Как показывают недавние события в Западной Европе, проблемы миграции стали «головной болью» даже для благополучных западных государств. В ряде из них, как, например, в Великобритании, проблемы адаптации иммигрантов решались и решаются на достаточно высоком уровне. Но, как оказалось, и здесь не были созданы гарантии против терактов, исполнителями которых стали представители национальных иммигрантских сообществ исламского вероисповедания. Можно утверждать, что данная ситуация не является следствием социально-экономических причин (в отличие от беспорядков в пригородах Франции). В комментариях экспертов на CNN, сразу же после предотвращения теракта на британских авиалиниях в августе 2006 г., говорилось, например, о том, что основной причиной служат внешнеполитические ошибки западных политических лидеров.

Иммиграционные процессы на Северном Кавказе: сложности и противоречия Как показывают недавние события в Западной Европе, проблемы миграции стали «головной болью» даже для благополучных западных государств. В ряде из них, как, например, в Великобритании, проблемы адаптации иммигрантов решались и решаются на достаточно высоком уровне. Но, как оказалось, и здесь не были созданы гарантии против терактов, исполнителями которых стали представители национальных иммигрантских сообществ исламского вероисповедания.

Можно утверждать, что данная ситуация не является следствием социально-экономических причин (в отличие от беспорядков в пригородах Франции). В комментариях экспертов на CNN, сразу же после предотвращения теракта на британских авиалиниях в августе 2006 г., говорилось, например, о том, что основной причиной служат внешнеполитические ошибки западных политических лидеров. Допускаются «разгром и страдания мусульман в ближневосточном ареале», что позволяет делать выводы о начавшейся «войне Запада против Востока». Кроме того, важной причиной возникновения психологического отчуждения у некоторых из мусульман, которые формально уже вполне «натурализовались» в Великобритании, как отмечалось, является умелая пропаганда экстремистов. Им удалось сделать «подвиг шахида» привлекательным в глазах юных идеалистов от ислама. [1]

Процесс расслоения мусульманской диаспоры в Великобритании - когда часть молодых «новых британцев» страстно желает быть похожими на местных «аборигенов» британского происхождения, а другая часть столь же страстно желает найти корни предков, и, затаив дыхание, слушает религиозных проповедников, был мастерски показан в знаменитом английском фильме «Восток есть Восток» (в главной роли Ом Пури).

Обычно под главной проблемой ассимиляции мигрантов понимается повышение их экономического и культурно-правового статуса до такого уровня, когда они в целом становятся «довольными жизнью», и у них нет вопиющих причин для возмущения своим положением. Именно эта задача справедливо понимается сейчас как ключевая экспертами, работающими в области межнациональных отношений на Северном Кавказе. Именно на этом фокусируются основные рекомендации ОБСЕ по ликвидации этнической дискриминации в правовой, образовательной и культурной сферах, которые рассматриваются большинством западных политиков как руководство к действию. [2]

Однако некоторые из специалистов вполне обоснованно отмечают, что равноправие - и в букве закона, и на практике, очень важное, но не исчерпывающее условие преодоления кризисов в межэтнических отношениях. [3] Западный опыт последних лет показывает, что экономико-правовая модель гармонизации межнациональных отношений (можно назвать ее и так) является необходимой, но недостаточной.

Еще в 1996 г., когда грядущая война с исламским терроризмом в центре Европы многим бы показалась фантастическим кошмаром, в одной из книг цитировались (анонимно) слова одного из молодых британцев исламского вероисповедания: [4]

«Важным является то, что и там, где происходит интеграция /на правовом уровне/, культура и образ жизни /внутри этнической группы/ значительно не меняются. По политическому статусу я - британец, но моя религия, культура и образ жизни - несмотря на то, что они носят черты британского влияния, имеют мусульманские корни. У меня есть друзья разного происхождения, и я обычный человек (по крайней мере, по моим представлениям). Однако те из моих друзей, кто провел среди мусульманской общины всю предыдущую жизнь, имеют друзей только из мусульман и совершенно не испытали на себе влияние другой культуры. Если такая ситуация будет продолжаться, то реальная интеграция не произойдет никогда».

И, как показали дальнейшие трагические события в Великобритании, основания опасаться, что, несмотря на все усилия по адаптации иммигрантов-мусульман, «реальная интеграция не произойдет никогда», действительно были! Да и иммигранты других вероисповеданий (и национальностей), как выяснилось, относительно мало общаются с коренными британцами (1/4 вообще не имеет такого общения). Это, как объясняют британские специалисты по вопросу, в основном связано с языковым барьером, а также с интенсивностью труда (особенно физического) у многих иммигрантов. Со стороны британских рабочих проявляется также чувство конкуренции за рабочие места, на которые активно претендуют приезжие. «В конечном счете, пишут авторы обзора BBC в мае 2007 г. - определяющим фактором консолидации в обществе является добрая воля как новых пришельцев, так и представителей местного населения». [5] И самое интересное, что к таким же «незамысловатым» выводам приходят и авторы многих «толстых» исследований по истории и современным проблемам межнациональных отношений. [6] Их можно сформулировать коротко: если нет межнационального общения, нет межнационального согласия.

Но как же достичь состояния «доброй воли» и с той, и с другой стороны? Эта проблема была очерчена выше в общем контексте. Но она очень остро стоит сейчас на Северном Кавказе - и в республиках, и в «русских» областях (Ставрополье, Краснодарский край, Ростовская область). После распада СССР, в 1990-е гг., относительная стабилизация в регионе сменилась стремительным скатыванием в пропасть межнациональных противоречий. На второе место среди причин местные эксперты единодушно ставят «бесконтрольную миграцию».

В качестве основной причины как правило называется деградация экономического положения и обнищание большинства населения в регионе. [7] Наверное, стоит заметить, что не все, что происходило и происходит на Северном Кавказе, укладывается в социально-экономическую схему объяснения. Например, хотя возникновение вооруженного конфликта именно в Чечне во многом было обусловлено именно социально-экономическими причинами, [8] этому в не меньшей степени способствовали исторические и политические факторы. В настоящее время в основных центрах притяжения мигрантов - на Кубани и в Ставрополье, экспертами-социологами констатируются многочисленные проявления скрытой (латентной) неприязни к мигрантам-неславянам, особенно в регионах их компактного поселения, которые могут перерасти в открытое противостояние.

Среди главных причин, которые называют местные эксперты: давление избыточного потока мигрантов на образовательную инфраструктуру и коммунальное хозяйство, обостряющаяся конкуренция на рынке труда и в сфере предпринимательства, опасения перед «экономической экспансией кавказцев», в том числе в процессе распределения земли и недвижимости. Эти важные реалии все же не могут полностью объяснить феномен «скрытой интолерантности» по отношению к мигрантам другой национальности. Согласно социологическим оценкам, славяне (русские), а не «кавказцы» и другие «инородцы», составляли и составляют абсолютное большинство прибывающих сюда мигрантов (около или свыше 80%).

Но, как говорят социологические данные, мигранты-славяне вызывают у преобладающий части русскоязычного населения Ставрополья и Кубани гораздо большую готовность к сочувствию и помощи, по сравнению с менее многочисленными мигрантами неславянского происхождения. Конечно, среди причин, порождающих неоднозначное отношение местных жителей, важное значение имеют компактность расселения, сплоченность и деловая хватка мигрантов-«инородцев». Отмечается тенденция «замещения населения» пришлым компонентом в небольших населенных пунктах. Например, общая численность армян в Краснодарском крае и в Ставрополье, даже с учетом высоких темпов их прироста за счет механической миграции, - около 5%. Казалось бы, такая небольшая цифра, по сравнению с численностью русских (свыше 80%), не способна провоцировать антиармянские настроения. [9]

Однако численность армян в курортных зонах, например, в Сочи и Адлере - гораздо выше этого уровня (в Адлере до 20% и выше). [10] Как констатируют ставропольские авторы, ареал расселения армян в Ставрополье в 1990-е гг. «заметно расширился». («Значительная часть миграционного прироста армян в крае, - пишут В.С.Белозеров, П.П.Турун, С.В.Рязанцев, - приходится на район нового расселения, которые вместе с районами традиционного расселения занимают почти 2/3 территории Ставрополья»). [11]

Это также вызывает заметное раздражение там, где раньше диаспора не была представлена значительно. Емкое объяснение проявлений неприязни к мигрантам-«инородцам» в Краснодарском крае дают кубанские авторы О.В.Матвеев, В.Н. и Д.Н. Ракачевы: «…в условиях выраженной сплоченности этнических групп прибывающих мигрантов занятия бизнесом ведут к монополизации, появлению «кавказских», «въетнамских» и т.д. рынков.

Активная конкурентная борьба (ведущаяся как законными, так и незаконными методами) порождает неприятие населения. В сознании местных жителей распространено восприятие торговцев как спекулянтов, паразитирующих на «трудящихся».[12]В то же время социологи отмечают, что значительная или преобладающая часть прибывающих мигрантов настроены «открыть свое дело».[13]

Важно отметить, что именно развитие предпринимательского сектора часто рассматривается местными экспертами как путь, ведущий к снижению латентной напряженности между мигрантами и местным населением. Однако вышеприведенные наблюдения с трудом согласуются с такими выводами. (Для сравнения можно привести статистку Евросоюза за май 2004-декабрь 2006 гг., где среди главных 20 профессиональных занятий прибывших мигрантов предпринимательство вообще не значится, а из 519720 человек 270180 были зарегистрированы как заводские рабочие). [14]

