Безопасность Евразии: реалии, проблемы, перспективы

Дата:
Автор: ИАЦ МГУ
Сильное влияние оказал и кризис в Киргизии. В условиях коллапса 2010 года исполняющая в то время обязанности президента республики Роза Отунбаева обратилась в ОДКБ с просьбой ввести в страну миротворческие силы. И тут выяснилось: таковых нет. Конечно, можно было ввести обычные войска, но этот шаг однозначно был бы интерпретирован «друзьями» как интервенция.
Безопасность Евразии: реалии, проблемы, перспективы
 Эволюцияпроцесса обеспечения безопасности на пространстве Евразии  - тема одной из наиболее актуальныхдискуссионных панелей в программе состоявшегося в Москве Третьего заседанияКлуба молодых интеллектуалов Содружества. Руководитель секции – доцентфакультета мировой политики МГУ им. М.В. Ломоносова Алексей Фененко представиланализ этапов институционализации Организации договора о коллективнойбезопасности и прогнозы перспектив развития ОДКБ с учетом существующих проблемв ее деятельности.    Вэволюции процесса обеспечения безопасности на постсоветском пространстве запоследние 25 лет А.Фененко выделяет три этапа. Первый из них – период, которыйпоследовал сразу за распадом СССР. Он характеризуется попытками  России и ряда других государств «удержать»пространство уже бывшего Советского Союза. «Базовымэлементом этих попыток выступает подписанный в 1992 году Ташкентский договор о коллективнойбезопасности. Юридически он выглядел довольно убедительным, поскольку в него былабуквально скопирована формула из Вашингтонского договора 1949 года о том, чтонападение на одно государство-участника расценивается как нападение на всех остальных.Приэтом, однако, было два момента, которые делали документ «рыхлым». Первое – этото, что все страны-участницы договора имели право выстраивать связи с внешнимисубъектами, в тех пределах, пока это не противоречит национальнойбезопасности  других стран-участниц. Вкатегорию «внешних субъектов» входили, в том числе, структуры НАТО, которые вту пору модно было именовать словом «партнеры». И придраться к чему-либо здесь былоневозможно. Второймомент: в Ташкентском договоре не было дано четкого определения тому, что считатьагрессией. Это нечто исходящее извне или же, в том числе, относящееся к конфликтаммежду членами договора? Ответа на этот вопрос в документе нет. И существуетточка зрения, что он не был прописан в договоре по одной причине: иначе бы он простоне был подписан в той ситуации, которая сложилась на постсоветском пространствев начале 90-х годов. ПомимоТашкентского договора был еще пакет меморандумов 1995 года о гарантияхтерриториальной целостности, о создании и сохранении единой системы пограничнойслужбы и единой системы противовоздушной обороны, а также ряд двустороннихдокументов о военно-техническом сотрудничестве. Идеявсего этого комплекса соглашений была предельно проста – сохранить единоепространство безопасности на территории бывшего Советского Союза.  Но эта идея на тот момент реализована не была»,- констатирует эксперт. Поего мнению, главной причиной упущенных возможностей стала та самая, упомянутая,первая статься Ташкентского договора, обусловившая юридически узаконенныйраспад единого пространства безопасности во второй половине 90-х годов. Первымиэто пространство покинули страны, имевшие особый статус в рамках Ташкентскогодоговора – Украина, которая определяла себя ассоциированным членом, и Туркмения,заявившая о нейтральном статусе, но согласившаяся сотрудничать с членамидоговора сегментарно, в тех сферах, где это будет выгодно. «Затемначалось формирование альтернативного субблока ГУУАМ (ГУАМ), формат которого частоименуют политическим, хотя изначально он был военно-политическим, посколькуобъединение «вызрело» из консультаций между Молдавией и Грузией на Венской конференциипо Договору об обычных вооруженных силах в Европе. То есть идея была принудить Россиюк выводу войск с территории Грузии и Молдавии через механизм ДОВСЕ. Следующимдеструктивным моментом стало то, что в 1999 году несколько стран, включаяГрузию, отказались продлять срок действия Ташкентского договора. И особенноболезненный факт – появление американских военных баз в Центральной Азии. Этостало тяжелым ударом по концепции коллективной безопасности», - отмечаетА.