Новый Шелковый путь Китая и Центральная Азия: тигр уже подкрался?

Сомнений нет – партнерство России с Китаем выгодно сегодня обеим сторонам. Вот только, вспоминая уже сейчас реализующуюся пошаговую стратегию «Нового Шелкового пути» (или «экономического пояса», что для россиян, по сути, не так уж и важно), следует ли витать в облаках, позволяя геополитическому партнеру за лесом пешек, учтиво стоящих на неопасной позиции, выдвигать более серьезные фигуры на стратегическую траекторию?

  Крупные стратегические инициативы КНР способны поражать воображение, образуя вокруг себя целое облако споров и прогнозов. Но пока эксперты и аналитики в этом облаке ломают копья, в Пекине день за днем незаметно продвигают свою стратегию, рано или поздно закрепляясь на ожидаемом результате. При этом китайское руководство самым дипломатичнейшим образом заверяет, что намерения Китая исключительно миролюбивы и направлены на добрососедские партнерские отношения    Кто захочет продолжить игру с более хитрым соперником? Государства Центральной Азии априори являются стратегически важными для КНР – точнее, для будущих планов Пекина. Проект «Новый Шелковый путь» - одна из очевидных стратегий КНР, в которой центральноазиатским государствам отведена весьма важная роль. И дело здесь отнюдь не в примитивных политических амбициях, не в том, что китайское руководство мечтает создать новую великую империю. Речь идет об элементарном экономическом расчете, который, будучи спроецирован на политические традиции Китая, может реализоваться в настоящий геополитический противовес, равный по потенциалу США и России. Азиатская мудрость уже неоднократно доказывала: маленький шажок незаметен, но со временем за спиной идущего остается великий пройденный путь. У Китая, согласно историческим хроникам, есть свое понимание и своя мера времени и ожидания, необходимого для достижения великой цели. Даже при поверхностном анализе современного положения КНР мало кому из знатоков китайской философии захочется утверждать, что от своей великой цели китайский народ захочет отказаться. Разумеется, всякому росту есть предел, и в мире может найтись множество причин и факторов, которые способны помешать планам Пекина. Опираясь на отдельные примеры из современности, можно представить, что интересам Китая был неоднократно нанесен чувствительный урон в Африке (ливийский плацдарм и подобные ему площадки, богатые ресурсами), в Юго-Восточной Азии (консолидация отдельных тихоокеанских государств в проамериканский политический и экономический блок), а также в Европе (если верить сторонникам теории заговора, речь идет о проекте превращения Крыма в перевалочную базу КНР, который оказался сорван). Но если посмотреть на данные примеры через призму долгосрочной перспективы, то утверждения о пекинском фиаско уже перестают казаться такими уж однозначными. Что касается африканского континента, то предъявление главных козырей на данном плацдарме еще далеко впереди, а потерю той же ливийской нефти Китай легко восполнит путем ранее предусмотренной диверсификации. Победы дипломатов из США на тихоокеанском направлении (Филиппины как пример) могут оказаться лишь краткосрочным тактическим успехом, а челночная суета сотрудников Госдепартамента обернется потерями на пакистанском и иранском «фронтах». По Крыму: не известно, насколько информация о щедром предложении украинского президента Януковича соответствует действительности, но нынешняя ситуация с присоединением Крыма к РФ всего выгодней оказалась именно Китаю. Посудите сами: Европа (кстати, давно уже наводненная товарами китайского производства) мечется под давлением Вашингтона и со страхом ожидает дальнейшего углубления экономического кризиса в государствах ЕС – вот почему Брюссель согласился на морковку-Украину с ее черноземами и дешевой рабсилой. В США из-за «крымского вопроса» теперь не знают, как закончить очередной провал без потери лица, поскольку Барак Обама с его долгими, но безрезультатными шатаниями из стороны в сторону уступил лидерство Владимиру Путину. У России, изрядно потратившейся на Олимпиаду в Сочи и другие крупные инфраструктурные проекты, теперь благодаря отвлеченному вниманию на западные рубежи, хватит хлопот на годы вперед. Даже если учесть менее вовлеченных в острейшую геополитическую проблематику игроков с Ближнего Востока, способных добыть выгоду из нынешней обстановки, то и у них отнюдь не развязаны руки: Саудовская Аравия и Катар заняты интригами в Иране и Египте, и арабский мир сейчас гораздо больше интересует сохранение