Дискуссия о «формате» национальной идеи в Казахстане, которую ИАЦ МГУ модерировал на протяжении последних нескольких месяцев, наконец завершена. Конечно, этот глобальный вопрос не снят с повестки дня, но на данный момент в кругу участников российско-казахстанского экспертного клуба сказано все, что можно было сказать по этому чрезвычайно актуальному и до конца не разрешенному вопросу.
Алексей Власов.
Поправим забор?
Дискуссия о «формате» национальной идеи в Казахстане, которую ИАЦ модерировал на протяжении последних нескольких месяцев, наконец, завершена. Конечно, этот глобальный вопрос не снят с повестки дня, но на данный момент, в кругу участников российско-казахстанского экспертного клуба, сказано все, что можно было сказать по этому чрезвычайно актуальному и до конца не разрешенному вопросу.
В России данная тема была столь же востребована, но с определенным временным сдвигом примерно лет на 5-6. Объемные материалы дискуссий в 2001-2002 гг. публиковали более чем респектабельные российские издания, что ясно указывало на наличие вполне конкретного социального заказа, в реализации которого участвовали даже очевидные антагонисты, такие как Глеб Павловский, Станислав Белковский и Александр Дугин.
Интеллектуальная элита РФ задавалась извечными вопросами: «Осуществим ли в России русский проект?», «Кто такие россияне?», «Из чего проистекают особенности русского национального характера?» (сходные темы обозначены в ходе дискуссий по казахстанской теме).
Ответ на все эти "трагические вопросы русской жизни" дала власть в лице В.В.Путина, который разом завершил все интеллектуальные поиски, ибо сказал, как отрезал: «Национальная идея - это достойная жизнь для народа». По состоянию на 2002 год, он, без всякого сомнения, был прав.
Россия только выходила из трудных 90-х. 11 сентября 2001 года, казалось, надолго сплотило единую антитерросистическую коалицию с участием Востока и Запада. Поэтому, для российской власти обретение собственного (суверенного) пути не казалось столь уж первостепенной задачей.
Любопытно, что в конечном счете, властители дум пришли к тому же выводу, что и Кремль. Об этом достойно высказался Владимир Беликов: "Уже довольно давно значительная часть отечественных интеллектуалов занята поиском Национальной Идеи. Единодушия пока нет, но предложений много, большинство, впрочем, вполне загадочны: авторская песня, фильм "Брат-2", воровство, благосостояние, борьба за олимпийские медали, здоровые дети. Мне же по сердцу пришлась идея, высказанная лет десять назад Леонидом Смирнягиным: Поправь забор, не ссы в подъезде..." Никто не обиделся, потому как для тогдашних российских реалий - чистая правда.
По-иному с Казахстаном, где, на протяжение последних семнадцати лет, с момента обретения независимости, локальные дискуссии о казахстанском пути и миссии нации возникали неоднократно, но так же быстро и затухали. Либо, сам ход дискуссии принимал для власти нежелательный оборот, либо - ключевую идею, определяющую казахстанское житие-бытие стремились свести к некой формуле, сильно напоминающей путинское изречение. Что-то вроде: «Миссия казахстанской нации - это сохранение политической и экономической стабильности». С таким подходом - не поспоришь.
Возможно, именно поэтому нынешний (трудно сказать какой по счету) раунд дискуссии многими в Казахстане воспринимается неоднозначно.
На одном из интернет-форумов Жасарал Куанышалин, отзываясь об экспертном семинаре ИАЦ, проходившем в Москве в конце сентября этого года высказался так -«Удивительное дело, среди тех, кто столь озабочен национальной идеей Казахстана я практически не нашел казахских фамилий. Разумеется, я вовсе не против того, чтобы русские или в целом не казахи так заботились о нас, казахах. Но, все же, было бы резоннее, чтобы это, прежде всего, было делом казахов. Но тут, понятное дело, во весь рост становится дилемма. А, если то, что необходимо казахам не устраивает русских или других не казахов. Тогда что, казахам нужно отказаться от идеи, извините за тавтологию, «национальной идеи»? Абсурд».
Подобное мнение далеко не единственное. Хотя, среди казахских участников, на встрече были люди достаточно квалифицированные - как специалисты и как эксперты именно по данной теме. Ю.Булуктаев, А.Чеботарев, Э.Политаев, Д.Сулеев. Впрочем, специфика обсуждаемого вопроса такова, что прежние экспертные или научные заслуги участников в расчет не берутся. Национальная идея - это как определение состава футбольной команды. Лучше всех состояние игроков знает старший тренер, но у каждого болельщика есть свой оптимальный вариант для одинадцати сильнейших на игру.
За период обсуждения в статусе национальной идеи РК побывали: президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, европейские стандарты качества жизни, евразийская идея и многое-многое другое. Однако совершенно очевидно, что ключевой вопрос, проходящий красной нитью через все выступления и публикации - это не вопрос о точной формуле движения к "великому будущему", а вполне конкретная тема - как сформировать казахстанскую идею, если не совсем очевидно внутреннее содержание понятия "казахстанец" и тех ценностных ориентиров, которые объединяют все народы, живущие в Казахстане, в единое целое, т.е в казахстанцев как гражданскую нацию.
Джанибек Сулеев выстраивает условную цепочку взаимосвязей: патриотизм - идея согражданства - соединение в гражданской нации исторически возникших наций. Но для этого должно быть завершено формирование казахской нации, как нации государствообразующей.
Конечно, самый простой вариант обретения национальной идеи, это когда существует общий враг, идет борьба за независимость и образуется сопутствующая этой борьбе национальная мифология, в основе которой оказывается идея о «золотом веке». Казахстан обрел независимость в принципиально иных условиях, и рассчитывать на объединение всех и вся через перечисленные факторы вряд ли возможно. Внешний враг сплачивает в сжатом временном формате, в условиях мирного строительства поиски могут растянуться на долгие годы. Что мы и наблюдаем.
Для того, чтобы ценностные ориентиры казахского народа стали фундаментом "объединенной" национальной идеи, их, кроме того нужно сделать достаточно приемлемыми для восприятия другими этносами, проживающими на территории страны. Но, как отмечает большинство участников дискуссии, население Казахстана представляет собой множество разрозненных групп, которые не объединены в достаточной степени общими интересами, целями и ценностями. Достаточно высок и социальный разрыв, что также провоцирует разобщенность по этно-религиозным признакам. Поэтому, всякий раз, когда дискуссия о миссии казахстанской нации и национальной идее выходит в открытое информационное пространство наиболее дальновидные и близкие казахстанской власти эксперты начинают исполнять привычные мантры о государственных стратегиях, об уже упомянутой стабильности и проч., проч., проч. Это - показатель высокой степени осторожности и, я бы сказал, экспертной мудрости.
«В принципе, стратегия вхождения в число 50-и наиболее конкурентоспособных вполне подходит для того, чтобы стать общенациональной. В то же время трудно представить себе, что основная масса казахстанцев проникнется духом конкурентоспособности в условиях заметного ограничения ключевых основ политической и экономической конкуренции в стране, - пишет А.Чеботарев (абзац выше к нему не относится). Поэтому без проведения кардинальных общественно-политических преобразований ни граждане, ни тем более государство реально конкурентоспособными не станут».
Хотя, например, никто не ставит под сомнение, что межэтническое согласие в Казахстане действительно является стержнем национальной политики. Но вряд ли этот фактор может выступать единственной фундаментальной основой для выработки национальной идеи.
Любопытную точку зрения высказывает Р. Кадыржанов: "В ситуации, когда гражданское общество не созрело до такого уровня, чтобы стать ведущей социальной силой процесса формирования гражданской нации в Казахстане, роль ведущего субъекта национального строительства берет на себя государство. Именно государство своей национальной политикой чисто практически, как говорится, наощупь, методом проб и ошибок, без достаточного теоретического обоснования со стороны научного сообщества и аналитических структур пытается воплотить в жизнь модель гражданской, казахстанской нации на основе государствообразующего казахского этноса. Тем самым государство пытается разрешить противоречие гражданской и этнокультурной концепций нации в Казахстане на основе принципа «и - и».
Внимание, задача - совместить в единое целое этноцентризм и гражданскую нацию. В какие временные рамки? Может быть в рамках "казахстанского пути в Европу"? Об этом стоит сказать особо. Достижение европейских стандартов качества жизни (модифицированный вариант путинской формулы) - это действительно привлекательный для всего населения Казахстана образ будущей жизни. Быстрое, по сравнению с ближайшими соседями, улучшение качества жизни населения - вполне уместный ориентир.
Однако, большой вопрос, насколько эти довольно прагматичные прожекты способны реально, а не на бумаге обеспечить мощный модернизационный рывок. А именно он, как можно предположить, является одной из задач, которую власти РК преследуют, заявляя евротренд в качестве ключевого приоритета на ближайшее будущее. Да и, в целом, поспешная смена ориентиров от евразийства к европейскому началу несколько смущает.
Очевидно, что Национальную идею можно только предложить народу, но невозможно ее навязать.Прежде чем, ясно формулировать национальную идею, нужно понять куда движется общество, в каком состоянии оно находится.
На постсоветском пространстве многие стали понимать, что национальность это вовсе не простая надстройка, и далеко не все решает экономика, т.е. тривиальное «бабло». Но пока еще никто не придумал "образ будущего", объединяющий всех в независимости от национальности, конфессии, социального статуса.
Поэтому для постсоветского пространства не утратил актуальность вышеупомянутый призыв Леонида Смирнягина. Как бы не вульгарно звучала эта мысль, зато - просто и понятно. По мере повышения культурного уровня постсоветских народов будут неизбежно обретены и новые смыслы.
P.S. Недавно попался на глаза любопытный текст господина Юрьева (модный автор "русской модели для сборки") . Привожу цитату из его размышлений как учебный вариант для желающих развивать тему национальной идеи в любой из бывших республик СССР:
"Нельзя вводить понятие внутреннего врага, не имея осознанной национальной идеи, потому что национальная идея и есть то самое, посягающий на что и должен считаться врагом. Она не есть какое-то учение типа марксизма-ленинизма, которое надо нести остальному миру. Она не обязательно есть что-то, присутствующее исключительно в данной стране и отличающее ее от всех других, наоборот, чаще всего часть национальной идеи страны является общей со многими другими странами. Ее нельзя дать обществу ни сверху, ни снизу - она должна уже существовать в обществе в не до конца осознанном виде, и тогда ее можно (всего лишь!) четко сформулировать.
И по-настоящему великими политиками становятся не те, кто пытается навязать обществу ту или иную идеологию, а такие руководители государства, кто правильно улавливает и излагает чеканным языком ту суть, что и так существует в обществе, будучи сильнее всего того, что есть преходящее и наносное. Поэтому спорить имеет смысл не о том, что должно быть российской национальной идеей, а только о том, что ею и так является, а что нет. Мне кажется, что это довольно очевидно.
Россия есть и должна быть великим государством. Это значит, что существование нас всех как россиян в России, а не как граждан другого государства, пусть даже сытых и свободных, есть самоценность, причем высшая. Высшей самоценностью является и то, что Россия должна быть великим и сильным, а не убогим и слабым государством. Величие это должно быть не только в мощи, которую должен бояться весь мир - хотя это на первом месте, - но и в самой развитой науке, в наиболее совершенном образовании и т. п., то есть в том, чтобы быть цивилизационным центром". см подоробнее - http://www.kp.ru/daily/23398/33754/ .
Кому - про заборы, а кому - про врага внешнего.
Полный авторский текст статьи будет опубликован в "Республике" (Казахстан).