Таким образом, даже если не затрагивать такой серьезный пласт противоречий между местным и прибывающим населением, как «столкновение ценностей», [15] находится достаточно причин социально-экономического профиля для возникновения немалых сложностей в отношениях. Другой важный аспект, психологического порядка, - это тот факт, что местным русскоязычным населением в основном не делается различия между «своими» представителями кавказских этносов из северокавказских республик и иностранными «кавказцами» (как свидетельствуют социологические опросы). [16]

Это, с одной стороны, говорит о сохранении психологической закваски советского человека: все «чужие» в пределах бывшего СССР - все равно «свои». А, с другой стороны, данный феномен восприятия говорит о том, что в настоящее время большинство местного русскоязычного населения явно не готово адекватно реагировать на приток мигрантов, даже если это вызвано демографической и экономической необходимостью (Краснодарский край, Ростовская область и Ставрополье, в отличие от национальных республик Северного Кавказа, в конце 1980-х относились к «трудонедостаточным» регионам», остро нуждающимся в дополнительных трудовых ресурсах. Сейчас естественная убыль населения превышает в них миграционный прирост!). Приходится признать, что оборотной стороной медали происходящего в «русскоязычных» областях Северного Кавказа является ситуация в сверокавказских республиках, где, наоборот, идет резкое сокращение русскоязычного населения. [17] Таким образом, на Северном Кавказе во весь рост встает и вопрос о формировании «доброй воли» народов (о чем говорилось выше), и вопрос об административном ограничении внешней миграции.

Предпринимаются разнообразные усилия по воспитанию толерантности, особенно у молодежи. Нередко их инициаторами выступают иностранцы, что, в свою очередь, затрагивает вопросы безопасности. [18] (Но не отменяет задачи воспитания толерантного отношения к представителям другой национальности). Среди административных проблем внимания заслуживает уведомительный порядок регистрации мигрантов, введенный в 2007 г. Как и опасались представители местных органов власти, он пока затрудняет возможность отследить «путь мигранта» в таких притягательных для миграции областях Северного Кавказа, как Краснодарский край, Ставрополье и Ростовская область. Согласование по квотам между подразделениями ФМС и регионами [19] также пока вызывает трудности, даже в Москве, где находится «генштаб» ФМС. [20] По данным ФМС, в 2007 году в России официально зарегистрировалось более 8 миллионов мигрантов. Разрешения на работу получили 2 миллиона 136 тысяч (в четыре раза больше, чем в прошлом году), и у 400-500 тысяч человек разрешение перешло с 2006 года. [21] Но если «официально» в нашей стране сейчас трудятся около 2,5 миллиона из 8 миллионов прибывших в РФ, то невольно возникает вопрос: чем же заняты остальные?

Этот вопрос чрезвычайно актуален для мигрантопринимающих регионов Северного Кавказа.В данном выступлении была затронута только часть острых проблем, связанных с миграцией, с которыми столкнулись сейчас власти и жители российского Северного Кавказа. В их разрешении стараются принимать активное участие эксперты, на региональном и центральном уровне. Видимо, не стоит забывать, что проблемы миграции являются глобальным феноменом. Исходя именно из опыта других стран, некоторые эксперты полагают, что оптимальной пропорцией числа вновь прибывших, по отношению к местному населению, является 10-15%, а превышающие этот уровень показатели неминуемо повлекут за собой разные проблемы. Такой подход нередко вызывает отторжение у специалистов, убежденных, что «дефицит рабочих рук в России так велик, что России скоро будет рада каждому китайцу». [22]

Однако в трудоизбыточных регионах, в которые в 1990-е гг. превратились «славянские» области Северного Кавказа, до состояния радости по поводу прибытия новых мигрантов, особенно иноэтничного происхождения, пока еще очень далеко. Законопроект нового закона «О натурализации и гражданстве», представленный в августе 2007 г. комиссией Совета Федерации РФ по национальной политике и взаимодействию с религиозными объединениями, предусматривает поощрение миграции из-за рубежа (на основе балльной системы) и облегчение получения гражданства для квалифицированных мигрантов. [23] Однако нельзя не считаться с фактом, что в некоторых местах России, особенно на Северном Кавказе, новых мигрантов совсем не ждут, вне зависимости от их квалификации. Что касается внутренней миграции в пределах одной страны, то порог в 10-15% вряд ли допустим, так как это противоречит демократическим нормам свободы передвижения граждан. Также невозможно вводить ограничения миграции по групповым и этническим признакам в условиях демократической системы для собственных граждан.

Видимо, только ограничение и/или строгое квотирование внешней миграции в отдельные регионы является реальным механизмом административного регулирования данного процесса, в том числе и на Северном Кавказе.

Григорьева Ю.Г.
ст. научный сотрудник Центра кавказских исследований МГИМО МИД РФ