Кто оплатил грузинскую мечту: первое интервью Иванишвили после ухода из политики

Дата:
Автор: ИАЦ МГУ
Тут в игру вступила жена – она позвонила сыну и гневно сообщила, что я собираюсь заблокировать его счета. Сказала: «Отец твой совсем старый, всего боится, дал доверенность подонку, чтобы тот счета твои закрыл. Приезжай, я тебя поддержу. Я могу распоряжаться его деньгами так же, как и он». Она, действительно, может распоряжаться моими деньгами, и Гига это прекрасно знал.
Кто оплатил грузинскую мечту: первое интервью Иванишвили после ухода из политики
Кто оплатил грузинскую мечту: первое интервью Иванишвили после ухода из политики фото Артема Голощапова для Forbes Миллиардер Бидзина Иванишвили рассказал Forbes, как помогал президенту Михаилу Саакашвили проводить реформы, а потом сильно пожалел об этом. «Остаться — означало в одиночку объявить войну режиму и погибнуть в первой же атаке»— Когда вы обо всем этом узнали? — В январе 2008 года, во время выборов. До этого мне информация только от Саакашвили и Мерабишвили поступала. Я понял, что сделал ошибку, все пропустил. Но мы расстались мирно. В день инаугурации я ему позвонил и попросил больше меня не беспокоить. Он после этого еще много раз пытался со мной помириться. С тех пор я стал внимательно следить за тем, что происходит. Они в то время, с целью пускать пыль в глаза западникам, оставили пару независимых каналов «Маэстро» и «Кавкасия». Там разные политики могли выступать и я смотрел их с целью выбрать партию, которую можно было бы поддерживать, чтобы на следующих выборах пришла легитимная власть. Смотрел три года и понял, что положиться не на кого. Тогда я решил уехать. Оставаться здесь было опасно. В 2010 году я быстро достроил дом под Парижем и собирался уехать. Единственным человеком, за которым они просто присматривали, оставался я, остальных — имущих и неимущих, сильных и слабых, они просто уничтожили. Никто не мог финансировать оппозицию. Оставшиеся принципиальные люди, которые не сдались, были полностью выжаты, обескровлены. После своей победы я их всех собрал. — Вы начали готовиться к отъезду осенью 2010, но так никуда и не уехали до осени 2011 года. — Сложно было принять окончательное решение. Ведь мы собирались не просто на прогулку в Европу, мы должны были покинуть Грузию навсегда. Мама, ей 92 года, совсем не хотела никуда из своей деревни уезжать. Жене Париж очень нравится, она была готова уехать. Так что год я колебался. За этот время успел выяснить, что президент моего холдинга «Карту» Гига Чеделили работает их агентом. Он знал многое о моих планах, о моем бизнесе в Грузии. И всю эту информацию он передавал Саакашвили и его команде. От этого стало совсем противно и страшно. Ни на кого здесь нельзя было положиться. Когда я догадался, что Гига за мной шпионит, я стал передавать через него необходимые мне сигналы. Им хотелось, чтобы я как можно быстрее уехал, и я поддерживал их в уверенности, что вот-вот это произойдет. Я не рассматривал вариант остаться. Остаться - это означало в одиночку объявить войну режиму и погибнуть в первой же атаке. Я не хотел рисковать, не хотел подвергать опасности семью, не хотел ими жертвовать. Но все разрешилось в один момент. Как-то вечером ко мне подошла жена и сказала: «Я знаю, ты там жить не можешь. Тебе надо остаться и попробовать помочь народу. Я же вижу, ты этого хочешь». — А правда, что политическим лидером должен был стать ваш старший сын Ута? — Нет, это все было инсценировкой. Мы с семьей в течение трех дней перед моим заявлением [7 октября 2011 года Иванишвили заявил о намерении создать новую оппозиционной партию, которая будет участвовать в парламентских выборах в 2012 году - Forbes] разыграли спектакль будто мой старший сын собирается приехать из Парижа, чтобы бороться с режимом. Я об этом еще никому не рассказывал, вы будете первой. — Зачем нужна была инсценировка? — Если бы они узнали, что я готовлю заявление, мне не дали бы его выпустить, убили бы сразу, дом взорвали или еще что-нибудь. Мне нужно было девальвировать свою смерть. Нужно было дать им понять, что если уберут меня, мое место займет старший сын. Убедить их в том, что Ута – борец и способен стать лидером оппозиции. Кто он такой, здесь никто не знал — он живет в Париже, учится в университете на экономиста. Ута спокойный, мухи не обидит, в отличие от Беры [второй сын Иванишвили, популярный в Грузии рэпер - Forbes]. Беру они хорошо знали, он собирает стадионы по 100 000 человек, много песен против режима написал. Ему угрожали, но он отчаянный, ничего не боится, ему было на них начихать. Про Уту здесь все думали, что он еще хлеще, чем брат. И поэтому поверили, что он сможет вести активную политическую борьбу. Мы с женой через доверенных людей переправили Уте сценарий, по которому он должен вести себя, и копии моего заявления. На всякий случай, если бы мне не удалось сделать его в Грузии, его озвучили бы информационные агентства в Париже и в Швейцарии. В соответствии со сценарием Ута позвонил мне и сказал, что если я не собираюсь идти в политику, он сам вернется из Парижа и начнет борьбу. Я кричал, что он дурак, я его отговаривал, просил не делать этого, обещал, что скоро буду в Париже, там и поговорим. Он отвечал, что даже не встретит меня в Париже и не будет со мной разговаривать, если я брошу страну и уеду. «Это будет позор, — говорил он, — мы должны встретиться в Тбилиси». Все наши разговоры, естественно, прослушивались. На следующий день я пожаловался Гиге, что ничего не могу с сыном поделать, он сошел с ума, совсем от рук отбился. Запрещает мне в Париж лететь. А Гига нам уже самолет заказал и оплатил. Потом, как бы между прочим, сказал ему, что уже давно выделил старшему сыну около $500 млн, которыми он может сам распоряжаться. Хотя ничего такого и в помине не было. В результате к вечеру мы договорились, что Гига вместо меня полетит в Париж и заблокирует счета сына по моей доверенности. Я ему расписал, где находятся эти счета. Помню, что там фигурировали Societe Generale и Credit Lyonnais. Все было сыграно очень натурально. Он за один день получил французскую визу и собирался лететь. Тут в игру вступила жена – она позвонила сыну и гневно сообщила, что я собираюсь заблокировать его счета. Сказала: «Отец твой совсем старый, всего боится, дал доверенность подонку, чтобы тот счета твои закрыл. Приезжай, я тебя поддержу. Я могу распоряжаться его деньгами так же, как и он». Она, действительно, может распоряжаться моими деньгами, и Гига это прекрасно знал. Я позвонил Гиге и сказал, что у меня совсем беда, блокировать счета сына бесполезно, что моя семья пошла против меня, все рушится и я никуда не поеду, буду ждать приезда сына. На следующее утро я подготовил охрану, отправил Ираклия [Гарибашвили, с 20 ноября 2013 года премьер-министр Грузии], в то время он был руководителем моего благотворительного фонда, к пресс-секретарю своего холдинга «Карту» — у нее были контакты с информационными агентствами. Ираклий попросил ее разослать по агентствам мое заявление. Она отказалась, сославшись на то, что должна посоветоваться со своим начальником – президентом холдинга Гигой. Тогда Ираклий позвонил мне и передал трубку девочке. Я сказал ей, что она должна слушаться меня, поскольку я хозяин холдинга. Она расплакалась. Я предполагал, что здесь могли возникнуть сложности — она работала на Гигу и беспрекословно выполняла только его приказы. Она могла под каким-то предлогом вырваться, подать тайный сигнал или еще что-то. Нам повезло, что эта девочка оказалась глупенькой. Она выполнила мое требование. Агентства получили заявление и быстро его опубликовали. http://www.forbes.ru/milliardery/248996-kto-oplatil-gruzinskuyu-mechtu-pervoe-intervyu-ivanishvili-posle-ukhoda-iz-politi?page=0%2C2&fb_action_ids=572223782854513&fb_action_types=og.recommends&fb_source=other_multiline&action_object_map=%5B185597271637199%5D&action_type_map=%5B%22og.recommends%22%5D&action_ref_map=%5B%5D

Поделиться: