Для современного Таджикистана евразийская интеграция, безусловно, представляет собой вызов. Пусть и конструктивный, но вызов: в экономике, политике, социальной сфере, в культуре и образовании. Возможно ли сохранение и укрепление самостоятельных основ исторического бытия таджикской нации в условиях евразийской интеграции? Нет ли опасений у таджиков потерять себя в новом большом союзе? Об этом редакторы сайта «Евразийское развитие» говорили с заместителем директора Института философии, политологии и права Академии Наук Республики Таджикистан Насибой Садыковой.
О национальной и евразийской идентичности таджиков и угрозе исламизации. Интервью с Насибой Садыковой
Для современного Таджикистана евразийская интеграция, безусловно, представляет собой вызов. Пусть и конструктивный, но вызов: в экономике, политике, социальной сфере, в культуре и образовании. Возможно ли сохранение и укрепление самостоятельных основ исторического бытия таджикской нации в условиях евразийской интеграции? Нет ли опасений у таджиков потерять себя в новом большом союзе? Об этом редакторы сайта «Евразийское развитие» говорили с заместителем директора Института философии, политологии и права Академии Наук Республики Таджикистан Насибой Садыковой.Евразийская идентичность — это условие укрепления национальной идентичности— Уважаемая Насиба Нуруллаевна, сегодня, через более чем двадцать лет суверенного существования бывших советских республик, возможно ли, на Ваш взгляд, формирование общей идентичности народов постсоветского пространства, Центральной Азии?— В какой-то степени общая идентичность у народов нашего региона существует еще сейчас. Она объединяет таджиков не только с народами Центральной Азии, но и с русскими, и с белорусами, и с украинцами. Это постсоветская или, скорей, остаточная советская идентичность.Она является фоном, исходной точкой для эволюции общественного сознания в Таджикистане и других странах региона. И она сложно взаимодействует с другими, конструируемыми, а порой и насаждаемыми идентичностями. Речь идет, прежде всего, о национальной идентичности, в основном имеющей конструктивный, созидательный характер, но в отдельных случаях приобретающей оттенок этнической нетерпимости. Другим важным для региона фактором является религиозная идентичность, которая порой навязывается на бытовом уровне в довольно жестких формах. Религиозная идентичность в ее крайних формах исламского экстремизма затягивает Таджикистан в новую региональную, географическую реальность, вырывая его из постсоветского пространства и включая в мир ислама. Но в то же время она может быть и совместимой и с национальной, и с наднациональной, региональной идентичностью. Хочу отметить, что религиозная идентичность в Таджикистане была и в советский период, но религиозной нетерпимости не было, вот это и надо сохранить.— Вы сказали об остаточной советской идентичности. Как ее можно охарактеризовать?— Она имеет, с одной стороны, пространственный характер, основана на осознании себя в качестве жителей определенного региона — бывшего СССР. С другой стороны, у нее есть мощное ценностное измерение. Поразительным образом ценности, характерные для преимущественно православной России созвучны не только ценностям ислама, но и доисламским традиционным ценностям таджикского народа и других народов Центрально-Азиатского региона. Причем, это единство проявлялось еще в досоветский период истории. В 18–19 веках таджикские просветители ездили в Россию и возвращались в Таджикистан с идеалами, которые они почерпнули в России, с желанием преобразовать жизнь в Таджикистане по образцу того, как она была организована в России. Участие в интеграционных объединениях остро необходимо для укрепления национального самосознания. И на мой взгляд, это должно быть объединение, связанноес европейской, светской моделью государственности. На постсоветском пространстве это Евразийский союз. Однако советский период истории в этом плане имел исключительное значение. Именно благодаря Советскому Союзу таджики вновь обрели целостную государственность и избавились от массовой безграмотности. Это то наследие, которое нам никак нельзя потерять сегодня. Нам необходимо сохранить те ценности советского периода, которые направлены на гуманизм, и, конечно же, на светское начало.— А как остаточная советская идентичность взаимодействует с национальной идентичностью?— Вполне конструктивно. Она помогает более точно определять место нации в мире — через региональную привязку. С другой стороны, поскольку она основана на советских ориентирах светского государства, то она играет большую роль в поддержании национальной идентичности как некой противоположности окрепшего за последнее время религиозного самосознания.— А отношения потенциальной новой наднациональной, региональной идентичности с национальной могут быть настолько же конструктивными?— Для этого нет никаких препятствий. Более того, что для того, чтобы сохранить таджикскую нацию и государственность, просто необходимо иметь и наднациональную, евразийскую идентичность. Конечно, надо позаботиться о том, чтобы интеграционное объединение, в котором мы будем участвовать, отвечало представлениям таджиков о справедливом порядке и национальным интересам Таджикистана. Но участие в интеграционных объединениях остро необходимо для укрепления национального самосознания. И на мой взгляд, это должно быть объединение, связанноес европейской, светской моделью государственности. На постсоветском пространстве это Евразийский союз.Навязываемая исламизация — угроза традиционной культуре— Почему Вы с осторожностью воспринимаете тенденцию — неважно, актуальную или потенциальную — исламизации таджикского общества?— Потому что исламизация может не только разрушить государственность Таджикистана, подорвать нашу стабильность, но и погубить культуру страны, основанную на многовековых традициях и ценностях. В то время как обратный процесс невозможен: развивая светскую культуру, образование, мы не разрушим веру наших людей. Это прекрасно подтверждается опытом советского периода нашей истории. В атеистическом СССР таджики спокойно исповедовали ислам, развивая при этом науку, образование, литературу, изучая свою древнюю богатейшую культуру и во многом восстанавливая ее, знания о ней, а также обогащая ее.Сегодня же мы видим, что радикальные исламские течения не только выступают против науки и образования, против равноправия мужчин и женщин, но и, по сути, отрывают таджиков от национальной культуры, национальных традиций.— Поясните, пожалуйста. Какой пример можно привести?— Самый простой пример — это медленное и постепенное вытеснение светской и традиционной таджикской одежды из моды. Для женщин всё чаще насаждаются несвойственные таджикской культуре наряды, такие как иранский садр, арабская паранджа. Традиционно таджикские женщины их не носили. А наш народный костюм постепенно предается забвению.При этом хочу заметить, что радикальные исламские течения идут не только из традиционных религиозных центров, но и из России, из таких регионов, как Татарстан, Башкортостан, Чечня. Так что можно сказать, это наша общая проблема, общая угроза. И это тоже — основание для потенциального нашего единства.— Как Вы видите пути противодействия этой угрозе?— Как женщина, я вижу важнейшую роль в противодействии насильственной, искусственной исламизации в ответственности матери за семью, особенно — за воспитание детей. Трудно переоценить этот фактор.Однако чтобы выполнять свою важную роль, каждая женщина должна сама быть образованной, культурной, знающей и религиозную, и светскую культуру. Поэтому с точки зрения действий государства главная задача — это распространение образования, светского образования. Оно должно быть всеобщим. А с практикой недопущения молодых девушек до образовательных учреждений, что порой практикуется в некоторых религиозных семьях, необходимо бороться, на государственном уровне. Как это было, кстати, и в Советском Союзе. Одновременно в научных учреждениях мы должны изучать культурное наследие, в том числе и философско- исламское наследие. Ведь суфизм, калам в прошлом были своего рода реакцией прогрессивных мыслителей против религиозного мракобесия.Поэтому светское образование, в том числе — на русском языке, может стать важным основанием нашей новой евразийской идентичности. Но над этим надо еще много работать. http://eurazvitiye.org/publication/20140725
