«Главное, чтобы кыргызстанские власти не пошли по легкой, но скользкой дороге отвлечения внимания населения от кризиса. А здесь могут применяться самые разнообразные инструменты - от поиска врагов до пиар-акций. В сегодняшнем Кыргызстане властям нужно быть предельно честными с населением, на деле доказывая свою способность принимать эффективные решения», - считает казахстанский политолог Эдуард Полетаев, ответивший сегодня на вопросы ВРС.
Эдуард Полетаев: «В Кыргызстане очень высок уровень пессимизма»
«Главное, чтобы кыргызстанские власти не пошли по легкой, но скользкой дороге отвлечения внимания населения от кризиса. А здесь могут применяться самые разнообразные инструменты - от поиска врагов до пиар-акций. В сегодняшнем Кыргызстане властям нужно быть предельно честными с населением, на деле доказывая свою способность принимать эффективные решения», - считает казахстанский политолог Эдуард Полетаев, ответивший сегодня на вопросы ВРС.
ВРС: Каким вы видите дальнейшее развитие финансового кризиса на территории Центральной Азии?
Эдуард Полетаев: Масштабы воздействия мирового финансового кризиса на каждую из стран Центральной Азии различны из-за того, что они в достаточной мере отличаются размерами экономик, их открытостью и уровнем взаимодействия с «мировыми кошельками».
Например, Казахстан первым ощутил на себе последствия кризиса в 2007 году, но благодаря этому первым предпринял ряд антикризисных мер, вливая в экономику отложенные «жировые запасы».
Закрытый же Туркменистан пока серьезных последствий не ощутил, но они могут сказаться на нем в 2009 году, поскольку вслед за падением цен на нефть обычно ожидают снижения стоимости газа - основного экспортного ресурса страны.
Однако у таких стран, как Кыргызстан и Таджикистан подушки безопасности довольно хилые, кроме того, есть проблемы, не связанные с «мировой закулисой». В энергокризисе Кыргызстана ребята с Уолл-Стрит не виноваты. Есть и другие подобные сложности: аномальные погодные условия, продовольственные проблемы, низкий уровень развития инфраструктуры и т.д.
Политическим элитам региона сегодня не пристало сидеть сиднем - надо включать ручной режим управления и спасать пострадавшие от кризиса отрасли. Если денег на вливание нет, то надо ездить по миру, просить, - время еще пока позволяет. Оценка же последствий кризиса затруднена в силу того, что мало прецедентов. Вспоминается разве что кризис 1998-1999 годов. Ранее страны Центральной Азии находились в Советском Союзе, и цикличность развития рыночной экономики им была неведома. Возможно, при худших сценариях, помощь в стабилизации окажут международные финансовые институты, как это было сделано по отношению к Украине, или же внешние, более сильные игроки. Кстати, 2 миллиарда долларов, о которых говорят уже несколько лет, Кыргызстан все же наверняка получит. Однако объемы привлечения ресурсов из традиционных внешних источников могут снизиться - инвесторы не уйдут, но и денег много не дадут, они сейчас очень осторожны. В связи с этим могут возникнуть сложности с поиском денег на модернизацию важных для Кыргызстана и Таджикистана гидротехнических объектов.
Часто говорят о том, что многочисленные трудовые мигранты вернутся на Родину и не найдя работы, поспособствуют дестабилизации обстановки. Вряд ли это случится. У центрально-азиатских гастарбайтеров большой люфт конкурентоспособности. К примеру, не найдя работы на российских стройках, они могут переквалифицироваться в иные, более востребованные профессии. Дома им заняться по-прежнему нечем, а создать сразу сотни тысяч рабочих мест не в силах даже волшебник, будь он у власти. Другое дело, что гастарбайтерам придется больше экономить, а это значит, что ручейки финансовых потоков в родные страны могут уменьшиться.
Наконец, кризис дает возможность политикам, руководствуясь принципом «трудности сплачивают» активизировать региональные интеграционные процессы. Однако, судя по всему, продолжится дезинтеграция, ведь сегодня некоторые страны отсиживаются «за забором», предпочитая иметь стратегических партнеров не среди своих соседей, а на дальних подступах.
ВРС: К каким самым худшим последствиям следует подготовиться Кыргызстану?
Эдуард Полетаев: Все зависит от того, где будет находиться кризисное дно. Если верить словам главы МВФ Доминику Стросс-Кану, худшие последствия кризиса остались позади, однако, другие эксперты говорят о том, что главные сложности нас только ожидают.
В Кыргызстане очень высок уровень пессимизма граждан в оценке происходящего в стране, а это серьезно осложняет проблему. Однако политическая обстановка пока стабильна, а в отдельности раскачать лодку никому не удается.
Худшие последствия для страны могут быть связаны с дискредитацией способности Кыргызстана, как независимого государства справиться с возникающими вызовами и проблемами. Неслучайно в Интернете появились шуточные предположения о будущем разделе страны между Казахстаном и Узбекистаном. Это - констатация понимания слабости страны. В Кыргызстане, в этой связи могут вновь вспомнить подзабытую идею о конфедерации с Россией.
Однако кыргызское общество после марта 2005 года стало инертным, возможно, потому, что революционные события не оправдали возложенных на них высоких ожиданий. Людям сейчас не до романтики. Наряду с этим, сегодняшняя политическая ситуация воспринимается ими неидеальной, но до поры до времени приемлемой. Властям надо срочно думать о том, из каких резервов будет обслуживаться долг страны, где брать деньги на увеличение социальной помощи. Сегодня у Кыргызстана низкий экспортный и инвестиционный потенциал, а во «второй Кувейт» здесь никто не верит. Кроме того, любой кризис ведет к социальным сбоям: уменьшению рождаемости, росту смертности, росту преступности и снижению общего уровня потребления.
ВРС: Какие меры нужно принять кыргызстанским властям для преодоления кризиса с минимальными потерями?
Эдуард Полетаев: Кризис приносит не только проблемы, но и возможности. Государству нужно снижать энергоемкость национальной экономики, внедрять энергосберегающие технологии, улучшать структуру занятости населения, в свою очередь, производителям следует повышать качество продукции, проводить активную маркетинговую политику.
Главное, чтобы кыргызстанские власти не пошли по легкой, но скользкой дороге отвлечения внимания населения от кризиса. А здесь могут применяться самые разнообразные инструменты - от поиска врагов до пиар-акций. В сегодняшнем Кыргызстане властям нужно быть предельно честными с населением, на деле доказывая свою способность принимать эффективные решения.
Важным ресурсом для Кыргызстана по выходу из кризиса является малый бизнес. Его не надо сегодня душить проверками и штрафами, лучше вообще не трогать, а напротив, поощрять. Многие страны в разные времена выбирались из кризиса благодаря смекалке и жизнеспособности малого бизнеса.
ВРС: Насколько велика вероятность того, что перечисленные трудности заставят кыргызстанцев выйти на улицы даже в сильные холода?
Эдуард Полетаев: Все зависит от того, кого люди признают виновным в кризисе. Если проблемы исходят с Запада - это одно, но совсем другой сценарий вас ожидает в случае, если среди населения утвердится мнение о том, что проблему своей неэффективной политикой усугубляют власти страны.
Холода кыргызстанцам не страшны - вся страна их пережила прошлой зимой, а сотни тысяч мигрантов в морозной России гребли лопатами снег и торговали на рынках! Проблема в том, что уличные акции протеста, будь они в жару или холод, в последнее время теряют свою эффективность в плане воздействия на власть и общество. Зато кризис может послужить работе оппозиции - всегда легче консолидировать вокруг себя пострадавших в условиях безработицы и падения уровня зарплат, чем когда экономика пусть и черепашьими темпами, но все же идет на подъем.
Следует отметить, что сначала экономический кризис сказывается на социальном самочувствии общества - появляются панические настроения, уровень доверия к властям падает. Однако пока ни в Кыргызстане, ни в других республиках Центральной Азии явных индикаторов, свидетельствующих о трансформации экономического кризиса в политический не видно. Более того, власти сейчас осторожны и мобилизованы - ведь кризис ударил и по ним тоже. Поэтому власти заинтересованы в том, чтобы влияние оппозиции падало, чтобы она выполняла лишь функции «демократического реквизита». С другой стороны, и оппозиции в условиях кризиса найти деньги на повседневные расходы и какие-либо публичные акции становится сложнее.