статус-кво в собственном регионе. Кто же выигрывает при таком пасьянсе? Создается ощущение, что ответ – очевиден… Первое правило бизнеса: защищайте свои инвестиции Пока США и их союзники в Париже ставили палки в колеса Пекину на африканских территориях, гоняясь за тактическими призами, представители китайского руководства совершили ряд визитов в Центральную Азию – и, разумеется, вернулись домой со стратегическими результатами. Долгосрочная диверсификация поставок углеводородного сырья из Туркменистана – лишь верхушка айсберга: щедрые предложения Пекина по финансированию крупных инфраструктурных проектов в виде развитой сети железных и автомобильных дорог требуют гораздо более пристального внимания экспертов. При этом было бы наивно полагать, что Поднебесная согласна вкладывать миллиарды долларов в строительство путей сообщения на сложнейших горных маршрутах ради одного лишь транзитного коридора в Европу – ведь горы Центральной Азии куда ближе африканских болот, а хранят они в своих недрах куда больше богатств (допустим, того же урана). Да и климат Азии для китайских бригад геологоразведчиков и армейских подразделений наверняка более предпочтителен, чем экваториальные джунгли, а это при любом развитии событий геополитического характера – весьма ценное преимущество. Рассуждая теоретически, можно представить себе, насколько выгодно Китаю иметь в своем тылу такую потенциально богатую ресурсную базу – это похоже на Россию с ее Уралом как опорным краем державы, не говоря уже про Сибирь, но только в меньшем масштабе. Однако Россия и КНР – стратегические партнеры, а планы по экспансии Пекина на исконные российские территории Сибири и Дальнего Востока сегодня можно отнести скорее к жанру дешевой бульварной фантастики, и по многим признакам это  действительно так. Вспоминая выше обрисованный пасьянс, можем согласиться, что Пекину сегодня выгодна дружба с Москвой – так удобнее собирать множество поводьев в одной руке и держать на контролируемом расстоянии США с их амбициями мирового гегемона, Европу с ее беззубой политикой слабого переговорщика и Ближний Восток с его персидским ножом за пазухой. При этом Центральная Азия с ее авторитарными режимами и феодальным социально-экономическим укладом выглядит привлекательной и легкой добычей. Разумеется, в первую очередь здесь приходится учитывать стратегические интересы РФ, но если Россия продолжит вести в Центральной Азии такую же политику, как сегодня, Китай в долгосрочной перспективе заберет себе Центральную Азию на блюдечке – в том числе и потому, что за несколько десятилетий туда будут вложены колоссальные инвестиции, потерю которых Пекин не простит, а тихая, «ползучая» социальная ассимиляция китайцев достигнет точки невозврата. Шелк красив, но из него тоже может получаться отличная удавка Официальная позиция Китая к Российской Федераци известна: стратегическое партнерство, добрососедские отношения и тому подобные приятные слуху формулировки. Никаких сомнений в том, что большинство авторитетных экспертов, разбирающихся в вопросе российско-китайских взаимоотношений, озвучивают официальную политику Пекина.  Приведем пример. В конце декабря 2013 года на одном из интернет-ресурсов было опубликовано интервью с директором Центра по изучению России и Центральной Азии Фуданьского университета в Шанхае Чжао Хуашеном. Во-первых, он уточнил, что у проекта «Новый Шелковый путь» существует более корректное название: «Экономический пояс «Шелковый путь». Во-вторых, в ответах на вопросы г-н директор употреблял очень похожие на язык дипломатов формулировки, которые обычно трактуются неискушенной аудиторией как знак исключительно дружественных намерений, однако искушенным политикам хорошо известно: «Чем дальше, тем слаще речь». Впрочем, нельзя не отметить, что ответы руководителя университетского центра оказались весьма подробными, даже если речь заходила о возможности возникновения спорных ситуаций между РФ и КНР, и это делает ему честь. Не станем останавливаться на перечислении цитат из данного интервью, но обратим при этом внимание на комментарий к нему, находящийся в конце интернет-страницы. Желающие легко смогут найти принципиальные различия во мнениях. Кроме того, крайне интересен фрагмент интервью, в котором говорится о роли провинции Синьцзян в геополитических планах Китая, намеренного реализовать грандиозный проект и «опоясать шелком» нужные части Евразийского континента. За словесной завесой про дружбу, интеграцию и взаимные выгоды в интервью практически не говорится о весьма такой болезненной для Пекина проблеме, как угроза сепаратизма уйгуров. Синьцзян, имеющий общие границы с бывшими республиками СССР, имеет еще и немало обученных, вооруженных и фанатично преданных своим идеям граждан, отнюдь не мирные «таланты» которых при правильно выбранном подходе можно использовать в своих интересах (что частично пытаются делать в Вашингтоне, играя на межнациональных распрях уйгуров и китайцев). Кроме того, Синьцзян еще и далеко не самая богатая провинция КНР, уровень жизни населения здесь не вызывает оптимизма у собирателей статистики. Теоретически, внимание местных «бунтарей» можно было бы направить в сторону западных и северных соседей, и тогда Пекин решает сразу несколько задач, избавляясь не только от сегодняшней головной боли, но и последующих социальных взрывов. В данной связи весьма легкомысленно было бы сбросить со счетов и еще один фактор: в КНР отлично осведомлены о так называемых технологиях управления социумом, поэтому при необходимости Китай не постесняется профинансировать любой социально опасный для местного населения, но выгодный для Пекина проект – вплоть до новой армии басмачей, наемников, мечтающих о возвращении «Независимого Туркестана» или чего-нибудь еще в подобном роде. К чему лукавить, ведь большая политика есть большая политика… А пока Синьцзян так или иначе действительно остается важным плацдармом для дальнейшей экспансии Китая в Центральную Азию, поскольку после этого будет открыт путь в Россию. На простом примере можно рассмотреть опасность данной геополитической стратегии для РФ. Ни для кого не секрет, что происходит сегодня в Кыргызстане, территория которого постепенно превратилась в перевалочную базу для китайских «челноков», не говоря уже о наркотраффике. Вашингтон, который так любит поучать весь мир «основам демократии», прежде сам приложивший руку к тому, чтобы обосновать в стратегически важном районе свой разведывательный форпост, равнодушно наблюдает и двулично помалкивает о том, как зарабатывают на жизнь тысячи китайцев, транзитом перемещающихся в Россию и обратно. Само собой, ради кучки бедняков с Пекином ругаться американцы не станут – до тех пор, правда, пока Бишкек не превратится в крупный транспортный узел, а США и Китай не разделят транзитные потоки, руководствуясь целесообразным для себя и потому взаимовыгодным нарушением интересов Москвы. А что происходит в Таджикистане? Согласно отдельным сведениям, около половины трудоспособного населения Таджикистана работает сегодня на территории РФ – и при этом далеко не все из них находятся на разрешенных законом основаниях. В целом же количество гастарбайтеров, уехавших на заработки в Россию из республик Центральной Азии, только по официальным данным уже превысило цифру в 12 миллионов человек. В этой связи нетрудно догадаться, насколько это выгодно Китаю, готовому хоть сегодня предоставить многомиллионную армию своих рабочих на территории других государств и при этом никоим образом не согласному с обратным процессом – как говорится, своих кормить нечем… Можно называть это «естественной миграцией», но куда честнее было бы рассматривать происходящее сегодня как процесс постепенного выдавливания потенциально опасного и в будущем абсолютно не нужного контингента местного населения в Россию. Впрочем, в Пекине не церемонятся и с параллельным процессом, настойчиво предлагая «в нагрузку» к межгосударственным инвестиционным проектам своих рабочих. Примеры Оренбургской и Челябинской областей Российской Федерации, находящихся совсем недалеко от провинции Синьцзян. Сотни и даже тысячи китайцев трудятся сегодня на территории РФ, и то обстоятельство, что у этой армии рабочих есть официальные документы, местным властям облегчения не приносит. Не говоря уже о местном населении, интересы которого фактически ущемляются в пользу «стратегического партнерства». Сомнений нет – партнерство России с Китаем выгодно сегодня обеим сторонам. Вот только, вспоминая уже сейчас реализующуюся пошаговую стратегию «Нового Шелкового пути» (или «экономического пояса», что для россиян, по сути, не так уж и важно), следует ли витать в облаках, позволяя геополитическому партнеру за лесом пешек, учтиво стоящих на неопасной позиции, выдвигать более серьезные фигуры на стратегическую траекторию? Напоследок позволим себе процитировать одного исторически известного римлянина: «Величайший враг спрячется там, где вы меньше всего будете его искать». В следующих материалах мы более подробно остановимся на проблеме стратегического сотрудничества РФ и КНР.  Бюро информации Notum ©