероприятия по укреплению путинской вертикали привели к чрезмерному укреплению власти федерального центра и бюрократизации всей системы управления, ослабив ее и снизив социальную эффективность государства. Кроме того, выяснилось, что сформировавшаяся при втором президенте России элита состоит вовсе не из его идейных последователей. Менее 20% опрошенных считают, что основные фигуры политической и экономической деятельности добровольно приняли новые правила игры и объединились вокруг человека, пришедшего на смену Борису Ельцину. Большинство же респондентов заявили о принуждении: «Путин и его команда заставили других принять новый порядок». Самое удивительное, что полностью взгляды Путина разделяет только 1/5 часть элиты. Даже среди чиновничества доля его твердокаменных последователей не превышает 1/4 и даже среди наиболее близких ему по взглядам силовиков - 1/3. Еще 20% опрошенных заявили о том, что поддерживают Путина за неимением альтернативы. А 40% участников исследования сказали социологам, что они «за Путина» только до тех пор, пока он проводит рыночные и демократические реформы. «Эффективность путинского правления элита оценивает весьма скептически - на «троечку», фиксируя явные проблемы с демократией и полный провал борьбы с коррупцией, - утверждает Афанасьев. - А конкретные реформы - административная, военная, пенсионная и другие, по мнению абсолютного большинства элиты, либо провалились, либо не проводились вообще». Главной проблемой, мешающей развитию страны, абсолютное большинство представителей элиты назвали сращивание власти и бизнеса. Фундаментальной причиной всех российских безобразий это считают в первую очередь юристы (73%), представители науки, образования и здравоохранения (69%), эксперты и журналисты (60%), предприниматели и менеджеры (57%). Но даже среди федеральных чиновников и «чекистов» большинство (53% и 51% соответственно) видят в ней корень зла путинской системы власти. «Монополизм извлечения сверхприбыли сегодня настолько высок и узок, социальные издержки олигархии настолько велики и очевидны, что даже в тех самых группах, где концентрируются власть и капитал, большинство понимает патологический характер такого развития», - отмечает автор. На вопрос, по какому пути развиваться стране дальше, у представителей элиты нашлось два ответа. Один, его разделяют 25% опрошенных, заключается в дальнейшем укреплении вертикали власти во главе с президентом. В то же время 68% заявили о том, что нужно «перестраивать систему так, чтобы реально обеспечить политическую конкуренцию, разделение властей, открытость и подотчетность власти обществу». По мнению социологов, это ключевой момент не только в их исследовании, но и в развитии общественного мнения... «Российская газета» в своем подведении итогов пошла по пути сравнения: задала вопрос о деятельности Медведева тем же экспертам, у которых год назад интересовалась прогнозами. Журналист Леонид Радзиховский доволен: он в своем прогнозе поставил на стабильность - и не ошибся: двуглавая вертикаль не расщепилась. Член Высшего совета «Правого дела» Алексей Волин полагает, что стиль президента Медведева оказался рациональным и современным. Радикальной смены в сравнении с предшественником не произошло, но детали, в которых кроется дьявол, все-таки отличаются. При этом практически все наблюдатели настороженно относятся к кавказской войне Дмитрия Медведева: как выразился директор российских и азиатских программ Института мировой безопасности Николай Злобин , признав Абхазию и Южную Осетию, Россия испортила отношения со значительной частью мирового сообщества. Известный российский политолог, профессор Андрей Пионтковский утверждает : «Дмитрий Анатольевич - это порождение Владимира Владимировича Путина, инструмент по сохранению власти предыдущим президентом, и не более того. Инструмент достаточно послушный». «Видимо, основным критерием при выборе наследника, в котором Путин был совершенно свободен, являлась максимальная управляемость и психологическое доминирование Путина. В этом смысле он не промахнулся, и выбрал правильно, - заявил политолог в интервью Би-би-си. - Что оказалось неожиданным для всех, это наступление глубокого экономического и системного кризиса, который создал в России совершенно новую политическую среду. Кризис, конечно, вносит очень большой элемент неопределенности и ставит под вопрос успешное продолжение операции «Наследник»». Человеком номер один в государственном тандеме, по словам Пионтковского, является, безусловно, Путин. В то же время, по его словам, «нельзя не замечать определенную динамику внутри этого тандема». «Путин, на мой взгляд, совершил роковую ошибку, выбрав из всех возможных промежуточных постов премьерский. Даже если полностью отвлечься от разразившегося кризиса, традиционно хозяйственная должность не очень удобна для отца нации, национального лидера. Лично я объясняю это так: Путин - человек, который во всех своих схемах просчитывает максимальную надежность. Предполагаю, в его планах было, что в какой-то момент Медведев уходит в отставку, объявляются новые выборы, и Путин