Банк низкообогащенного урана МАГАТЭ в Казахстане: кому это нужно?

Дата:
Автор: ИАЦ МГУ
Власти Казахстана, признанного мирового лидера по добыче урана (на Казахстан приходится порядка четверти мировых запасов природного урана), подчеркивают, что проект по созданию Международного Банка НОУ в Казахстане является уникальным (первопроходцем в работах по созданию таких банков стала Россия, создавшая гарантийный запас низкообогащенного урана в МЦОУ в городе Ангарске (Иркутская область)).
Банк низкообогащенного урана МАГАТЭ в Казахстане: кому это нужно?
 Н.И. Харитонова, эксперт по постсоветскому пространству 27 августа 2015 г. состоится формальная церемония запуска Международного Банка  низкообогащенного урана МАГАТЭ в Казахстане – подписание Соглашение о создании Банка. СМИ сообщают, что мероприятие пройдет при участии главы МАГАТЭ Юкия Амано и представителей стран «шестерки» по урегулированию иранской ядерной проблемы (Россия, США, Франция, Великобритания, Китай и Германия), включая главу МИД России Сергея Лаврова и госсекретаря США Джона Керри. По мнению главы МИД Республики Казахстан Ерлана Идрисова, создание Банка НОУ МАГАТЭ позволит Ирану, в частности, отправлять в Казахстан свой низкообогащенный уран: «Это один из элементов (соглашения "шестерки" и Ирана, достигнутого 14 июля в Вене). В соответствии с венским соглашением Иран может поставлять туда свое низкообогащенное ядерное топливо» (http://www.kazatomprom.kz/#!/article/3951). Сама идея создания в Казахстане БНОУ в виде Соглашения о размещении Банка была одобрена Советом управляющих МАГАТЭ 11 июня текущего года в Вене. В июне же в рамках Петербургского международного форума было подписано Соглашение о транзите низкообогащенного урана по территории России в Банк низкообогащенного урана Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) в Республике Казахстан. Банк будет размещаться на Ульбинском металлургическом заводе (УМЗ) в Усть-Каменогорске (ВКО). По мнению генерального директора МАГАТЭ Юкия Амано, после подписания документа потребуется около двух лет для окончательного завершения работ по созданию и открытию этого хранилища (http://tengrinews.kz/kazakhstan_news/govorit-opasnosti-banka-nizkoobogaschennogo-urana-neserezno-276233/). Банк низкообогащенного урана МАГАТЭ — международный проект, который будет действовать под эгидой Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). Главными целями проекта объявлены поддержка развития мировой атомной энергетики и укрепление режима нераспространения ядерного оружия. Проект позволит получить государствам-членам МАГАТЭ доступ к материалам для производства топлива для АЭС в случае невозможности его приобретения на глобальном коммерческом рынке. Доля хранимого в банке на данном этапе будет ничтожно малой по отношению ко всему объему на рынке данных материалов. Казахстанские СМИ утверждают, что на роль оператора банка ядерного топлива претендовали несколько государств, в том числе США, Россия, Германия. Однако, например, The New York Times указывает, что Казахстан был единственной страной, согласившейся добровольно принять объект на своей территории (http://www.nytimes.com/reuters/2015/06/11/world/middleeast/11reuters-kazakhstan-nuclear-iaea.html?_r=0). В 2010 году МАГАТЭ, выдвинувшее инициативу создания такого банка, сформулировало требования к стране-оператору. В числе требований было следующее: страна должна обладать технологиями и опытом в данной части ядерного цикла, доверием МАГАТЭ. И то, и другое имеет место в Казахстане - прежде всего благодаря советскому опыту. В 2011 году Казахстан подал заявку, которая в результате и была удовлетворена. При этом МАГАТЭ имело возможность выбирать из двух альтернативных объектов: УМЗ и площадка № 5 Семипалатинского полигона. Выбор был сделан в пользу УМЗ. Согласно соглашению о размещении банка низкообогащенного урана МАГАТЭ в Казахстане, материалы, которые будут храниться в Банке, являются собственностью МАГАТЭ, а Казахстан лишь обеспечивает инфраструктуру по хранению материала для производства топлива для атомных электростанций. Власти Казахстана, признанного мирового лидера по добыче урана (на Казахстан приходится порядка четверти мировых запасов природного урана), подчеркивают, что проект по созданию Международного Банка НОУ в Казахстане является уникальным (первопроходцем в работах по созданию таких банков стала Россия, создавшая гарантийный запас низкообогащенного урана в МЦОУ в городе Ангарске (Иркутская