СИСТЕМА РЕГИОНОВ КАЗАХСТАНА: ПОЛИТИКО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ

В ближайшей перспективе логически должна последовать новая территориальная организация государства вслед за трансформацией экономического пространства на основе заявленной президентской стратегии территориального развития Казахстана [1].В этой связи политическое решение о переносе столицы из Ал­маты в Астану можно расценивать как один из важных этапов на пути построения как эффективного государства, так и современной государственности на обширной территории независимого Казахс­тана. Настоящая статья представляет собой попытку политико-эко­номического анализа регионального развития и нерешенных задач в трансформации экономического и политического пространства Ка­захстана.

КАПАНОВ Кайдар Хисметович,Уральская АТиСО,ректор, кандидат политических наук,

САРСЕМБАЕВА Салтанат Талгатовна,профессор Евразийской академии, доктор экономических наук

В ближайшей перспективе логически должна последовать новая территориальная организация государства вслед за трансформацией экономического пространства на основе заявленной президентской стратегии территориального развития Казахстана [1].

В этой связи политическое решение о переносе столицы из Ал­маты в Астану можно расценивать как один из важных этапов на пути построения как эффективного государства, так и современной государственности на обширной территории независимого Казахс­тана. Настоящая статья представляет собой попытку политико-эко­номического анализа регионального развития и нерешенных задач в трансформации экономического и политического пространства Ка­захстана.

Регион как элемент пространства выступает объектом изучения многих социально-гуманитарных наук. Это обусловлено «погранич-ностью» самого понятия «регион», впервые появившегося в трудах по экономической географии и затем вошедшего в терминологию гу­манитарных наук - социологии, истории, философии и культуроло­гии при преобладании экономической науки. Последние пользуются понятиями «регионалистика», «регионология», «регионоведение», «региональная экономика», которые не являются взаимозаменяющи-ми. Регионалистика в широком смысле понимается как совокупность дисциплин, объектом исследования которых выступает регион, а в узком - это система понятий, имеющих отношение к методологии и методике выделения и исследования района [2, с. 260].

Предметом регионологии считается изучение особенностей развития экономического района (региона) как части единого на­роднохозяйственного комплекса страны [2, с. 262]. У экономистов и географов термин «регионалистика» имеет более широкое значение, чем «регионология» (составная часть первой). «Регионоведение» в справочных изданиях и вузовских классификаторах синоминально «страноведению». Доминирующая позиция о междисциплинарном характере регионалистики не дает реальной возможности создать последней собственную теорию, методологически оформить ее предмет и стать отдельной научной дисциплиной. В силу этого реги­он как целостное общественное явление не изучается и исследова­ния носят фрагментарный характер.

В условиях глобализации, ее вызовов для новых независимых государств и потребностью сформулировать свои ответы, а также процессов новой регионализации в современных науках об обществе одним из ключевых предметов исследования становятся проблемы взаимовлияния экономических и политических процессов. Модели­рование взаимодействия экономики и политики как на макроуров­не, так и на страноведческом уровне вновь оказываются в центре внимания как экономической теории, так и политологии и других социальных наук. С учетом же неразвитости политической региона­листики регион еще не стал объектом политического и/или экономи­ческого анализа. В экономическом анализе политические процессы от силы включаются лишь как дополнение, без выявления связей в действиях экономических и политических субъектов. В реальности экономическая политика определяется через категорию «интересы», предпочтения и мотивы игроков на политическом пространстве. За­дача состоит не только в анализе влияния власти и институтов на экономическое поведение субъектов и их реакцией на политический выбор, но и в описании и выявлении конкретных причинно-следс­твенных взаимосвязей экономических и политических институтов и субъектов («взаимосвязь общественных порядков»). Фактор власти в экономике был ключевым в марксовой политэкономии и сегодня в неортодоксальном виде получает свое развитие [3].

Предметом современного политико-экономического анализа должны выступать не экономические и политические системы по отдельности, а именно политико-экономическая система в своем единстве.

Новая политическая экономия или политическая экономика предполагает изучение экономических процессов как политичесгеографов термин «регионалистика» имеет более широкое значение, чем «регионология» (составная часть первой). «Регионоведение» в справочных изданиях и вузовских классификаторах синоминально «страноведению». Доминирующая позиция о междисциплинарном характере регионалистики не дает реальной возможности создать последней собственную теорию, методологически оформить ее предмет и стать отдельной научной дисциплиной. В силу этого реги­он как целостное общественное явление не изучается и исследова­ния носят фрагментарный характер.

В условиях глобализации, ее вызовов для новых независимых государств и потребностью сформулировать свои ответы, а также процессов новой регионализации в современных науках об обществе одним из ключевых предметов исследования становятся проблемы взаимовлияния экономических и политических процессов. Модели­рование взаимодействия экономики и политики как на макроуров­не, так и на страноведческом уровне вновь оказываются в центре внимания как экономической теории, так и политологии и других социальных наук. С учетом же неразвитости политической региона­листики регион еще не стал объектом политического и/или экономи­ческого анализа. В экономическом анализе политические процессы от силы включаются лишь как дополнение, без выявления связей в действиях экономических и политических субъектов. В реальности экономическая политика определяется через категорию «интересы», предпочтения и мотивы игроков на политическом пространстве. За­дача состоит не только в анализе влияния власти и институтов на экономическое поведение субъектов и их реакцией на политический выбор, но и в описании и выявлении конкретных причинно-следс­твенных взаимосвязей экономических и политических институтов и субъектов («взаимосвязь общественных порядков»). Фактор власти в экономике был ключевым в марксовой политэкономии и сегодня в неортодоксальном виде получает свое развитие [3].

Предметом современного политико-экономического анализа должны выступать не экономические и политические системы по отдельности, а именно политико-экономическая система в своем единстве.

Новая политическая экономия или политическая экономика предполагает изучение экономических процессов как политических [4]. Такой подход оказывается более корректным в принципе. Концепции и модели власти в экономике должны стать со временем составной частью политико-экономических исследований и в нашей стране, а сегодня по крайне мере могут стать предметом открытой дискуссии между сторонниками различных методологических под­ходов.

Государство по истечении 15 лет своего суверенного развития сформулировало новые подходы к региональной политике [1]. Во-первых, подход к регионам только с позиций руководства и управ­ления социально-экономическими процессами признан недоста­точно эффективным, а более продуктивным является организация регионального развития. То есть, предполагается децентрализация и самостоятельность регионов как экономических субъектов в час­ти стратегического планирования своего развития и определения места в национальной и мировой экономике («конкурентоспособ­ность региона - конкурентоспособность Казахстана»), а на этой основе и некая модель «вертикально-горизонтальных» отношений центра и периферий. Во-вторых, предусмотрен переход от полити­ки выравнивания уровней регионального развития (свойственной советскому периоду развития страны и исторически давшей в це­лом позитив для нас) к поляризованному или «сфокусированному» развитию в «опорных» («полюсах роста») регионах с последующим распространением инновационной активности в «нелокомативных» регионах. В-третьих, стратегия предусматривает переход к осевому подходу формирования территориального пространства страны на основе старых и новых транспортно-коммуникационных коридоров с выходом на внешние рынки. Очерчены три такие оси - Северная, Южная и Центральная, которые свяжут территориально-хозяйствен­ные системы.

Особая миссия в стратегии отведена Астане и Алматы как го­родам-лидерам:

■ перспективные полюса индустриально-инновационного рос­та;

■ зоны интеграции страны с глобальными и региональными рынками;

■ генераторы развития новых кластеров;

■ постиндустриальные «средовые зоны»;

■ стимуляторы главного ресурса развития - человеческого;

• ■ важнейшие узлы на евразийском пространстве;
• ■ центры логистики, трансферта технологий, инноваций и ту­ризма в ЦАР;
• ■ Алматы как международный финансовый центр, зимних ви­дов спорта и спортивного туризма;
• ■ Астана как образцовая столица для других стран (в тридцатку мировых столиц к 2030 году);
• ■ Астана как сетевая зона роста Карагандинской агломерации и Щучинско-Боровой курортной зоны.

В целом приоритетное развитие Астаны и Алматы видится как импульс, вовлечение других регионов через кооперацию к их разви­тию в направлении высокоорганизованной урбанистической среды обитания основной части населения страны.

Основные различия в подходах к региональной политике отоб­ражены в таблице № 1.

№ п/п		Государствен­ная политика		Выравнивание уровней развития региона		Поляризо­ванное развитие региона
1.		Основные параметры		Выделение регионов на основе усредненного социально-экономического потенциала		Создание регионов-«локомотивов роста» (опорных регионов)
2.		Администра-тивно-территориаль-ное деление		Выделение географически сопряженных территорий, сохранение существующего административно-территориального устройства		Укрупнение административно-территориальных единиц в макрорегионы с опорными горо­дами националь­ного и региональ­ного уровня
			Равномерное
			распределение		Направление
	Базовый		государственных		государственных
3	механизм		средств между		кап. вложений
	управления		регионами,		в «опорные
			нуждающихся в		регионы»
			поддержке

При этом оговаривается сохранение компенсирующей реги­ональной политики в отношении отсталых регионов путем предо­ставления им гарантированных услуг, выравнивания обеспеченнос­ти инфраструктурой.

Перед региональными властями Центр поставил задачу выра­ботки собственных региональных стратегий несырьевого характера. Тем самым регионам предоставили возможность примерить на себе статус «стратега» - главного вдохновителя и инициатора стратеги-рования своей территории. Это означает, что формирование регио­нального субъекта как инициатора развития региона предполагает не столько развитие имеющихся и появление новых производств, сколько формирование благоприятных условий инновационного и инвестиционного климата. Такое позиционирование местных влас­тей в качестве «стратега» в принципе выводит их на более высокий уровень управления, при котором возможен переход от парадигмы функционирования региона к его развитию.

Понятие «конкурентоспособный регион» способно наполнить­ся реальным содержанием в единстве и взаимодействии трех состав­ляющих.

Конкурентоспособность региональной власти путем внедре­ния эффективных и демократических по содержанию механизмов административного управления, модернизации управленческих структур, кадрового обновления и омоложения, формулирования мобилизационных идей для местного сообщества, формирования доверия к институтам и носителям власти.

Конкурентоспособность социального (человеческого) потен­циала региона путем достижения высоких стандартов жизни для всех слоев населения, развития человеческого ресурса, обеспечения социально-экономической и политической привлекательности реги­она, инициирования процессов самоорганизации местного сообщес­тва.

Конкурентоспособность бизнеса путем «удержания» своих структур и «заманивания» других на территорию региона и продви­жения («тихой экспансии») на другие рынки, втягивания местных бизнес-структур в реализацию собственных и общенациональных инвестиционных проектов, лоббирования и отстаивания интересов бизнес-сообщества по проектам ТНК.

Власть как Стратег может проявить себя при обеспечении имен­но такой конкурентоспособности региона.

Каково стратегическое видение развития регионов Западного Казахстана и как они себя позиционируют на национальном и миро­вом рынках?

По стартовым индексам уровня жизни и конкурентоспособнос­ти регионы выглядят следующим образом:

• ■ по сводному индексу уровня жизни лидирует Актобе с рейтингом 6,8, Уральск - 5,8, Актау - 5,5 и Атырау - 4,9;
• ■ по индексу конкурентоспособности (объем промышленного производства, и доля обрабатывающей промышленности, уровень экономической активности населения, выпуск специалистов с в/о, объем инвестиций в основной капитал и в строительство) лидирует Актобе. Во всех областях Западного Казахстана доминирует горно­ добывающая отрасль (до 90%, в ЗКО - 91,4%). По итогам 2007 года объем промышленного производства составил 3 823,7 млрд.тенге. По инвестиционной активности лидирует Атырау и отставание аут­сайдера Уральска 8-кратное. По ВРП также лидирует Атырау и за­мыкает Уральск (по данным 2005 года).

Общее сопоставление разработанных региональных стратегий ЗКО, Актюбинской и Мангыстауской областей до 2015 года показы­вает, что концепции комплексного развития территорий (семь «опор­ных» территорий), проработанности методологического подхода к масштабу прорывных проектов отвечает стратегия Мангыстауской области (аким Кушербаев К.Е.). В целом эта стратегия задает но­вый алгоритм развития на перспективу, четко определяя параметры и горизонты, правила игры для бизнеса и местного сообщества. Ак-тюбинская стратегия (аким Е.Сагиндыков) сильна четким обозначе нием и проработанностью 120 инвестиционных проектов на общую сумму более 8,0 млрд. долларов. Шесть проектов стоимостью 443,0 млрд. тенге вошли в государственную программу «30 корпоратив­ных лидеров Казахстана», причем один из них - первая очередь тре­тьего Жанажолского газоперерабатывающего завода - уже реализо­ван в декабре 2007 года.

Уральская стратегия (аким Б. Измухамбетов) стала предметом экспертного заключения авторов и алматинского экономиста К. Берентаева (опубликовано в конце прошлого года в местной прес­се и в начале 2008 года в республиканской) [5].

В документе, разработанном группой К.Нупова (ТОО «КА-ТЭК», г. Алматы), отсутствует в принципе конкурентная стратегия как таковая и программа территориального развития ЗКО; приори­теты целиком привязаны к сырьевым производствам, а необходимые для региона прорывные проекты в экономике и социальной сфере не заявлены; социальный блок как сердцевина такого рода страте­гий, определяя ее направленность, не стал таковым по сути и меха­низмам; использованный сценарный метод разработки стратегии с общими («ликбезовскими») характеристиками без привязки к конк­ретным производствам и территориям стал демонстрацией худшего исполнения инструмента стратегирования. Такого рода стратегии остаются формальным документом, преданным забвению уже на следующий день после его утверждения в областном маслихате.

Какие выводы и уроки можно извлечь из первого опыта разра­ботки региональных стратегий? Исходя из опыта близкой нам ураль­ской, они таковы.

1. Обозначение («назначение») лидеров региона (Актобе-Ураль-ского, Атырау-Каспийского) условно, и главное - не способствует межрегиональной интеграции и кооперации (не конкуренции ре­гионов, а их сотрудничество). Макрорегионы, включая наш Урало-Каспийский, при таком административном подходе естественным образом не сформируются. Будет больше конфликтных зон, нежели поиска сотрудничества и объединения региональных элит.

В современном мире конкуренция между странами и региона­ми происходит главным образом не в материальной сфере, а в об­ласти идей, стратегий и их воздействия на сознание людей. Только интеллектуальное лидерство способно обеспечить конкурентоспо собность, прорыв в области хозяйства и социальной сферы регионов и страны в целом. Если руководство региона не позиционирует себя в качестве интеллектуального лидера и перепоручает этот процесс «избранным» консалтинговым компаниям (независимо от их про­фессионального уровня), делающим свой бизнес то в одном, то в другом регионе, то и инновационные сценарии развития региона вряд ли состоятся.

Стратегии, выстроенные на административных началах, зави­сят от одного фактора - личных качеств и способностей главы ре­гиона. Такого рода зависимость сродни «короткому» замыканию: то вспыхнет, то погаснет. С позиций долгосрочного и стабильного успеха развития региона такие системы не продуктивны и не эффек­тивны. Стоит уйти успешному главе, начинается забвение задуман­ного и начатого, а новые начинают заново планировать под те или иные интересы.

2. Формирование региональной стратегии - это задача всей региональной элиты, включая вместе с управленческой, научную и образовательную, культурную и техническую, бизнес-элиту. В данном случае стратегии - это не только социально-экономический до­кумент, а в большей степени политический. Задачи консолидации думающей и ответственной местной элиты, формирования по этой основе регионального политического субъекта приоритетны в усло­виях реальной трансформации экономико-политического пространства стран. В этом смысле роль бизнеса и экспертного сообщества должны быть переосмыслены и они в процессе разработки страте­гий должны позициироваться как независимые центры. Поверх «аппаратной» технологии формирования и сопровождения стратегий должна наложиться «общественно-государственная». Именно это качество придает региональным стратегиям целостный и легитимно-представительный характер.

3. От адекватной оценки соотношения «власть - институт влас­ти - экономика» зависит адекватное понимание элит, характера правил игры (кто их задает и меняет в зависимости от изменения экономической ситуации). Признание существенности этого со­отношения позволяет изначально описывать политику и экономику как взаимосвязанный процесс, состоящий из нормативно-формализованной и фактически существующей части. Потому изначально власть воспринимается как непрозрачное, непубличное. В условиях моноцентризма власти, жесткой вертикали публичная политика в регионах отсутствует. Главы регионов чертят политическую конфи­гурацию самостоятельно, устраняя экономических и политических оппонентов (опыт выборов августа 2007 года в маслихат ЗКО).

4. В рамках административно-территориального подхода трудно описать и региональную стратификацию политического пространс­тва. Каждый регион - это своеобразный «кокон» вокруг субъектов региональной политики. Такое пространство имеет разную «про­зрачность» для действий «снаружи» и «изнутри», идет ли речь обэкспертной оценке или о политическом действии. Особенно ярко такая разница проявляется в тех случаях, когда региональное сообщес­тво является носителем различных клановых, корпоративных начал. Здесь заостряется проблема: как отражается это разнообразие в механизме рекрутирования правящей региональной элиты, в характе­ре возникающих конфликтов в связи с доминированием в различных структурах исполнительной, контрольно-надзорной и судебной властях «варягов» с иных регионов? Не менее важным является, об­стоятельство, связанное с вышеуказанным, что политическое пространство любого региона центрично. Есть зона центра политичес­кой активности и есть периферийная, провинциальная зона. Они не совпадают с парой «центр - регион», понимаемой как «отношение и политика центральной власти к региональной» (тем более в услови­ях Казахстана понятие «региональная власть» достаточно условное понятие). Структурное разделение политического пространства на зоны центра и провинции требует также своего осмысления и теоре­тической проработки.

5. В региональной проблематике непродуктивным выступает также какое-либо проектирование региональных процессов на ос­нове существующей «административно-территориальной» модели устройства страны и мышления управленцев. Региональные эли­ты в условиях нестабильности административно-территориальных границ областей (сегодня ЗКО - область, а завтра один из районов Уральского аймака) не могут уверенно себя позиционировать. Эта модель статична, являя собой некую «шахматную доску», на которой передвигаются политические и экономические фигуры. Здесь не работают понятия «внутреннее - внешнее», так как политическое пространство едино и условно разбито на «клеточки» - регионы.

Правила игры, да и сами «фигурки» меняются извне и вне зависи­мости от «пешек». В такой статичной модели король и свита вне игры на региональном пространстве. Более адекватно объяснять и изучать региональное пространство на основе динамической моде­ли, суть которой в том, что оно всегда понимается как «чье-то», как пространство действий политических субъектов внешних, находя­щихся за пределами регионального политического пространства и вступающих в политические отношения с представителями местно­го сообщества (по схеме «патрон-клиент»).

Учитывая основные слагаемые политического влияния - адми­нистративно-правовые, политические, интеллектуальные, финансо­во-экономические, идеологические и символические - центром по­литического пространства выступает столица как местоположение наиболее влиятельных политических субъектов. Это и выдвигает значимость Астаны как центра не только в рекрутировании и вос­производстве новой региональной элиты, но и Астаны как одного из регионов в собирании и обустройстве экономического и политичес­кого пространства страны в единую систему.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

• 1. О стратегии территориального развития Казахстана до 2015 года.Указ Президента РК № 167 от 28.08.2006 года.
• 2. Регионалитика // Географический энциклопедический словарь. Понятия и термины / Под ред. Ф. Гречишникова. М:, 1988.
• 3. В числе основных концепций власти в экономике можно назвать работы Дж.К.Гэлбрейта, П.Барухана, Дж.Дози, В.Ойкена, Ф.Перу, Я.Такоты и В.Штютцеля.
• 4. В статье А. Либмана «Направления и перспективы развития политико-экономических исследований» представлен обзор основных научных подходов. Вопросы экономики, 2008. № 1.
• 5. Газета «Надежда» от 29 ноября 2007 года, «Моя Республика» от 29 февраля 2008 года.