снова избирается в полном соответствии с конституцией, обходя ограничение двумя сроками. Но давайте вспомним, что если президент уходит в отставку, то исполняющим обязанности президента становится лицо, которое в данный момент является премьер-министром, и при этом временном президенте проходят новые выборы. Вероятно, Путин не хотел вводить в комбинацию кого-то третьего, и поэтому занял пост, который сегодня с каждым днем становится «расстрельным»». Эксперт полагает, что в том, что Медведев безропотно подал бы в отставку по требованию Путина, последний «был уверен». «Кроме психологической атмосферы их отношений - не забывайте, что Медведев 15 лет был подчиненным, фактически секретарем Путина - наверняка были какие-то негласные договоренности и рычаги обеспечения этих договоренностей, - считает Пионтковский. - Но кризис развивался так стремительно, что устраивать выборы сделалось не вполне разумно. Мне кажется, в этом плане время безнадежно утеряно. Путин как в капкане застрял на посту премьер-министра, где ему будет все труднее и труднее объяснять народу, что происходит». Самым серьезным сигналом начавшихся изменений, на взгляд эксперта, является существование Института современного развития во главе с Игорем Юргенсом, которому Медведев покровительствует. «Если почитать их доклады, то при всей осторожности, лояльности к Путину и инвективах в адрес Запада, они каждым словом призывают к расставанию с системой, в которой отсутствует политическая и экономическая состязательность, и которая, как ни крути, неразрывно связана с именем Путина» - отмечает Пионтковский. В то же время, по его мнению, переоценивать значение таких сигналов не стоит. «Выходить за красные флажки Медведев пока не решается, или ему не позволяют. Взять хотя бы ситуацию с помилованием Бахминой. К президенту обратились 75 тысяч граждан. Ситуация совершенно ясная. Многодетная мать, которой по всем формальным признакам полагается освобождение. Или возьмите абсолютно нелепый второй процесс Ходорковского. Это ведь уже будет не процесс Путина, это будет процесс Медведева. Единственное рациональное зерно в этом безумии - стремление, фигурально выражаясь, «повязать Медведева кровью». Так что ситуация очень противоречивая, неустойчивая. Может разворачиваться в разные стороны. С одной стороны, кризис дискредитирует Путина и создает какие-то возможности, скажу осторожнее, не для самого Медведева, а для той группы, которая может использовать Медведева как инструмент колоссальной силы. Он ведь в принципе одним росчерком пера может отправить Путина в политическое небытие. А с другой стороны, шовинистическая истерия, какая-то акция, возможно, военного характера - это неубиенная карта, которой может воспользоваться «партия бункера»» - заключает эксперт. Обобщая ситуацию, сложившуюся в российских верхах, профессор Маршал Голдман , почетный исследователь Центра им. Девиса Гарвадского университета, отмечает: «Я не завидую президенту Дмитрию Медведеву и премьер-министру Владимиру Путину. Оба они оказались в ситуации, которую постсоветская Россия еще не переживала. Сложилась эта ситуация в связи с тем, что обрушились цены на нефть. Летом прошлого года баррель нефти на мировом рынке стоил 147 долларов, сейчас - меньше 40. Это означает, что государственные доходы снизились в три раза. Президенту Путину в свое время улыбнулась удача. Он занял свой пост в то время, когда цены на нефть совершали стремительное восхождение. На этом фоне Путин выглядел гением. Сегодня, на фоне обрушившихся цен, президент Медведев выглядит иначе. Он выглядит неудачником. Для России настали трудные времена, мы уже видим, как в обществе возрастает напряжение, как обостряются социальные проблемы. По всей стране предприятия теряют государственные дотации и закрываются. Россияне остаются без работы». Отвечая на вопрос, на кого в России возложат вину за происходящее в стране - на Медведева или на Путина, Голдман отмечает: «Легко предположить, что между Путиным и Медведевым будет происходить противоборство, потому что ни один из них не захочет принимать вину на себя и будет перекладывать ее на другого. Ситуацию, которая сложится при таком раскладе, трудно будет назвать приятной, но она, однозначно, окажется неординарной». При этом «нужно помнить, что применение жестких мер со стороны правительства таит в себе потенциальную опасность. Если, к примеру, правительство вводит ограничения на проведение демонстраций, оно сводит на нет возможность мирного урегулирования ситуации в стране. Лишая своих граждан возможности публично и мирно заявлять о своих проблемах, власть толкает их на акты насилия, на экстремистские действия. Отсутствие реальной оппозиции правительству тоже может раздражать людей в нынешней ситуации» - продолжает Голдман. «Конечно, оппозиции, демонстрации, все это для любого правительства - лишняя головная боль. Но суть в том, что ограничивая демократические свободы, власть поощряет экстремизм, культивирует его. Это - серьезная опасность. Глубину этой опасности, мне кажется, в полной мере не осознают ни Владимир Путин, ни Дмитрий Медведев», - заключает эксперт. Уже упоминавшийся Николай Злобин дает в «Ведомостях» удручающую оценку нынешнему состоянию государства - это политический кризис. Директор российских и азиатских программ Института мировой безопасности пишет: «Долго я полагал, что знаменитая формула спикера Госдумы Бориса Грызлова «парламент не место для дискуссий» станет вершинным достижением российских политических благоглупостей. Тем более что автор в прошлом году творчески развил ее, утверждая, что «реальная точка зрения народа формируется во внутрипартийных дискуссиях «Единой России», в то время как межпартийные дебаты в Госдуме - это скорее политическое шоу, показ своих позиций перед своими избирателями, нежели выработка какой-то будущей позиции, т. е. позиции, которая будет принята». Я-то думал, что выдавание мнения партии за мнение народа ушло в прошлое с позорной 6-й статьей советской конституции. Позже я понял, что поспешил, увидев, как один из руководителей «Единой России» - Вячеслав Володин прокомментировал продление полномочий президента и депутатов. Он сказал, что теперь власти России смогут работать, «не отвлекаясь постоянно на подготовку к выборам». Даже лидерам КПСС никогда не приходило в голову так цинично опускать избирателей. Когда мир погружался в глубочайший экономический кризис, российские власти в срочном порядке принимали поправки, увеличивающие сроки своего пребывания у руля. Это ярче, чем любые слова, демонстрирует их реальный приоритет... Все это время государство упорно создавало не свободную рыночную, а неокомандную экономику, обслуживающую вертикаль власти, обеспечивающую безбедное и политически стабильное, неконкурентное существование самих государственных структур. Оно создало именно ту экономику, которую изначально и хотело создать. Без конкуренции, законов и общественного контроля. Негосударственной экономики в России, по сути, вообще нет. Поэтому вину за нынешний кризис надо возлагать не просто на мировую экономику, которая, конечно, усугубляет ситуацию в России, а на российское государство. Ситуацию в стране нельзя определять как экономический кризис. Это настоящий политический кризис, вызванный провалом неэффективной модели управления, отсутствием политической и экономической конкуренции, монополизацией власти. Если на Западе это действительно кризис рыночной экономики, то в России это кризис, вызванный бездарной имитацией такой экономики. Это провал централизованного государства Владимира Путина, которое создало свою полностью управляемую из Кремля политически неконкурентную среду, а также сверхцентрализованную, беспредельно коррумпированную экономику, где право частной собственности носит настолько эфемерный характер, что в стране нет более запуганных и политически лояльных людей, чем люди с собственностью. Государство, по сути, владеет экономикой и политикой России. Впервые в истории России те люди, которые ею монопольно управляют, одновременно являются ее монопольными собственниками. Они ее никому не отдадут. Их задача проста и заключается в том, чтобы после выхода из кризиса такая ситуация не изменилась, а они продолжали бы не менее монопольно управлять и владеть страной. Именно поэтому они и произносят заклинания о том, что приватизированное ими государство является якобы главным инструментом вывода страны из кризиса. Его роль, мол, должна даже увеличиваться. Когда в странах Запада сегодня говорят о роли государства в экономике, речь идет никоим образом не о механическом увеличении государства в ней, а о путях резкого повышения эффективности его участия в управлении рынком. Не о количестве государства идет речь, а о его качестве. В России же упорно навязывается вопрос об увеличении масштабов плохого государственного управления экономикой. Но ведь именно это неэффективное и коррумпированное государство является главной причиной того, что национальная экономика страны оказалась фундаментально неконкурентоспособной. Из-за него страна осталась полностью зависимой от мировой конъюнктуры, не смогла создать новые типы продукции, которые можно было бы экспортировать, не создала брендов мирового уровня. Увеличивать роль такого провального государства в экономике страны - это преступление, это значит заведомо продлевать ее неконкурентоспособность и на послекризисный период, делать россиян, с одной стороны, опять заложниками цен на энергоносители, а с другой - заложниками коррумпированных чиновников. Без структурной реформы государства нельзя успешно вывести страну из экономического кризиса. Без создания реальной конкурентной среды в стране из кризиса России не выйти. Именно об этом не хотят говорить российские власти, так как «их государство», очевидно, такой конкуренции не выдержит, ибо оно способно существовать, лишь «не отвлекаясь на выборы» и подменяя «реальную точку зрения народа» позицией «Единой России». Хватит ли у команды Дмитрия Медведева мудрости это понять и политической воли, чтобы начать политические реформы? От этого зависит не просто способность России выйти из кризиса, но и ее конкурентоспособность в мировой посткризисной экономике».
