Завоевание Россией, во второй половине XIX века, значительной части территории среднеазиатских ханств и образование на этих землях Туркестанского генерал - губернаторства, безусловно, было одним из важнейших событий в истории развития местных мусульманских народов. Это событие шокировало и глубоко потрясло туркестанское общество. В тоже время оно заставило многих начать мучительный поиск ответа на вопрос - о причинах приведших среднеазиатские государства к национальному поражению и утрате независимости.
ИАЦ начинает цикл публикаций по истории зарождения и развития политических ситсем центрально-азиатских государств. Слово узбекским историкам.
Абдуллаев РовшанД.и.н., ведущий научныйсотрудник Института ИсторииАН Республики Узбекистан
Завоевание Россией, во второй половине XIX века, значительной части территории среднеазиатских ханств и образование на этих землях Туркестанского генерал - губернаторства, безусловно, было одним из важнейших событий в истории развития местных мусульманских народов. Это событие шокировало и глубоко потрясло туркестанское общество. В тоже время оно заставило многих начать мучительный поиск ответа на вопрос - о причинах приведших среднеазиатские государства к национальному поражению и утрате независимости.
Данный вопрос не потерял своей актуальности и после подавления царским правительством целого ряда антиколониальных восстаний, в которых приняли участие повстанцы из различных слоев полиэтнического населения Туркестанского края. К началу ХХ века во главе движения сопротивления встали представители новой формирующейся интеллектуальной элиты в лице, прежде всего, прогрессистов - джадидов*, которые сумели извлечь необходимые уроки из неудавшихся восстаний и определить основные приоритетные национальные цели.
Туркестанские джадиды (Абдулла Авлони, Акобир Шомансурзода, Носирхон тура, Исхакхан Ибрат, Мунаввар Кори, Махмудходжа Бехбуди, Абдурауф Фитрат, Исмоил Обид, Саидходжа Сиддики, Убайдулла Ходжа, Ашурали Зохири, Обиджон Махмуд и др.), вдохновленные новыми освободительными идеями, проникавшими в край (невзирая на чинимые со стороны официальной власти разного рода препятствия) из сопредельных стран Востока и некоторых мусульманских регионов Российской империи уже охваченных начавшимся реформаторским движением, прилагали серьезные усилия для реализации своих проектов направленных на модернизацию традиционного общества и его адаптацию к условиям ХХ века.
_______________________________
* «Джадид» - от арабского «новый».
Именно в отсталости традиционного общества, его институтов, идеологии, образе жизни коренного населения, джадиды и сочувствующие им интеллектуалы видели основную причину слабости и разобщенности местных народов и их правительств, приведших последних, в конце-концов, к тому положению, когда они уже не могли эффективно противостоять российской экспансии.
Другая причина - социальные конфликты, перманентные войны, межгосударственная и межклановая вражда.
Один из самых просвещенных туркестанцев своего времени - Махмудходжа Бехбуди, которого называли отцом туркестанского джадидизма, писал в этой связи : «Если нами управляют по колониальным законам, причина этому - наши же разногласия». [1]
Российское завоевание, по мнению прогрессистов, не только «встряхнуло» туркестанское общество и заставило его пробудиться от «долгой спячки», но и, в определенной мере, способствовало росту национального самосознания, активизации на огромных пространствах империи (и не только) интеграционных процессов и вовлечению в них местных мусульман.
Джадиды были свидетелями проникновения в регион новых технических достижений, современной научной мысли, произведений мировой литературы и культуры.
При них также началось строительство в Туркестане, т.н. «русских» городов с прямыми освещенными улицами, парками, скверами, аптеками, больницами и телеграфом. Появились новые виды транспорта, в частности - трамвай и были проложены первые железнодорожные рельсы.
Однако, признавая очевидные объективно - позитивные последствия российской колонизации края, представители национальной интеллектуальной элиты, тем не менее, прекрасно понимали, что в условиях политической и экономической зависимости, в которой находились туркестанцы, в их общественном сознании будет стремительно расти чувство национальной ущербности и неполноценности, что самым губительным образом может сказаться на темпах и перспективах развития среднеазиатских народов, как современных и самодостаточных наций.
Осознание своей национальной неполноценности неизбежно отражалось и, в целом, на духовном состоянии общества, которое никак не могло оправиться от военного поражения, нанесенного среднеазиатским государствам Россией, и того позора, с которым теперь приходилось жить.
Выход из создавшегося положения многие интеллектуалы видели в апелляции к наиболее ярким, значимым страницам национальной истории, которые могли бы не разобщать людей, а наоборот - объединять их.
Джадиды считали, что одним из важнейших факторов определяющих духовное состояние нации, является уровень исторического сознания общества.
Лидеры национального движения серьезно интересовались историей человечества и были очень хорошо осведомлены о прошлом своей страны. Они знали, что на этой земле, в свое время, существовали могущественные государства, в которых жили великие ученые и мыслители, внесшие неоценимый вклад в развитие мировой цивилизации.
Понимание этого обстоятельства, по мнению прогрессистов, должно было помочь их соотечественникам, наконец, преодолеть мучительное чувство национальной несостоятельности.
Говоря об огромном значении изучения истории вышеупомянутый Махмудходжа Бехбуди, писал: «Надо изучать историю, чтобы знать о народах отсталых и прогрессивных, о государствах - завоевателях и об исчезнувших правительствах, чтобы быть уведомленным о причинах исчезнувших и побежденных пророков, религий и народов. Надо изучать историю, чтобы знать - каким образом развивалось и росло мусульманство и почему ныне мусульмане пришли в упадок? И что составляет возможности и средства для самоутверждения и прогресса?...». [2]
Бехбуди часто с сожалением говорил о том, что мусульмане, обладавшие в прошлом своей уникальной цивилизацией, в новое время стали «плестись» на обочине мировой культуры и, в значительной мере, утратили интерес к поиску и освоению современных знаний. В этой связи, он особо отмечал, что : «...мусульмане должны развиваться... В настоящее время ни торговая деятельность, ни промышленность, ни государственная служба, даже служба религии Ислам и своей нации не возможны без знаний...» [3]
В целях пропаганды современных знаний и новой системы образования, Бехбуди и его единомышленники выступили инициаторами создания т.н. джадидских (новометодных) школ для местных мусульманских детей. В джадидских школах, которые стали появляться в крае с конца XIX в., обучение осуществлялось на основе т.н. звуковой системы позволяющей за короткий срок научиться читать и писать, что по-старому буквослагательному методу традиционных конфессиональных школ требовало более длительного времени.
В джадидских школах началось преподавание, наряду с историей Ислама и других религиозных предметов, многих новых светских дисциплин.
Изменения коснулись и самого внешнего вида национальных учебных заведений.
Они теперь часто размещались в более светлых и удобных помещениях. За счет средств самих джадидов и некоторых туркестанских предпринимателей школы стали оснащаться партами, глобусами, картами и т.п.
Просветительская деятельность туркестанских реформаторов этим не ограничивалась. В этот период, они сосредоточили особое внимание и на издание своих газет и журналов. В июне 1906 г. вышел первый номер джадидской газеты «Тараккий» («Прогресс»). В Ташкенте и других городах Туркестана стали также издаваться еще целый ряд национальных газет и журналов («Хуршид», «Шухрат», «Туджор», «Осие», «Самарканд», «Ойна», «Турон», «Садои - Туркистон», «Садои - Фаргона», «Улуг Туркистон», «Хуррият», «Кенгаш» и др.).
Материалы, печатавшиеся в этих изданиях, затрагивали широкий спектр актуальных социально - экономических, политических и культурологических тем, которые в те дни волновали туркестанскую общественность.
В целом, данные публикации должны были, как можно более полно, информировать население о важнейших событиях в стране и мире, а также стимулировать рост политико - правовой культуры туркестанских мусульман. Среди важнейших задач, которые стояли перед национальной прессой были, разумеется, и вопросы, связанные с осмыслением современного состояния туркестанского общества. Анализ этого состояния приводил некоторых интеллектуалов к неутешительным выводам. По их мнению традиционное общество в Туркестане уже многие десятилетия находилось в состоянии стагнации и глубочайшего кризиса. При этом, прогрессисты не считали, что во всех бедах следует винить русское самодержавие, или религию Ислам. Один из авторов (Ш.Ахмади), симпатизирующий идеям джадидов, по-своему пытался объяснить причину отсталости туркестанских мусульман. Он отмечал, что : «Причина нашего состояния (упадка) и неспособности взять пример с других (более развитых) народов в том, что наши глаза покрыл туман суеверий. Есть некоторые (личности), которые пытаются свалить наше нынешнее состояние упадка на нашу священную религию. Они считают, что шариат препятствует прогрессу и способствует регрессу. Это не так. Когда - то эта религия дала кучке арабов победу над неведением..., породила выдающуюся культуру...
Ведь религия не может быть сначала причиной расцвета и затем причиной упадка. Ислам не против химии, философии и других наук... Это не религия отдалила нас от современных наук и производств, от всеобщей грамотности, а выбранные нами от имени религии мифы, легенды и суеверия... Почему мы не видим того, что они (суеверцы) закрывают глаза на современную науку и культуру?... Такая религиозная жизнь, занятая взаимными распрями приводит к тому, что мы становимся покоренными нашими современниками. Если так будет продолжаться, то у нас нет будущего». [4]
Джадидствующие интеллектуалы выступали против косности и невежества некоторых представителей мусульманского духовенства, неправильно толкующих нормы шариата и не редко искажающих смысл важнейших религиозных положений.
Касаясь злободневной темы - возрождения, во многом забытых или часто игнорируемых национальных и духовных ценностей, туркестанские прогрессисты обращали особое внимание своих соотечественников на необходимость неукоснительного следования нравственным нормам. Они полагали, что путь к социальному прогрессу может лежать лишь через морально - нравственное совершенствование людей и общества, а также были искренними сторонниками очищения Ислама от вредных наслоений, искажений, суеверий и догматических постулатов.
Бухарский джадид, один из идеологов младобухарского движения - Абдурауф Фитрат, в своем известном труде «Рассказы индийского путешественника (Бухара, как она есть)»*, оценивая деятельность некоторых мусульманских ученых - уламо, с горечью писал в те дни : «... около двухсот лет уже прошло, ... как бухарские ученые стали заниматься только чтением написанных на полях книг объяснений (значений) слов..., они дошли в этих бесполезных занятиях до того, что совершенно забыли о названиях полезных наук.
Прочие туркестанцы, получившие свое образование тоже в Бухаре, совместно с бухарцами упали в бездну глупости и нерадения. Следствием этого было то, что светлая звезда небес цивилизации, блестящая страница книги человечества, то есть Туркестан, очутился в таком положении, о котором стыдно беседовать не только с друзьями, но и недругами. Эти люди, которые ныне не имеют понятия об истинных науках, 20 лет учатся сами, 20 следующих лет учат других и только после этого достигают должности муфтия...
Эта публика, решив, что дела Божьи должны зависеть от ее имени и цели, толкуют стихи Корана в том смысле, как ей захочется..., они совершают преступления, всякого рода притеснения и проступки и всегда готовы подвести под наказание несчастного простолюдина, назвав его за незначительную вину «кафиром» (неверным)». [5]
Особую ответственность за кризисное состояние мусульманского общества в Бухаре и Туркестане, Фитрат возлагал на представителей местной правящей элиты, погрязшей в коррупции и «болоте невежества». Он был убежден в том, что «Все эти милые люди никогда не видали школы, никогда не слышали о законах управления. Они не знакомы с правилами и обычаями отдачи приказаний! Как прогрессирует нация? Как управляется их область? Как пополняется государственная казна? Все это им совершенно неинтересно! Какие обязанности управителя по отношению к населению? Какая у жителей перед правителем? Положительно, ни о чем подобном они не слыхали!...» [6]
И опять, как и многие другие джадиды, Фитрат часто подчеркивал мысль о насущной необходимости культивирования современных знаний и занятия наукой.
В еще одной популярной работе Фитрата «Мунозара» («Спор»)*, написанной автором во время его пребывания в Стамбуле (Константинополе) после младотурецкой революции 1908 - 1909 гг., об огромном значении науки говорилось следующее : «Наука - причина процветания государства. Наука - причина прогресса народа. Наука - это то могучее средство, наличие которого довело диких американцев до настоящей высокой степени и величия, отсутствие которого... ввергло персов в состояние приниженности и посрамления. Наука - то средство, которое... англичан сделало властителями Индии, Египта, Белуджистана и части Аравии, а ... русских - обладателями татарских, киргизских, туркестанских и кавказских мусульман; наконец, наука - то средство, которое передало обширные турецкие владения в руки чужеземцев... и водрузило трехцветный флаг французов среди правоверных... Если вы будете изучать современные науки, вы так же будете в состоянии проводить телеграфы, строить железные дороги, в двадцать дней перевозить сотни тысяч солдат с одного конца земли на другой..., уразуметь тайный смысл Корана, изготовить для защиты Ислама ружья и пушки, освободить свое отечество из рук чужеземцев, познать управление государством..., освободить свою нацию из - под ига неверных и поставить Ислам на прежнюю высоту.» [7]
Таким образом, Фитрат был одним из тех представителей национальной интеллектуальной элиты Туркестана, кто сумел связать задачу просвещения народа и модернизации традиционного общества с идеями освободительной, антиколониальной борьбы.
Похожие мысли мы можем найти и в некоторых работах Мунаввара Кори, Исхакхана Ибрата, Мустафы Чокая и других видных национальных общественных деятелей Туркестана начала прошлого века.
Эти люди всегда особо указывали на важность глубокого усвоения (но не слепого копирования) достижений мировой культуры и науки. Это было важно не только для того, чтобы выйти из состояния отсталости, невежества и культурной изоляции, но и, это возможно прежде всего, - для создания необходимых предпосылок направленных на обретение утраченной национальной независимости.
Конечно, они понимали, что просветительская деятельность и развитие духовных ценностей народа - это лишь первый шаг на трудном, тернистом пути к долгожданной цели.
В условиях колониального режима нужны были дополнительные, мощные усилия для мобилизации наиболее политизированных слоев местного населения на борьбу за защиту своих попранных прав.
Туркестанское общество нуждалось в политических организациях могущих возглавить национальное движение. Эта проблема актуализируется накануне и, особенно, в годы первой мировой войны, когда, как известно, резко обострилась общая социально - экономическая и политическая ситуация в Российской империи. В эти годы, по инициативе туркестанских джадидов в крае создаются такие общества и союзы прогрессистов как: «Умид», «Нашри - Маориф», «Гайрат», «Тараккипарвар», которые уже после Февральской революции 1917 года трансформируются в национальные политические организации : «Шурои - Исломия» («Совет Ислама» или «Мусульманский совет»), «Иттифок» («Союз»), «Турк одами марказият фиркаси» («Партия туркестанских федералистов») и др.
Члены данных организаций, в целях дальнейшего развития национального движения, выдвигали идею единства и общенародной консолидации во имя прогресса и достойной жизни. Прогрессисты считали, что в успешном противостоянии с колониальной администрацией и их местными ставленниками, туркестанцам, со всей очевидностью, не хватает согласия и взаимопонимания.
Эта идея, в трудные и противоречивые годы начала ХХ века, представлялась крайне злободневной. Дело в том, что джадидствующие интеллектуалы, в процессе практической реализации своих программных установок, перманентно наталкивались на проявления непонимания и даже откровенной вражды со стороны некоторых местных традиционалистов, или т.н. кадымистов, защищавших интересы консервативного духовенства. Последние обвиняли прогрессистов в стремлении навязать мусульманам чуждые им ценности и принципы общественной жизни. Они считали, что джадиды пытаются реформировать мусульманское общество строго по западному образцу, что эти реформаторы слишком увлечены европейской культурой, которая, как им казалось, абсолютно противоречит основным положениям традиционного мировоззрения туркестанцев. Идейные оппоненты прогрессистов были противниками любых новшеств могущих, хоть как - то, поколебать устои веками сложившейся традиционной культуры, или нанести малейший вред религиозным представлениям местного населения.
Между тем, джадиды никогда и не помышляли выступать против мусульманской религии и ее важнейших постулатов.
Они, как уже отмечалось, лишь предлагали, в изменившихся исторических условиях, пересмотреть те стороны социально - экономической, политической, культурной и духовной жизни традиционного общества, которые не укладывались в рамки современных представлений о цивилизованном обществе.
Значительная часть прогрессистов, в процессе практической деятельности, особо подчеркивала свою приверженность мусульманской религии. И, при этом, постоянно апеллировала к идее общеисламского единства, видя в ней ту интегрирующую силу, которая, возможно, сможет сплотить в освободительной борьбе не только туркестанцев, но и другие мусульманские народы находившиеся (на тот момент) в колониальной (или полуколониальной) зависимости.
В сотрудничестве со своими единомышленниками из других мусульманских регионов Российской империи, представители туркестанской интеллектуальной элиты разрабатывали концепцию национального развития и отстаивания жизненно важных интересов своих народов.
Многие положения данной концепции обсуждались и в ходе работы первых всероссийских мусульманских съездов (1905 - 1906 гг.), которые состоялись в период некоторой либерализации общественно - политической жизни в Российской империи.
Так, в одной из резолюций Первого Всероссийского съезда мусульман (август 1905 г.), в частности, отмечалось :
«1. Необходимо и своевременно сближение мусульман всех областей России на почве общественно - культурных, политических запросов и задач современной русской жизни.
2. В достижении и осуществлении этих задач прогрессивная часть мусульман, разделяя идеалы передового русского общества, действует в смысле установления в стране правового порядка на началах участия свободно избранных народных представителей в законодательстве и управление Государством.
3. Сознавая, что достижение указанных целей возможно при пользовании мусульманами одинаково равными с русским населением правами, прогрессивная часть мусульман всеми законными средствами действует в смысле отмены всех изъятий и ограничений, которые установлены в отношении мусульман действующими узаконенными правительственными распоряжениями и административной практикой, и полного уравнения мусульман с населением Русского Государства во всех правах политических, гражданских и религиозных.
4. Деятельность свою мусульмане направляют сообразно с действительными и могущими народиться потребностями и запросами общегосударственной жизни, должны стараться открывать всякого рода школы, соответствующие потребностям мусульман, распространять и популяризировать идейные начала современной жизни при помощи книг, газет, журналов, народных курсов, библиотек - читален и подобного рода учреждений просветительского характера.
5. Для успешного достижения всех намеченных целей на местах образуются свои меджлисы (советы - А.Р.), руководимые периодическими съездами мусульман.» [8]
На этом же съезде было принято решение об основании партии «Иттифак - аль - муслимин» («Мусульманский Союз»)*, важнейшей функцией которой становилась защита прав национальных меньшинств (в том числе посредством использования думской трибуны), а также координация деятельности различных национальных общественно - политических организаций мусульманского населения Российской империи.
Одной их таких организаций была, как уже отмечалось, «Шурои - Исломия», которая после Февральской революции 1917 года выступила со своей программой реформирования общества, где много места (кроме решения сугубо просветительских задач) уделялось вопросам политического и мировоззренческого характера. Лидеры «Шурои - Исломия», среди которых были известные туркестанские общественные деятели и прогрессисты, предложили ряд конструктивных идей направленных, в частности, на поиск необходимых компромиссов могущих сблизить позиции джадидов и местных традиционалистов - кадымистов, чьи интересы, в те дни, отстаивала организация «Шурои - Уламо» («Совет - Уламо» или «Совет духовенства»).
Сторонники реформ, вновь и вновь, пытались убедить своих идейных оппонентов в том, что достижение политического, социально - экономического суверенитета и возрождения былого величия Туркестана и его культуры, возможно лишь через преодоление стереотипов старого мышления, которые препятствуют дальнейшему продвижению общества к намеченной цели.
После Февральской революции ближайшие задачи «Шурои - Исломия», в целом, сводились к семи пунктам :
«1. Пропаганда современных прогрессивных общественно - политических и научных взглядов среди мусульман Туркестана.
2. Объединение мусульман во имя общей цели.
3. Подготовка к Учредительному Собранию (где прогрессистами планировалось обозначить основные требования мусульман, в том числе, касающиеся вопросов национально - государственного устройства Туркестана - А.Р.)
4. Организация митингов, собраний, чтение научно - популярных лекций и политинформаций во всех городах, кишлаках и аулах края.
5. Помощь населению в организации замены старых представителей власти новыми.
6. Борьба с провокациями и предотвращение возможных межнациональных конфликтов.
7. Установление контактов со всеми национальностями и их организациями в крае, а также доведение до них (через своих представителей) информации об основных целях и задачах мусульман» [9]
В программных заявлениях принятых (в последующем) на различных (общетуркестанских и областных) мусульманских съездах, а также в публикациях лидеров национального движения, большое внимание обращалось на необходимость решения, давно назревших, социально - экономических проблем.
В своих докладах на этих форумах и многочисленных статьях на страницах местных газет и журналов, прогрессисты предлагали новую концепцию социально - экономического развития края. Они выступали за свободу рынка и против твердых цен (в частности, на хлопок - А.Р.); требовали передать в руки туркестанцев управление промышленностью, сельским хозяйством, торговлей и строительством. В крае, по их мнению, в современных условиях, было важно наладить производство, прежде всего, крайне необходимой для местного населения продукции; построить в этих целях, новые заводы и фабрики, расширить поливное земледелие, развивать садоводство и т.п.
В первые же дни после октябрьских событий 1917 года, джадиды (в частности, М.Бехбуди и некоторые его соратники) стали противодействовать планам большевиков по передачи хлебозаготовок продовольственными комитетами в распоряжение государства, а также национализации мельниц, различных мастерских и малых предприятий. [10]
Прогрессисты, в эти сложные годы, не забывали и о местной молодежи. Они призывали мусульман тратить меньше денег на организацию пышных свадеб, похорон и других традиционных обрядов, а освободившиеся средства предлагали «... лучше использовать для обучения детей в школах и высших учебных заведениях Мекки, Медины, Египта, Стамбула и России». [11]
По своей инициативе и на свои деньги многие джадиды (Абдулла Авлони, Мунаввар Кори, Махмудходжа Бехбуди и др.) продолжали издавать учебники, методические пособия и школьные карты, для нужд, пока еще функционирующих, новометодных учебных заведений. В этот период среди актуальных тем, которые широко обсуждались туркестанской общественностью, были и вопросы касающиеся проблем женской эмансипации. Представители национальной интеллектуальной элиты считали, что задача модернизации туркестанского общества, в значительной мере, связана с изменением социального статуса женщины в семье и обществе. Давая оценку общественному положению мусульманской женщины в начале ХХ века, они отмечали : «Женский вопрос - есть самый прискорбный вопрос. Причины этого лежат в невежестве, несознательности, религиозном фанатизме и предрассудках, окутывавших мусульманский мир на протяжении стольких веков». [12]
Джадиды были сторонниками ликвидации различных форм неравенств между мужчинами и женщинами.
По их мнению - давно назрела необходимость в запрещении полигамии, раннего замужества, калыма. Они были убеждены в том, что мусульманки имеют право на заключение специальных брачных контрактов, а в случае неразрешимых семейных конфликтов - на развод с мужем по своей инициативе.
Прогрессисты выступали также за то, чтобы уравнять мусульманок в политических правах с мужчинами, вплоть до получения права избирать и быть избранными во все выборные органы. [13]
Реформаторская деятельность представителей национальной интеллектуальной элиты Туркестана, разумеется, не ограничивалась решением перечисленного круга вопросов. Много усилий последние прилагали и для модернизации других сфер политической, социально - экономической, культурной и духовной жизни общества.
Однако в условиях радикальных общественно - политических перемен, наступивших после октября 1917 г., им пришлось столкнуться с новой мощной и враждебной силой, у которой было свое видение дальнейшей модернизации туркестанского (среднеазиатского) общества.
Советская модель общественного переустройства по многим, принципиальным моментам противоречила важнейшим положениям джадидской концепции общественного развития.
Официальная власть была прекрасно осведомлена о чаяниях и планах местных прогрессистов, не укладывавшихся в рамки большевистской идеологии.
Тем не менее, как известно, после 1917 года часть джадидствующих интеллектуалов, под влиянием некоторых привлекательных большевистских лозунгов, все же, решилась пойти на сотрудничество с новым режимом.
Но данное обстоятельство не спасло их от последующих, как оказалось, неминуемых репрессий; т.к. пришедшим к власти большевикам были не нужны люди, которые стремились реализовать социальные проекты направленные, в конечном счете, против этой же власти.
[4] Цит.по: Бабаджанов Б.М. Журнал «HAQIQAT» как зеркало религиозного аспекта в идеологии джадидов // Central Eurasian Researсh Series №1. The University of Tokyo, 2007, pp. 24 - 25.
* Впервые эта книга была издана в 1913 г. в Самарканде под редакцией М.Бехбуди. Перевод на русский с персидского был осуществлен А.Н.Кондратьевым.
[5] Абдурауф Фитрат. Рассказы индийского путешественника (Бухара, как она есть). Ташкент, 2007, с.11 - 12.
[10] См.: Турсунов Р.М. Воззрения национальных прогрессистов на социально - экономические процессы в Туркестане в начале ХХ века.// Автореф.канд.дисс., Ташкент, 2008, с.19.
[11] Цит.по : Ражабова Д.Н. Проблемы молодежи и женщин в воззрениях джадидов Туркестана (конец XIX - начало ХХ вв.) // Автореф.канд.дисс., Ташкент, 2003, с.16.
