Действительно, в Акорде крайне нервно реагировали на любые перипетии «крымской войны». И это понятно – кризис многовекторности, как способа самосохранения в современном мире, является для Казахстана тревожным симптомом. Если раньше у Акорды были все возможности для того, чтобы балансировать между различными центрами силы, не примыкая по большому счету ни к одному из них, то теперь возможности для маневра сильно ограничены. А это значит, что недовольной может оказаться каждая из сторон – Украина оценкой крымского референдума, а Россия – голосованием в генеральной ассамблее ООН, где Казахстан в отличие от Минска и Еревана, всего лишь воздержался.
Андрей Карпов
Если бы не события на Украине, то можно было бы с уверенностью сказать, что первый весенний месяц прошел для Казахстана в «штатном режиме». По крайней мере, каких-то явных проявлений внутриполитического кризиса, который пророчили Астане в послемайданный период некоторые эксперты, обнаружено не было. Да, в Акорде крайне нервно реагировали на любые перипетии «крымской войны». И это понятно – кризис многовекторности, как способа самосохранения в современном мире, является для Казахстана тревожным симптомом. Если раньше у Акорды были все возможности для того, чтобы балансировать между различными центрами силы, не примыкая ни к одному из них, то теперь возможности для маневра сильно ограничены. А это значит, что недовольной может оказаться каждая из сторон – Украина - оценкой крымского референдума, а Россия – голосованием в Генеральной ассамблее ООН, где Казахстан в отличие от Минска и Еревана, всего лишь воздержался. Про Запад можно и не говорить.... В этой ситуации неизбежна проекция внешнеполитических перемен и на события внутри Казахстана. Однако эти изменения пока не столь очевидны. С одной стороны, знаковым выглядит решение господина Тайжана об уходе из большой политики. Хотя, казалось бы, когда еще может проявить себя один из лидеров национал-патриотов, если не в такой критический для постсоветского пространства момент? Объяснения Тайжана о необходимости выбора между политикой и бизнесом, откровенно говоря, выглядят как-то не очень убедительно. Гораздо более рациональной кажется версия о том, что национал-патриотический проект в его прошлогодней версии начинает постепенно сворачиваться. И по ходу этого действа из дружной команды нацпатов выбывают ключевые игроки, которые, по каким-то причинам, теперь оказались просто не востребованными в их антиевразийском и антироссийском качестве. Это не означает, что антироссийские высказывания некоторых казахстанских СМИ постепенно сходят на нет. Напротив, четко определился пул интернет-изданий и не только оппозиционных, в которых политика России по отношению к Украине подвергается постоянной и достаточно жесткой критике. Однако при этом нет ощущения, что подобная кампания может вылиться в какие-то более организованные, масштабные формы, несмотря на все попытки созвать очередной курултай, симпозиум или съезд антиевразийцев. Все-таки, при всех громких декларациях сохраняется ощущение, что из проекта вынули батарейку энерджайзер. Что этому послужило причиной - пока не очевидно.. Если же говорить о других внутриполитических событиях, то обращает внимание фактическое отсутствие реальной дискуссии по теме новой национальной идеи. Вопрос о Патриотическом акте остается в центре внимания, но нет реальных подтверждений тому, что эта дискуссия действительно носит общенациональный характер. Безусловно, отсутствие на должности Государственного секретаря РК фигуры равновеликой Марату Тажину уже сказывается на качестве работы идеологического фронта. Карим Масимов, нет сомнений, мог бы столь же успешно выполнять функции «проектного модератора», но совмещение должностей чаще всего не позволяет сосредоточится на конкретном направлении, «размывает» потенциал чиновников столь высокого уровня. Вероятно, что многие ответы на вопросы, связанные с дальнейшими трендами в идеологической сфере определятся в течение ближайщего месяца, накануне подписания документов Евразийского Экономического союза. продолжение следует .