Фененко. Именнотогда, на рубеже 2001-2002 годов, по мнению эксперта, стало очевидно: ещечуть-чуть и уже не останется не то что общего пространства безопасности, ноникакого пространства безопасности вообще, оно просто распадется на субблоки. Вэтот кризисный момент приходит осознание необходимости срочно создавать полноценныйвоенно-политический блок и одновременно понимание: на всем пространстве СНГсоздать его уже невозможно.«Второйпериод эволюции безопасности на евразийском пространстве я датирую 2002 годам.Он характеризуется так называемой «сдвоенной стратегией» России. Во-первых,в этот период на базе Ташкентского договора создается новая военно-политическаяорганизация – ОДКБ. Во-вторых,формируется и механизм партнерства между ОДКБ и Шанхайской организациейсотрудничества, то есть идет подключение к процессу Китая. Издесь стоит напомнить такой сюжет: в тот период против ШОС вели очень серьезнуюигру Соединенные Штаты Америки. Накануне саммита организации в Санкт-Петербургев 2002 году, главным в повестке дня которого был вопрос  подписания устава ШОС, американской стороной осуществляетсямассированный вброс: поскольку США создали базы на территории ряда стран ЦентральнойАзии, они впервые в истории стали «евразийской державой», что дает основанияпретендовать на статус наблюдателей в ШОС. Эту тему озвучил и президент Буш-младший,но особенно настойчиво ее продвигал Пол Вулфовиц - ярый сподвижник американскойгегемонии в однополярном мире. Безусловно,американские «партнеры» были не столь наивны, чтобы рассчитывать на принятиеСША в ШОС. Задача была – внести в раскол в организацию. Ожидалось, что Узбекистан,поддержит инициативу, и это оказалось именно так, а Россия, Китай и Казахстанбудут категорически против. Таким образом удастся сорвать подписание устава ШОСи парализовать процесс формирования организации. Исходяиз сложившихся обстоятельств, разработчики устава ШОС нашли тогда очень, на мойвзгляд, тонкую формулу решения проблемы: из проекта устава исключили положениео том, что на территории стран участниц ШОС не может быть иностранных военныхбаз. Собственно, это и позволило подписать устав и сохранить ШОС. Позже,в 2005 году, когда организация усилилась и обрела определенный политическийвес, она обратилась к США с инициативой вывести иностранные военные базы иззоны своей ответственности», - говорит А.Фененко. В2008 году произошло крайне неприятное событие, побудившее к переосмыслениюконцепции безопасности на территории Евразии – пятидневная война в Южной Осетии,которая, по сути, спровоцировала глубокое разочарование в самом механизме ОДКБв российском руководстве. Позиция России не получила каких-либо четких и внятныхоценок от имени организации, не говоря уже о ее членах.  Пофакту получалось, что миссия ОДКБ ограничивается регионально-фрагментарнымформатом и сосредоточена на борьбе с исламским экстремизмом в вектореАфганистан – Центральная Азия. Вэтот период Россия инициирует ряд срочных мер по укреплению ОДКБ, попыткинасыщения деятельности организации новым содержанием. «Первыйшаг на этом пути – создание Коллективных сил оперативного реагирования, такназываемых КСОР. Они создавались очень непросто. В частности, Белоруссия втечение полугода занимала категоричную позицию и  согласилась на создание КСОР только приусловии, что национальные силы не будут участвовать в военных и миротворческихоперациях без санкции  парламента республики.Сильноевлияние оказал и кризис в Киргизии. В условиях коллапса 2010 года исполняющая вто время обязанности президента республики Роза Отунбаева обратилась в ОДКБ спросьбой ввести в страну миротворческие силы. И тут выяснилось: таковых нет. Конечно,можно было ввести обычные войска, но этот шаг однозначно был бы интерпретирован«друзьями» как интервенция. Поэтомуна саммите в Астане, состоявшемся в августе 2011 года, было принято решение осрочном создании миротворческого потенциала ОДКБ. Затемпроисходит интересная вещь: через год подписывается меморандум овзаимопонимании между Секретариатом ОДКБ и Департаментом операций ОрганизацииОбъединенных Наций, в котором впервые отмечается, что при определенныхситуациях ООН может одобрить миротворческую деятельность ОДКБ и выдать мандатна ее проведение. Ну,и, наконец, последний в этом ряду знаковый момент пришелся на рубеж 2013-2014годов. Тогда, накануне украинского кризиса на самом высоком уровне обсуждаласьидея внесения поправки в устав ОДКБ о разрешении превентивной миротворческой деятельности.Суть поправки такова: если где-то вблизи от границ ОДКБ возникает опасный очагнапряженности, ОДКБ будет иметь право превентивно, самостоятельно или ссогласия ОБСЕ и, гипотетически, ООН, провести какую-то операцию с цельюпредотвращения усугубления кризиса. Однакодостичь единства в этой позиции так и не удалось, о чем свидетельствует иразвитие украинского кризиса. В этом контексте сложно говорить о наличии у ОДКБмиротворческого потенциала как такового. Этоподтвердили и события нынешней весны, когда произошло обострение ситуациивокруг Нагорного Карабаха – ОДКБ очень четко дистанцировалась от проблемы,заявив, что на эту территорию гарантии организации не распространяются», -констатирует А.Фененко. Исходяиз сложившихся реалий, эксперт прогнозирует развитие дальнейшей эволюции ОДКБ имиссии организации в обеспечении безопасности на территории Евразии по тремвозможным сценариям. «Первыйсценарий – превращение ОДКБ в «блокирующую» организацию, в структуру, у сторон-участниц которой нет жестких обязательств другперед другом, а задача организации сводится к тому, чтобы не допуститьприсоединения ее членов к какому-то другому военно-политическому блоку. Думаю,такой вариант мало устраивает и Россию, и другие страны-участницы, хотя идеясуществует. Однакоздесь возникает вопрос: если ОДКБ станет блокирующей организацией, к комуперейдут реальные миротворческие функции? Очевидно, нужно будет создаватьдублирующую организацию. Но это путь раскола, в котором вряд ли кто-то изчленов ОДКБ заинтересован. Другойвариант – превращение ОДКБ в сугубо функциональную организацию, зацикленнуюисключительно на вопросах защиты границ с Афганистаном, помощи Таджикистану иКиргизии, в случае необходимости обеспечения их территориальной целостности. Это,в принципе, тот вариант, который пытались реализовать в период между 2004 –2009 годами. Но он превращает ОДКБ в сугубо региональную структуру. Наверное,это отчасти выгодно странам Центральной Азии, но одновременно возникаетущемление интересов других членов организации, в частности, Белоруссии иАрмении, которым такой вариант не особенно интересен. Темне менее, и такая идея существует, получит ли она развитие – вопрос. И,наконец, третий вариант – превращение ОДКБ в полноценный региональныйвоенно-политический блок с единым командованием, в связи с чем встает вопрос отрех базовых вещах.Первое– необходимость выработки общей политической стратегии. В этом случае,необходимо будет вводить в устав организации некий аналог четвертой статьи Вашингтонскогодоговора 1949 года о механизме постоянных консультаций  по военно-политическим проблемам и создаватьна институциональной основе постоянно действующие, подчеркиваю, не ситуативные,не только военные, но и политические органы ОДКБ – парламентскую ассамблею, Советминистров иностранных дел и так далее. Возникаетдилемма и по поводу самого устава ОДКБ. Перваяпозиция состоит в том, чтобы реформировать его в соответствии с усилениеммиротворческого компонента. То есть двигаться к возможности придания ОДКБ функцийдействовать за пределами границ зоны ответственности по приглашению, а вкрайних случаях – самостоятельно. Второйподход – делать больший упор на классическую координацию военно-политическихусилий в рамках ОДКБ, создавать полноценные региональные командованиявооруженными силами. Эта идея пока не особенно популярна, но при условии ростанапряженности, не исключено, что она выйдет на авансцену дискуссий.  Третийвариант – усиление координации в военно-технической сфере, не только в областивооруженных сил, но и в области военной промышленности. Этот вариант можетотчасти дополнять интеграцию в рамках Евразийского экономического союза. Но он,по сути, предполагает восстановление былой советской системы взаимодействиямежду военными предприятиями, создание постоянно действующих комитетов покоординации военной промышленности. Вопрос в том, пойдут ли на это все государства-членыОДКБ», - резюмирует А.Фененко. Такимобразом, в настоящее время ОДКБ стоит перед выбором пути дальнейшего развития. Помнению эксперта, ближайшие два-три года – реальный срок, в течение которогостанет понятно, по какому сценарию будет воплощаться дальнейшая эволюцияорганизации и соответственно – концепция обеспечения безопасности напространстве Евразии.   

Поделиться: