Создание САДУМа в тяжёлые годы войны значительно повысил мобилизационный дух населения среднеазиатского региона. Разъяснительная работа муфтията САДУМ через имам-хатибов позволяля населению ещё более чётко осознать губительность фашизма.
РЕЛИГИОЗНЫЙ ФАКТОР В ГОДЫ ВОЙНЫ. ч.2 Ринат Шигабдинов Институт истории АН РУз. Светлана Асанова, кандидат исторических наук Филиал РГУ нефти и газа им. И.М. Губкина в Ташкенте СозданиеСАДУМа в тяжёлые годы войны значительно повысил мобилизационный дух населениясреднеазиатского региона. Разъяснительная работа муфтията САДУМ через имам-хатибовпозволяля населению ещё более чётко осознать губительность фашизма.ДуховноеУправление мусульман Средней Азии и Казахстана приняло Обращение ко всеммусульманам, в котором в частности говорится: Мы мусульманские богословы ипредставители верующих Узбекистана, Таджикистана, Туркменистана, Киргизстана иКазахстана от имени всех мусульман региона адресуем это обращение вам, нашидорогие сыны и братья. Плечом к плечу со всеми народами сражайтесь, как храбрыельвы против наших захватчиков, уничтожайте ненавистных фашистов так, чтобы ниодин из них не остался на нашей планете! Защищайте каждую пядь нашей земли иукрепляйте свои ряды железной дисциплиной. Мы призываем всех верующих молитьсяАллаху и просить Его помочь нашим собратьям и ниспослать быструю победу надврагом[1].Вгрозные годы войны муфтий Эшан Бабахан и Зияуддин Эшан Бабахан мобилизовалимуфтият на проведение целенаправленной работы по оказанию разносторонней помощифронту. САДУМ организовал сбор одежды для солдат и денежных средств дляпроизводства оружия. Также САДУМ был одним из инициаторов создания материальнойпомощи и моральной поддержки семьям фронтовиков, родственников погибших ипропавших без вести воинов. Мусульмане региона собрали и передали фронту длязакупки военной техники деньги, также продовольствие большое количествокрупного и мелкого скота. Мусульманское духовенство и их представители отдавалисвои сбережения в Фонды помощи Красной армии и на восстановление разрушенных вгоды войны городов и предприятий. Например, в 1944 году по городу Бухара впериод праздника «Ураза-хаит» собрано в мечети «Ходжа-Зайнитдин» - 4,8 тыс.руб. Из районов: Гиждуван – 1,072 рубля, Кермине – 2,856 рубля. Всего поБухарской области в день «Уразы-хаит» собрано 15 тысяч рублей[2]. Уполномоченный САДУМ по Каракалпакской АССРКамалатдинов Саиман-ишан в 1944 г. собрал с верующих граждан 31882 рубля,которые сданы в Государственный банк, из них 27882 рубля, выделено настроительство танковой колонны; в 1945 г. в Государственный банк сдано 10000рублей для оказания помощи семьям фронтовиков[3]. Духовноеуправление мусульман Средней Азии и Казахстана собирало среди верующихрелигиозный закят и фитр – пожертвования в честь уразы, а в 1945 году выпустилофетву, делавшие эти пожертвования обязательными для верующих[4].Высшеедуховенство страны привлекалось государством к антифашистской агитации в тылу.Советскими чиновниками заранее готовились статьи для высшего духовенства,которые от их имени публиковались на страницах газет и журналов, зачитывались вмечетях. Например, от имени казия и имама соборной мечети Ташкента ЗияутдинаБабаханова, была подготовлена статья «Фашизм – враг правоверных мусульман».Духовенство привлекалось властями для того, чтобы своими проповедями и фетвамиактивизировать патриотические чувства у мусульман, способствовать улучшениюработы рабочих и колхозников и ускорить сбор средств в Фонд Победы.Всвоей беседе с председателем Совета по делам религиозных культов И.