C этой точки зрения оправдывает себя логика, которую Нурсултан Назарбаев заложил в Стретегию-2030, а затем в Программу-2050 «стабильное государство должно заниматься не политикой выживания, а политикой планирования».
8 сентября Общественное объединение "Конгресс политологов" провело в Астане Республиканский Форум "Стратегия "Казахстан-2050": опыт и новые вызовы". С пленарным докладом на Форуме выступила исполнительный директор Политологического Центра "Север-Юг" Юлия Якушева. __________________________________________________________________________________________
Якушева Ю.В.Исполнительный директор Политологического центра «Север-Юг», Старший преподаватель исторического факультета МГУ им.М.В.Ломоносова ________________________________________________________________________________________
Казахстанский опыт стратегического планирования в контексте развития Новой Евразии За 23 года, прошедшие с момента распада Советского Союза, произошло своеобразное «расслоение» новых независимых государств на страны с устойчивой социально-экономической и политической системой и те государства, которые испытывают серьезные трудности в плане сохранения стабильного и поступательного развития. Какие факторы обусловили успех в одном случае и неудачу в другом? Безусловно, свою роль играет личностный фактор. Разными были и стартовые возможности постсоветских государств с точки зрения ресурсного обеспечения, уровня человеческого капитала, интеллектуального и технического потенциала. Однако, на мой взгляд, существует еще один очень важный фактор, который также определяет степень успешности странового проекта. Речь идет о стратегическом планировании, о наличии этапности и последовательности осуществляемых реформ. И в этом отношении опыт Казахстана является важным примером использования механизмов стратегического планирования как значимого фактора развития. Нельзя сказать, что среднесрочное и долгосрочное прогнозирование, принятие решений исходя из серьезного анализа текущей ситуации и будущей перспективы, составляют основу политики большого числа государств мира. Подобный подход для постсветских государств и вовсе является редкостью. Тактические, ситуативные решения, узость мышления политических элит и неспособность к долгосрочному планированию приводили в разные годы к возникновению политических кризисов в Киргизии, Таджикистане, и сейчас в особенно выпуклой форме на Украине. C этой точки зрения оправдывает себя логика, которую Нурсултан Назарбаев заложил в Стретегию-2030, а затем в Программу-2050 «стабильное государство должно заниматься не политикой выживания, а политикой планирования». Российское правительство при разработке Стратегии-2020 руководствовалось теми же принципами. Истории Казахстана последних 20 лет демонстрирует, что практически все проводимые в стране реформы: в политической, экономической, социальной сфере, так или иначе связаны с двумя масштабными проектами: «Казахстан-2030» и «Казахстан-2050». В первом случае это развернутый план строительства национальной государственности, те базовые принципы, на которых в конце 20-начале 21 века основывались казахстанские реформы. Это рыночная экономика, поэтапная демократизация политической системы страны, формирование институтов гражданского общества, формирование гибкой системы социальной поддержки населения. Появление «Программы 2050», на мой взгляд, было связано не только с досрочным выполнением намеченных планов первой программы стратегического развития, но и с появлением принципиально новых вызовов, с которыми столкнулся Казахстан, да и все постсоветские страны к началу 10-х годов нового столетия. Президент Казахстана отметил, что поменялся темп течения исторического времени. Произошел технологический скачок, который оказывает воздействие не только на производственную сферу, но и на все стороны общественной жизни. Кроме того, происходит поколенческое расслоение внутри обществ, которое стимулируется многообразием способов получения и обработки информации. И в этой ситуации появляется потребность в артикулировании качественно новых задач, адекватных тем вызовам, с которыми сталкивается страна и мир. Время подтвердило точность диагноза, прозвучавшего в выступлении Нурсултана Назарбаева. Сейчас названные вызовы кажутся еще более актуальными и для Казахстана, и для России, нежели два года назад. Методологически реформы в России и Казахстане сходны. Более того, эта близость просматривается и в задачах, стоящих перед Евразийским союзом. Во-первых, речь идет об