область)). Создание международных резервов низкообогащенного урана под эгидой Агентства позволит всем его государствам-членам, не располагающим собственным урановым производством, получить гарантированный доступ к материалам для производства ядерного топлива по рыночным ценам без ущемления их суверенного права на развитие собственных мирных ядерно-энергетических программ в соответствии с положениями Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и Устава МАГАТЭ. Таким образом, страны, не обладающие технологиями обогащения урана, смогут обращаться в МАГАТЭ и к оператору банка и запрашивать  материал в необходимых для производственных нужд объемах. Предполагается, что без ущерба режиму нераспространения ядерного оружия всё больше стран получат возможность развивать собственную атомную энергетику (это особенно актуально в связи с ситуацией вокруг иранской ядерной программы). Резерв урана будет являться неприкосновенным запасом, который будет востребован только в случае кризисной ситуации на мировом урановом рынке. Центральным элементом Банка является физический запас низкообогащенного урана стандартной коммерческой спецификации с обогащением урана-235 до 4,95 % в виде гексафторида урана, которого будет достаточно для одной полной загрузки активной зоны реактора типа ВВЭР-1000 (наиболее распространенный тип реактора в мире). МАГАТЭ будет владельцем низкообогащенного урана, хранящегося в банке, НОУ будет находиться под его контролем и в его официальном юридическом владении. Всего в Банке планируется разместить на хранение 60 мест материала - данный объем не превышает 10 % количества материала, которое обычно хранится на УМЗ в качестве собственных производственных запасов. УМЗ имеет более чем 50-летний опыт обращения с материалами, которые планируется размещать в Банке НОУ. С 1995 года вся деятельность УМЗ по обращению с ядерными материалами находится под полным контролем инспекторов МАГАТЭ. Раз в три года МАГАТЭ проводит инвентаризацию УМЗ (что требует полной остановки предприятия на 1,5 месяца). Согласно заявлениям пресс-службы УМЗ, вся инфраструктура УМЗ полностью соответствует стандартам МАГАТЭ и в состоянии обеспечить безопасное хранение и обслуживание материалов, размещаемых в Банке НОУ (http://rus.azattyq.org/content/nuclear-fuel-bank-umz-ust-kamenogorsk-kazatomprom/24597753.html). Финансирование этого проекта в размере 150 млн долларов, переданных в МАГАТЭ, складывается из добровольных взносов следующих стран и организаций: Фонд «Инициатива по сокращению ядерной угрозы» (NTI, финансируется Уорреном Баффетом) - 50 млн долларов, Норвегия - 5 млн  долларов, США - 49,54 млн долларов, ОАЭ - 10 млн долларов, ЕС - до 25 млн евро и Кувейт - 10 млн долларов (http://www.nytimes.com/reuters/2015/06/11/world/middleeast/11reuters-kazakhstan-nuclear-iaea.html?_r=0). Казахстан возьмет на себя расходы лишь «по хранению ядерного материала». Позиция МАГАТЭ по этому вопросу была четко определена: проект не должен финансироваться за счет МАГАТЭ, а исключительно на основе добровольного спонсорства. Проект начал реализовываться задолго до официального одобрения – еще в июне 2012 года АО Национальная атомная компания «Казатомпром» объявила о начале работ по созданию низкообогащенного урана на одном из своих предприятия – УМЗ (http://rus.azattyq.org/content/nuclear-fuel-bank-umz-ust-kamenogorsk-kazatomprom/24597753.html). Тогда международный Банк низкообогащенного урана планировалось создать в Казахстане к осени 2013 года. С тех пор тема создания на территории Казахстана Банка не дает покоя казахстанской общественности, которая ранее с радостью приветствовала закрытие Семипалатинского полигона, щедро профинансированное, в частности, США. Уже в августе 2013 года новость о «передаче США из Японии в Казахстан более 18 тонн ядерных отходов американского производства для переработки в топливо для АЭС» очередной раз взбудоражила как казахстанских экологов, так и активную часть общества (http://tengrinews.kz/kazakhstan_news/kazahstan-poluchit-18-tonn-yadernyih-othodov-yaponii-ssha-240328/) (в конце 2014 года к этим объемам присовокупили еще 7 тонн). В опубликованном сообщении вестника правительственных документов США Federal Register отмечается, что ураносодержащий материал изначально был получен (японской корпорацией) Nuclear fuel industries от производителей ядерного топлива в Соединенных Штатах (https://www.federalregister.gov/articles/2013/08/22/2013-20492/proposed-subsequent-arrangement). Корпорация решила передать его Ульбинскому металлургическому заводу в Усть-Каменогорске на переработку в топливо для энергетических реакторов шести японских компаний. В свою очередь, официальный представитель Национального управления ядерной безопасности США Джош Макконаха сообщил, что эта сделка стала возможной благодаря соглашениям о мирном использовании ядерной энергии, существующим между США и Казахстаном. Соответствующее соглашение было одобрено Национальным управлением ядерной безопасности при министерстве энергетики США (http://tengrinews.kz/kazakhstan_news/kazahstan-poluchit-18-tonn-yadernyih-othodov-yaponii-ssha-240328/ ). С тех пор развитие проекта не остается без внимания казахстанской общественности и общественных деятелей. Итак, мы наблюдаем, как подошли к завершению все подготовительные работы и формальные процедуры для оформления проекта. Однако закономерным являются вопросы: что все-таки будет из себя представлять Банк низкообогащенного урана МАГАТЭ с точки зрения технологии и функционала? Хранение добытого на территории РК и обработанного сырья? Или, как указывает ряд изданий, ввоз отработавшего ядерного топлива и радиоактивных материалов, их переработку, хранение и передачу переработанного топлива другим странам-участницам проекта? Ну и, конечно, вопросы, связанные с безопасностью, причем не только национального, но и регионального масштаба. Власти РК настаивают на том, что проект абсолютно безопасен. Так, директор Института радиационной безопасности и экологии Национального ядерного центра Сергей Лукашенко заявлял, что объект не будет представлять опасности (http://tengrinews.kz/kazakhstan_news/govorit-opasnosti-banka-nizkoobogaschennogo-urana-neserezno-276233/). Председатель правления национальной атомной компании «Казатомпром» Владимир Школьник отметал какую-либо угрозу экологического вреда от реализации проекта Банка НОУ. В сообщениях для прессы он заявлял: «Это никаким образом не повлияет на окружающую среду. Это не хранение отходов, это не радиоактивный материал. Там радиоактивность такая же, как в любой нашей урановой провинции от Актау до Степногорска… Хранилище ядерных отходов и банк ядерного топлива работают с несколько разными материалами. Как поясняют эксперты Национального ядерного центра Казахстана, «в банке предполагается хранить «свежее» ядерное топливо, то есть необлученное, а поэтому степень его опасности не больше, чем опасность добываемого нашей страной в больших количествах урана» (http://rus.azattyq.org/content/nuclear-fuel-bank-umz-ust-kamenogorsk-kazatomprom/24597753.html). Директор ТОО «Институт высоких технологий», дочерней компании АО «НАК "Казатомпром"» Серик Кожахметов отмечал, что с технической точки зрения, «На Ульбинском металлургическом, который произвел за все время своего существования несколько десятков тысяч тонн ядерного топлива, наличие 30-60 тонн низкообогащенного урана никакой погоды, с точки зрения ухудшения ядерно-радиационной безопасности, не сделает» (http://tengrinews.kz/kazakhstan_news/mejdunarodnyiy-bank-yadernogo-topliva-kazahstane-216153/). Хотя на этапе выбора места реализации проекта руководство Ульбинского металлургического завода заявляло, что отказывается расширять площадь для создания банка ядерного топлива. По словам директора Центра экологической безопасности Геннадия Корешкова, по международным стандартам создание хранилища для урана запрещено в сейсмически неустойчивых регионах, каковым считается Восточный Казахстан (http://tengrinews.kz/kazakhstan_news/kazahstan-poluchit-18-tonn-yadernyih-othodov-yaponii-ssha-240328/). Согласно Карте сейсмоопасных зон Казахстана, здесь возможны землетрясения силой от 6 до 8 баллов (http://im1.asset.yvimg.kz/userimages/g-git/hJ0Kz96Q15ziF4He9FapHR2x1N3NN6.jpg). Кроме того, в Восточном Казахстане существует опасность техногенных катастроф, которые время от времени случаются в виде наводнений, связанных с изношенностью и выходом из строя ветхих гидросооружений, таких как сооружения Лениногорского (Риддерского) каскада ГЭС (http://yvision.kz/post/514924). Однако власти Казахстана комментируют состояние системы физической защиты объектов Банка НОУ следующим образом: система «является достаточно сильной, неоднократно получала высокие оценки как со стороны МАГАТЭ, так и независимых экспертов и по их оценкам превосходит аналогичные системы в ведущих странах мира… Многоуровневая система физической защиты в принципе исключает доступ злоумышленников к ядерным материалам даже в случае прямой террористической атаки... Кроме того, в нашей стране функционирует слаженная система экспортного контроля, которая обеспечивает тщательный контроль любого перемещения чувствительной продукции, к которой однозначно относятся ядерные материалы» (http://tengrinews.kz/kazakhstan_news/razmeschenie-kazahstane-banka-yadernogo-topliva-grozit-231361/). Эксперты-атомщики также утверждают, что инфраструктура УМЗ, на территории которого где будет размещен Банк, рассчитана на высокую сейсмическую активность (9-10 баллов) и полностью соответствует требованиям МАГАТЭ  и национальному экологическому законодательству. Сами специалисты, занятые в атомной отрасли,  уверены, что вся шумиха политической оппозиции и экологов по поводу опасности размещения такого объекта как Банк НОУ на территории Казахстана - это результат конкурентной борьбы. Что касается информации о ввозе отходов из Японии для переработки – здесь тоже есть определенные проблемы и вопросы. Так, захоронение радиоактивных материалов («отходов») на территории Казахстана запрещено действующим законодательством, транзит разрешен, а в отношении ввоза и хранения не действует запретительный режим (законе не разрешает ввозить и хранить). Такая ситуация порождает массу спекуляций, т.к. сама тема является крайне острой для Восточного Казахстана. После того, как стало известно о планах построить на УМЗ Банк низкообогащенного урана, устькаменогорцы начали публично выражать свое несогласие, доказывая, что «складирование ядерного топлива для зарубежных атомных электростанций несет в себе реальную угрозу» (http://tengrinews.kz/kazakhstan_news/rukovodstvo-ulbinskogo-zavoda-otkazalos-rasshiryat-229267/). Более того, часть населения не склонна в этом вопросе доверять властям и полагает, что «отходы» будут не переработаны, а будут захоронены; задаются вопросом – зачем перерабатывать «отходы», если в РК есть собственные урановые запасы, они разрабатываются и успешно реализуются на мировом рынке. И если на УМЗ будет вестись переработка «отходов» с целью производства топливных сборок, то актуальным является вопрос, куда будут деваться «отходы» от переработки? Они будут вывозиться в третьи страны или будут захоронены в РК (при том, что это запрещено законом, а хвостохранилища переполнены и существует насущная необходимость для УМЗ по расширению карт-хвостохранилищ) и т.д. Кроме того, здесь важным фактором выступают и противоречия на региональном уровне внутри самого Казахстана. Речь идет о распределении доходов, полученных от функционирования Банка – они целиком будут оставаться в распоряжении Восточно-Казахстанской области или уходить в другие регионы… Не остаются в стороне и политики. Еще в 2012 году Партия зеленых «Руханият» составила подробный список вопросов, которые направила руководству страны и МАГАТЭ в форме обращения. В их числе следующие вопросы: в чем заключаются экономические, экологические и социальные выгоды для населения страны от реализации данного проекта? не повлечет ли это ввоз и создание радиоактивных отходов в неконтролируемых объемах? какая сторона будет осуществлять безопасность проекта и готов ли Казахстан обезопасить себя от потенциальной угрозы ядерного терроризма? (http://rus.azattyq.org/content/nuclear-fuel-bank-umz-ust-kamenogorsk-kazatomprom/24597753.html). Политическая оппозиция и экологи убеждены, что решения по проектам такого рода должны приниматься открыто, при самом широком участии общественности, с проведением общественных и парламентских слушаний, а по возможности и всенародного референдума. Большая часть перечисленного в предыдущих двух абзацах текста, по словам специалистов, крайне далека от действительности и большинство озвучиваемых опасений не имеет под собой никаких оснований. Для начала необходимо подчеркнуть, что корректное название проекта - Банк низкообогащенного урана МАГАТЭ – именно в таком виде он фигурирует во всех официальных документах. Варианты названий вроде  «Банк ядерного топлива», а тем более «Банк ядерных отходов» некорректны и никакого отношения к действительности не имеют. Последний используют противники проекта, точнее структуры, поддерживающие конкурентов на этом очень жестком рынке. Важно также отметить, что о ввозе, хранении и переработке отработавшего ядерного топлива и радиоактивных материалов (часто некорректно обозначаемых как «отходы») из третьих стран, по словам специалистов отрасли, речи не идет, равно как и о захоронении, которое запрещено действующим законодательством. Если максимально точно выразить цель проекта создания Банка НОУ МАГАТЭ, то это должно звучать следующим образом: Банк низкообогащенного урана МАГАТЭ создан с целью хранения физической и нормативной возможности получения ядерного топлива странами, не располагающими технологиями обогащения, но развивающими атомную энергетику. В этом смысле, вероятно, Банк - не совсем удачное название, точнее было определить этот проект как Депозитарий НОУ МАГАТЭ. Однако это вопрос терминологии и удобства ее использования. Далее, чем обусловлен определенный МАГАТЭ объем материалов хранения в Банке НОУ? Напомню, объем определяется количеством гексафторида урана-235, обогащенного до уровня 4,95%, необходимым для загрузки одного реактора типа ВВЭР -1000. Этот объем будет распределен на 60 мест-единиц хранения (измерение материала в кг, тоннах, литрах в данном случае некорректен). Этот объем четко определен МАГАТЭ, т.к. указанное количество материала не позволит произвести количество топлива, из которого может быть получено значимое количество плутония (достаточное для создания плутониевого взрывного устройства), т.е. меньше, чем минимально необходимое количество для создания оружия массового уничтожения на основе плутония (возможность создания ураниевого взрывного устройства полностью исключается, т.е. для его создания необходим уровень обогащения урана-235 от 20%). Если сравнивать эти 60 мест с объемами, обращающимися на мировом рынке материалов, то объемы в Банке НОУ – мизерное количество. И, как указывалось, это менее 10% тех объемов, которые хранятся на УМЗ в качестве собственных запасов. Таким образом МАГАТЭ продвигается на пути решении проблемы нераспространения оружия массового уничтожения, т.к. благодаря такой практике странам необязательно иметь у себя самую критическую фазу цикла – обогащение – которую крайне тяжело контролировать, что показал опыт с иранской ядерной программой. Государства, развивающие атомную энергетику, могут получить материал для изготовления топлива в Банке по рыночной цене. При этом продолжает действовать правило МАГАТЭ, согласно которому отработавшее ядерное топливо будет возвращено в страну происхождения (определяется по месту, где производилось обогащение). Таким образом, весь проект полностью соответствует требованиям международной правовой базы в этой чувствительной области. Вопрос экономической целесообразности проекта для Казахстана тоже активно обсуждается. В СМИ можно встретить самые разные оценки. Так, еще в 2012 году директор ТОО «Институт высоких технологий», дочерней компании АО «НАК "Казатомпром"» Серик Кожахметов заявил, что проект Банка экономически нецелесообразен. С другой стороны, известно, что НАК «Казатомпром», и УМЗ, в частности, переживает не лучшие времена, как и экономика Казахстан в целом. Та же Япония после аварии на Фукусиме снизила спрос на уран, Франция заявила о переходе на другие виды энергии – цены на урановое сырье упали. Еще большую роль сыграл переход России на собственные мощности, что поставило УМЗ практически на грань банкротства. Это не могло не отразиться на финансовых показателях НАК «Казатомпром». В рамках Соглашения о создании Банка предусмотрено, что уран в нем будет храниться в форме гексафторида низкообогащенного урана, являющегося исходным сырьем для производства ядерного топлива, а клиенты банка могут его получать в виде таблеток или даже готовых к использованию топливных сборок для реакторов различного типа. Производство топливных таблеток из диоксида урана уже много лет назад освоено на УМЗ, которое изготавливает урановые таблетки для реакторов советского (российского) проекта, эксплуатируемых в зарубежье. Имеются возможности выхода на топливный рынок для легководных и кипящих реакторов европейского и американского проектов. Кроме того, с французской компанией AREVA  было заключено соглашение о создании производственной линии для французских реакторов на том же УМЗ. Также предусмотрено создание совместных предприятий по производству топливных сборок с Китаем для нужд китайской атомной промышленности и третьих стран (http://yvision.kz/post/514924) и т.д. Производство топливных сборок является весьма прибыльным бизнесом, поэтому есть основания полагать, что при прочих позитивных сопутствующих обстоятельствах проект может оказаться весьма экономически выгодным. Действительно, если Банк НОУ МАГАТЭ будет существовать лишь в формате хранилища материала для производства топлива, о коммерческой целесообразности говорить не приходится. На текущий момент производство закиси-окиси урана составляет около 95% прибыли УМЗ, а доходы от поддержания инфраструктуры Банка вряд ли будут значительными. Т.е. участие в цикле для УМЗ - это возможность держать на плаву предприятие и отрасль в целом. Однако все составляющие, которые уже есть на УМЗ и которые появятся с запуском Банка НОУ, позволят отрасли в перспективе выйти на совершенно другой уровень. Учитывая, что на УМЗ есть технологии изготовления таблеток и соответствующие сертификаты поставщика (General Electric, Nuclear Fuel Industry, AREVA NP, CJNF, Westinghouse), полная прозрачность для МАГАТЭ, серьезный задел для производства топливных сборок, наличие в непосредственной близости Банка низкообогащенного урана удешевляет производство топлива для АЭС за счет снижения логистических издержек. Казахстан в перспективе получает конкурентное преимущество по цене на ядерное топливо и в принципе может претендовать на вхождение на этот жесткий рынок, где очень активно используется система квотирования как метод борьбы с конкурентами. И конечно статус Банка МАГАТЭ для этого крайне важен. Ключевое значение здесь имеет фактор сотрудничества НАК «Казатомпром» с российской Госкорпорацией «Росатом» - их технологические цепочки на отдельных фазах цикла глубоко интегрированы – так, конверсия и обогащение урана производится на территории России. Это сотрудничество является взаимовыгодным, и потенциал его будет расти, в том числе в контексте возможностей, открывающихся с запуском Банка НОУ в Казахстане, и в целом в связи с ожидающимся ростом спроса на материалы и топливо на мировом рынке. Можно однозначно утверждать, что проект Международного Банка НОУ носит политический и имиджевый характер. Он демонстрирует стремление Казахстана к созданию открытой системы ядерной безопасности. Функционирование на его территории Банка НОУ будет демонстрировать всему миру, что Казахстан владеет технологиями, которые обеспечивают безопасное хранение своего и чужого материала (это власти РК потом будут активно использовать, например, в случае, если Казахстану удастся стать непостоянным членом Совета безопасности ООН). Ведь, по сути, проблема хранения низкообогащенного урана на международном уровне не решалась – страны, реализующие программы мирного атома не могли договориться даже о захоронении радиоактивных материалов, чему активно мешали зеленые. В этом свете предложение Казахстана стало первым шагом – правда, пока только на пути хранения низкообогащенного урана для производственных нужд. Не будет ничего удивительного, если Н. Назарбаева вновь будет номинирован на Нобелевскую премию. С другой стороны Казахстан планомерно двигается по пути создания полного ядерного цикла, который не просто является важным показателем технологически развитой страны (в 2006 году впервые было объявлено о подготовке к реализации проекта собственной атомной электростанции, которая будет работать на отечественном сырье), но является чрезвычайно выгодным с коммерческой точки зрения. Хотя в настоящий момент речи о создании полного цикла в Казахстане не идет – на данном этапе Астана принципиально не желает идти по пути Тегерана и «играть с обогащением» (эта часть цикла, наряду с конверсией, производится на территории России). Международный аспект данного соглашения имеет принципиальное значение. По сути без каких либо серьезных затрат и уступок на данном этапе, Казахстан включается в диалог по нераспространению на самом высоком уровне. Вряд ли экспертное сообщество будет посвящено в тонкости устной части соглашений, которые, очевидно, имели место. В блогосфере можно встретить самые разные предположения относительно тонкостей этой сделки: например, в обмен на предоставление территории и соответствующее PR-сопровождение для внутреннего и внешнего потребления Казахстану были переданы технологии (что маловероятно, т.к. все необходимые технологии у РК и ее партнеров есть), заключены новые контракты на поставки сырья или просто Запад закроет глаза не некоторые аспекты внутренней и внешней политики казахстанского лидера или отдельные моменты, связанные с евразийской интеграцией… Геополитический аспект этой весьма неоднозначной темы также ни в коем случае нельзя упускать из виду. Немаловажно, что сторонники этого проекта  рассматривают его как способ отговорить страны от строительства заводов по обогащению, которые могут быть использованы и для обогащения урана до оружейного уровня - вопрос, который являлся причиной разногласий между Ираном и Западом на протяжении более десяти лет. Увязка проекта Банка с иранской проблематикой и усилиями «шестерки» очевидна. Мировое сообщество прямо указало Ирану на альтернативный путь и создало реальную возможность по нему пойти. Для Казахстана и в этом аспекте возможен определенный профит. Не исключено, что, в случае, если Иран станет «клиентом» Банка НОУ, последний гипотетически может стать рычагом влияния Астаны на Тегеран в вопросе определения статуса Каспия и раздела каспийского шельфа, что позволило бы, наконец, инвестировать в его освоение. Причем в этом заинтересован не только Казахстан, но и все прикаспийские государства, а также инвесторы из третьих стран. Хотя, учитывая то обстоятельство что распорядителем материалов, хранящихся в Банке, будет МАГАТЭ, вряд ли имеет смысл рассчитывать на такую возможность. Далее – предполагается, что страны Запада в случае успешной реализации проекта Банка НОУ будут внимательно следить за безопасностью в регионе с целью минимизации всех возможных рисков. Однако есть и другая сторона – такой объект может стать поводом для недобросовестных манипуляций со стороны оппонентов Евразийских держав и Китая. Рвение США, обеспечивших 2/3 спонсорских взносов, возможно связано с желанием контролировать потоки материалов из Банка дальше на рынке, что вполне вероятно, учитывая возможности американского и израильского лобби в МАГАТЭ. Официально же именно МАГАТЭ будет определять эти потоки и их контролировать. И именно Агентство будет определять все, что связано с обеспечением физической безопасности объекта (сейчас у хранилища на территории УМЗ свой отдельный контур охраны). Однако всем известен пакистанский опыт – когда обсуждалась возможность и заключались соглашения, предусматривающие возможность привлечения американских специальных подразделений сухопутный войск для охраны ядерных объектов государства, обладающего ядерным оружием, но при этом не подписавшим ДНЯО (прежде всего хранилищ ядерных боеголовок и средств доставки). Все понимают, что Пакистан - самое слабое звено в существующем режиме нераспространения оружия массового уничтожения – прежде всего по причине внутриполитической обстановки, соседства Афганистана, исламистской и террористической угроз. В этом смысле, с точки зрения Запада, и прежде всего США, при поступлении новых вводных может быть решено, что Казахстан недалеко ушел от Пакистана (при этом реальный безъядерный статус Казахстана, подписавшего ДНЯО, не будет иметь никакого значения). И тогда американские военные окажутся не только в Восточно-Казахстанской области, но и в Алматинской, где Министерство обороны США ведёт строительство сверхдорогой биологической лаборатории двойного назначения (официально - «для изучения болезней крупного рогатого скота»), куда будут ввозиться дотоле неизвестные в регионе штаммы и вирусы, и как следствие, необходимость обеспечивать охрану этих критически важных с точки зрения безопасности объектов (на данный момент имеется неподтвержденная информация о том, что комплекс охраняется американскими военными). Эта лаборатория дополняет систему аналогичных объектов, размещённых Пентагоном по периметру границ России - таковые уже имеются, например, на Украине и в Грузии. Практика использования американцами подобных объектов в других странах показывает, что они выведены из-под национального контроля, функционируют в закрытом режиме, зачастую возглавляются военными или представителями спецслужб. Объекты укомплектовываются иностранным персоналом, в том числе обладающим дипломатическим иммунитетом, а представители местного гражданского здравоохранения прямого доступа к этим объектам не имеют (http://topwar.ru/37787-zachem-pentagonu-biologicheskaya-laboratoriya-v-kazahstane.html). Это самый негативный вариант развития событий, который пока может рассматриваться лишь как гипотетический. Наконец, на данном этапе, учитывая заявленный объем материалов, которые будут храниться в Банке НОУ, речь вероятно должна идти о тестовом режиме проекта. Если идея банка себя оправдает - прежде всего в глазах МАГАТЭ и мирового сообщества - в перспективе возможно увеличение объемов материалов на хранении Банка в Казахстане, разумеется, при условии усовершенствования системы контроля за движением этих материалов.   http://csrc.su/articles/54/

Поделиться: