Например, страны имеют общую протяженную границу, находясь в непосредственной близости от других акторов региона, что является главным посылом тезиса о конкуренции держав. Помимо географической составляющей, идеи о соперничестве России и Китая опираются на экономику, территориальные вопросы и другие аспекты пересечения интересов двух стран. Тем не менее, помимо теории конкуренции, есть и аргументы в пользу добрососедства двух стран-гигантов.
На востоке евразийского континента есть два игрока, которые зачастую воспринимаются мировым сообществом как основные акторы региона. Речь идет о Российской Федерации и Китайской Народной Республике. Эти два государства называют и ближайшими партнерами, и традиционными конкурентами. Своя правда есть в каждом из тезисов. Прежде всего, Москва и Пекин продвигают общие идеи межгосударственного сотрудничества, принимают участие во взаимодополняющих экономических проектах и поддерживают друг друга на мировой политической арене. Однако Китаю и России зачастую выделяют роли основных конкурентов на евразийском пространстве. Конечно, такие утверждения не новы и основываются на аргументах. Вопросы конкуренции и продвижения интересов каждого из этих государств базируются на множестве факторов. Например, страны имеют общую протяженную границу, находясь в непосредственной близости от других акторов региона, что является главным посылом тезиса о конкуренции держав. Помимо географической составляющей, идеи о соперничестве России и Китая опираются на экономику, территориальные вопросы и другие аспекты пересечения интересов двух стран. Тем не менее, помимо теории конкуренции, есть и аргументы в пользу добрососедства двух стран-гигантов.Против открытой конфронтации Москвы и Пекина выступает фактор третьей стороны. Китай и Россия имеют большое влияние в странах Центральной Азии. Однако процессы здоровой внешнеэкономической конкуренции не всегда являются продуктивными. Существует мнение, что Россия и Китай ведут борьбу за ресурсы стран Центральной Азии, и национальные интересы сторон пересекаются. Однако сложившиеся отношения стран показывают, что Москва и Пекин очень далеки от возможностей экономической (или политической) конфронтации, и возникающие вопросы решаются многосторонними переговорами.Быстрорастущая экономика Китая нуждается в ресурсах стран Центральной Азии, и темпы роста вынуждают Пекин ускорено реализовывать проекты строительства множества газо- и нефтепроводов. Этим объясняется стремительное увеличение импорта сырья Туркменистана и Казахстана. Однако потребности экономики Китая сегодня настолько высоки, что Пекин пару лет назад был вынужден завершить переговоры о поставках российского газа, договор на поставки которого СМИ окрестили «контрактом века». Российские игроки, в свою очередь, беспрепятственно сотрудничают с компаниями Кыргызстана и Казахстана, и китайские резиденты бизнес-среды стран Центральной Азии не только не мешают российским, но и дополняют их. Здесь стоит отметить, что Китай выступает не только сырьевым рынком, но и активно пользуется продукцией обрабатывающей промышленности Казахстана и России. В этой связи можно говорить о том, что пересекающиеся вопросы внешнеэкономических интересов Москвы и Пекина зачастую не имеют конкурентной основы.В вопросах мирного существования системы Россия – Китай - Центральная Азия заинтересованы все страны региона. Так, например, Казахстан, Кыргызстан и даже нейтральный Туркменистан активно продвигают идеи многовекторности. Такая политика подразумевает плотное сотрудничество со всеми региональными игроками. В результате в последнее время наблюдается тенденции сглаживания и внутренних противоречий стран Центрально-Азиатского региона (например, можно наблюдать улучшение отношений Таджикистана и Кыргызстана с Узбекистаном). Дополнительно, для государств региона важно сохранить тесные связи с Россией в сфере энергетики, так как присутствие российских компаний подразумевает инфраструктурное обслуживание энергетических систем стран Центральной Азии.Политику многовекторности стран региона можно наглядно представить на примере их интеграции в экономические и политические международные организации. Одни и те же страны, являясь участниками Евразийского экономического союза, вместе продвигают концепцию возрождения Великого Шелкового пути Китая. К тому же каждая из международных организаций, каждый из экономических и политических проектов стран региона (ЕАЭС, ШОС, Шелковый путь) взаимодействуют в единой системе евразийских макроценностей. В ее структуре есть политический лидер – Москва, и экономический фаворит – Пекин. Причем роли могут меняться в зависимости от внешнего воздействия на регион.Таким образом, тесное взаимодействие стран региона предполагает наличие серьезной конкуренции на микрорынке предприятий, и, вместе с тем, позволяет дипломатично отходить от рисков экономической конфронтации наиболее крупных Китая и России. Это объясняется едиными политическими взглядами Москвы и Пекина, взаимопомощь которых на мировой арене трудно переоценить. Дополнительно, внешнеэкономические проекты стран региона функционируют в единой системе и имеют общие цели. Евразийский экономический союз и проект возрождения Шелкового пути являются взаимодополняющими проектами, которые позволяют выстроить модель: «единое экономическое пространство – мировые транзитные коридоры». И страны Центральной Азии, демонстрируя политическую и экономическую многовекторность, только укрепляют эту систему.Алексей Чекрыжов – эксперт ЦГИ «Берлек-Единство»