В. Полянскиммуфтий САДУМ Ишан Бабахан Абдулмаджидхан выразил пожелание представить особоотличившихся представителей духовенства к государственным наградам за вкладпротив фашизма. Однако такая мера поощрения мусульманских духовных лицсоветским чиновника показалась нецелесообразной. Вместо этого официальнопризнанное в годы войны духовенство получило ряд льгот. Согласно постановлению,принятому 26 февраля 1945 года Комиссией при Совнаркоме СССР по освобождению иотсрочкам от призыва по мобилизации года, служители мусульманского культа,отправлявшие религиозные службы в молитвенных зданиях освобождались от призывав Красную Армию[5].Эта льгота распространялась на духовенство всех конфессий на территорииСССР. Основанием для освобождения служили справки Уполномоченных Совета по делам религиозных культов,удостоверявши действительную принадлежность подлежащего призыву служителякульта к действующему религиозному обществу, уже зарегистрированному илиподлежащего регистрации.Такимобразом, духовенство Узбекистана несло все тяготы вместе с народом и своимипатриотическими призывами и проповедями поддерживало в нём моральный дух, а всвоих публичных выступлениях всячески подчёркивало свою лояльность власти.Учреждение Духовных управлений мусульман являлось частью широкой идеологическойкампании, проведённой руководством страныдля мобилизации в военных условиях гражданских и патриотических чувствсоветских мусульман. Разрешение деятельности САДУМ советским государством, по мнению некоторых зарубежных исследователей,явилось «знаком если не терпимости, то признанием существования ижизненности ислама». Другие полагали, что создание САДУМ было направлено на то,чтобы приспособить ислам к особенностямсоветской административной и юридической системыТакжеможно констатировать, что попытки фашистской Германии в антисоветских целяхиспользовать исламский фактор в целом не увенчалось успехом. К 1930-м годамСредняя Азия стала одним из мест ссылки православного духовенства. Советскоегосударство хотело разредить позиции Православия в России, тем самымспособствовало сосредоточению священнослужителей на среднеазиатской окраине.Ташкент превратился в город ссыльных, а также крупным пересыльным пунктом длялюдей, отправляемых в более отдаленные края. Кроме этого в Ташкенте проживаломного людей, отбывавших трехлетний срок вольной ссылки после выхода изконцлагерей, главным образом из Соловков. Более всего здесь было высланных заидеологию: духовенства, монахов и монахинь, активных мирян, сектантов всякогорода и просто богоискателей. Тем самым Средняя Азия представляла собой некийвольномыслящий анклав. Таким образом,начавшаяся война с гитлеровской Германией застала советское государство вразгар борьбы «против внутренних врагов». Эта борьба продолжалась и всреднеазиатском регионе, в частности в Узбекистане, хотя епархия, лишеннаяправящего архиерея, вот уже несколько лет не функционировала, было истребленоили сослано почти все духовенство и были закрыты практически все храмы имолельные дома. В этом заключается горький урок «русского коммунизма» (терминН. Бердяева[6]): нет серединымежду верой и атеизмом[7]. Годывторой мировой войны на территории СССР (1941–1945 гг.) стали переломными вотношениях между советским государством и РПЦ. Советскоеруководство было ошеломлено нападением Германии 22 июня 1941 г. И.В. Сталинупотребовалось 10 дней, чтобы собраться и выступить перед народом, вождемкоторого его провозглашали. Инойбыла реакция Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского).22 июня 1941 г.он собственноручно отпечатал «Послание пастырям и пасомым ХристовойПравославной Церкви», обращаясь к верующим со словами: «Не первый разприходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божьей помощью и насей раз он развеет в прах фашистскую вражескую силу. Наши предки не падалидухом и при худшем положении, потому что помнили не о личных опасностях ивыгодах, а о священном своем долге перед Родиной и верой, и выходилипобедителями. Не посрамим же и мы их славного имени... Православная нашаЦерковь всегда разделяла судьбу народа... Господь нам дарует победу»[8]. С этого «Послания» начинается новый этап в отношениисоветского государства к РПЦ и другим религиям, который можно охарактеризоватьсловом «оттепель»[9].