Продолжаем серию интервью о политических и экономических итогах года для Казахстана. На этот раз своими оценками делится известный казахстанский политолог, представитель Ассоциации приграничного сотрудничества в Казахстане Марат Шибутов.
МаратШибутов: все политические события 2016 года связаны с реформированиемэкономической модели Продолжаемсерию интервью о политических и экономических итогах года для Казахстана. Наэтот раз своими оценками делится известный казахстанский политолог,представитель Ассоциации приграничного сотрудничества в Казахстане МаратШибутов.-Марат Максумович, какие процессы вы определили как мейнстримовские в 2016 году,определившие ключевые тренды минувшего периода?- 2016 год показал, чтоключевая проблема Казахстана – это реформирование экономической модели на фоненизких цен на нефть¸ уход от зависимости от экспорта энергоресурсов. Именно этоопределяет все происходящее и в экономике, и в политике.Казахстану необходимосменить экономическую модель. Конечно, эти изменения болезненные, онизатрагивают и элиты, и население. План нации «100 конкретных шагов» - это иесть попытка смены экономической модели. Соответственно, находятся люди,которые выступают против реформ. Отсюда проистекают такие события нынешнегогода, как земельные митинги, отставка правительства.-Насколько продуманы были эти шаги, если их реализация привела к протестам?- Полагаю, они быливполне продуманными. Просто наш госаппарат привык работать с прежнейэффективностью. Он использует старые методы, которые можно было применять,когда было много денег, когда любую проблему можно было решить деньгами. Асейчас надо действовать с опорой на ум, связи и кропотливую работу. Это оченьтяжело и для них, и для бизнеса, и для населения. Поэтому происходят отставки,изменения структуры правительства, реформы и т.д.2016 года показал, чтонаш госаппарат под влиянием этих новых требований перестраивается. Содержательнои функционально он меняется.-Получается, что правительство Бакытжана Сагинтаева должно стать правительствомнового формата?- Безусловно, оно должнобыть более мобильным, более функциональным и более политически зрелым. Онодолжно быть готово взять на себя ответственность за принятие непопулярных, нонеобходимых решений.Плюс к этому оно должносделать это так, чтобы не повторились митинги, акции протеста. Для этого нужноперейти на новый уровень диалога с обществом. Это то, чем сегодня занимаетсяновый министр информации и коммуникаций Даурен Абаев и отчасти Казахстанскийинститут стратегических исследований, который приглашает на свою площадкуминистров для диалога с экспертами, лидерами общественного мнения.-Как вы считаете, Сагинтаев справится с поставленными задачами. У него ведь неттакого политического веса, как у его предшественника?- Кресло премьера ужепридает Сагинтаеву определенный политический вес. Бакытжан Абдирович в этой среде работает долго, он втечение трех лет был первым вице-премьером. Думаю, для него не будет большойпроблемой набрать политический вес. Главное не допускать грубых ошибок и негнаться за какими-то прожектами – просто делать целенаправленно намеченнуюработу. -Нынешним летом в Казахстане вновь произошли теракты. Это тренд, который будетусиливаться, или все-таки случайные события?- Это неизбежныеодиночные акты насилия, которые могут случиться в любой стране, в любое время.Взять, к примеру, мирную Норвегию и Брейвика. Кулекбаев – это одиночка. Вслучае с актюбинскими террористами был рецидив из-за того, что была недоработкаместного Комитета национальной безопасности – такой вот привет из 2011-2012годов. Свою лепту внесли призывы игиловцев к теракту.-То есть системности тут нет?- Системность выражаетсяв том, что у нас до сих пор не хотят бороться конкретно с терроризмом. У насборются с побочными, второстепенными явлениями. Допустим, поправки вантитеррористическое законодательство предусматривают ужесточение норм вотношение продажи охотничьих ружей. Хотя охотники и террористы никак не связанымежду собой. То есть правоохранительные органы хотят заниматься какими-тоформальными признаками террористической угрозы, а с реальным терроризмом боротьсяне хотят, потому что до сих не считают его большой опасностью, ну или можетпросто боятся террористов. Потому что, если террористы начнут целенаправленнуюи активную охоту на силовиков и судей, то к этому система не готова. До чеготакая охота может дойти, мы знаем по трехмилллионному Дагестану, где в 2011году было убито 211 силовиков – это огромные цифры.Думаю, что когдапроизойдут теракты в самой Астане и нападение на административные здания некаких-то там районных управлений внутренних дел, как это было в Алматы, а ужеминистерства, то тогда, наконец, силовики поймут всю степень угрозы.Пока стреляют в регионах,в полицейских Алмалинского районного управления внутренних дел, а не всотрудников центрального аппарата МВД, этого переосмысления не произойдет.-Еще одним событием прошедшего года, которое срезонировало во всей ЦентральнойАзии, – стала смерть президента Узбекистана Ислама Каримова. Какими будутпоследствия от смены лидера в РУз для Казахстана?- Кончина Каримова нестала значительным событием для Казахстана, потому что у нас есть устойчиваявнешняя политика, которая определяется глубинными национальными интересаминашей страны и не зависит от того, кто находится у власти в соседнемгосударстве.Но события в Узбекистанепоказывают нам следующее: никакой дестабилизации центральноазиатских режимовпри возникновении экстренных ситуаций, связанных со сменой власти, не можетбыть и не будет. Вот и все.-А чем станет для Казахстана избрание президентом США Трампа?- Избрание Трампа – этоследствие мирового тренда на неоконсерватизм. Как оно повлияет на Казахстан –пока еще не известно, потому что в прогнозах относительно дальнейших действийТрампа есть еще большая неопределенность. С одной стороны, он хочет сделатьАмерику энергонезависимой. Это означает, что американцы увеличат добычусланцевой нефти и газа, что может обрушить цены на углеводороды. С другойстороны – Штатам, если они делают ставку на сланцевую нефть, нужны высокие ценына нефть. Себестоимость сланцевой нефти составляет 40 долларов за баррель. Асаудовской нефти – 10 долларов.Американцы заинтересованыв том, чтобы цены на нефть были ближе к 60-70 долларам за баррель и могутспособствовать повышению цен на нефть. Ведь рынок нефти – это фьючерсный рынокна бирже, где рулят американские корпорации. Вполне может быть, что развиваясобственную нефтяную промышленность, Штаты поднимут мировые цены на нефть.И это будет дляКазахстана хорошим трендом. Даже если нефть будет стоить 60 долларов забаррель, это уже будет отличный результат для Казахстана.-Марат Максумович, поделитесь своими прогнозами на следующий год.- С прогнозами наследующий год все очень сложно. Во-первых, предстоят выборы во Франции и вГермании. Это вносит неопределенность в прогнозы. Следующая неопределенностьсвязана с политикой Трампа, особенно по отношению к Китаю. Он победил навыборах благодаря поддержке людей, которые придерживаются антикитайскихвзглядов, в первую очередь, в экономической сфере. Чтобы оправдать их доверие,Трампу необходимо изменить условия торговли с Китаем, повысить пошлины.Это выгодно дляКазахстана. Чем больше Трамп будет давить на Китай на своем направлении, тембольше наш восточный сосед будет обращать внимание на наше направление, и к нампридут инвестиции, деньги, транзит.Прогнозы для Казахстаназавязаны на международной политике. Цена на нефть, которая определяет нашуэкономическую стабильность, зависит от политики Трампа. Наши отношения с Китаемсвязаны с действиями Трампа. Еще один аспект, важный для Казахстана, – последуетли после прихода Трампа к власти потепление отношений США с Россией, снимут лис нее санкции или ослабят их, благодаря чему вырастет российский рынок, а этотоже очень хорошо для Казахстана. В любом случае, пока неопределится политика Трампа, сохраняется большая недосказанность, и точныепрогнозы делать крайне сложно.ЖанарТулиндинова(Астана)
