В контексте глобальной нестабильности все чаще проявляются «апокалиптические» настроения относительно будущего Евразийского экономического союза. На фоне обострившихся противоречий между участниками ЕАЭС, обусловленных как внешними, так и внутренними факторами, некоторые эксперты заговорили о неизбежном крахе еще только формирующегося союза постсоветских государств. Однако «править тризну» по интеграционному объединению преждевременно, считает генеральный директор Аналитического центра «Стратегия Восток – Запад» Дмитрий Орлов. В беседе с корреспондентом «IQ» эксперт представил собственное видение перспектив евразийского проекта и механизмов его успешного продвижения.
В контексте глобальнойнестабильности все чаще проявляются «апокалиптические» настроения относительнобудущего Евразийского экономического союза. На фоне обострившихся противоречиймежду участниками ЕАЭС, обусловленных как внешними, так и внутренними факторами,некоторые эксперты заговорили о неизбежном крахе еще только формирующегосясоюза постсоветских государств. Однако «править тризну» по интеграционномуобъединению преждевременно, считает генеральный директор Аналитического центра«Стратегия Восток – Запад» Дмитрий Орлов. В беседе с корреспондентом «IQ»эксперт представил собственное видение перспектив евразийского проекта имеханизмов его успешного продвижения. - Дмитрий, некоторые ваши коллегивысказывают мнение о том, что 2017 год станет своеобразным «тестом насостоятельность» и прояснит все неопределенности вокруг перспектив развитияЕвразийского экономического союза. Как вы оцениваете перспективы ЕАЭС, и в чемвидите болевые точки объединения? - Действительно, такие мнениявстречаются. Но тут хочется вспомнить анекдот. Мужчина попал в больницу. Послеоперации его жена спрашивает доктора: «Скажите, есть надежда?». А доктор ей:«Надежда? Хм… Смотря, на что вы надеетесь». То же самое и с ЕАЭС. Кто-то видитбудущее союза в привлечении новых участников, даже за пределами постсоветскогопространства. А кто-то считает, что необходимо расширять взаимодействие внутрисамого объединения. Весь этот разнобой во мнениях говорит о том, что в ЕАЭС досих пор не сформировано сколько-нибудь внятной идеи. Иначе подобного разбросасуждений в экспертной среде не было бы вообще. - Вы упомянули понятие «идея». Новедь модель Европейского Союза, которая, как принято считать, стала базовой длясоздания ЕАЭС, основана на экономических принципах? Более того, изначально воснову формирования ЕАЭС также был заложен принцип экономической прагматики, нетак ли? - Это верно, но лишь отчасти. Тезисо том, что причиной всех войн в Европе является, якобы, национальныйсуверенитет государств континента, пропагандировался несколько столетий.Выходом из этого положения все пропагандисты видели в объединении Европы ссозданием наднациональных структур управления ею. Принято считать, что началовсему положил еще герцог де Сюлли, который при Генрихе IV Французскомвозглавлял правительство. Он видел такой союз государств во главе с Францией,что вполне естественно. Если же говорить о ХХ веке, болееблизком нам, то… Помните, что обсуждали «пикейные жилеты» у Ильфа и Петрова в«Золотом теленке»? Французского премьера Аристида Бриана и его проект«Пан-Европа». Позволю себе процитировать, чтопишут об этом проекте в энциклопедиях: «По проекту предполагалось созданиемежду народами Европы объединения, связанного политическим, экономическим ивоенным сотрудничеством для безопасности перед новой Мировой войной. Также планпредусматривал поддержание мира, взаимовыгодное сотрудничество между Францией иГерманией, создание «режима постоянной солидарности», уничтожение таможенныхбарьеров (создание «Общего рынка») и т. п. Проект «Пан-Европа» одновременновходил в рамки Лиги Наций и противопоставлялся ей». Заметьте: слово «политическим» стоитна первом месте. Реализации этого проекта помешалаВторая мировая война. Но когда она закончилась, перед европейскими политикамивстал вполне резонный с исторической точки зрения вопрос: как прекратить войныГермании и Франции друг против друга? Именно эти два государства в европейскойистории воевали больше всех. - То есть, вы полагаете, чтоЕвропейское объединение угля и стали, которое и послужило предтечейсоздания ЕС, изначально мотивировалось политическими причинами, которыевпоследствии трансформировались в теорию экономической целесообразности? - Дело в том, что оба эти компонента— уголь и сталь, при всей своей ценности для экономики, являются еще и важнымисоставляющими военно-промышленного комплекса. Поэтому объединение их логичноподразумевало прекращение войн между государствами. За год до создания ЕОУС,бывший к тому моменту министром иностранных дел Франции Робер Шуман прямоназвал это объединение (цитирую): «гарантией того, что какая-либо война междуФранцией и Германией не только немыслима, но и невозможна по материальнымсоображениям». Вообще саму идею ЕОУС так и называют«Планом Шумана». Что это, как не политика? - Можно еще вспомнить французскогополитика и финансиста Жана Монне, которого называют «Отцом Европы»… - Да, именно он стал первымпредседателем ЕОУС. Кстати, европейские историки именно его называют почему-тонастоящим автором «Плана Шумана». Сам Монне вспоминал, что едва только началзаниматься политикой — во время Первой мировой войны — как сразу же началпродвигать создание федеративной Европы вместо национальных государств. Естественно,с такими ее атрибутами, как единая валюта и общий центральный банк. - В свете этого, какая, по-вашему,идея могла бы быть оптимальной для ЕАЭС? - Если говорить об идееполитической, то она буквально лежит на поверхности. Дело в том, что упостсоветского пространства лишь три варианта будущего: маргинализация,глобализация и интеграция. Первые два варианта плохи уже тем, что в них нетместа ни России, ни Казахстану, ни Кыргызстану как независимым государствам. В первом случае, территория бывшегоСССР превратится в поле битвы всех со всеми, а во втором — попадет под внешнееуправление. Многие считают, что мы все и так в нем находимся, но полностью обэтом нельзя говорить до тех пор, пока над нашими странами развеваютсянациональные флаги. Что касается третьего варианта —интеграции, то для государств постсоветского пространства он видитсяединственным шансом уцелеть в национальных границах и сохранить себя. Надо понимать, что взаимовыгоднаяторговля — это не идея для интеграции, а ее инструмент. Отсюда, скорее всего, ипротекает весь дисбаланс между заявленными целями и их исполнением, который мысейчас наблюдаем в ЕАЭС, и о котором сейчас пишут многие эксперты. Самое плохоеиз того, что на поверхности: страны союза по отношению друг к другу — конкуренты,а не партнеры. Совершенно неправильно обвинять в этом кого-то одного, виноватыздесь все без исключения. Если конечной целью создания ЕАЭС названо единоеэкономическое пространство, то действовать надо только в этой логике, и большени в какой. Все это приводит к мысли, что воснове единой объединяющей идеи для ЕАЭС должно быть всего два критерия:справедливость и безопасность. Потому что, в отличие от европейцев, междунашими народами никогда не было противоречий, которые решались с помощью оружия.Все остальное: экономика, общий рынок, единая таможенная территория, — толькоинструменты исполнения этой идеи. Если эту идею взять за основу и правильнопреподнести, она и станет той самой «Евразийской мечтой», о которой давноговорят. Все предпосылки к этому есть. Дело втом, что народам, живущим на территории бывшего СССР, исторически было присущеповышенное чувство справедливости. Что же касается безопасности, то здесь надопомнить: буквально к каждой постсоветской республике много претензий как у ближних,так и у дальних соседей. Испокон веков малые страны тянулись к большим именноза защитой от внешних врагов. В нынешних условиях, которые небезосновательноназывают «новым Средневековьем», вопрос защиты суверенитета стал оченьактуальным для каждого государства. Можно бесконечно лавировать междуинтересами сверхдержав, называя это ради приличия «многовекторностью», но раноили поздно придется выбирать какую-то одну конкретную сторону. И в этот моментглавное — сделать правильный выбор. - Образно говоря – правильнуюставку? - Любой азартный игрок вам скажет:неважно, сколько ты поставил, куда важнее — что ты получил. Поэтому надохорошенько взвешивать все варианты. Хотят этого некоторые представители элит вгосударствах СНГ или нет, но до сих пор твердые гарантии безопасностипредоставляет только Россия. Безусловно, своих проблем сейчас и у нее хватает сизбытком, но свои обязательства Россиявыполняет. - Но тут закономерно возникаетвопрос: все-таки, на каких условиях интегрироваться? В экспертной среде активнообсуждаются самые разные варианты… - Вообще-то, всегда интегрируются наусловиях равноправия — независимо от «суммы вклада» каждого по отдельности вобщее дело. Так было в СССР. Это уже потом, при Горбачеве, начали вдруг изучать,кто кого кормит. В более ранние времена союзные республики в обмен на дотациииз Центра давали стране продукцию в рамках единых народнохозяйственных связей. К сожалению, сейчас, по причинеложной трактовки понятия «прагматизм», о принципах равноправия забыли. Но, ксожалению, ни один из экспертов внятно и убедительно об этом до сих пор несказал. Варианты будущего ЕАЭС — каким оно должно быть — предлагают самыеразные. Но никто не ответил на главный вопрос: а почему, собственно, надоинтегрироваться именно по предлагаемому им варианту? Чем его вариант лучшекакого-то иного? Поэтому, если лидеры стран ЕАЭСхотят сохранить союз, а они этого явно хотят, то на ближайшем саммите главгосударств из уст хотя бы одного из них должен прозвучать вопрос: «Коллеги, а вправильном ли направлении мы движемся?», и предложение — хорошенько над этимвопросом подумать. Только думать сейчас надо быстро:кризис уже не то, что на подходе, он уже снимает обувь в прихожей! - А с чего начинать думать? - Если думать не как обычно — внавязанной нам картине мира, а вне ее, то обязательно на ум придет тезис, чтодля победы в глобальном противостоянии идей и моделей необходимо стать мечтойдля всех. Такой, за которой бы бежали, преодолевая океан, как это было с«американской мечтой». Ну а, что натворили на киевском Майдане Незалежности тригода назад ради «европейской мечты», я вообще молчу. Естественно, истинные целии задачи этого действа были совсем иными, но идеология «майдана» была именнотакой: «Хотим в Европу — и точка!». - Но у нас была уже «советскаямечта». Мы помним, чем все закончилось... - При той ситуации, которая тогдабыла, ничем иным закончиться это и не могло. Начнем с того, что любая мечтануждается в постоянном пропагандистском обеспечении. А пропаганда, в своюочередь, должна совершенствоваться. Примерно до середины 1950-х годовамериканские и советские методы пропаганды шли вровень. Потом американскиеметоды рванули далеко вперед, а советские — остались на месте. Да плюс еще ссередины все тех же 1950-х годов страна перестала соответствовать своейидеологии, а об экономике и вовсе нельзя вспомнить без содрогания. Отсюда — второй вывод: малоисповедовать некую идеологию, надо еще жить по ней и работать над еематериальным обеспечением. Иначе никакая пропаганда не будет иметь должногоэффекта. Американцы в свое время отлично сумели путем пропаганды превратитьминусы СССР в свои плюсы. Строго говоря, сама коммунистическаяидея — не так уж и плоха, если она до сих пор популярна. Ведь знаете, как былодо того, как она возникла? Богатые грабили бедных, которым некому быложаловаться на произвол, и это социальное неравенство считалось нормой. Но потомпришли коммунисты и сказали: «А давайте, попробуем по-другому? Теперь все —равны». И у них получилось — в СССР. И система рухнула только потому, что вруководстве страны число членов партии стало в определенный момент превышатьчисло коммунистов. - Сейчас, в процессе формированияЕвразийского экономического союза, многие говорят о некоем возврате в СССР.Есть ли в этом смысл? - Возврат в СССР невозможен, да и ненужен. Зачем нужна система, способная породить новых Хрущева и Горбачева? То, кчему мы в итоге должны прийти, должно быть лучше, чем СССР. А для этого надо,как минимум, изучить и сразу — еще на уровне анализа ситуации — отсечь все, чтоможет привести к распаду евразийского альянса. Понятно, что это работа неодного дня, но результат того стоит. - Хорошо, а что, по-вашему, впропаганде «Евразийской мечты» самое главное? - «Евразийская мечта» должна бытьпонятна каждому — от академика до крестьянина. Для этого ее нужно объяснятьобщедоступным языком. Надо, чтобы идеи ЕАЭС были понятны настолько, чтобы ихможно было защитить, а если не дай бог возникнет необходимость, то и умереть заних. Поэтому в каждой стране, входящей вЕАЭС, нужна комплексная работа: как минимум, нескольких аналитических центров,имеющих постоянную обратную связь со СМИ. Это взаимодействие необходимо как дляизучения ситуации, так и для распространения идей и тезисов, разработанных наоснове мониторинга и анализа. Не зря говорится: «Если хочешь, чтобы за тобойпошли — объясни, куда зовешь». Что же касается экономическойсоставляющей, то и в этой части руководящие органы ЕАЭС должны регулярнопроводить — силами тех же специалистов — разъяснительные мероприятия поправилам союза. Иначе получаются смешные, как минимум, вещи. Вроде той, чтоработникам швейной отрасли Кыргызстана семинары на предмет того, как работать вусловиях Таможенного Союза, проводило… Агентство США по международному развитию— пресловутое ЮСАИД. Перефразируя Вольтера, никакие научные доклады ипрезентации «погоды» в ЕАЭС не сделают, ее сделают копеечные буклеты. Напоследок — самое главное: прииспользовании термина «интеграция», надо действовать максимально осторожно. Ксожалению, у нас часто путают интеграционные объединения с имперскими.Последние — это когда есть некий единый «государь», который распространяет своювласть на некую территорию, которую защищает. Против такого типа интеграции будутмногие: у некоторых народов бывшего СССР слово «империя» оставило о себе весьманедобрую память, оно имеет устойчивый негативный смысл. Кстати, именно внеких «имперских амбициях» Россию обвиняют чаще всего. Интеграция же — дело иное. Здесь нетни объединения сверху, ни «государя». Страны-участницы интеграционногообъединения сами решают, какую часть своего суверенитета передатьнаднациональным органам, а какую — оставить себе. Разница, заметим,колоссальная. Решения здесь всегда принимают сообща и без всякого давления. И вэтом — преимущество любой интеграции.Источник:http://iq.expert/aktsenty/ekspertnye-otsenki/?ELEMENT_ID=350ДмитрийОрлов