Поутверждению Э.И. Лисавцева, краткая встреча Сталина с митрополитом Сергиемсостоялась в июле 1941 г.Оба участника состоявшимся разговором остались довольны[10]. Втом же 1941 году и состоялась так называемая «первая сергиевская амнистия»,выхлопотанная митрополитом Сергием для части заключенного духовенства[11]. Необходимоотметить, что И.В. Сталин рассматривал и атеизм, и религию равно как«общественные феномены, которые должны служить его системе каждый по-своему»[12]. Этоскорее прагматический взгляд на идеологию, который расходится с прежнимбольшевизмом в том, что для последнего атеизм был доктриной, тогда как дляСталина – политическим средством, элементом в общей системе формированияобщественного сознания в нужном направлении. Какбы то ни было, антирелигиозная пропаганда с началом Второй мировой войныпрекратилась, было реанимировано духовное образование, стали открываться ранеепоруганные храмы. В сентябре 1943 г. Сталин разрешает «староцерковным»епископам восстановить легитимную церковную администрацию, а месяц спустяодобряет план слияния обновленческих округов с Московской Патриархией.Митрополит Сергий (Страгородский) становится вторым Патриархом Московским[13]. Дляурегулирования вопросов, связанных с деятельностью епархий и приходов РПЦ идругих религиозных организаций при Совете Народных Комиссаров СССР в 1943 годубыл организован Совет по делам русской православной церкви. Ташкентскойи Среднеазиатской епархии в первые годы войны юридически не существовало. Вотдаленных селах и районах (и как исключение в г. Чирчике) продолжали тайнослужить отдельные приходские, ссыльные или беглые священнослужители. Приходывновь начали открываться в 1942–1943 гг. сначала на территории Киргизии (совр.Кыргызстан[14]).Тем не менее, если в начале войны вУзбекистане действовало только две православные церкви, обе в Самарканде:Покровский собор, открытый в 1903 году и Георгиевский храм, открытый в 1937году[15]. То в период 1943-1945 гг. было вновьоткрыто 11 церквей и молитвенных домов: Кафедральный собор (1945) и церковьАлександра Невского (1944) в Ташкенте; молитвенные дома в г. Мирзачуль (1945),ст. Солдатское (1943), с. Сталинское (1943), г. Янги-Юль (1944) и церкви в с.Троицкое (1944) Ташкентской области; молитвенный дом в Самаркандской области(1944); молитвенный дом в г. Денау (1945) Сыр-Дарьинской области; молитвенныйдом в г. Коканд (1945) Ферганской области; и храм в г. Андижан (1945)[16]. Таким образом, к концу войны вУзбекистане в полной мере функционировало церквей в 6 раз больше по сравнению сее началом. Разумеется, этот факт не был случайным, Узбекистан, являясь тылом,принимал на своей земле вместе с эвакуированными заводами, фабриками,предприятиями людей, которым необходима была поддержка, и очень часто это былаподдержка Церкви, которая воодушевляла их на трудовые подвиги во имя общейпобеды. Таким образом, приходская жизнь вСреднеазиатской епархии начинает постепенно налаживаться, несмотря натормозящее содержание Постановления СНК № 1325 от 28 ноября 1943 г. Постановлениепредставляло местным исполнительным властям право только отклонять ходатайстваверующих на открытие приходов; удовлетворить же их мог только СНК, которыйнаблюдал за тем, чтобы их количество не превышало определенной «нормы»[17]. Сотни священнослужителей, включая тех,кому удалось вернуться к 1941 г. на свободу, отбыв срок в лагерях, тюрьмах иссылках, были призваны в ряды действующей Красной армии, стали танкистами,пехотинцами, артиллеристами, многие из них впоследствии были награждены боевымиорденами и медалями, отмечены благодарностями командования. К примеру, патриархПимен (Извеков) в то время,когда началась война, был иеромонахом и отбывал ссылку в Средней Азии. Он пошелна фронт, уже будучи иеромонахом. Во время войны полк, где воевал будущийпатриарх, попал в окружение и в такое кольцо огня, что люди были обречены. Вполку знали, что среди солдат есть иеромонах, и, не боясь уже ничего, кроме смерти,бухнулись в ноги: «Батя, молись. Куда нам идти?» У иеромонаха была потаеннозапрятанная икона Божией Матери, и теперь под огнем он слезно молился пред Ней.И сжалилась Пречистая над гибнущим воинством – все увидели, как ожила вдругикона, и Божья Матерь протянула руку, указав путь на прорыв. Полк спасся. Начавсвой боевой путь заместителем командира роты, будущий патриарх дослужился дозвания майора. После войны отец Пимен вернулся к пастырской деятельности, онбыл назначен настоятелем Благовещенского собора в г. Муроме[18].С 1943 года в республиках Средней Азиипатриотическую деятельность проводил член Священного Синода архиепископ АлексийПалицын. В патриотических обращениях к верующим владыка Алексий призывалпомогать Красной армии в борьбе с фашистскими захватчиками, молиться за победунад фашизмом и всеми силами поддерживать фронт. За самоотверженную деятельностьво время войны архиепископ Алексий награжден медалью «За доблестный труд вВеликой Отечественной войне 1941-1945 гг.»[19]Церковьв годы войны не только поддерживала боевой дух солдат и участников трудовогофронта, она также была инициатором и сбора денег во имя победы. Так на пути кфактической легализации Церкви митр. Сергий (Страгородский) предложил сдаватьнерегистрируемые церковные сборы на оборону страны. 5 января 1943 г. онпосылает Сталину телеграмму, прося его разрешения на открытие в Госбанке счета,на который вносились бы деньги, пожертвованные верующими на оборону страны.Сталин дал письменное согласие и от лица Красной Армии поблагодарил Церковь заее труды. Так, получив разрешение открыть банковский счет, Церковь сталаде-факто юридическим лицом[20].Деньги в Госбанк поступали со всех регионов СССР. И к 1944 году было собраноуже около 8 млн. рублей, на которые была построена колонна из 40 танков Т-34[21] с надписями на башнях «Дмитрий Донской» были переданычастям Красной армии у деревни Горелки под Тулой. Колонна состояла из 21огнеметного танка ОТ-34 и 19 танков Т-34-85. При передаче танков воинскимчастям 7 марта 1944 года выступил митрополит Николай (Ярушевич). Он весь периодвойны одним из основных организаторов и руководителей патриотическойдеятельности духовенства Московской Патриархии. Не существовало почти ни одногодаже сельского прихода на свободной от фашистов земле, не внесшего свой вклад вобщенародное дело[22]. В1944 году в Ташкент прибыл архиепископ Куйбышевский Алексий. Его цель была –принять в православие обновленческих священников. Главным обновленцем вТашкенте был протоиерей Григорий Брицкий. Это он служил во второй (собственноглавной) церкви на Ташкентском кладбище. ГригорийБрицкий был старейшим священником Ташкента, живший в нём смолоду. До революциион был законоучителем в женских гимназиях. И именно к нему обратился с призывомпокаяться в грехах обновленчества архиепископ Алексий. Отец Григорий ответилсогласием покаяться публично. Это произвело потрясающее впечатление. Возрождениеепархии происходит в 1944 г. вместе с назначением на Ташкентскую кафедруепископа Кирилла (Поспелова). Характерна судьба этого архиерея. 