Евгений Копатько: Социальный пессимизм на Украине уже нельзя объяснить образом «внешнего врага»

Дата:
Автор: ИАЦ МГУ
Дискуссионная панель «Новые информационные войны: методы и технологии» - одна из тематических доминант состоявшегося на прошлой неделе в Сочи Международного южнокавказского медиафорума. Ее модератор – социолог, соучредитель компании по маркетинговым и социологическим исследованиям «Research & Branding Group» Евгений Копатько построил дискуссию на основе эксклюзивных замеров общественного мнения, которые позволяют отследить динамику изменений в восприятии гражданами Украины происходящих в стране политических процессов. На полях форума эксперт прокомментировал наиболее яркие социологические индикаторы и имеющие место тренды.
Евгений Копатько: Социальный пессимизм на Украине уже нельзя объяснить образом «внешнего врага»
Дискуссионная панель «Новые информационные войны: методы и технологии» - одна из тематических доминант состоявшегося на прошлой неделе в Сочи Международного южнокавказского медиафорума. Ее модератор – социолог, соучредитель компании по маркетинговым и социологическим исследованиям «Research & Branding Group» Евгений Копатько построил дискуссию на основе эксклюзивных замеров общественного мнения, которые позволяют отследить динамику изменений в восприятии гражданами Украины происходящих в стране политических процессов. На полях форума эксперт прокомментировал наиболее яркие социологические индикаторы и имеющие место тренды.   - Евгений, первый вопрос чисто технический: насколько уместно, в принципе, говорить сегодня о проведении социологических исследований на Украине и об адекватности данных, полученных от респондентов?  - Знаете, социологи, как это ни странно, работают даже в условиях войны. И мне приходилось не единожды проводить исследования в разных регионах Украины, в том числе и в Донбассе, на территории ДНР и ЛНР.Действительно, часто задают вопрос, насколько данные таких опросов достоверны, насколько они отражают реальную картину общественных настроений. Я полагаю, если социология сделана грамотно, с пониманием имеющихся ограничений, то любая информация может быть чрезвычайно интересной и полезной.Безусловно, приходится сталкиваться с тем, что люди отказываются отвечать на вопросы, когда ситуация для них является, скажем, «неудобной». Но в социологии самая большая проблема не страх, а недостижимость результата, угроза того, что определенные референтные группы могут выпасть из исследования.Имея определенный опыт, эти сложности можно преодолеть.Мне доводилось работать на многих территориях, которые считаются «полупризнанными», в том числе в Северной Ирландии и на Северном Кипре. И для меня очень важно, что считают и думают люди, причем – подавляющее большинство людей. В спорных вопросах всегда полезно спрашивать их мнение.В нынешней дискуссии я представил в динамике результаты исследований разных лет, в том числе и самых свежих из них, которые проводились в сентябре текущего года в 22 областях Украины, в Киеве, а также в тех частях Донецкой и Луганской областей, которые находятся под контролем ВСУ.Исследования за предыдущие годы охватывали 27 субъектов, но теперь из их числа выпали Севастополь и остальной Крым, ставшие частью Российской Федерации, которые на Украине именуют «оккупированными территориями». - Представленная вами информация, прежде всего, полагаю, привлечет внимание в части, касающейся изменений восприятия украинцами образа России с момента свержения президента Януковича и смены власти на Украине. Но любопытно и то, что «провалы» в этом аспекте случались и раньше, о чем свидетельствует инфографика…  - Совершенно верно. Социологическую статистику всегда интересно смотреть в динамике. Разовые замеры – это хорошо, это как измерение давления, весьма полезно. Но отслеживание ситуации в динамике дает некую осциллограмму политической жизни и ситуации, которая складывается в стране, что позволяет, в том числе, делать прогнозы.Мы рассматривали ситуацию с 2008-2009 годов, с момента начала первой «газовой войны». Именно тогда случился первый такой «провал», как вы сказали. Но и в то время, еще при Ющенко, Россию воспринимали как «братскую страну» 35% респондентов. Настоящий перелом, разворот на 180 градусов, которого я не видел за почти 30 лет исследований, произошел в период с ноября 2013 по март 2014 года, во время второго киевского майдана, когда пролилась первая кровь, появились первые жертвы. Тогда была потеряна значительная часть лояльного к России украинского населения.До этого момента такие характеристики, как «братская страна», «дружеское государство», «экономический партнер» были на верхней планке оценочных суждений, а эпитеты «враждебная страна», «источник угрозы» находились в зоне статистической погрешности.Но после кровопролитья Россию определили враждебной страной уже 44% респондентов.Собственно, не нужно быть социологом, чтобы констатировать и в настоящее время беспрецедентно высокий уровень негативного отношения к России и крайне низкий уровень межгосударственных отношений между Россией и Украиной. Но если раньше наблюдался определенный диссонанс в восприятии этой темы гражданами и элитами, то сегодня мы наблюдаем «унисон» мнений обеих сторон, в чем я вижу прямое влияние информационных войн.В этом контексте, правда, нужно отметить некий позитив: ответственность за испорченные отношения 42% опрошенных возлагают на обе стороны в равной степени. Но на этом позитив исчерпывается. Поскольку 44% респондентов обвиняют Россию и лишь 4% - Украину.Весьма показательны и ответы на вопрос о том, необходимо ли начинать диалог по восстановлению экономических связей. Подчеркиваю, политические связи мы даже не упоминаем.«Да» ответили 43% респондентов, «нет» – 40%. Это немыслимая цифра!Для справки: треть внешней торговли Украины до конфликта была ориентирована на Российскую Федерацию, около 35%, в цифрах – около 17 млрд. долларов. Сейчас торговые отношения сократились на 82%, особенно по оборонной промышленности. И это коснулось, прежде всего, индустриального Юго-Востока, где были прямые связи с Россией.До войны только одна Донецкая область обеспечивала 10% ВВП страны. Один «Завод Ильича» в Мариуполе – 10% валютной выручки. А Донецкая и Луганская области – это территория дислокации семи из одиннадцати металлургических комбинатов Украины.Сегодня уже и на Западе соглашаются с тем, что без участия северного соседа восстановление экономики Украины маловероятно. Упования на то, что «заграница поможет» тоже непродуктивны. В свое время 130 млрд. долларов не помогли исправить ситуацию в десятимиллионной Греции. Что такое 1 млрд. долларов недавнего кредита МВФ для 42-миллионной Украины? Тем более, что половина этого миллиарда сразу же ушла на погашение долга. - Тем не менее, некоторые ваши оппоненты, ссылаясь на прогнозы того же МВФ, ожидают роста экономики республики уже в нынешнем году в пределах 0,1%-1%...  - Вопрос задачи следующий: если закрыт «Южмаш», закрыт «Антонов», не работают триста предприятий ВПК, за счет чего будет этот рост?Да, согласен, Украина с голоду не умрет. Сельское хозяйство – спасательный круг, поскольку и климат благоприятный и значительная часть населения живет и трудится в селе. Но это не экономика развития и подъема, это экономика выживания.Есть и еще один индикатор, говорящий о том, что роста нет и быть не может – трудовые ресурсы.В свое время я довольно активно изучал вопросы демографии и прочитал книгу Роберта Шепиро «Прогноз на будущее», в которой он утверждал: самая страшная проблема для Украины – демографическая проблема, проблема депопуляции.И это так. Согласно последней советской переписи населения 1989 года, население Украины составляло более 52 млн. человек, по данным до начала конфликта на Донбассе, этот показатель составлял 45 млн. человек.Сейчас картина такова: по данным ФМС России, на ее территории находится до 2,5 млн. украинцев. Плюс – в Европе около 2 млн. человек. То есть из страны «вымываются» серьезные трудовые ресурсы, и эта тенденция имеет прогрессирующий характер.