Отсюда вывод: перед нами стоит задача разработки модели Евразийской интеграции и механизмов ее реализации, а также конструирования новой модели этнополитического развития Евразии.
Евразийский проект нельзя сравнивать с другими региональными объединениями, поскольку он представляет собой новую модель интеграции и этнополитического развития. Такое мнение в ходе состоявшегося недавно в Саратове Второго Международного Форума «Контуры Евразии: теория и практика развития региона» высказал директор департамента стратегического развития и качества Западно-Казахстанского государственного университета им. М. Утемисова Олег ЮРОВ. В интервью корреспонденту «IQ» эксперт пояснил свою позицию.
- Олег Винальевич, в процессе формирования Евразийского экономического союза, еще до момента начала его функционирования, теоретики интеграционного процесса зачастую ссылались на опыт европейской интеграции. И, в принципе, до сих пор, говоря об успехах либо просчетах в деятельности ЕАЭС, принято ссылаться на опыт Европейского союза. Почему подобное сравнение некорректно?
- Да, действительно, при изучении интеграционных процессов принято считать, что Европейский союз представляет собой некий эталон интеграции. И во многом это так – федерализм и функционализм, корпорационализм и структурализм, многие другие теории и учения возникли как результат практики европейской интеграции. Этапы развития и уровни интеграции, термины и понятия, введенные в научный и общественно-политический оборот, также отражают, прежде всего, европейский опыт.
Но, в тоже время, очевидно другое: предпосылки, условия, задачи и механизмы интеграции – «эксклюзивны» для каждого интеграционного объединения. Это касается и культурно-цивилизационных основ и господствующих экономических парадигм, и институтов интеграции, и много другого.
Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить ЕС и НАФТА, ЕС и МЕРКОСУР. Не является исключением в этом смысле и ЕАЭС, за плечами которого опыт «интеграции» в Российской империи, Советском Союзе, СНГ, что накладывает специфический отпечаток и на современные интеграционные процессы на евразийском пространстве.
Логика этого развития включает в себя не только создание единого хозяйственного комплекса, инфраструктуры, разделения труда и специализации, но и решение вопросов национального самоопределения, национальной государственности. В связи с этим Советский Союз выступает в роли «законного» преемника царской России, так как модернизация традиционных обществ, рост образования, формирование национальной интеллигенции требовали новых подходов для решения национального вопроса. И национальная политика Советской власти нашла этот подход – национально-территориальное деление и союз республик.
Не менее закономерным выглядело и создание СНГ (в планируемом варианте) с отсутствием внутренних границ, единой валютой, едиными стратегическими вооруженными силами, но без союзного центра, что было обусловлено развитием национальной государственности, с присущими ей атрибутами, культурой и языком, индустриализацией, становлением национальных элит, усложнением социальной структуры этносов.
Крах «проекта» СНГ привел к утверждению в общественном сознании и практике политической деятельности национально-государственной парадигмы. Этатизация этничности строилась на отрицании и дискредитации опыта единой государственности, что экстраполировалось и на интеграционные процессы, которые потеряли не только позитивную мотивацию, но и лишились исторической обусловленности и легитимности.
За последние двадцать лет в новых независимых государствах выросло новое поколение, сформировалась новая ментальность, для которой главной ценностью является национальный суверенитет. В этой ситуации любые интеграционные проекты рассматриваются как «имперские», «пророссийские», направленные на подрыв национального суверенитета.
- Но, очевидно, подобные опасения не лишены оснований. Ведь евразийская интеграция объективно носит российско-центристский характер в силу географических и инфраструктурных особенностей, разницы производственных и ресурсных потенциалов и так далее...
- И как раз на эти объективные факторы опираются скептики евразийской интеграции, утверждая, что не может быть и речи не только о новой модели Советского Союза, но и о возрождении проекта СНГ.
Более того, даже модель европейской интеграции как демократического, равноправного содружества народов ими отвергается и подвергается критике. Она якобы противоречит ценностям национального суверенитета, несмотря на то, что, в частности, Казахстан всячески демонстрирует желание сотрудничать с ЕС во всех сферах.
- И каким же образом евразийский проект все-таки будет развиваться в перспективе?
- В настоящий момент для ЕАЭС неприемлем единый парламент, как и любой другой наднациональный орган, требующий делегирования суверенитета.
Исключается принцип принятия решений на основе двойного квалифицированного большинства, то есть большинства голосующих стран и большинства представляемого ими населения.
То же самое можно сказать и о правосубъектности интеграционного объединения и его институтов, введении постов аналогичных постам Председателя и Верховного представителя по иностранным делам, полномочиям Европейской комиссии и Суда ЕС и так далее.
Даже такой вопрос как единая валюта, об экономической эффективности которой можно долго спорить, рассматривается в первую очередь через призму независимости. Ведь национальная валюта такой же символ суверенитета, как флаг, герб, гимн, столица, границы и «отдать» ее – значит предать интересы государства.
Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев неслучайно неоднократно заявлял о сугубо экономическом сотрудничестве в рамках ЕАЭС, задачах индустриализации страны, отказе от создания наднациональных органов, прагматизме, праве свободного выхода, открытости объединения и так далее.
Эта установка реализуется на практике. В ЕАЭС не существует институтов, сопоставимых по полномочиям с Европейской комиссией, Европейским судом, Европарламентом даже в бытность Европейского экономического сообщества.
- Это то, что мы имеем на текущий момент. Но с учетом перспектив углубления интеграции возможно ли будет избежать делегирования суверенитета наднациональным структурам?
- На мой взгляд, российско-центристской модели интеграции, нужен реальный противовес, выражающийся в отказе от политической интеграции, незыблемости суверенитета и его символов.
Со стороны Российской Федерации во многом отсутствует понимание того, какой видит интеграцию Казахстан, наблюдается стремление реализовать в ЕАЭС модель Европейского союза.
Ну, в частности, такой резонансный момент, если помните: президент России поручил Банку России совместно с правительством проработать целесообразность и возможность создания в перспективе валютного союза в рамках ЕАЭС. Казахстан устами своего вице-министра национальной экономики тут же четко заявил, что исключает возможность введения единой наднациональной валюты, поскольку это не предусмотрено положениями Договора о ЕАЭС. Такой работы проводиться не будет. Только к 2025 году планируется гармонизация законодательства в области регулирования финансовых рынков.
Между тем, маховик запущен – в Интернет-пространстве Казахстана начинает активно обсуждаться эта тема в контексте покушения России на суверенитет, и казахстанское общество еще на один градус сдвигается в сторону негативной оценки евразийской интеграции.
Но тема на этом не исчерпана: председатель Комитета по делам СНГ, Евразийской интеграции и связям с соотечественниками Государственной Думы Леонид Слуцкий в этом году вновь заявляет о необходимости введения единой валюты, что расценивается экспертами из Казахстана как попытка подорвать доверие к тенге.
- Таких примеров действительно немало. Нередки случаи, когда неосторожные, популистские заявления российских политиков и общественных деятелей вызывают закономерное негодование, выплеск эмоций в государствах-партнерах.
- В этом же контексте – вопрос создания единого парламента ЕАЭС, активно поддержанный председателем Госдумы Сергеем Нарышкиным.
Директор Казахстанского института стратегических исследований Ерлан Карин отверг инициативу, заявив, что в общей повестке дня такой постановки вопроса нет и не будет: «Создание наднациональной политической структуры нами не может обсуждаться в принципе, поскольку это напрямую затрагивает суверенитет нашей страны», - заявил эксперт.
Если вспомнить относительно недавние заявления российских политических деятелей о государственности Казахстана, обоснованности постсоветских границ, советской национальной политике, собирании «русского мира», то возникают опасения в том, что будущее Евразии мы видим, мягко выражаясь, по-разному.
Таким образом, мы вступаем в интеграцию, имея на старте преимущественно негативную оценку истории этнополитического развития Евразии и единой государственности. Ярко выражены противоречия между потребностями интеграционного развития и ценностями национальной государственности и суверенитета. При том, что ЕАЭС принципиально ориентирован только на экономическую интеграцию, в странах-участницах нет единого видения целей, моделей и перспектив интеграции. Методы, инструменты, институты европейской интеграции в большинстве своем не могут быть механически скопированы и использованы в ЕАЭС.
Отсюда вывод: перед нами стоит задача разработки модели Евразийской интеграции и механизмов ее реализации, а также конструирования новой модели этнополитического развития Евразии.
Главной ценностью Евразийского проекта должна стать идея незыблемости и совместной защиты национального суверенитета государств-участников объединения.
