Пока мы недалеко продвинулись и прогнозируем довольно робко. Прорывные результаты экономического сотрудничества в сфере ЕЭП ожидаются через два-три года. Что касается технологической сферы, то это более далекий прицел, примерно на 7–10 лет (это, кстати, общепринятые горизонты прогноза, используемые в мировой практике).
Недавно в Москве была презентована монография Председателя Экспертного совета по экономическому сотрудничеству России, Казахстана, Беларуси, Комитета по экономической политике и предпринимательству Государственной Думы РФ Тохтара Тулешова.
Тема монографии «Евразийская интеграция. Построение будущего».Представляемчитателям сайта ИАЦ выдержку из книги. Все развитые государства сегодня реально соперничаютв сфере прогнозов, в сфере ценностей, в сфере видения будущего. Вопрос о том,каким будет Евразийский союз в 2030 году, в 2050-м, 2070-м годах, поставленныйна экспертном уровне, — это уже заявка на продвижение своего проекта,свидетельство имеющихся сил воплотить его в жизнь.Пока мы недалеко продвинулись и прогнозируем довольноробко. Прорывные результаты экономического сотрудничества в сфере ЕЭП ожидаютсячерез два-три года. Что касается технологической сферы, то это более далекийприцел, примерно на 7–10 лет (это, кстати, общепринятые горизонты прогноза,используемые в мировой практике). Такой прогноз существует только отдельно дляРоссии, для Казахстана, для Беларуси. Но реальность меняется быстро, и вслед заТаможенным союзом уже запущен механизм создания ЕЭП. Значит, и прогнозтехнологического развития в евразийской интеграции до 2030 года должен бытьиным. Требуется образ нового геополитического объединения. Разумеется, концептсильного Евразийского союза мало кому понравится. Конкурентами он будет истолкованкак возвращение тоталитаризма, поэтому важно строить четкую информационнуюполитику о Евразийском союзе как для внутреннего, так и для внешнего контураобщественности, а главное — говорить о ЕАС как о настоящем. ИммануилуВаллерстайну принадлежит одно меткое высказывание по этому поводу: возможное богачереального. Производство прогностического и шире — информационногоконтента в основном ложится на экспертное сообщество. Эксперты выдают какготовые мнения, воспринимаемые публикой некритично, так и полуфабрикаты —акценты событий, интерпретации происходящего, прогнозы на будущее. Этапродукция служит устранению информационной неопределенности. Люди готовы солидаризироватьсяс тем или иным утверждением, они примыкают к разумным доводам, внимаютубежденности, бывают не согласны с высказанной точкой зрения и резко критическиотносятся к оценкам экспертов. Но важно, чтобы у людей была эта информационнаяоснова, пища для размышлений. Важно дать в избытке проевразийскую информацию повсем поводам, сферам, отраслям, предоставить евразийскую событийную насыщенностьдля включения ее в аппарат размышлений.У экспертного сообщества околоевразийскойинтеграционной специализации сформировалась интересная позиция, котораяхарактеризуется рядом моментов.1. Обозначение проблем. Мало кто ищет решенияи вносит предложения. Наверное, сказывается академическое образование, аособенно внушенный высшей школой ложный тезис гуманитарных наук о том, чтоважнее открыть проблему, а не решить ее.2. Высокая геополитика (как вариант — высокаяполитика). Рассуждения о том, как надо дружить, как защищать суверенитет, какотгородиться от наступления империи или от «понаехавших». В итоге остаютсяпоставленные неопределенно кому неопределенные задачи: «надо повышатьконкурентоспособность, повышать привлекательность», создавать какие-то«площадки», на которых, как известно, будут красоваться одни и те же так называемыемедийные лица, чаще всего оказывающиеся лидерами общественной суеты.3. Недообеспеченность. Отмечаетсяпродуктивная работа агентов влияния с противоположной стороны, эдакий плотныйогонь противников, который не позволяет вылезти из засады сторонникам, а потомуголос проевразийских экспертов не слышен так, как голос их оппонентов.Аргументируется это, конечно, низкой финансовой обеспеченностью по сравнению спротивником, недостатком эфирного времени, отсутствием интереса со сторонывластей и инертностью населения.4. Сказочность. Эта особенность относится кнаиболее воодушевленным проевразийским экспертам, которые странным образом всенадежды на будущее связывают со сказочным прошлым.5. Профессиональная рефлексия. Необходимостьсохранить реноме независимого ни от кого эксперта заставляет всякий проевразийскийкомментарий завершить каким-нибудь «но», всякое позитивное продвижение опутатьворохом сомнений в дальнейшей его успешности. Ну и самое любимое занятиеэксперта — любой конкретный вопрос утопить в неопределенности.Экспертами предпринимаются попытки осмысления интеграциипо этапам, как в ретроспективе, так и в перспективе. В Евразийском проектенаходят аналогию с органическим развитием социума, выделяя ступени интеграцииот «дикой», «примитивной», через «цивилизованную» к «культурной». Современнаястадия развития — где-то на пути от третьей ступени к четвертой. Возможна итакая трактовка, но столь шаблонный подход задвигает культуру «на потом»,подобно тому, как в новостных выпусках принято оставлять немного эфирного временив конце для одной новости о культуре. Меж тем культура — это не стадияинтеграции, а ее условие и, по большому счету, сама суть, ведь это именноевразийская культура эволюционирует от стадии дикости, примитивизма, кцивилизации и гуманизму.Если говорить о какой-то исторически соразмерной периодизации,надо учитывать, что проверку своей внутренней прочности евразийская интеграцияпройдет лишь после смены политической элиты всех стран-участников. Только тогдаможно говорить о том, закончился ли период становления. В настоящее время дажелидеры евразийской интеграции отмечают, что народным проектом интеграция еще нестала — идея евразийской интеграции расценивается пока как идея главгосударств.В Москве и Астане уже прошел ряд конференций по инициативеобщественных организаций и движений, многие из них были посвящены вопросамидейного наполнения проекта Евразийского союза и реализации народных чаяний,связанных с этим проектом. Эксперты констатируют, что «ЕАС пока толькопредставлен как экономический проект и мало интересует граждан всех стран, иэту ситуацию нужно менять», «необходимо креативное мышление», нужно «предлагатьинтересные решения для многочисленных обывателей, например, создание зонтрансграничного сотрудничества с соответствующими льготами для предпринимателейили особые экономические зоны с соседними государствами, не входящими в Таможенныйсоюз, чтобы показать идеи экономической привлекательности». Опять же, «нужна широкаякампания в СМИ, а так как большинство из них, как ТВ, так и печатных,принадлежит частным лицам, нужны финансовые вливания».Причина пробуксовываания евразийской экспертной поддержкив том, что предлагаемые сценарии развития интеграции преисполнены прагматизмоми чрезмерной экономией за счет информации и культуры. Альтернатива между по-европейскиосновательно, долго и по-евразийски технологично, стремительно вобоих случаях оставляет за кадром как бы само собой разумеющийся процесспроизрастания нового качества бытия.Главенствует производственный подход, согласно которомуесть стойкая уверенность в том, что здание по-новому отстроенного союзаевразийских наций неизбежно заполнится людьми, охотно покидающими свои национальныеквартиры. Остается без должного объяснения мотив, по которому новый общийевразийский дом должен стать уютным и желанным для людей, с таким трудом добившихсягосударственной и этно-национальной самостоятельности.Пока что деятельность проевразийских экспертов выглядитнеярко, а их интеллектуальная продукция самопротиворечива. Таким методом, каксомнение в собственном пафосе относительно Евразийского союза, интерес кевразийской тематике пробудить нелегко. Экспертное сообщество уделяет явнонедостаточное внимание образному раскрытию перед обществом картины будущего, непроектирует евразийскую повседневность, сужая кругозор потребностей и мечтаний,способных вести за собой в интересное своим разнообразием будущее, до сугубогопрактицизма нужд сегодняшнего дня.
