В уходящем году случилось то, чего опасались и нередко игнорировали как противники так и союзники России: она применила силу. Российско-грузинская война контрастно проявила реальные балансы сил. Как оказалось влияние Запада на пространстве СНГ куда меньше, чем было принято считать. Война усилила прагматический характер политики России, уже обозначенный в начале года. Можно говорить о целом комплексе признаков, описывающих новые реалии.
Россия -- СНГ: итоги 2008.
Ушедший год оказался одним из самых противоречивых в сложнойсистеме постсоветских отношений последнего десятилетия. События российско-грузинскойвойны для всех государств СНГ оказались экзаменом на прочностьстратегии многовекторности. Не все страны его сдали успешно. Осень 2008 годаразвеяла оптимистические ожидания постоянного роста стоимости углеводородов.Наступающий экономический кризис серьезно ударит не только по интеграционным планамЕврАзЭС, но и откорректирует двустороннее торгово-промышленное сотрудничество внаступившим году, наверняка развеются некоторые интеграционные иллюзии. Ввопросе глобальной конкуренции РФ и США на постсоветском пространстве 2008 годне обнаружил выхода на маршрут взаимодополняющего сотрудничества.
С какими событиями мы входили в прошлый год? Существенно возрослаобщая активность Соединенных Штатов и ряда европейских государств напространстве СНГ. Под занавес президентства Владимира Путина сербский крайКосово, без учета позиции России, был признан независимым государством. Такойшаг Вашингтона впоследствии укрепил Москву в необходимости одностороннегопризнания Абхазии и Южной Осетии в качестве суверенных от Грузии государств пофакту российско-грузинской войны.
В начале 2008 года в практической плоскости оказался вопросо членстве в НАТО Украины и Грузии. Но было также заметно, что Россиястановится сильнее. Сначала это выглядело как самоуверенность. Кремль уже небоялся острых реакций со стороны Запада и демонстративно встал на путь такназываемого суверенно-демократического укрепления всех аспектов государства,включая и внешнюю политику, не взирая на критику и упреки. Происходило этобыстро, но плавно. К примеру, отказ Путина от третьего срока и выбор Медведевав качестве президента был мотивирован не только удобством такой кандидатуры длясамого Путина, сколько имиджем Медведева на Западе. Вместе с тем, былоочевидно, что за «витражом» либерального юриста президента Медведева вовсе неельцинско-козыревский тип внешней политики. В уходящем году Путин и Медведев нераздвоились, не стали открыто конкурировать во внешней политике, они наоборотумножили присутствие России в политическом поле СНГ. Стали не простодублировать друг друга, а дополнять.
Весной прошлого года, редактор журнала «Россия в глобальнойполитике» Федор Лукьянов охарактеризовал политику России в СНГ как «более сложную,более реалистичную, основанную на понимании собственного интереса. В отношенииинтеграционных проектов возобладало осознание, что там, где возникаетторможение в многостороннем диалоге, эффективнее развивать двусторонний». К концугоду эти качества усилились, и былая самоуверенность начала оборачиватьсяреальной силой.
Война расставила поместам.
В уходящем году случилось то, чего опасались и нередкоигнорировали как противники так и союзники России: она применила силу. Российско-грузинскаявойна контрастно проявила реальные балансы сил. Как оказалось влияние Запада напространстве СНГ куда меньше, чем было принято считать. Мы не будем рассуждатьв чем причина слабой реакции Запада на войну (среди существенных причин: началомирового кризиса и нежелание заступаться за авантюриста Саакашвили). Также небудем касаться того, как именно случилась война: в ответ на грузинскую агрессиюили как запланированная реакция Кремля на политику грузинского лидера вотношении сепаратистских территорий. Поговорим о том, что война проявила, аименно – как усилила прагматический характер политики России, уже обозначенный вначале года. Можно говорить о целом комплексе признаков, описывающих новыереалии.
Во-первых, было продемонстрировано умение проявитьмаксимальную жесткость. Было показано, что Россия больше не боится вступать влобовые противоборства с геополитическими соперниками, защищая свою сферуинтересов (что удается не всегда, но возможности очевидно растут).
Во-вторых, Москва перестала сентиментальничать по поводупроблем исторического наследия, т.е. «общего имперского прошлого». Там, где какв случае с Украиной Ющенко не удается найти компромисс, где вопросы историипревращаются в историческую политику, Москва активно блокирует любыепоползновения связать современную Россию на международной арене ответственностьюза преступления советского режима.
В-третьих, дипломатические метания остались в прошлом.Москва перестала гнаться за интеграционными химерами и оплачивать изсобственного кармана готовность соседей делать вид, что они хотятвоссоединяться. Но для сохранения лица, «зависающие» проекты в этой области Россияподдерживает пропагандой.
Пользамноговекторности.
Наиболее сильно политические последствия грузинской войны прочувствовалистраны Южного Кавказа. Армения и Азербайджан ощутили себя заложниками кризиса –почти на три недели были прерваны сухопутные транспортные коммуникации. Грузия усугубиласвое «одиночество»: неожиданно оказалось наедине с Россией в отсутствии обещанногопокровительства со стороны атлантического зонтика безопасности. Об этом говорятне только эксперты из кавказских стран, но и политики в самой Грузии. Понятно,что Грузия вынуждена была смириться под ударами российской армии. Но как сталопонятно, страховать Саакашвили от нарастающих ошибок (считая с разгонаоппозиционного митинга 7 ноября 2007 года) никто не собирался. Очевидно, чтоновая администрация США будет корректировать свою политику по отношению кГрузии. Точно также и следующий президент Грузии постарается выстроить своиотношения с Россией по-новому, в рамках многовекторности, не повторяя прошлыхглупостей, что в интересах будущей Грузии. Многовекторная политика оказываетсяединственно верной и отвечающей национальным интересам в сложившихся реалиях(позитивный пример: Казахстан и Азербайджан).
В свое время Запад предложил Грузии и другим странамзападной части СНГ делать ставку исключительно на свой вектор, словно «забыв»,что под боком есть гигантская Россия. Но кроме крайнего перекоса такойполитики, расчет на помощь Запада в критический момент оказался иллюзорен. НиЕС, ни НАТО, по разным причинам не пришли помогать Грузии. План Саркози – этомаксимум того, как могло прореагировать западное сообщество. Обещанные $4,5млрд. помощи еще не проплачены полностью и могут застрять в финансовыхструктурах для спасения собственно экономик стран ЕС и США. Экономическийкризис показал, что их помощь ограниченна.
Конечно, Вашингтон помог восстановить грузинскую армию. Но сточки зрения политических гарантий безопасности Грузия осталась у «разбитогокорыта», оформленного в виде хартии о грузино-американском стратегическомсотрудничестве. Вместо Membership Action Plan Грузия получила его суррогатныйзаменитель.
Россия находится отнюдь не в выигрышном положении. Но уРоссии есть арсенал средств, пропорционально более эффективных для реализациисвоей политики, чем у партнеров: от финансового влияния и военного давления, дополитики «улыбок и компромиссов» избранным партнерам. Война показала, чтомногие ключи от стабильного развития постсоветского пространства находятся вРоссии, а какие-либо новые предложения, в отношении балансов сил внутри этогопространства не могут игнорировать интересы России. Таков итог 17-летнегоразвития российской политики в СНГ.
Не всегда эта данность находит прямолинейное отражение, илитранслируется в ткань российской политики. Во многих случаях, если не вбольшинстве, российская политика ограниченна интересами элит соседнихгосударств, считается с ними и пытается привлечь на свою сторону. Этот процесструдный, не имеет быстрых результатов и четких стратегий. Ресурсы удач ивспышки кризисов прогнозируются трудно. Картину трудностей и перспективроссийской политики в 2008 на западе СНГ лучше всего показали Беларусь иУкраина, на востоке Казахстан и Узбекистан.
Украина. Косвенноучаствуя в военном конфликте на Кавказе, аппарат Ющенко поддержал действияСаакашвили. Вместе с тем, украинская политическая система еще раз доказаласпособность проводить расследования действий исполнительной власти и критическиоценивать президентскую политику. В 2008 году внутренний политический кризиссделал очередной виток. В значительной степени он вызван радикализациейукраинского поля по отношению к России. В 2004-2006 году раскол проходил полинии юго-восток - запад, «оранжевые» - «регионалы». Теперь, в 2007 -2008 годупо линии «русские» украинцы – «западные» украинцы раскололось само «оранжевое»движение. На горизонте политической повестки 2009 года замаячила дискуссия овнеблоковом статусе Украины. Предлагается определенный возврат к позициям до1994 года, то есть до того момента, когда парламентом был принят Акт огосударственной безопасности, фактически зачеркивающий принцип нейтралитетаУкраины, закрепленный в Конституции и утверждающий необходимость интеграции вНАТО. Вряд ли на фоне газового кризиса это будет громко обсуждаться в наступившемгоду, но такая тенденция уже существует в публичном политическом пространстве инабирает обороты.
Опыт настоящего глубокого кризиса с Россией, вызванноговоенным конфликтом на Кавказе, Украина не получила (хотя для радикализации антироссийскихнастроений и укрепления власти Ющенко это был бы неплохой сценарий). Вместе стем, украинский президент все больше утрачивает связи с реальностью. Как иначерасценить то, что он продолжает педалировать обострение украинской национальнойидеологии в отношении России в ситуации спада промышленного производства иколоссального роста внешнего долга….И конечно проблема газа.
Беларусь. Азия вЕвропе – так называют эту страну при режиме Александра Лукашенко. Здесь полнаянеясность перспектив пролонгации его власти: возможны самые неожиданныеварианты. Но внутренняя оппозиция слаба, а альтернативных политических игроков внутривласти публично не прослеживается. Зато очень наглядная ситуация в другойплоскости -- в отношении развития союзного государства РФ-Беларусь – здесь Лукашенковедет себя так как захочет. Ни один из существенных вопросов союзной интеграциив 2008 году не был доведен до конца. Складывается впечатление, что именноЛукашенко задает тон в этих отношениях. Разрыв между позитивной риторикой оперспективах Союза и реальностью зашкаливает. Фундамента для этого Союза – единойвалюты – до сих пор не существует. В свою очередь Россия, при всем своемусилении, не может ни шантажировать Лукашенко, ни прижать (например, ценами наэнергоносители). Лукашенко требует льготный кредит на поддержку белорусскойэкономики, Путин ему дает ($2 млрд.). Значит, в Москве понимают, что лучшетого, кто сейчас «рулит» в Минске не найти. Опять же, Лукашенко как и Беларусьв целом, не могут «уйти» далеко от России: членство в Евросоюзе остаетсяслишком призрачной мечтой, хотя в макроэкономическом и ментальном плане этоможет стать более реальным, чем, например, для Украины.
Таким образом, в демагогическом смысле, то есть на словах,мы можем очень много говорить о разных перспективах и успехах строительствасоюзного государства, но фактически мы не имеем даже надстройку. Ни у одной изстран СНГ нет подобной пропасти между пропагандой и реальностью, как вотношениях России и Беларуси.
Казахстан. Здесьне будет много рассуждений. Реальность очевидна: связка Россия – Казахстан –образует главную ось СНГ, ось всех интеграционных проектов. Какое бынаправление мы не взяли (ЕС, Китай, США) эта пара стран обязательноприсутствует и играет свою роль. Парадокс в том, что за последние годы никакихсущественных омрачений в этих отношений не наблюдалось. Хотя испытаний в 2008году было более чем достаточно и поле для маневра было более чем узкое. Вданном случае речь не идет о естественных трениях между корпорациями, иотдельными узкими интересами.
Реагируя на августовские события на Кавказе, Астана непоругалась с Тбилиси и продемонстрировала приверженность продолжать самыйвысокий уровень партнерства с Москвой. Москва не требовала невозможного отАстаны (признания независимости Абхазии), так и Астана очень деликатнопроводила политику, несмотря на ситуацию диктующую жесткий выбор – поддержатьодну или другую строну. Еще одним позитивным итогом года для двух стран нужноназвать договоренность по расширению трубопровода КТК.
Узбекистан. Главныйитог – выход из ЕврАзЭС и обсуждаемая перспектива сворачивания работы в ОДКБ.На самом деле, заявление Ташкента не меньшая сенсация, чем новости от 8августа. Можно сказать – что особенного – Узбекистан и раньше сильно колебался,в зависимости от идей, рождаемых его безсменным лидером. Но в СНГ впервыевозник прецедент, когда из структуры близкой интеграции выходит не «оранжевая»республика, а страна стратегически близкая к России, связанная с Москвойодинаковым отношением к ферганским событиям, имеющая генетически похожую сРоссией политическую конструкцию.
Впервые, лидер близкого России постсоветского государстваведет себя подобным образом. Впервые, официальная Россия, ужесточенная иусиленная, делает вид, что ничего не произошло, вслед за этим и все экспертноесообщество.
На мой взгляд, это признак того, что мы стали зрелыми.Содружество достигло нового уровня зрелости -- когда возможен выход изинтеграционного блока и без замораживания других экономических отношений, без политических реакций.
До войны в Грузии, такой ход Узбекистана, наверняка вызвалбы реакцию негодования.
С другой стороны, в Москве понимают, что Узбекистану некудауходить. Возвращаться в рассыпающийся ГУАМ? Демарш Каримова можно расценить какрезультат поверхностной переоценки своей стабилизации. А давно ли такаримовская стабилизация оборачивалась проблемами? Кроме того, Китай с егокредитами и инвестициями пока не выглядит страной на которую можно делатьосновную ставку, отказываясь от других направлений.
Страны СНГ прошли через разные сценарии развития. Выработался прагматичный подход -- отношения внутри Содружества стали менеетравматичными (конечно если не начинается война). В конце 2008 года все стали пониматьцену резких антироссийских демаршей.
