Казахстан-2013: Сергей Домнин -У нас евразийская интеграция как-то незаметно слилась с госпрограммой форсированного индустриально-инновационного развития.

Недавно можно было прочитать или посмотреть выступление уходящего президента Грузии Михаила Саакашвили на Генеральной ассамблее ООН, где он как раз говорил о том, что инициатор интеграции – это Путин. То есть, из материалов зарубежных СМИ можно понять, что самым активным двигателем евразийской интеграции является не наш президент, который, безусловно, исторически первый заявил эту тему, а российский глава государства. Пока наше руководство никак не реагирует на это активно, может, из соображений корректности, может, пока не пришло время.

 В Алматы состоялось заседание экспертного клуба «Мир Евразии» на тему «Казахстанско-российские отношения:реалии и перспективы».

Редакция сайта публикует наиболее интересные выступления участников дискуссии. Сергей Домнин, журналист:Мое выступление будет посвященоэкономической тематике интеграции, поскольку журнал «Эксперт-Казахстан»занимается этим последние пять лет, с самого начала процесса.Недавно можно было прочитать или посмотреть выступление уходящего президентаГрузии Михаила Саакашвили на Генеральной ассамблее ООН, где он как раз говорило том, что инициатор интеграции – это Путин. То есть, из материалов зарубежныхСМИ можно понять, что самым активным двигателем евразийской интеграции являетсяне наш президент, который, безусловно, исторически первый заявил эту тему, ароссийский глава государства. Пока наше руководство никак не реагирует на этоактивно, может, из соображений корректности, может, пока не пришло время.Начать хотелось бы с экономическихаспектов. Во-первых, следует разделять протекционистский тренд в политике иинтеграционный. У нас евразийская интеграция как-то незаметно слилась с госпрограммойфорсированного индустриально-инновационного развития. На официальном уровневсегда подчеркивалось, что совмещение этих процессов, с одной стороны –развитие обрабатывающих отраслей промышленности, а с другой стороны – закрытиеграниц путем повышения таможенных ставок на многие продукты верхних переделовдаст эффект для нашего промышленного развития. Очень часто говорилось, что мыполучаем рынок размером 170 млн. человек и т.д. Если анализировать статистику,которая сейчас есть, существенного влияния на казахстанскую экономикувступление вТС и ЕЭП не оказало, по крайней мере, это не отслеживается поключевым индикаторам, хотя влияние, безусловно, есть. Экспорт нефти показывает стабильныйрост, сейчас темпы становятся более пологими, но темпы одни и те же, что были,те и остались. Динамика промышленного производства: мы видим, что во времякризиса сильно провалились страны, которые производят довольно много продукциив обрабатывающей промышленности. Мы экспортируем в основном нефть, поэтому мыособенно не провалились, да и экономика поменьше. Надо отметить, что у нассохранялся на весь период кризиса промышленный рост. Отчасти, это из-запроектов ФИИР, многие, кстати, из которых были под эту программу подогнаны.Один из таких проектов – электролизный завод в Павлодаре. Он планировался, еслине ошибаюсь уже  с 2003 года, перваяочередь была запущена в 2007-ом. То есть очень многие вещи подгоняются подсобытие и потом выдаются. Еще интересно заметить было, что поитогам 2010 года, Президент, выступая, заявил: видите, как Таможенный союзхорошо повлиял на наше развитие. У нас,мол, за последний год со странами ТСтоварооборот вырос на 40%. Собственно, по большей части ничего мы России новогокроме сырья не поставляем. Шанс был, и на этот шанс очень сильно рассчитывали –до сих пор открываются под это крупные заводы, в том числе машиностроительные.Показатели внешней торговли. Заметно,что все ритмы коррелируют, что у остального мира, то и у СНГ с Таможеннымсоюзом. Тоже касается импорта – если в плюс выходят темпы, то в плюс онивыходят все. Было небольшое изменение в показателях, которое, кстати, противникиТС используют, подчеркивая, что произошло замещение – импорт из ТС вырос, а издругих стран сократился. Однако такой тренд был крайне непродолжительным исейчас все находится в плюсе. У нас сейчас внешняя торговля с отрицательнымсальдо идет. Относительно статей экспорта можносказать, что самый большой сегмент - это минеральные продукты. До ТС в 2009году этот сегмент составлял 72%, после стал составлять 80%. То есть амбициозныепланы по несырьевому экспорту, которые дает Министерство индустрии и новыхтехнологий, непонятно на что опираются. Пока несырьевой экспорт в общейструктуре выглядит непривлекательно. Экспорт машин и оборудования, то естьсамый «сладкий» сегмент обрабатывающей промышленности у нас как был 1,2%, так1,2% в общей структуре и остался. По импорту интересная ситуация. У насклассический процесс скатывания страны в третий мир. То есть растет экспортнеобработанной продукции в общей структуре экспорта и растет импорт машин иоборудования. Что касалось бизнес-активности, когда-то говорилось, что послевступления в ТС наш бизнес умрет. На самом деле нисколько он не умер –бизнес-активность сохраняется на том же уровне, в России она же стабильно падает.Здесь, конечно, другой вопрос, что в России несколько иная эффективностьбизнеса, но по тому, что в РК открываются новые предприятия, все понятно. Что можно сказать по экономическойчасти? Многие ожидания – и оптимистические, и пессимистичные были раздутыдовольно сильно. Дело в том, что степень интеграции у нас и до 2010 года былавысока, я думаю, что к 2017 году существенных подвижек в этом плане вряд листоит ждать. Опять же говорят, что в России сейчас работают 600 тыс.казахстанцев. Мне интересно, сколько их было в 2009 году  - намного ли больше или меньше? Основные отечественные экспортныесырьевые продукты рассчитаны на внешние рынки, поэтому Россия и Казахстанбольше конкуренты на них, чем партнеры на внутренних. Условно говоря, когда унас провалился экспорт в России, это произошло из-за того, что уголь подешевел,а он занимает приличную долю в товарообороте. От россиян самый крупный сегмент– это нефтепродукты, которые поставляются на павлодарский нефтехимическийзавод. Колебания взаимной торговли сильно обусловлены конъюнктурой рынка -  ценами на сырье, но надо отметить, чтонесырьевой казахстанский экспорт все-таки в рост пошел и это отмечается вданных казахстанского Агентства по экспорту и инвестициям. Очень хорошо, кпримеру, продаются в Россию наши аккумуляторы и трансформаторы. При этом наблюдаются некоторыепротиворечия. С одной стороны, правительство принимает все больше всевозможныхдокументов, которые вовлекают Казахстан в интеграцию, но, тем не менее, вобществе складывается все более негативный ее образ и, как не несущий ничего,кроме как повышение цен и уничтожение местного бизнеса. Кстати, например, оповышении цен на нефтепродукты, Сауат Мынбаев говорил давно, будучи министромнефти и газа. Притом, что у нас до сих пор действовал запрет на импорт легкихнефтепродуктов, то есть дизтоплива и бензина. Там и дефицит связывался сроссийским фактором, мол, все россияне забрали, и повышение связывается с этим фактором.На самом деле в стране существенно идет недозагрузка НПЗ и есть серьезныевнутренние факторы, которые с интеграцией никак не связаны. Поскольку сейчаспроходит модернизация основных НПЗ, они пытаются как-то объяснить повышениецен, в том числе и тем, что в стоимость бензина будет заложена стоимостьмодернизации. Как мы знаем, в стране не применяются рыночные инструменты длямодернизации. Скажем, электроэнергетический сектор модернизируется за счетповышения тарифов, которые перекладываются на потребителей. То есть, как вЕвропе не выпускаются облигации, не делается эффективней производство. Чтокасается индекса цен потребительских товаров, то видно, что с 2009 года никакихсущественных взрывов, инфляции не происходило – цены коррелируются с общимтрендом повышения цен на продовольствие во всем мире. Мы больше с миромсвязаны, чем с Россией и еще меньше с Беларусью. Второе противоречие – чем больше функцийАстана передает на наднациональный уровень, хотя пока это минимум, тем большеусиливаются изоляционистские настроения. У нас пытаются это сгладить и вовласти люди, которые за это отвечают. В частности, Кайрат Келимбетов говорил,что надо проводить интеграцию без потери суверенитета. А что это такое? Этопроцесс взаимного сближения национальных законодательств и техрегламентовнастолько, что потом на наднациональном уровне вопрос стоял только лишь вмеханической фиксации общих доходов.  Модель та же самая, как мы в ВТОвступаем. То есть россияне вступили, у них больше сил что-то доказывать, онивсе, что нужно доказали и мы сейчас по их условиям с отдельными частностямитакже и вступим в ВТО. С другой стороны, в информационной средето и дело возникают дискуссии о российском колониализме в разные историческиепериоды, некоторые интеллектуалы инициируют пересмотр русской и советскойсимволики. Если помните, предложено было вместо георгиевской ленточкииспользовать  ленточку в память о жертвахрепрессий. Очень активно муссируются экологические темы. Это очень мощныйресурс. На нем в свое время поэт Олжас Сулейменов сделал неплохойобщественно-политический капитал. Странно почему-то, что политики, которыеэксплуатируют националистическую тему, они не опираются на местный бизнес,поскольку он, как мне кажется, это самый националистически настроенный сегмент.К примеру, один из тех бизнесменов, с которыми мне приходилось общаться, икоторый был настроен националистически именно в экономическом плане – этоАндрей Лаврентьев, который возглавляет ассоциацию автобизнеса. Он вместе снашим министерством индустрии и новых технологий выбивал на переговорахблагоприятные условия именно для развития сборочного производства авто в Казахстане.Россияне изначально пытались сделать Казахстан производителем автокомпонентов,а Лаврентьев пробивал тему, чтобы автокомпоненты производились в России, потомучто это экономически рентабельно, а в Казахстане собирались автомобили.  Видимо противоречие на информационномуровне еще складывается оттого, что каждый в общем-то, когда говорил обинтеграции в своих странах, говорил о разном. Москва стремится расширитьполитическое влияние, Астана полагает, что интеграция позволит увеличить рыноксбыта, а в Минске надеялись, что интеграция устранит нетарифные барьеры дляпроникновения белорусского экспорта на российский рынок. Сейчас отношение к ЕЭПстановится маркером политической ориентации. ЕЭП у нас по большей частиинтеллектуальный раздражитель и этот эффект порой умело используется для активизацииопределенных настроений.