индустриализации национальных экономик. В Казахстане курс на диверсификацию экономики, увеличение доли обрабатывающей промышленности реализуется с момента принятия Программы-2030 и сопутствующих программных документов. В российской Стратегии-2020 новая экономическая политика, предполагающая снижение зависимости от сырьевого сектора, поставлена во главу угла стратегического курса развития страны. Не будет преувеличением сказать, что эффективность и жизнеспособность ЕАЭС будет оцениваться, прежде всего, исходя из успешности модернизационного проекта. Вторым значимым направлением реформ, одинаково актуальным для России и Казахстана является социальная политика. Стратегия развития Казахстана до 2050 года обозначила базовые принципы новой социальной политики в соответствии с концепцией «Социальная модернизация: Двадцать шагов к Обществу Всеобщего Труда». Например, это идея минимального социального стандарта, внедрение единых принципов оценки качества медицинских услуг, модернизация национальной правовой системы, которая уже в самом ближайшем будущем должна стать главным механизмом защиты прав граждан. Эти задачи очевидно перекликаются с основами социальной политики России, которая с одной стороны предполагает усиление поддержки социально незащищенным категориям населения, а с другой стороны - создание новых возможностей профессиональной реализации для среднего класса. Схожесть задач и подходов к их решению в рамках социальной политики в России и Казахстане создает потенциал для укрепления социального измерения евразийской интеграции через реализацию свобод передвижения услуг и рабочей силы, возможное формирование общих социальных стандартов, развитие образовательного и научного обмена. Третий актуальный вектор – внешнее позиционирование и государственная безопасность. Помимо внутриполитического контекста, в Программе-2020 четко отражено понимание Казахстаном своего места в мире, а также пути преодоления внешних угроз. Для российских экспертов важно, что Стратегия фиксирует курс на создание Евразийского экономического союза как приоритет внешней политики Казахстана. В Программе прописана система рисков и ответы на них. Однако ряд очевидных угроз осталось вне зоны внимания. В последние годы мы наблюдаем чрезвычайно интенсивную динамику геополитических трансформаций. И те вызовы которые сегодня стоят перед центрально-азиатским регионом гораздо существеннее, чем это можно было предвидеть несколько лет назад. Это и последствия вывода коалиционных войск из Афганистана, и обострившиеся межгосударственные противоречия в Центральной Азии, и угроза экспорта экстремизма и терроризма с территории неспокойного Ближнего Востока. Поэтому актуальной задачей, на мой взгляд, является глубокая ревизия комплекса угроз для национальной безопасности Казахстана и формирование эффективных, солидарных подходов к их преодолению со стороны Казахстана, России, других региональных игроков. Наконец, относительно новым вызовом для Казахстана, получившим отражение в Программе-2050, является поколенческая проблема. Судя по тональности выступлений российского президента, этот вопрос, связанный в более глубоком контексте с ценностным кризисом, находится на повестке дня и в России. Какие ценности и ориентиры будут переданы новым поколениям казахстанцев и россиян? Этот ответ пока не получил ответа. У нас почти не осталось общих героев, а новые образцы для подражания не сформированы. В этом смысле призыв Президента Казахстана «создавать новых героев нашего времени – тех, на кого должна будет ориентироваться молодежь», кажется своевременным и актуальным в том числе для российских реалий. Вопрос в том, кто будет давать позитивный пример поколению-2050 года. Кто будет создавать положительные образы для тех, кто приходит на смену нынешней элите. Это значит, что на первый план выходит проблема преемственности. Не в прямом, узком значении - Преемник. А в более широком - наследники, способные сохранить и преумножить. Подводя итоги, отмечу, что значение Стратегии-2050 выходит далеко за рамки «конструкции будущего» для Казахстана. Эта попытка соединить антикризиные инициативы с комплексом задач на отдаленную историческую перспективу одинаково востребована для всего постсоветского пространства. В рамках этой методологии должно идти и строительство нашего общего интеграционного объединения – Евразийского экономического союза. Этапность, последовательность, четкая взаимосвязь всех элементов проекта – в этом и есть ключ к успеху евразийской интеграции.