В этом срезе очень важен и такой показатель, как миграционные настроения: на вопрос о готовности при определенных условиях покинуть страну, треть респондентов сказали «да». Причем особенно красноречив этот показатель в возрастном преломлении: в градации от 18 до 29 лет – 59,9%, от 30 до 39 – 51,2%. То есть совокупно более половины трудоспособного населения Украины потенциально готово к отъезду.Это очень важный маркер, который отражает ситуацию внутри страны.Есть и еще одно обстоятельство, которое влияет на возможность экономического роста: Россия в настоящее время предпринимает активные шаги по импортозамещению. И в оборонной промышленности, например, продукция «Мотор-Сич» уже не актуальна. И таких примеров – масса. Теперь, даже если украинские политики примут решение восстанавливать экономические связи с Россией, окажется, что поезд уже ушел…Поэтому мой ответ на вопрос следующий: на том уровне, на котором экономика Украины находится сейчас, на прокорм ей, возможно, хватит. Но ситуация не изменится, пока не начнут работать экономические связи. - Доминирующий в информационном пространстве Украины ярко выраженный антирусский и антироссийский тренд – это итог информационной войны? Как долго еще можно эксплуатировать образ врага в лице России?  - Я не зря сказал о том, что наши исследования – это хроника информационной войны. Как помните, майдан сразу начинался с антирусской риторики, с обвинений о том, что Россия вмешивается в развитие ситуации.При этом на майдане были Маккейн, Грибаускайте, Нуланд. Вот только депутаты Госдумы России не кормили с рук булками активистов. Я себе с трудом представляю, чтобы в Мариинский парк в Киеве приехал Жириновский, Володин или кто-то еще.Но здесь есть еще один момент. Открою вам «военную тайну», почему все это так быстро сработало: украинская политическая элита давно уже была лояльна к Западу, а правительство Януковича тоже было не совсем «прорусским», как принято считать. Более того, оно  было совсем не прорусским. Ушедшая власть упустила самый «неприятный» и «нелюбимый» вопрос – гуманитарный. Она им совсем не занималась.Между тем даже в окружении Януковича работали и получали приличные деньги люди, которые оказались абсолютно лояльными к новому режиму. Они его двигали – журналисты, политики «майданного типа», вошли во власть намного раньше и в решении гуманитарных вопросов были абсолютно не патриотичны. Отсюда пошел перекос.На Украине за годы независимости выпустили 150 тысяч журналистов. Спрашивается: зачем? Эта тема была очень востребована, и очень сильно в этом смысле было влияние прозападной «мягкой силы», многочисленных неправительственных структур и фондов, которые очень грамотно работают не только на Украине.Согласно нашим исследованиям, пока в процессе информационного влияния доминирующим остается фактор телевидения. Хотя, в последние несколько лет Интернет очень прибавил в динамике.И здесь интересная история складывается: уровень политизации украинского общества выше, чем во многих других странах. Количество людей, являющихся потребителями политической информации, очень велико. При этом вовлеченность граждан непосредственно в политический процесс стремительно падает. Есть активное социальное ядро «двигателей майдана», которые  контролируют политическую, экономическую и медийную ситуацию в стране. В этом плане любая позиция, которая отличается от официальной, свидетельствует об одном – ты «враг народа». И очень много есть тех, кто, так или иначе, с этим сталкивается, включая зарубежных журналистов.Что касается образа врага. Это, безусловно, мобилизующий фактор. Однако тот уровень социального пессимизма, который наблюдается сейчас на Украине, уже не может мотивироваться только им. «Внешний враг» способен до определенного времени «вытягивать» ситуацию, но когда человек смотрит в свой кошелек и видит в нем черную дыру, этот посыл уже не работает.И, очевидно, понимание постепенно приходит. За последние два года на Украине сформировалось тотальное недоверие к власти. Если в начале 2015 года рейтинг доверия Порошенко составлял около 57%,  то сегодня он едва достигает 15%. При том, что 70% респондентов относятся к его персоне и к действиям негативно.На этом фоне обостряется и «внутривидовая борьба», как я это называю, борьба элит.И здесь возникает еще один важный момент. Основная ошибка «революции достоинства» состояла в том, что насильственно сменив власть, ее вдохновители открыли ящик Пандоры. Этот прецедент может спровоцировать аналогичное стремление у других сил. Не случайно ведь сейчас говорят, что сместить Порошенко – не вопрос, очень много горячих голов способны на это при таком его рейтинге.Но проблема еще и в том, что в современной Украине нет в настоящее время политика, у которого уровень доверия и позитивных оценок был бы выше 25%.Близкий к этому рейтинг у Андрея Садового и у Нади Савченко. Но при этом уровень негатива к ним составляет 45%.По остальным фигурантам показатели существенно ниже. То есть политика, который может потенциально пользоваться поддержкой и доверием хотя бы трети населения Украины, не существует в природе. - Резюмируя сказанное, какие характеристики, на ваш взгляд, наиболее достоверно отражают нынешнее состояние украинского общества?  - Если анализировать ключевые показатели исследований с 2009 года, на первом месте – страх. Высокий уровень тревоги сегодня испытывают более 50% граждан Украины в возрасте 60 лет и старше. Среди молодых людей – треть. Чувству растерянности подвержена пятая часть населения.И, несмотря на то, что молодежь настроена более оптимистично, мнение об ухудшении жизни в перспективе высказывают от 36% до 41% респондентов, в зависимости от возрастной категории. И только 10 часть населения полагает, что жизнь будет лучше.Это характеристики «общества пессимизма». И пока нет темы, которая может объединить людей и придать обществу импульс оптимизма.Люди, мои земляки, живут сегодня в состоянии экономической, информационной и реальной войны. Революции никогда ничего хорошего ни одному народу не приносили. Вопрос заключается в том, как выходить из ситуации.Я считаю, что диалог возможен, поскольку видел, как это было в других зонах конфронтации.Рано или поздно этот вопрос встанет. И встанет вопрос о том, насколько легитимна власть тех, кто пришел в нее путем насильственного, незаконного, неконституционного переворота. Да, их признало мировое сообщество, и, кстати, Россия тоже признала итоги президентских выборов 2014 года. Но все понимают по факту, кто является фигурантом, а кто – субъектом политического процесса.Для меня в политике фактор субъектности имеет первостепенное значение. Какие бы декларации, какие бы заявления властей, которые представляют сейчас национальные элиты во всех странах постсоветского пространства, ни делались, самое главное – это возможность принимать самостоятельные политические решения и нести за них ответственность, в большей степени быть субъектом в переговорах, нежели зависеть от навязываемой позиции.Если у вас есть внутренняя воля, вы субъект, если нет – вы объект воздействия. Вот и все, другого ничего жизнь не придумала.Я скажу так: если мы будем жить своим умом и договариваться друг с другом, а не просить посредников-дядей, научить нас Родину любить, будет больше толку.На большой территории, которая когда-то называлась Советский Союз, нам нужно вновь научиться жить вместе и свои вопросы решать без посредников.Сейчас ситуация на Украине близка к коллапсу, и возможны очень серьезные перемены внутри правящей элиты, причем они могут быть как в сторону партии силы, так и в сторону тех, кто может вести диалог.Так или иначе, хотим мы этого или нет, Украина стала участником «Минск-2», который предусматривает ряд ключевых действий, но они не работают, потому что нынешней правящей элите крайне невыгодны.Думаю, к необходимости принятия решений подтолкнет экономическая ситуация. Она, вероятно, будет только ухудшаться.Поэтому серьезные изменения возможны уже до конца этого года. В каком направлении будет развиваться ситуация, во многом будет зависеть от новых вводных. А они могут появиться в любой момент… Ольга Казанцева
Теги: Украина

Поделиться: