Линия разлома пролегает между исламистами в коротких штанах и традиционалистами, которые не захотят им подчиняться. И вовсе не из-за того, что они Аллаха не чтят. Многих традиционных казахов будет злить сам факт того, что ими попытаются верховодить люди, который заявят: «Наши предки исповедовали «неправильный» ислам. Давайте создадим новый джамаат». Для казаха, который в быту и в повседневной жизни высоко ценит волю, – это неприемлемо.
Известный казахстанскийпублицист и веб-издатель Джанибек Сулеев, с которым мыпобеседовали в кулуарах Центрально-азиатского медиафорума «Конструктивнаяжурналистика в контексте региональных и глобальных трендов», прошедшем недавнов Екатеринбурге, поделился своими размышлениями относительно того, какиепроцессы происходят в казахстанском обществе сегодня.
-Джанибек, какие процессы определяют сегодня развитие казахстанского общества?
- Одним из самыхустойчивых общественных трендов в сегодняшнем Казахстане является чувство социальнойнеудовлетворенности. Часто говорят, что уровень жизни и доходов населения вКазахстане по сравнению с соседними центрально-азиатскими странами значительновыше. Возможно, это правда, и казахстанцы зря грешат на власть, направительство. Но чувство социальной неудовлетворенности очень часто зависит неот объективных социально-экономических показателей, оно глубоко субъективно иотражает то, как общество реагирует на дисбаланс в доходах между привилегированнойчастью населения и обычными казахстанцами, на разрыв между богатыми и бедными, проявлениясоциальной несправедливости.
Как продемонстрировалимитинги весной нынешней года, поправки в Земельный кодекс могли быть простоформальным поводом для выброса накопившегося социального недовольства.Очевидно, что тем, кто вышел на площадь в Атырау или Уральске, не нужныземельные наделы, они не собираются обрабатывать землю, заниматьсяживотноводством, но это эмоциональный момент.
Сегодня очень многоговорят о том, какие элитные группы имеют перспективы в нашей стране. Так вот,на мой взгляд, перспективен тот измолодых управленцев, кто сможет снизить градус социального недовольства. Именнотакой человек сможет составить конкуренцию влиятельным «агашкам» со связями.
Это могут быть и региональныеэлиты – энергичные молодые управленцы, которые готовы потеснить «старуюгвардию».
В целом же современноеказахское общество испытывает влияние трех разнонаправленных трендов.
С одной стороны, в немпроисходят активные процессы архаизации, особенно части титульной нации. Длянее характерно поклонение казахским обычаям и традициям, идеализация старины,патриархального уклада. Я с определенным скепсисом отношусь к этому явлению. Возвращениек истокам – это прекрасно, но когда это возвращение проходит на качественно новом,модернизированном уровне. А сегодня наш казахский традиционализм напоминаетюрты, которые каждый Наурыз устанавливаются на асфальте.
С другой сторонывыкристаллизовывается русскоязычная часть казахов, которые придерживаются прозападныхлиберальных взглядов. Она иронизирует над патриархальными воззрениями на семью,брак и мораль – все то, что нынче принято обозначать емким словом «уят»(«стыд»).
Причем пророссийскаячасть общества она тоже, по сути, связана с Западом в широком формате. Естьтакое мнение – в самой России сейчас модно об этом рассуждать – что Россия –это не Европа, а Азия, преемница Золотой Орды. Что все ее родимые пятна – это частьтяжелого золотоордынского наследия. И всем, что есть там плохого, начиная скоррупции – это азиаты их одарили.
Но Россия длясовременного казахстанского общества – это часть Запада. То, что мы называемевропейской цивилизацией – пусть в урезанном и переработанном виде – нам ретранслировалаРоссия. И мы, казахи, тоже при посредничестве России, относимся в большейстепени к Европе, нежели к Азии. Мы не есть восточный народ. Мы народ, которыйеще находится в процессе нациестроительства, мы на марше и еще не определились,к какой цивилизации – восточной или западной, азиатской или европейской – мыпринадлежим. Может формула «евразийская» - самая правильная. Но ведь ее надообъяснить, раскрыть, объяснить людям.
А пока два тренда – традиционалистскийи обращенный во внешнюю среду, внешний мир (российский, европейский, евразийский,западный) - находятся в достаточно жестком противостоянии.
Однако главная линияразлома в казахстанском обществе, на мой взгляд, намечается не междуконсерваторами и креаклами.
Тут необходимо упомянуть салафизм,который сегодня активно распространяется в казахском обществе и пытается влиятьна умы молодежи.
Влияние салафитов в том,что они сами как бы из народной толщи. Эти молодые ребята, получившиеобразование в медресе Пакистана и Саудовской Аравии, опасны тем, что обладают исилой убеждения, и цельностью.
Часто салафитов путают с традиционалистами, хотя, посути, для казахского общества салафизм – это неоислам, это не наше веяние, ненаш мазхаб («мазхаб» - богословско-правовая школа в исламе – прим. ред.), не наш поведенческийкодекс.
И это при том, чтоказахскоязычная среда, та самая, которая идеализирует обычаи и традиции,обладает бОльшим иммунитетом от неоислама. Именно приверженность старинеуберегает эту часть общества от влияния салафизма.
Линия разлома пролегает между исламистами в короткихштанах и традиционалистами, которые не захотят им подчиняться. И вовсе не из-затого, что они Аллаха не чтят. Многих традиционных казахов будет злить сам факт того,что ими попытаются верховодить люди, который заявят: «Наши предки исповедовали«неправильный» ислам. Давайте создадим новый джамаат». Для казаха, который вбыту и в повседневной жизни высоко ценит волю, – это неприемлемо.
Эти проблемы мы должныизучать серьезно и глубоко. Без штампов и кликушества. Но еще раз хочуподчеркнуть – мы молодая нация. В этом наша слабость и сила.
