Олжас и Я - подарок к юбилею Великого евразийца

Дата:
Автор: ИАЦ МГУ
18 мая исполнилось 80 лет Олжасу Сулейменову – человеку, к многочисленным ипостасям которого по праву применимы перфекционные эпитеты: талантливейший поэт и писатель, выдающийся общественный деятель, политик и дипломат.
Олжас и Я - подарок к юбилею Великого евразийца
 18мая исполнилось 80 лет Олжасу Сулейменову – человеку, к многочисленнымипостасям которого по праву применимы перфекционные эпитеты: талантливейшийпоэт и писатель, выдающийся общественный деятель, политик и дипломат. Однакодаже эти эпитеты не описывают в полной мере масштабной личности нашегосовременника, который не по долгу, но по убеждениям, по внутреннемугенетическому коду во все времена и при любых обстоятельствах был и остаетсяпатриотом, интернационалистом и гуманистом, словом  – евразийцем в самом современном и прогрессивном смысле этого понятия.    Вдни, когда юбиляр из разных уголков мира получает поздравления от многочисленныхпоклонников его творчества, единомышленников и друзей, в российскомиздательстве «Художественная литература»вышлав свет книга о нем – сборник авторских публикаций с примечательным названием«Олжас и Я». Творческийпроект осуществлен по инициативе советника Международного фонда «Культура»Ермека Алданова. По его словам, идея создания книги родилась несколько летназад. Приступая к ее воплощению, составитель сборника руководствовался цельюпредоставить возможность высказаться на страницах издания как можно большемуколичеству почитателей творчества Олжаса Сулейменова, а также тем людям, чьисудьбы отмечены влиянием его мощного и созидательного человеколюбия,убежденного сподвижничества идее гуманизма. Витоге в сборник вошли очерки, эссе, рассказы 94 авторов, каждый из которыхзнаком и стремится познакомить читателей со «своим», известным именно ему,Олжасом Сулейменовым. Отсюда и название сборника «Олжас и Я», которое, к томуже, созвучно названию самой, пожалуй, известной и наиболее резонансной книгиОлжаса Сулейменова «Аз и Я». Вновом сборнике причастность героя к историческому процессу, столь ярко идерзновенно проявившаяся в творчестве и в натуре Олжаса Сулейменова еще вмолодые годы, интерпретируется через восприятие его современников –  известных писателей, поэтов и литераторов,представителей сферы культуры и искусства, политических и общественных деятелей.  Вкниге представлены воспоминания уже ушедших друзей поэта – АндреяВознесенского, Риммы Казаковой, Константина Симонова, а также философскоеосмысление творчества Олжаса Сулейменова в видении прозаика, переводчика,публициста, литературоведа, лауреата Президентской премии мира и духовногосогласия Республики Казахстан Герольда Бельгера.  Однакоосновная часть публикаций – написанные специально для сборника эксклюзивные статьисовременников, каждая из которых добавляет ярких штрихов к собирательномупортрету героя.  Перваяпрезентация книги «Олжас и Я» состоялась в День рождения поэта в Алматы. Вперспективе, как планируется, издание будет представлено в течение года в ходеюбилейных мероприятий, которые пройдут в России и Казахстане.  Покаже мы предлагаем вниманию читателей некоторые фрагменты книги, предоставленныеавтором проекта Ермеком Алдановым.  Михаил Швыдкой, специальныйпредставитель президента Российской Федерации по международному культурномусотрудничеству:-Я знаю Олжаса Сулейменова как поэта, который входил в ряд обязательного чтениядля всех, кто жил в Советском Союзе в середине 60-х годов. Творчество ОлжасаСулейменова было некой частью того важного процесса, который мы называлилитературой «шестидесятников». Понятно, что он был чуть младше Евтушенко илиВознесенского, понятно, что у него был другой опыт, нежели у Булата Окуджавыили Юрия Левитанского. Но, тем не менее, он открылся как поэт именно в этупору, когда поэзия пришла на стадионы, когда потребность в поэзии оказаласьнеобычайно важной для людей, потому что поэзия давала некое ощущение свободы,той новой энергии, которая открылась в Советском Союзе в период оттепели. Одновременноя стал присматриваться к его творчеству все-таки несколько позже, когдапоявилась знаменитая книга «Аз и Я» и произошел невероятно громкий скандал, вкотором даже самые уважаемые люди, такие, как Дмитрий Сергеевич Лихачев,занимали весьма консервативную жесткую позицию по отношению к вольному трудуказахского поэта и мыслителя. Собственноговоря, «Аз и Я» не лингвистическая работа в строгом смысле слова и даже нестрогое историко-культурное исследование. Это работа человека, у которогонеобычайно острое ощущение языка, причем языка как казахского, так и русского.