За прошедшие 30 лет Иран создал уникальную для современного мира политическую систему. Достаточно сказать, что на участие в президентских выборах 2001 года подали заявки 814 человек (из них 45 женщин), а на участие в последних президентских выборах в июне 2005 года - 1010 граждан Исламской республики ( из них 89 женщин).
Иран и США: дружба навек? Иран из "страны-изгоя" может скоро превратиться в великую державу На днях Иран отпраздновал юбилейную, 30-ю годовщину исламской революции, произошедшей в 1979 году, и поставившей, в свое время, многих в тупик. Мыслимое ли дело, чтобы в конце ядерно-космического, мультимедийно-технологичного ХХ столетия в одной из стран, считавшейся лидером прогресса в Азии, победила революция, совершавшаяся под знаменами "ультрареакционного" религиозного фундаментализма! За прошедшие 30 лет Иран создал уникальную для современного мира политическую систему. Достаточно сказать, что на участие в президентских выборах 2001 года подали заявки 814 человек (из них 45женщин), а на участие в последних президентских выборах в июне 2005года - 1010 граждан Исламской республики ( из них 89 женщин). Правда, в законодательстве нынешнего Ирана есть хитрые охранительные моменты. Если у нас роль фильтра при утверждении кандидатов в президенты играет Центризбирком, взирающий, в первую очередь, на юридическую правомерность выдвижения кандидатов, то в Иране Совет стражей конституции (состоящий из 12 человек, 6 из которых назначаются Верховным руководителем Ирана, а другая половина избирается Меджлисом по представлению Верховного Суда) следит за тем, чтобы представленныекандидаты соответствовали моральным нормам, диктуемым основным закономИсламской республики. Таким образом, из всего сонма кандидатов,подавших заявки, в бюллетени для голосования на президентских выборах2001 года были включены лишь 10 кандидатов, а в 2005-м и того меньше -семеро. При этом президент не является главой государства! Этароль принадлежит Верховному руководителю, или Рахбару, избираемомуСоветом муджтахидов (86 членов), собирающемуся на ежегодные сессиисроком на одну неделю. Этот Совет всенародно избирается изпредставителей образованного шиитского духовенства (аятолл; в дословномпереводе - знатоков священных текстов) сроком на 8 лет. Совет формальноимеет право в любой момент сместить Верховного руководителя. Однако онникогда не применял это право. Нынешний Верховный руководитель ИранаСейед Али Хаменеи - второй в истории Исламской республики послескончавшегося в 1989 году вождя революции Хомейни. Рахбар иСовет муджтахидов - реально высшие институты власти Ирана. Президентаже по объему властных полномочий можно уподобить премьеру РФ. Стольодиозный в глазах Запада и Израиля Махмуд Ахмадинежад - не более, чемисполнитель указаний аятолл. Хотя его мандат легитимирован всенароднымволеизъявлением, но по иранской конституции ограничен более высокойвластью - властью Рахбара и Совета муджтахидов. Важнейшие решенияпрезидента вступают в силу только после их одобрения Рахбаром. Десятьвице-президентов Ирана утверждаются в должности Меджлисом. Последний жене свободен в своей законодательной деятельности: Совет стражейконституции (а не президент) имеет право наложить вето на любой закон.Такой сложной системой сдержек и противовесов обеспечиваетсятеократический, но в то же время своеобразно демократический характерсовременной иранской государственности. Демократической ее можносмело назвать потому, что юридическим источником всякой власти являетсянарод Ирана. Своеобразие же ее состоит в том, что выборы и действияэтой власти жестко детерминированы религиозными нормами, лежащими воснове иранского законодательства. Некоторые современные российские политологи называют подобное государственное устройство "демократией незападного типа". Однакокак отечественная, так и западная общественная наука не перестаютзадаваться вопросом: сколь долго может просуществовать такое сложноегосударственное устройство? Вопрос достаточно обоснованный. С1989 по 1997 год президентом Ирана был либерально настроенный Али АкбарХашеми Рафсанджани. При нем сделаны первые шаги к восстановлению мирныхотношений с "большим шайтаном" (как выражался аятолла Хомейни) -Соединенными Штатами Америки. С 1997 по 2005 год два президентскихсрока правил Мохаммед Хатами, тоже настроенный на нормализациювзаимосвязей с Вашингтоном. В июне 2005 года в политике Тегеранапроизошел поворот на 180 градусов: президентом был избран МахмудАхмадинежад, сделавший в своей внешней политике ставку на"великодержавность" Ирана, угрозу создания ядерного оружия,антиимпериализм и антисионизм. Показательно, что в первом турепрезидентских выборов Рафсанджани почти на два процента обошелАхмадинежада. Во втором же нынешний президент, по официальным данным,набрал более 65% голосов, что побудило Рафсанджани и его сторонниковговорить о фальсификации итогов выборов. Очевидно, что шиитскомудуховенству, стоящему во главе Иранского государства, показался слишкомпоспешным и невыгодным для интересов Ирана либеральный и прозападныйкрен прежних президентов. И дело здесь не только в пресловутойреакционности Ахмадинежада по сравнению с его предшественниками. Истинныеправители Ирана ведут торг с великими державами мира. Их задача -упрочить положение Ирана как ведущей региональной державы Юго-ЗападнойАзии. В этом иранские руководители нашли поддержку со стороныКитая, активно утверждающего свое влияние по всей Азии, да и на другихконтинентах. Авантюры Буша-младшего в Афганистане и Ираке сталиманной небесной для державных устремлений Исламской республики. Теперьс очевидностью ясно: после неизбежного и скорого вывода американскихвойск из оккупированных ими стран Юго-Западной Азии место США, повлиянию, естественным образом займет Иран. Здесь и фактор религиозногосходства: больше половины иракцев и почти четверть афганцев - шииты; игеополитические предпосылки. Тем более, что за спиной Ирана стоитмогущественный Китай, который пока никак определенно не отреагировал наотчаянные призывы идеологов Белого дома Бжезинского и Киссинджерастроить "новый мировой порядок" совместно Вашингтону и Пекину. Вусловиях предопределенной либерализации внешней политики США при ихновом президенте открываются перспективы для восстановлениясуществовавших десятилетиями дружественных отношений между США и Ираном. Для этого имеются две предпосылки. Одна - историческая, другая - общеполитическая. В них обеих есть геополитические корни. Ссередины XIX столетия до окончания Второй мировой войны Иран былглавным союзником Великобритании на Среднем Востоке. После 1945 года,когда лидерство в англо-саксонском мире окончательно перешло к США,основным покровителем шахского Ирана стала заокеанская сверхдержава.Все попытки России и СССР закрепить за собой хотя бы кусочек влияния вИране ни к чему не приводили. К 1946 году относится первый случайядерного шантажа нашей страны Америкой: президент Трумэн пригрозилнанести атомный удар по СССР, если советские войска не будут выведеныиз Северного Ирана. Национально-демократическое движение в ИранскомАзербайджане было после этого подавлено за год. До 1979 годашахский Иран был верным сателлитом США, выполняя все рекомендациизаокеанских покровителей во внутренней и внешней политике. Этаоткровенная зависимость от Вашингтона, низкопоклонство династии Пехлевиперед всем западным оскорбляли национальные чувства персов и другихнародов Ирана, имеющих многотысячелетнюю историю, и стали одной изглавных причин революции 1978-1979 гг. Религиозно-фундаменталистскийхарактер этой революции обозначился не сразу. В свержении прозападногошахского режима участвовали разные общественно-политические силы. Нарядус исламистами, поддерживавшими Хомейни, там были левые и либералы.Именно кратковременное единение всей национальной оппозиции на почвевсенародной ненависти к режиму Пехлеви обусловило падение 2700-летнегошахского трона. А в дальнейшей развернулась борьба между участникамиреволюции. В исходе этой борьбы немаловажную роль сыграли харизма иинтеллектуальные качества имама Хомейни. Февраль 1979 года был дляИрана сродни Февралю 1917-го для России, иранский же "октябрь" (но спротивоположным идейным знаком) наступил чуть позже. Вспоминаюрассказ своего отца, преподававшего тогда в Университете дружбы народовимени П. Лумумбы (нынешний РУДН), про одного иранского студента,политэмигранта левых убеждений. Тот, после известий о свержении шаха,сразу подал заявления об отчислении из университета и в посольство овыезде в Иран. Он был настроен оптимистично, говорил, что теперь "мыбудем строить новую жизнь, новый Иран". Обещал сообщать о себепреподавателям УДН. После его отъезда о нем больше не было никакихизвестий. Или он забыл о своем обещании, но скорее всего его просторепрессировали исламисты, так как Хомейни установил свою единоличнуювласть менее, через два месяца после свержения шаха. Но неследует думать, будто фундаменталистские взгляды пользуются в Иранеполной монополией. Знатоки-международники, наблюдающие Иран изнутри,свидетельствуют, что за последние годы страна сильно изменилась. Бытовой традиционализм активно (но пока в рамках закона, находя в нем лазейки) отвергается населением, особенно женщинами. Чтокасается политической идеологии, то нетрудно предположить, что любоешатание фундаменталистского режима всколыхнет многих либералов и левых,вынужденных ныне скрывать свои истинные убеждения. Иранскоеруководство не может всего этого недооценивать. Оно само, попрагматическим мотивам, заинтересовано в крупных западных, особенноамериканских, инвестициях в иранскую экономику. В том же, по сути,заинтересованы и американские элиты. Чисто экономические интересызаставят обе страны отойти от политики взаимной конфронтации. Этогоже требуют и геополитические интересы. Хотя у правящих сфер США имеетсядавно просочившийся в СМИ план раздела Ирана на национальныегосударства, очевидно, что Вашингтон пока не состоянии его выполнить. Араз так, значит, ему придется договариваться с нынешним тегеранскимрежимом. Ведь администрации Белого дома безразлично, заставляют или нетиранских женщин носить хиджаб. Главное - контроль над нефте- игазодобывающей сферами Ирана. В случае достижения приемлемых соглашенийс Ираном США могут даже закрыть глаза на иранскую атомную программу,как они вместе с Израилем делают вид, будто не замечают действий Египтапо созданию своего ядерного оружия. Призыв Бжезинского иКиссинджера к руководству Китая вместе строить новый глобальныйпорядок, прозвучавший в январе этого года, может подвигнуть три страны- США, КНР и Иран - на негласный договор о разделе сфер влияния. Китайпо нему признает некоторую долю влияния США в Исламской республике.Последняя выговорит себе условия, по которым будет непосредственнодоминировать в Ираке и Афганистане, а также осуществлять ядернуюпрограмму или же, взамен отказа от нее, получит гарантии безопасностисо стороны США. Выгода для Ирана очевидна. Для США, в условиях выводавойск из Ирака и Афганистана, тоже: Штаты теряют непосредственноевлияние на две страны региона, но взамен обретают опосредованное нацелых три. Китай избавляется от опасности изнурительной конкуренции сСША в одном из важнейших регионов Азии. В общем, договоренность будетсродни той, что создала тройственную Антанту в 1907 году - согласиемежду Россией и Англией именно по Ирану. Современные иранскиеправители безусловно понимают, что революция 1979 года отодвинула вовремени осуществление крупного стратегического шага последнегоиранского монарха - превратить Иран в пятую промышленную державу мира.Задача амбициозная, вряд ли Иран когда-нибудь ее выполнит, носравняться по экономической мощи, например, с Турцией, а по военной -даже с Индией и уж, тем более, с Пакистаном, Ирану вполне по силам. Вцарствование последнего шаха Иран добился огромных экономическихуспехов. Правда, их плодами воспользовались, главным образом,представители тогдашних элитных слоев иранского общества, что ипослужило важным источником революционным настроений в народе. Нынешнееиранское руководство может извлечь уроки из ошибок шахского режима,воспринимая его общий геополитический курс. Подводя итоги, можнопредсказать, что на четвертом десятилетии Исламской республикисложились объективные предпосылки для прихода к власти в Иране некогоместного Горбачева. Он попытается удовлетворить корыстныеинтересы части тамошней элиты путем компромисса с США и за счетнациональных интересов собственной страны. Причем этим "перестройщиком"может стать и ныне действующий президент Ирана, который в политическойсистеме Исламского государства не является самостоятельной фигурой. ИзбраниеБарака Обамы президентом США - грандиозная провокация элиты США,призванная подправить пошатнувшийся международный авторитет этойстраны, склонить не только "страны-изгои", но и реальных конкурентовСША к дутым компромиссам, выгоду от которых в долгосрочной перспективеполучат только Соединенные Штаты. Ярослав Бутаков