1 апреля 1944г. Патриарх Сергий возглавил хиротонию протоиерея Леонида Поспелова во епископаПензенского и Саранского с именем Кирилл. До этого в 1923 г. о. Леонид, будучиблагочинным церквей Саратова, примкнул к обновленчеству, но через несколькомесяцев принес покаяние и с тех пор не уклонялся. В 30-е гг. был арестован иотправлен в лагерь. Был отпущен в начале войны, но без права священствовать,работал в городской больнице уборщиком и кухонным работником. После 1943 г.,когда появилась возможность реанимировать церковное управление, был представленПатриарху Сергию как достойный кандидат в епископы. Вскоре после хиротонии былпереведен с Пензенской кафедры на Ташкентскую[23]. Доэтого в течение восьми лет Ташкент не имел правящего архиерея. Участиеправославного духовенства во Второй мировой войне не осталось без вниманияправительства. Чтобы это продемонстрировать и оценить вклад Православия впобеду над фашизмом, после окончания войны группе священнослужителей в знакпризнания их заслуг вручаются правительственные награды. Так, по сообщениюофициального органа Московской Патриархии, «13 ноября 1946 г. в г. Алма-Ате,согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР, протоиереям МихаилуСеребрякову и Анатолию Синицину были торжественно вручены правительственныенаграды – медали «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны1941-1945 гг.»[24].Особымобразом следует отметить бывшего епископа Туркестанского и Ташкентского Луку(В.Ф. Войно-Ясенецкий), который был еще и известным учёным-медиком. Он былвыслан из Ташкента и к началу войны уже 11 лет находился в тюрьмах и ссылках. Впервые дни войны ссыльного архиерея назначили главным хирургом военногогоспиталя в Красноярске. Благодаря его операциям большому числу раненных воиновбыли сохранены жизнь и здоровье. Священный Синод при МестоблюстителеПатриаршего престола митрополите Сергии приравнял его лечение раненых кдоблестному архиерейскому служению и возвел его в сан архиепископа. Вкабинете, операционной владыки висели иконы, и каждую операцию он начинал смолитвы. Это вызывало недовольство Г.Карпова, и 4 мая 1944 года председательСовета по делам русской православной церкви попросил Патриарха Сергия принятьсоответствующие «меры воздействия». Вдоверительной переписке с митрополитом Сергием святитель Лука своими советамипомогал в подготовке Архиерейского Собора РПЦ 1943 года, на котором митрополитСергий (Старогородский) был избран Патриархом Московским и всея Руси.АрхиепископЛука принял участие в составлении документов Собора; считается, что им написантекст «Обращение к христианам всего мира», призывавшего объединить усилия вборьбе с фашизмом «за свободу, счастье и культуру всего человечества».В1946 г. за капитальный труд «Очерки гнойной хирургии» В.Ф. Войно-Ясенецкий,возведенный в сан архиепископа был удостоен Сталинской премии 1-ой степени,большую часть которой он пожертвовал на помощь сиротам[25]. Натот момент государство и Церковь выработали своего рода компромиссный вариантвзаимодействия. Это не было «симфонией» в том смысле, в каком предполагает В.Цыпин. В основе сосуществования лежал именно компромисс. Так, в храмахСреднеазиатской епархии звучат проповеди о поддержке государственной политики вмеждународных вопросах и наставления «о богохранимой стране нашей и о властяхее» в государственные праздники (7 ноября, в годовщину установления советскойвласти и др.)[26].ВзаменСвященному Синоду позволено выработать «Положение о пенсиях и единовременныхпособиях священнослужителям Русской Православной Церкви», которое былоутверждено 15 апреля 1948 г.Таким образом, священнослужители приравнялись в правах ко всем гражданамстраны. Это явилось существенной уступкой со стороны государства в пользуЦеркви. Отныне каждый служитель культа мог оформить установленную закономпенсию по старости или потере трудоспособности или это могла сделать семья вслучае смерти кормильца из церковного клира[27]. Всёэто было не просто даровано, а было заслужено духовенством тем неоценимым вкладом и поддержкой духа народа, который онипроявили в военные годы. [1]Жизнь муфтиев Бабахановых. Служение возрождению ислама в Советском Союзе. /Москва-Нижний Новгород. Под ред. Д.