И его погружение в древнерусскую литературу было погружениемхудожника-мыслителя, философствующего поэта, если угодно, философствующеголитератора, который пытался выявить не просто влияние тюркоязычия на древнийрусский язык, но и попытался извлечь вот эту двойственную роль тюркоязычнойистории Степи, которая с одной стороны пришла в русский лес и поработила его,как казалось, а с другой – принесла некие новые культурные переживания, которыхдо той поры не было в этой части Советского Союза. Авот тогда, я повторю, разгорелся необычайный скандал, потому что отношение кдревним рукописям, к древним важнейшим фундаментальным летописям, таким, как«Слово о полку Игореве», было незыблемым во многом. И, тем не менее, я думаю,что, несмотря на все непростые последствия и для издателей этой книги, и для ееавтора, Олжас вошел в круг обязательных собеседников, потому что он касалсясамых фундаментальных проблем бытия государственности российской иказахстанской потом. Это было в высшей степени важно. Притом,что, я повторю еще раз, он остро переживал и чувствовал современность, он островключался в разного рода общественные движения. Но в той работе, которую оннаписал молодым человеком, открылось его удивительное чувство принадлежности кистории, к историческому процессу. Такого замечательного английского историкаРобина Коллингвуда, думаю, что Сулейменов читал, потому что Олжас человекобразованный. Коллингвуд всегда понимал, что настоящее как бы таит в себе всюпредшествующую историю, и проблема настоящего – это недорешенная проблемапрошедшего.Ядумаю, что по сей день для Олжаса это ощущение с одной стороны живого нервасовременности, а это качество любого настоящего поэта, а Олжас – настоящийпоэт, одновременно сочетается с переживанием настоящего как элементадвижущегося процесса из прошлого в будущее. И вот это ощущение он переживаеткак выдающийся мыслитель и выдающийся литератор. Я думаю, что в современнойлитературе Казахстана Олжас занимает, наверное, такое же место, какое ЧингизАйтматов занимал в литературе киргизской. Он чувствует ее как часть мировогохудожественного процесса, и его воспринимают как часть не только казахстанскойлитературы, но и литературы мировой, что очень важно для писателя. Потому что он,укорененный человек казахстанский, тем не менее, чувствует то звездное небо надголовой, без которого не бывает великого национального писателя.  Ираклий Квирикадзе,  грузинский и российский сценарист,кинорежиссёр, педагог, заслуженный деятель искусств Грузии:-Олжас Сулейменов в моей жизни – человек особый.Вдалекие восьмидесятые годы я снял фильм «Пловец». Тогдашнее руководство ГоскиноСССР сочло этот фильм антисоветским. Дряхлеющий вождь Леонид Ильич Брежневнаграждал сам себя золотыми звездами Героя Советского Союза и осторожновозрождал культ личности товарища Сталина, а я имел неосторожность снятьантисталинский фильм. Случился шумный скандал, мне запретили приказом ГоскиноСССР быть режиссером. Я стал безработным. Семья, дети, я распродаю книги вбукинистических магазинах, одалживаю у друзей деньги, не возвращаю долги… Жизнькатится вниз…Раздалсязвонок из Алма-Аты: «Ираклий, здравствуй, я Олжас Сулейменов, председательГоскино Казахстана». Я знал Олжаса Сулейменова как знаменитого литератора.Автора нашумевшей книги «Аз и Я». О книге говорили мои друзья, знакомые,грузинская интеллигенция. И этот Олжас Сулейменов звонит мне и говорит: «Явидел твой фильм «Пловец»… он мне понравился. Такие фильмы нужны… Может,приедешь к нам, снимешь что-нибудь?» Яотвечаю Олжасу, что приказом министра кинематографии СССР мне запрещено сниматькино. Олжас смеется: «Придумай себе псевдоним». Я смеюсь в ответ: «Псевдониммой – Али-Баба и сорок разбойников». Олжас отвечает: «Сорок разбойников неприглашаю, а одного Квирикадзе жду в Алма-Ате с хорошим сценарием».Такиз телефонного шутливого разговора возник проект, который в полном смысле этогослова «вернул меня к жизни». За месяц я написал сценарий «Возвращение Ольмеса».Яписал о моем военном детстве. О возвращении моего отца с фронта. О том, как мойдед, когда отца не было дома, врал нам, маленьким детям, что наш отец Великийвоин, что он богатырь, что он одной рукой Гитлера уложит на обе лопатки. Мы,глупцы, верили сказкам деда, а приехал с войны маленький человечек и мы неприняли его. «Это не наш папа». Мы жили в деревне и сбежали от деда и отца влес. Отцу пришлось совершать различные «подвиги», чтобы мы поверили: «Это он,Великий воин».Историяполучилась интернациональной, она могла произойти где угодно, в Грузии, вРоссии, в Англии, в Казахстане. Благодаря Олжасу Сулейменову и его заказу яобложился книгами и стал изучать нравы, быт, характеры, чтобы мои герои-казахине выглядели неестественными. За этот месяц мы несколько раз перезванивались сОлжасом, я не рассказывал ему сюжет, но задавал вопросы о казахских обычаях,надо было знать, какие «подвиги» мог бы совершить мой герой. Олжас рассказал о«кокпаре» (традиционной конноспортивной игре казахов, заключающуюся в борьбеконников за тушу козла). Большой яркий эпизод появился в сценарии, где геройучаствует в состязании «кокпар» и побеждает. Былоначало осени, когда я впервые приехал в Алма-Ату. Город очень понравился мне.Снежные горы рядом с цветущими садами, базар, похожий на пряные восточные базарыиз сказок Шехеразады. В Тбилиси базар – мое любимое место, и здесь в Алма-Ате явесь день провел в чайхане на базаре. Я думал, грузинская история, переписаннаяна казахскую землю, должна понравиться Олжасу, если наши базары так похожи другна друга. ОлжасСулейменов в это время находился в санатории, недалеко от Алма-Аты избавлялсяот какой-то мелкой болячки. За мной приехала машина, и я поехал к нему сосценарием. В машине я стал нервничать, «а вдруг не понравятся председателюГоскино Казахстана мои каракули». В какой-то момент я хотел выкинуть сценарий воткрытое окно машины. Думал, встречу Олжаса, скажу: «прости, я написал чушь, дайвремя, напишу заново».Олжасвстретил меня в полосатой пижаме, красивый, волосы растрепаны, босые ноги вшлепанцах. Я ничего не сказал о своих адских сомнениях, протянул сценарий, 80страниц печатного текста. Олжас подержал бумажную пачку, улыбнулся довольный:«Ираклий, я сяду читать, а ты, если хочешь, походи по саду, прочту, мывстретимся». Явышел в сад. Огромные яблоневые деревья тяжелели от яблок, красных, налитых. Всаду я ходил около часа, пела какая-то птица, санаторские здания казалисьпустыми. Где-то в одиночестве лежал Олжас в полосатой пижаме, ел яблоки и читалмои восемьдесят страниц. Такая картинка мерещилась мне. Легкий ветер нес пососедней аллее листок, очень похожий на мой сценарный листок. «Не понравилось,выкинул в форточку». Я перебежал на соседнюю аллею, схватил листок. Инструкция«Как вести себя при газовой атаке», рисунки людей с противогазами. Мне сталосовсем плохо. Вдруг слышу топот шлепанцев, оглядываюсь, ко мне бежит большойчеловек в полосатой пижаме с развевающимися густыми черными кудрями и кричит:«Грузин, грузин, откуда ты так хорошо знаешь нашу казахскую жизнь? Все героитакие живые, ты что, сам жил здесь?!»Мнедолго пришлось объяснять Олжасу, что я никогда не был здесь, разве что читалжурнал «Вокруг света», слышал по телефону рассказы Олжаса о «кокпаре». А такжемоя возлюбленная Гуля Жоржоладзе вместе с родителями была выслана после войны вказахскую степь, и за это я должен благодарить Иосифа Виссарионовича Сталина иЛаврентия Павловича Берия. Если не они, не знала бы девочка Гуля Жоржоладзе обыте казахов в степных аулах! Мыопять стали смеяться.Потоммы замечательно с Олжасом поужинали в санаторской столовой, даже выпили виски«Чивас». Это был один из радостных вечеров в моей жизни. Падали яблоки в саду,падали звезды в низком южном небе.Олжас,спасибо тебе за твои добрые дела, которыми одаривал ты многих, в том числеменя.Твоясила, твоя мощь, твой талант все эти годы служили добру… Ещестолько же лет здравствуй, радуй!Фильм«Возвращение Ольмеса» снимался в пыльном поселке Караой Маликом Якшимбетовым иИраклием Квирикадзе. Его Госкино СССР и телевидение СССР разнесли в пух и прах.Фильм положили на полку. Но совсем недавно, в Академии искусств имениЖургенова, где у меня был мастер-класс, где зал был полон казахскимикиностудентами, я увидел на стене плакат «Лучшие двадцать казахских фильмов»,пробегаю названия, вдруг читаю - «Возвращение Ольмеса».Олжас,спасибо! Ты был идейным отцом нашего фильма.

Поделиться: