В понедельник Казахстан отказался от строительства зернового терминала в грузинском порту Поти. Астана увязала это решение с нестабильностью в нынешней Грузии. Это решение стало очередным шагом на пути сворачивания крупных проектов на территории Грузии. Накануне Казахстан отказался реализовывать проект нефтеперерабатывающего завода в Батуми.
Почему наше государство сворачивает крупные проекты в Поти и Батуми
В понедельник Казахстан отказался от строительства зернового терминала в грузинском порту Поти. Астана увязала это решение с нестабильностью в нынешней Грузии. Это решение стало очередным шагом на пути сворачивания крупных проектов на территории Грузии. Накануне Казахстан отказался реализовывать проект нефтеперерабатывающего завода в Батуми.
Чем мотивировано такое решение? Тут важно разделять политические и экономические причины. С одной стороны, Казахстан как крупнейший поставщик пшеницы в мире заинтересован в диверсификации экспортных потоков. Общий объем экспорта пшеницы составляет порядка 6 млн тонн в год, причем поставки идут преимущественно морским путем через порты Новороссийска и Одессы. Предполагалось, что объем поставок через территорию Грузии составит от 500 тыс. до 1 млн тонн пшеницы в год. Однако экспорт на этом направлении определяется скорее транзитными возможностями Грузии. Сейчас общие объемы грузопотока составляют порядка 4 млн тонн в год (все грузы, включая нефть). Кроме того, Казахстану пришлось бы строить еще один терминал в Баку для погрузки поставляемого морем зерна и дальнейшей железнодорожной транспортировки в Поти.
Этот проект представлял выгоду обеим сторонам (для РК - высокие цены на зерно, растущий спрос, диверсификация экспортных потоков и снижение зависимости от России и Украины. Для Грузии, закупающей зерно для внутреннего потребления, оплата транзита зерном также чрезвычайно выгодна). У проекта имелся удобный для Казахстана более общий транспортный контекст - Астана присоединилась к проекту ТРАСЕКА (транспортный коридор Южный Кавказ - Центральная Азия). И увеличение объемов транзитных грузов из Казахстана стимулировало бы реализацию ТРАСЕКА и дальше (прежде всего, строительство железной дороги Баку-Тбилиси-Карс).
И все же «многовекторная» Астана фактически отказывается от участия в этом проекте. Почему?
С одной стороны, можно допустить, что в Казахстане действительно перестали считать Грузию надежным партнером и удачным полем для инвестиций. Запад хоть и обещал «вложиться» в так называемое восстановление этой страны, но обещания и реальные деньги - вещи, как известно, разные, особенно на фоне мирового финансового кризиса. С другой стороны, не разумнее ли было бы объявить лишь о приостановке строительства НПЗ в Батуми и сооружения зернового терминала в Поти, вместо того чтобы громко заявлять об отказе? Но, возможно, отказ - это акт политический и, соответственно, временный, а на деле речь и идет о приостановке?
Российский эксперт Александр Караваев обращает внимание на оговоренные сроки реализации этих проектов. Так, начало строительства зернового терминала было предусмотрено не ранее чем на 2009 год. То есть в принципе ничто не мешает казахстанскому руководству спустя некоторое время, если экономические риски проектов в Грузии снизятся, вернуться к идее активного сотрудничества со странами региона в рамках проекта ТРАСЕКА и, соответственно, к указанным инфраструктурным проектам, объявив о пересмотре своей позиции в связи со стабилизацией ситуации на Кавказе.
Сейчас же политическая ситуация складывается таким образом, что Казахстан использует момент, когда можно не требовать, но ожидать бонусов от России за такие «экономические санкции» в отношении Грузии. (А разве может быть для этого более удобный момент, чем визит российского президента в Казахстан, для которого, по словам одного из российских экспертов, известие об отказе строительста терминала в Поти - ценнейший подарок). Отказавшись от проектов на территории Грузии, Казахстан, очевидно, рассчитывает, что Россия предложит ему нечто «возмещающее» эти «потери» на азербайджанско-грузинском направлении. Это отчетливо видно на ситуации с нефтью, транспортируемой железной дорогой в Батуми, которую Казахстан в период кризиса переориентировал в Новороссийск.
В этой связи актуальность приобретает старая проблема в казахстанско-российских двусторонних отношениях - вопрос расширения пропускной способности маршрута Каспийского трубопроводного консорциума. Так что Казахстан в этой ситуации фактически ничего не теряет в экономическом отношении - Грузия никуда не убежит, ей от Астаны деться пока некуда.