В. Мухетдинова. Издательский дом «Медина»,2008. С. 47.[2]ЦГА РУз, Ф. Р-2456, оп.1, д.14, л. 10.[3]ЦГА РУз, Ф. Р-2456, оп.1, д.5, л.35.[4] Cаидбаев Т.С. Ислам и общество (Опытисторико-социологического исследования). Издание второе, дополненное.Издательство «Наука» Главная редакция восточной литературы. М.:1984. C. 189.[5]Там же, дело 10, л. 2, 7.[6]Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. – М., Наука, 1990. – С. 7. [7]Черная книга («Штурм небес»). Сборник документальных данных, характеризующихборьбу советской коммунистической власти против всякой религии, против всехисповеданий и церквей. / Сост. Валентинов А. А. – Париж: Русское национальноестуденческое объединение, 1925. – С. 17. [8]Лавринов В. Екатеринбургская епархия и ее вклад в Великой Отечественной войне1941–1945 годов // Православная газета (официальное издание Екатеринбургскойепархии Русской Православной церкви). Екатеринбург: Интернет-версия. № 16 (337)// http://orthodox.etel.ru/2005/16/s16.htm[9]Автор настоящего раздела отдает отчет в том, что этим словом в литературепринято обозначать последующий период советской истории, связанный с приходом квласти в Кремле Н.С. Хрущева и некоторой либерализацией общественной жизни. Вданном случае слово «оттепель» употребляется намеренно, по контрасту сотношением Н.С. Хрущева к религии, которое ассоциируется скорее со словами«холод» или «заморозки». [10]См. Лисавцев Э. И. Исторический путь Православия в России после 1917 г. // Международнаяконференция СПб отдела общества «Мемориал». – СПб., 2.06.1993. – С. 111-117. [11]Владимир (Иким), митрополит. По стопам апостола Фомы: Христианство вЦентральной Азии. – Москва: М-Сканрус, 2011. – С. 642. [12]Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве(государственно-церковные отношения в СССР в 1939 – 1964 гг.). – М.: КрутицкоеПатриаршее Подворье, 1999. – С. 201. [13]Т.е. вторым после Тихона (Белавина), избранного Патриархом после восстановленияПатриаршества в 1917 г. (см. 3.1.). [14]Озмитель Е. Е. Православие в Киргизии ХIХ – ХХ вв. (Исторический очерк)… С. 99. [15]ЦГА РУз, ф. 2456, оп. 1, ед. хр. 302, л. 73.[16]ЦГА РУз, ф. 2456, оп. 1, ед. хр. 302, лл. 73-74.[17]См.: Гордун С. Русская Православная Церковь в период с 1943 по 1970 гг. //Журнал Московской Патриархии. – М., 1993. № 1. – С. 45.; Озмитель Е. Е.Православие в Киргизии ХIХ–ХХвв. (Исторический очерк)… С. 100-101. [18]Шестак А. Подвиги русских пастырей / http://vpk-news.ru/articles/482[19] Там же. [20]Поспеловский Д. В. Русская Православная Церковь в ХХ веке… С. 185-187. [21]Яковлев А.И. Лекции по истории Христианской Церкви.3-е изд., испр. и доп. – М.:Паломник, 2011. – С. 512.[22]Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь в ХХ веке – М.: Вече, Лепта, 2010.– С. 154.[23]Цыпин В., протоиерей. История русской церкви (1917–1997). – М.:Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, 1997. – Кн. 9. –С. 305. [24]Мазуренко Е.А. Эволюция русского православия в условиях Средней Азии: Дис.…канд. филос. наук. – Ташкент, 1990. – С. 103. [25] О служенииВ.Ф.Войно-Ясенецкого в годы войны смотрите подробнее: Владимир (Иким),митрополит. По стопам апостола Фомы: Христианство в Центральной Азии. – Москва:М-Сканрус, 2011. – С. 646-647.; Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь вХХ веке – М.: Вече, Лепта, 2010. – С. 156-157.; Яковлев А.И. Лекции по историиХристианской Церкви.3-е изд., испр. и доп. – М.: Паломник, 2011. – С. 512-513.И др. [26]ЦГА РУз, ф. 2456, оп. 1, ед. хр. 124, л. 121-124. [27]ЦГА РУз, ф. 2456, оп. 1, ед. хр. 124, л. 59-61.
