1914 год: стоило ли России приходить на помощь?

Дата:
Автор: ИАЦ МГУ
Историк Ярослав Бутаков – о той моральной альтернативе, который поставили перед нашей страной выстрел в Сараево и ультиматум Австрии
1914 год: стоило ли России приходить на помощь?
1914 год: стоило ли России приходить на помощь?
Историк Ярослав Бутаков – о той моральной альтернативе, который поставили перед нашей страной выстрел в Сараево и ультиматум Австрии Ярослав Бутаков. Фото из личного архива Сто лет назад прозвучал роковой выстрел в Сараево. В тот момент мало кто мог думать о том, что спустя всего месяц он повлечёт за собой общеевропейскую войну. Ещё меньше было тех, кто мог подозревать, что эта война закончится крушением сразу нескольких крупнейших государств мира.  Для России та война стала только прологом к ещё более трагическим событиям, разыгрывавшимся с ней на протяжении всего ХХ столетия (впрочем, сейчас мы, похоже, всё ещё переживаем их продолжение или следствия). Естественно, что сознание нашего общества ещё долго будет обращаться к роковому 1914 году в попытках отыскать ответ на вопрос: можно ли было всего этого избежать?  Эти попытки тщетны потому, что мы никогда не сможем ответить на этот вопрос хоть сколько-нибудь доказательно. История – увы или к счастью – не экспериментальная наука. Но именно поэтому сослагательное наклонение истории, точнее – мечты о том, что якобы могло быть – всегда притягательно.  Впрочем, историки, кажется, давно ответили на заданный вопрос. Очевидно, что если бы Николай II не вступился за Сербию, то европейской войны всё равно не удалось бы избежать. Австро-Венгрия собиралась разгромить Сербию, а Германия – Францию. И если бы Россия попыталась остаться в стороне, то оба её потенциальных союзника были бы немедленно побеждены. После чего, скорее всего, наступила бы очередь одинокой России. Революция в этом случае, весьма вероятно, разразилась бы даже быстрее, чем в действительности, и при худших военно-политических условиях, чем в 1917 году.  Историки проанализировали и внутриполитические мотивы, которые могли толкнуть Николая II принять вызов Центральных держав. Известно, что в 1914 году вновь обострилась политическая обстановка в России. В июле 1914 года бастовали рабочие Петербурга, дело дошло до строительства баррикад, недалеко было и до вооружённого восстания.  Предположим, что в такой обстановке Николай II спасовал бы перед внешнеполитическими трудностями. Это было бы немедленно использовано оппозиционной пропагандой в таком духе: царь предаёт братскую Сербию и нашего союзника – демократическую Францию. И революция могла разразиться под вполне патриотическими лозунгами (как, кстати, и произошло в феврале 1917 года, правда, уже по иному поводу). Отсюда следует, что даже если бы момент не был использован Германией для разгрома России, то от внутренних осложнений монархия не спаслась бы своим бездействием на внешней арене.  Всё склоняет к тому, что выбор Николая II в обстановке лета 1914 года оказывался наиболее рациональным. Он спасал монархию от непосредственных угроз. Опасности же, проистекающие от длительного ведения войны, не могли проявиться сразу. А потом – как знать – быть может, Господь дарует России победу, как бывало в истории уже много раз? Ведь русское воинство бьётся за правое дело!  За правое дело… Не в этих ли коротких словах были на самом деле заключены все мотивы решения русского царя?  Привыкнув оценивать по Макиавелли поступки современных политиков, мы отказываемся допустить, что в былые времена что-то могло быть иначе. Николай II, возможно, вовсе не взвешивал все рациональные «за» и «против», не просчитывал сценарии не совершившихся пока событий. Почему не поверить, что он руководствовался чисто моральным императивом, как писали о нём люди, вполне хорошо его знавшие?  С моральной точки зрения, летом 1914 года всё обстояло предельно ясно и просто. Братская Сербия подверглась грубому шантажу со стороны Австро-Венгрии, поддержанной Германией. Было бы просто подло не прийти на помощь Сербии. Вся ответственность за дальнейшую эскалацию конфликта падала на Центральные державы, не пожелавшие умерить свои беспардонные притязания.  Русский же царь всего лишь выполнял свой долг. Причём он мог верить (возможно, вопреки любым рациональным доводам), что именно в следовании моральному императиву заключается сила и действенность его решений. Ведь Бог, в которого царь непоколебимо верил, не оставляет своей поддержкой того, кто прав перед Ним…  Перед такой мотивацией оказывались бессильными предупреждения П.А. Столыпина (насчёт 20 лет покоя, жизненно необходимых России, чтобы окрепнуть) и П.Н. Дурново. Последний (бывший в грозном для монархии 1905 году министром внутренних дел) написал в феврале 1914 года для Николая II меморандум, в котором он мрачно пророчествовал о последствиях участия России в войне против Германии на стороне Англии. Он точно предсказал и падение монархии в ходе долгой войны, и крушение российских либералов, и приход к власти левых радикалов, и ту предательскую роль, которую сыграет в отношении России политика союзной ей Англии…  Но ведь ни Столыпин, ни Дурново не могли предполагать, в какой обстановке придётся выбирать между войной и миром! Между славной, хотя, быть может, и гибельной для монархии войной, и позорным, предательским невмешательством… Если для макиавеллиста тут выбор только между двух зол, и надо лишь правильно оценить, какое из них меньшее, то для Николая II первый выбор олицетворял собой однозначное добро. Даже не просто добро. Это был единственно морально приемлемый для него выбор, и вопроса об альтернативах тут не возникало.  В наше время, оценивая на манер политтехнологов всевозможные сценарии, историки задним числом приходят к убеждению, что выбор Николая II один оставлял русской монархии надежду пройти между Сциллой мирового кризиса и Харибдой революции. Они путём долгих размышлений приходят к тому, что самому царю, возможно, было ясно без всяких раздумий, благодаря одному лишь пониманию своего неизменного морального долга.  Мог ли Николай II предвидеть все последствия вступления России в общеевропейскую войну? Если бы кто-то в тот момент сумел ещё более убедительно, чем Дурново (если это возможно!), показать ему и гибель его самого вместе с семьёй в екатеринбургском подвале, и гибель миллионов соотечественников в огне гражданской войны, и гекатомбу жертв Второй мировой войны (возникшей во многом из-за того, что Россия не была в числе победителей Первой мировой войны)?..   И если бы этот кто-то знал, что всего такого не будет, достаточно царю лишь не подписать указ об общей мобилизации?.. Поступил бы тогда Николай II иначе?  Этого нам не суждено знать. Изменить прошлое, как уверяют учёные, невозможно. Поэтому давайте лучше проведём мысленный эксперимент не с Николаем II, а с самими собой. Предположим, что мы живём в России, не испытавшей огня революции, гражданской и Великой Отечественной войн… только благодаря тому, что в 1914 году она проигнорировала нарушение международного права и посягательство на суверенитет союзника. А потом ещё и ещё не раз (вступив на такую дорожку, остановиться уже нельзя) капитулировала подобным же образом, только чтобы обеспечить себе спокойную жизнь на среднеевропейский манер.  И вот кто-то показал бы нам альтернативную историю России последнего столетия: с тяжёлыми жертвами, с кровавыми войнами – да, но и – с великой победой в самой трудной из них, с покорением космоса, с индустриальным преображением страны, со всем потрясающим драматизмом нашей подлинной истории ХХ века.   И не пожалели бы тогда мы, воображаемые, об этой утраченной возможности?..  Читайте далее: http://izvestia.ru/news/573136#ixzz362BzMnVS

Поделиться: