Таисия Мармонтова: Афганистан в системе региональной безопасности в Центральной Азии

Дата:
Автор: ИАЦ МГУ
Доклад к.и.н., доцента кафедры регионоведения Евразийского национального университета им Л. Н. Гумилева Таисии Мармонтовой, подготовленный для презентации на международном круглом столе "Влияние внерегиональных игроков на проблемы безопасности в Центральной Азии", 27 мая 2016 года, Екатеринбург.
Таисия Мармонтова: Афганистан в системе региональной безопасности в Центральной Азии
Таисия Мармонтова: Афганистан в системе региональной безопасности в Центральной Азии    Доклад к.и.н., доцента кафедры регионоведения Евразийского национального университета им Л. Н. Гумилева Таисии Мармонтовой, подготовленный для презентации на международном круглом столе "Влияние внерегиональных игроков на проблемы безопасности в Центральной Азии", 27 мая 2016 года, Екатеринбург."Афганистан в системе региональной безопасности в Центральной Азии"Сегодня, через четверть века после распада СССР и образования на постсоветской территории независимых государств геополитические трансформации обусловили повышение значимости Центральной Азии. Это связано с ее местоположением на пересечении геостратегических интересов ключевых мировых и региональных игроков. Заинтересованность многих стран в политическом и экономическом доминировании в регионе напрямую связана с необходимостью решения проблем безопасности в Центральной Азии [1]. Как отмечает, профессор Евразийского университета С.Б. Кожирова, современная геополитическая ситуация в Евразии изменила привычное отношение к безопасности. На первый план вышло ее реалистическое восприятие, носящее охранительный характер. Современное экспертное сообщество шаг за шагом работает над формированием нового понимания безопасности, базирующегося на идее о коллективной, кооперативной безопасности. Как бы парадоксально это не звучало, но сегодняшний, постбиполярный мир с одной стороны характеризуется низким уровнем военной угрозы, а с другой стороны имеет место и относительно невысокий уровень стабильности. Угроза локальных конфликтов вышла на первый план среди военных угроз. Новым в современном мире становится выход на первый план невоенных угроз безопасности, таких как активизация международного терроризма, проблемы наркотрафика [2]. Афганистан играет одну из ключевых ролей в безопасности региона ЦАР в целом и для каждого из государств в частности. Дестабилизирующее влияние на регион оказывают и афганский наркотрафик, и нелегальная миграция, религиозный экстремизм, разветвленная коррупционная сеть и терроризм. Без учета афганского фактора невозможно построение безопасного пространства в центрально-азиатском регионе [3].  Нестабильность в Афганистане сегодня - одна из самых серьезных угроз для стран региона, что обусловлено, с одной стороны внутренними факторами, а с другой стороны интересами внешних сил, рассматривающих ИРА как зону продвижения своих интересов в Азии. Оценивая степень влияния ситуации в ИРА на Центральную Азию, начнем с оценки роли внешних игроков. США. США и их партнеры по НАТО пытаются поддерживать устойчивость афганской власти и удерживать хрупкое равновесие в тандеме «Гани-Абдулла». Сохранение присутствия на афганской территории важно для США, так как позволяет оказывать влияние на ситуацию в СУАР КНР, Иране, Пакистане, Индии, странах ЦАР и России. В определенной степени Вашингтону выгодно поддержание очагов напряженности вблизи границ своих геополитических конкурентов. Сегодняшние действия МССБ НАТО в Афганистане направлены не столько и не сколько на стабилизацию обстановки в ИРА, сколько на укрепление и продвижение геополитических интересов стран западной коалиции. В свете грядущих в 2016 г. президентских выборов в США возникает некоторая дилемма – с одной стороны Б. Обама как представитель демократической партии обязан показывать приверженность выполнению принятых на себя обязательств по завершению боевой операции в ИРА и выводу американских войск из этой страны. С другой – все более явно просматривается невозможность выполнения данного обязательства, снижается идеологический компонент «проецирования мощи Америки» за рубежом, тем самым подрывая потенциал поддержки американского электората.Китай. Другой внешний игрок Китай работает над созданием собственной антитеррористической стратегии, которая на первоначальном этапе охватывает Пакистан и Афганистан с перспективой последующего вовлечения других стран региона. Активизация внешнеполитического курса Китая на афганском направлении обусловлена недоверием Пекина к мерам, предпринимаемым мировым сообществом и США. Так, власти КНР рассчитывают обеспечить безопасность по периметру границ СУАР, а также эффективную реализацию своей стратегической инициативы «Один пояс - Один путь». Интересно то, что Китай старается непосредственно влиять на процесс в Афганистане. Следует отметить формирование трехстороннего стратегического диалога в формате «Китай-Пакистан-Афганистан» по углублению сотрудничества в борьбе с терроризмом, проведение в Пекине конференции Стамбульского процесса в конце 2014 г., а также встреч с лидерами ДТ в декабре 2015 года. Россия. Ключевой целью для Российской Федерации и ее политики в Афганистане является обеспечение безопасности на центральноазиатском направлении: недопущение дестабилизации в Таджикистане, Туркменистане и Кыргызстане, а также пресечение потока наркотиков из ИРА.  Иран. Иран выражает обеспокоенность ситуацией в северных и юго-западных провинциях, и связано это с активизацией ИГИЛ. Иран форсирует реализацию подписанного в феврале 2015 г. между Ираном и Таджикистаном соглашения в сфере безопасности. Кроме того, во время поездки президента Х.Рухани в Ашгабад в марте 2015 г. Тегеран дал принципиальное согласие оказать поддержку Туркменистану, не состоящему в ОДКБ, в случае возможного нападения со стороны ИГИЛ. Серьезную роль на ситуацию в Центральной Азии оказывает и комплекс внутриполитических факторов. Так, имеющая место борьба за власть между разными племенными и этническими группировками. Сегодняшний, правящий тандем «Гани-Абдулла» весьма нестабилен, и это может привести к высокой вероятностью возобновления конфликта команды президента ИРА с представителями бывшего «Северного альянса». Противоречия между А. Гани и А. Абдуллой не дают закончить создание кабинета министров и формирования губернаторского корпуса. Выражают недовольство слабой эффективностью действий афганских властей часть пуштунов и представители национальных меньшинств, вполне можно говорить о вероятности их попыток по оказанию поддержки и укреплению потенциала подконтрольных военно-политических структур.  Экс-президент Х. Карзай, не желая вступать в открытую конфронтацию с центральной властью, формирует оппозиционный блок, в который могут войти советник по национальной безопасности Р. Спанта, начальник секретариата президента М. Модабер, а также бывшие министры внутренних дел О. Даудзай, информации и культуры А. Хуррам. Первый вице-президент А.Дустум продолжает требовать расширения своих полномочий в сфере контроля над силовым блоком.  Серьезной угрозой для региона ЦАР является комплекс факторов, связанных с активизацией деятельности вооруженной оппозиции в северных регионах ИРА. Фиксируется процесс создания террористической инфраструктуры в афганских провинциях, непосредственно граничащих со странами ЦАР. Так, на сегодняшний день от Бадгиса до Бадахшана сконцентрировано большое количество боевиков, основной костяк которых составляют выходцы из стран СНГ. Также возможно осложнение ситуации, связанное с гибелью главы «Талибан» муллы Мансура. Преемником муллы Мансура был избран маулави Хайбатулла Ахундзада, а его заместителями назначены Сираджуддин Хаккани и Мохаммад Якуб, сын основателя «Талибана» муллы Омара. Возглавляемая С. Хаккани группировка «Сеть Хаккани» имеет твердые позиции на северо-западе Пакистана, является мощной силой в провинции Пактика на востоке Афганистана и некоторых других регионах, но не на родине талибов в провинции Кандагар на юге страны. «Сеть Хаккани» является самой сплоченной, способной и хорошо финансируемой повстанческой организацией.  27-летний мулла Якуб, сын муллы Омара руководил военной комиссией, которая контролирует 15 из 34 афганских провинций. У него есть опыт, множество сторонников и поддержка бывшего министра обороны Абдула Каюма Закира. Однако мулла Якуб слишком молод для талибской верхушки. На фоне раскола и нестабильности в Талибане отмечается деятельность ИГИЛ по расширению своего влияния в ИРА. Оплотом сил, представляющих в Афганистане ИГИЛ, является «Исламское движение Узбекистана» и другие присягнувшие А.Аль-Багдади формирования отдельных функционеров и полевых командиров движения «Талибан», «Техрик-е Талибан Пакистан», «Исламской партии Афганистана Г. Хекматияра», «Джамаат Ансаруллах» и др. Террористическая организация проявляет наибольшую активность в приграничной с Пакистаном афганской провинции Нангархар. Присутствие ИГИЛ отмечается в провинциях Кандагар, Газни, Фарьяб, Кундуз и Бадахшан. При этом около границ с Таджикистаном и Туркменистаном экстремисты стремятся создать сеть опорных пунктов и лагерей подготовки, в том числе в целях отсечения северных районов Афганистана от транспортного сообщения с Кабулом. В условиях увеличения посевных площадей опийного мака в южных провинциях Афганистана, географической близости, функционирования разветвленной сети курьеров, коррупции в странах региона и прозрачности государственных границ наркотрафик из Афганистана остается одной из главных угроз для Центральной Азии. В 2015 году в Германию прибыло около 154 тыс. вынужденных переселенцев из Афганистана. В случае успеха переговоров идущих между Берлином и Кабулом следует ожидать перенаправление потоков беженцев из Афганистана, в результате чего страны ЦАР могут стать одними из основных территорий повышенного интереса со стороны вынужденных переселенцев. Таким образом, подводя итоги, можно говорить о том, что для стран Центральной Азии афганская проблема, кроме наркотрафика, контрабанды оружия и распространения экстремистских течений, включает в себя риски, связанные с возможным проникновением в регион исламистских группировок и бандформирований.  Оценивая возможности развития ситуации в ИРА и ее влияние на Центральную Азию можно говорить о том, что продолжится активизация деятельности вооруженной оппозиции, которая стремится наращивать свой боевой потенциал, а также расширять подконтрольные ей территории. Усилятся существующие противоречия не только по линии США - РФ, но и США - КНР, Иран - страны арабского мира, Пакистан - Индия и др. Сохранится вероятность появления очагов нестабильности у южных границ стран ЦАР, которые будут использоваться представителями международных террористических организаций для осуществления наркотрафика, создания «спящих» ячеек религиозно-экстремистских организаций, вербовки новых членов, а также возможной организации «громких» терактов. Примечания 1. Суинова А. С. Проблемы безопасности в Центральной Азии и стратегии их решения//Вестник Карагандинского Университета ТАРИХ. ФИЛОСОФИЯ сериясы - № 4(60)/2010 –с.139-143 2. Кожирова С. Б. Материалы экспертного интервью. Личный архив автора.  3. Мусина И. Афганский фактор в политике государств центральной Азии// Қазақ ұлттық педагогикалық университетiХабаршы Вестник «Әлеуметтану және саяси ғылымдар» сериясы Серия «Социологические и политические науки» №1 (37)/2012 –с.100-105

Поделиться: