Потенциал рынка логистических услуг Казахстана, по оценкам российской компании Cominfo Logistics Solutions и КИА Центра, составляет примерно $10-11 млрд. Построение современной транспортно-логистической инфраструктуры, как предполагалось, позволит интегрировать Казахстан в глобальную транспортно-логистическую систему «Западный Китай – Западная Европа», чего можно добиться с помощью мультимодального контейнерного сервиса.
Окончание.
Начало см: http://ia-centr.ru/expert/23073/
- Какие выгоды может получить Казахстан от использования его территории в качестве транспортно-логистического хаба всего Центрально-Азиатского региона?
- Отмечу, что тема становления Казахстана как крупнейшего делового и транзитного хаба Центральной Азии впервые была поднята Президентом страны Н.А. Назарбаевым во время представления проекта «Новый Шелковый путь» в июне 2012 года на 25-м пленарном заседании Совета иностранных инвесторов.
Потенциал рынка логистических услуг Казахстана, по оценкам российской компании Cominfo Logistics Solutions и КИА Центра, составляет примерно $10-11 млрд. Построение современной транспортно-логистической инфраструктуры, как предполагалось, позволит интегрировать Казахстан в глобальную транспортно-логистическую систему «Западный Китай – Западная Европа», чего можно добиться с помощью мультимодального контейнерного сервиса.
Транспортно-логистический хаб предполагает, что какие-то китайские товары проходят транзитом, а какая-та часть перерабатывается в Казахстане, сортируется, создаются хранилища и распределяются по Центрально-Азиатскому региону. Тем более, у Казахстана имеются более доступные транспортные пути в Узбекистан, Туркменистан и Кыргызстан, чем, например, у Китая через горы Тянь-Шаня, а это ведь сейсмически опасная зона.
В целом, если Казахстан станет транспортно-логистическим хабом Центрально-Азиатского региона, то это откроет перед нашими потенциальными партнерами – транснацинальными корпорациями – рынок объемом порядка 55 миллионами потребителей. Это явно больше для них, чем внутренний рынок Казахстана с 17 миллионами жителей.
Отмечу один момент, который открывает перед казахстанскими производителями потребительских товаров интересные перспективы. В настоящий момент наблюдается определенный дисбаланс между поставками по направлению Восток – Запад и Запад – Восток. Поток товаров из Китая и Европу значительно превышает обратный экспорт из Европы в Китай. Так, по данным ВТО, экспорт из Азии в Европы в 2013 году составил $855 млрд, а поставки из Европы в Азию - $667 млрд. Таким образом, если в одну сторону вагоны идут груженые, то в обратном направлении бывают нередко пустыми. Поэтому правительство Китая заинтересовано в том, чтобы предприниматели из Казахстана и стран Центральной Азии увеличивали поставки своей продукции на китайский рынок, пользуясь новыми возможностями логистики и транспорта.
Уже сегодня на рынок приграничного с Казахстаном Синьцзян-Уйгурского автономного района поставляются некоторые казахстанские продукты питания. К примеру, в магазинах Урумчи можно встретить шоколад фирмы «Рахат», майонез торговой марки «Три желания» и другие. Особенностью наших продуктов питания является то, что в их производстве не используется в большом количестве минеральные удобрения, добавки и ГМО, что представляет интерес для китайских потребителей и вызывает спрос с их стороны. Важно отметить, что сегодня в сфере сельского хозяйства Пекин делает ставку на потребление органической продукции. Китай стремится заменить генно-модифицированную продукцию, импортируемую с других континентов, на экологически чистую продукцию. Вопрос лишь в объемах и темпах производства. На сегодняшний день Китай открывает Казахстану уникальный, громадный рынок для экспорта сельскохозяйственной продукции. Объем рынка продовольствия КНР составляет почти полтора триллиона долларов. Причем эти объемы быстро растут: если в 2010 году Китай импортировал свыше 80 тыс. тонн мяса (в том числе почти 24 тыс. тонн. говядины и 57 тыс. тонн баранины), то в 2014 году объем импорта мяса увеличился многократно и составил 580 тыс. тонн (в том числе 297 тыс. тонн говядины - рост в 12 раз; по баранине - 283 тыс. тонн - рост в 5 раз). Полагаю, в Китае охотно будут приобретать казахстанскую продукцию, если ее красиво оформить, упаковать, предусмотреть различные виды фасовки и т.д.
- Было заявлено, что Китай намерен инвестировать в инфраструктурные проекты в рамках ЭПШП колоссальные инвестиции – 90 млрд долларов. Означает ли это, что инфраструктурные проекты на территории Казахстана будут финансироваться Китаем и как это конвертируется в политическое влияние?
- Скорее всего, думаю, будет избрана форма софинансирования. В Послании главы Казахстана по проекту «Нурлы жол» в качестве источников инвестиций указаны международные организации (Всемирный банк, Европейский банк реконструкции и развития, Азиатский банк развития). Также определенные средства выделяются из государственного бюджета и Национального фонда. В то же время сегодня объективно только Китай имеет реальные финансовые возможности для инвестирования в инфраструктуру Центрально-Азиатского региона. Так, ЕС переживает миграционный кризис. На первый план также выходят такие актуальные для Европы темы, как борьба с терроризмом и референдум по вопросу выхода Великобритании из Евросоюза. Экономика России находится в состоянии спада и испытывает усиливающееся давление санкций Запада и снижения мировых цен на углеводородное сырье.
Выдвигая концепцию ЭПШП, Китай совместно с заинтересованными странами мира создал три важных финансовых института развития: Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, Фонд Шелкового пути и Новый банк развития БРИКС. Эти институты располагают значительным капиталом. Для сравнения Евразийский банк развития капитализирован на 7 миллиардов долларов, в то время как размеры Фонда Шелкового пути составляет 40 миллиардов долларов, АБИИ и Банка БРИКС – по 100 миллиардов. Кстати говоря, государствами-членами ШОС рассматривается возможность создания банка развития ШОС на базе Евразийского банка развития. В ходе Астанинского саммита ШОС летом 2011 года прежний председатель КНР Ху Цзиньтао выразил готовность китайской стороны выделить 10 миллиардов долларов в его уставный фонд.
Казахстан как один из ключевых звеньев возрождаемого Шелкового пути и активный член АБИИ, конечно, может претендовать на инвестиции из этого банка для своих инфраструктурных проектов. И здесь важна своевременная подготовка и предоставление заявки от Казахстана на инвестирование этих проектов, что во многом зависит от слаженной работы министерств и ведомств.
Что касается оборотной стороны дел, то есть конвертации инвестиций во влияние, то следует подчеркнуть, что в рамках новых финансовых институтов аккумулируются не только китайские деньги. Например, квоты участия в уставном капитале АБИИ распределены между всеми 57 странами-учредителями, каждая из которых вносит свою долю с учетом экономического потенциала.
Цель создания АБИИ заключается в инфраструктурном развитии государств, намеренных возродить Великий Шелковый путь, а основной задачей является финансирование крупных инфраструктурных проектов. К приоритетным направлениям деятельности АБИИ, в частности, относятся энергетика; транспорт и логистика; городская и сельская инфраструктура.
Среди учредителей АБИИ основную часть составляют страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Кроме того, 17 стран-членов ЕС подали заявку, как страны – учредители. Инициатива Китая по созданию АБИИ вызвала интерес и в арабском мире: 7 стран из этого также присоединились к АБИИ, в их числе Египет в качестве страны-учредителя, ОАЭ, Саудовская Аравия, Катар, Иордания, Оман, Кувейт, как ассоциированные члены.
От участия в АБИИ отказались лишь США и Япония. Некоторыми экспертами высказывались мнение о том, что АБИИ, а наряду с ним Банк развития БРИКС создается Китаем в целях конкуренции с существующими международными финансовыми институтами (Всемирный банк, МВФ, Азиатский банк развития), в которых доминируют развитые государства, прежде всего, США и Япония. Вместе с тем, США заявили о своей готовности к сотрудничеству с АБИИ, если эта организация станет строить свою деятельность на основе международных стандартов.
- АБИИ и Банк развития БРИКС – действительно, представляют собой альтернативную форму глобального экономического управления?
- В какой-то мере да, считают некоторые эксперты. Следует напомнить, что страны БРИКС еще в 2010 году предлагали пересмотреть квоты между странами в таких международных организациях как Всемирный банк и МВФ с тем, чтобы увеличить их долю с учетом возросшего экономического потенциала. Но этот вопрос так и не решен до конца до сих пор. Возможно, это подтолкнула развивающиеся страны к созданию альтернативных институтов. По крайней мере, это может быть одной из причин создания новых международных финансовых институтов с участием стран БРИКС.
Интересный момент заключается и в том, что если поначалу развитые страны дистанцировались от участия в инициативе по созданию АБИИ, то в марте прошлого года, вслед за неожиданным решением Великобритании по участию в этом банке, о своем желании войти в состав учредителей банка сразу заявили Франция, Германия и другие развитые страны. Для многих экспертов это стало большой неожиданностью. Но это является явным сигналом заинтересованности Европы к развитию торгово-экономических отношений с Китаем, что создает благоприятные условия и перспективы для реализации проекта ЭПШП.
Нельзя не отметить, что руководство АБИИ неоднократно заявляло о готовности к сотрудничеству с Всемирным банком, МВФ и АБР. Тем более, президент АБИИ Цзинь Лицюнь имеет опыт работы во Всемирном банке и АБР. Он занимал пост заместителя исполнительного директора Всемирного банка от Китая, был заведующим отделом Министерства финансов КНР по делам Всемирного банка. Пребывая на посту вице-министра финансов, Цзинь Лицюнь проявил инициативу и стал первым китайцем, занявшим пост вице-президента Азиатского банка развития в августе 2003 года. В сферу его ответственности входил сектор Южной Азии и дельты реки Меконг, а также выдача кредитов частным организациям. Экономическое сотрудничество в субрегионе Большого Меконга достигло прогресса именно во время его президентства.
- Геополитическая ситуация в мире сегодня стремительно трансформируется. Какие риски в связи с этим вы видите перед проектом ЭПШП?
- Военно-политические события на пространстве от Украины и Закавказья до Сирии и Ирака, а также возникшие серьезные трения между Турцией и Россией в дополнение сохраняющейся напряженностью в отношениях между Западом и Россией за последние несколько лет несут в себе определенные угрозы и новые риски для практического воплощения китайской инициативы ЭПШП, призванной соединить Восток и Запад, Европу и Азию, а также все страны, расположенные вдоль Великого Шелкового пути. Безусловно, все эти изменения требуется учитывать во внешнеэкономической политике не только Китая, но и Казахстана, а также других стран, стремящихся к возрождению Шелкового пути. Как говорится, «дорогу осилит идущий».
Жанар Тулендинова.
