Россия, Казахстан, Центральная Азия: в поисках баланса интересов.

Но если трезво оценивать ситуацию в каждой из стран региона, то мы должны констатировать, что угрозы национальной безопасности реальны для каждой из этих стран, хотя, безусловно, они и имеют ярко выраженную страновую специфику. Даже в самом внешне стабильном и устойчивом государстве региона, Казахстане, мы наблюдаем развитие крайне противоречивых и сложных процессов.

Выступление Алексея Власова на  «круглом столе» по теме «Российско-китайское взаимодействие в Шанхайской Организации Сотрудничества».  ________________________________________________________________________________________  Уважаемыеколлеги! Тема моего выступления заявленакак «Центральная Азия - многопрофильный ресурс для Российской Федерации». Вдействительности, более точное название должно включать  не только часть, касающуяся возможностей, нои указание на риски и вызовы для России, которые исходят  из Центрально-Азиатского региона. Если вкратце описать проблемное поле, о котором мы сегодня будем говорить, то оно включает в себятри основных блока: безопасность, экономику, миграцию и гуманитарную сферу. Покаждому из этих направлений Россия, действуя в странах Центральной Азии, испытываетмощную конкуренцию со стороны ведущих мировых игроков, таких как Китай,США, Турция, Евросоюз. И нужно признать, что в настоящий момент наши активыи  возможности  потенциально ниже, чем остаточные активы и ресурсы, которымимы еще располагали, опираясь на развалины советской системы - 10-12 лет назад. С одной стороны, очевидно, чтоэто результат все более возрастающей конкурентной борьбы за доминирование врегионе, с другой, это следствие недостаточно эффективной и во многомнепоследовательной политики самих российских чиновников, что, впрочем, рельефно проявляетсяне только в Центральной Азии, но и других точках постсоветского пространства. С точки зрения интересов Россиив сфере безопасности, Центральная Азия – важнейший регион, который можетобеспечить линию защиты, отдаленную от границ нашего государства, что особенноактуально в контексте проблемы-2014 и предстоящего вывода войск коалиции изАфганистана.  Однако проблемы безопасностисвязаны не только с афганским фактором, но и с пресечением каналовнаркотрафика, борьбой с различными формами терроризма и радикального исламизма,сокращением потоков нелегальной миграции, которые, в свою очередь, могутпривести к распространению проблем региона внутри самой России. Является ли введение визового режима панацеей от всех бед? Не уверен. Сомнительной эффективности лекарство. Цена вопроса для коррупционных схем возрастет - вот это можно прогнозировать со 100 процентной уверенностью. Оптимальный вариант - поддержка врегионе стабильных и устойчивых политических систем, которые были бы способныпри акивном участии России успешно отражать, как внешние, так и внутренние угрозы. Такой расклад было бы, безусловно, идеальным вариантом, как для пяти государствЦентральной Азии, так и, конечно же, для самой России. Но если трезво оцениватьситуацию в каждой из стран региона, то мы должны констатировать, что угрозынациональной безопасности реальны для каждой из этих стран, хотя, безусловно,они и имеют ярко выраженную страновую специфику. Даже в самом внешне стабильноми устойчивом государстве региона, Казахстане, мы наблюдаем развитие крайнепротиворечивых и сложных процессов. Речь идет о мощной внутриэлитной турбулентности, онарастании целого комплекса социальных проблем, которые, несмотря наоптимистическую риторику казахстанского правительства, пока еще далеки отокончательного решения. Налицо также еще одна проблема, в целом характерная длявсего региона, а именно усиление националистических тенденций, особенно вмолодежной среде, что напрямую сказывается и на восприятии  ближайшихсоседей. Впрочем, и в России мы наблюдаем идентичные процессы, это, если так можно сказать, общая болезнь. Новое поколение казахстанской элиты более прагматично, лишено остатков "советскости", получило хорошее образование не в российских вузах, а на Западе. Это - фактор, который также может оказать влияние на характер двухсторонних отношений в среднесрочной перспективе. События в Кыргызстане в 2010году показали, что ОДКБ и ШОС едва ли могут играть роль силы,противодействующей событиям по образцу и подобию арабских революций. Консенсусныйпринцип принятия решений создает серьзные проблемы для эффективной работы этих структур.   А потому закономерно, что страны, где вопросполитического транзита стоит в актуальной повестке дня, пытаются делать упор не на общие с Россией моделибезопасности, а на кулуарные договоренности, которые должны обеспечить бесконфликтную передачу власти  согласованному наследнику. Безусловно, Россия будет игратьв этом процессе значимую роль, но это будет функция одного из "душеприказчиков",поскольку аналогичные консультации, наверняка, ведутся также с Вашингтоном иПекином. Еще более выраженная ситуация «восточного торга» наблюдается вотношении афганской темы, где конкуренция вокруг обеспечения северной сетипоставок является еще одним из факторов, усугубляющих конфликт между Ташкентоми Душанбе. Точно также и вопрос о судьбе Центратранзитных перевозок в аэропорту Манас, с точки зрения киргизской элиты, этоскорее не проблема обеспечения безопасности, а в гораздо большей степени,вопрос о тех миллионах, которые потеряет киргизский бюджет, может быть, ивполне конкретные чиновники, в том случае, если американская база будетвсе-таки ликвидирована. Как отмечает киргизский эксперт Бактыгулов, "обеспечение натовских самолетов в Ульяновске будет осуществляться российским Газпромом. В то время как их снабжение топливом в Кабуле и Баграме будетосуществляться путем поставок топлива из стран Персидского залива и стран Каспийского региона через Туркменистан и Узбекистан и традиционныммаршрутом через пакистанские порты. В данной ситуации, Кыргызстану останетсяимидж страны, сдержавшей свое слово при выдворении американцев из ЦТП «Манас», но, например, не сдерживающей своих обязательств по оплате членских взносов во всех международных организациях, членом которых страна является". Поэтому я не стал быобольщаться той позитивной риторикой, которая звучит со стороны ряда лидеровцентрально-азиатских государств в отношении российских стратегий безопасности.По-прежнему  ситуация торга вокругпредложений, исходящих со стороны основных центров силы, позволяет республикамЦентральной Азии сидеть на двух, а то и больше стульях, что неизбежно ведет к «украинизации»всей центрально-азиатской политики. С экономической точки зрения,Центральная Азия для России – это, прежде всего, полезные ископаемые, вкакой-то мере, трудовые ресурсы, правда, не слишком квалифицированные, а такжемаршруты транзита энергоносителей. И на этом направлении мы также предлагаемЦентрально-Азиатскому региону интеграционную модель взаимодействия в форматеТаможенного Союза и Единого Экономического пространства. Но если в формате ШОС,мы пытаемся действовать, формируя точки соприкосновения с Пекином, тоевразийский интеграционный проект многими представителями местных элит воспринимаетсякак инструмент защиты от неизбежной утраты экономического суверенитета, поглощениянациональных экономик со стороны Китая. Впрочем, китайские экспертыпытаются «сгладить» острые углы, используя при характеристике отношений севразийским проектом достаточно оптимистическую риторику. Некоторые китайские эксперты признают, что созданиеЕАС представляет собой уникальное «окно возможностей» для Китая и других странЕвразии и участие в интеграционных процессах отвечает  национальным стратегическиминтересам стран региона. Так, по мнению китайского аналитика Син Гуанчэна, «Евразийский союз являетсяпроектом, направленным на содей­ствие региональной экономической интеграции, Китайтакже является убеж­денным сторонни­ком регионального сотрудничества, и небудет выступать в роли противника процессов интегра­ции в Евразии, пото­му чтолюбой процесс интеграции в рамках СНГ создает для Китая больше преимуществ, чемнедостатков. Ки­тай сможет тесно взаимодействовать с Евразийским союзом надвусторон­них или многосторонних основах и добиться взаимного выигрыша». Но эта умиротворяющая риторика не должна вводить в заблуждение.По большому счету, Пекин едва ли заинтересован в усилении конкуренции, создании препятствий для продвижения китайских товаров на рынки ЦАР и России. Здесь звучали вопросы, а зачем нам развивать собственные бренды, не проще ли закупать китайский ширпотреб? Я, честно говоря, не знаю, что тут еще можно сказать. Если есть цель - превратить Россию и Казахстан в один большой Дордой - тут и не нужно прилагать особых усилий.  В любом случае, Казахстан уже является одним изэлементов евразийского проекта. На очереди Кыргызстан и Таджикистан, которые, покрайней мере, на уровне риторики политических элит этих стран проявляет интереск евразийской интеграции. Но, как справедливо отмечают российские аналитики, мывидим, что Центральная Азия при этом не играет роль главного экономического партнера дляРоссии. Основными продуктами экспортапо-прежнему остается природное и сельско-хозяйственное сырье. Мы ввозим вЦентральную Азию готовую продукцию, но основная сфера интересов – это, по-прежнему,контроль над транспортировкой энергоносителей, и именно эта линия и являетсягенеральным направлением, определяющим характер отношений между Москвой ицентрально-азиатскими республиками. Особенно это касается Казахстана иТуркменистан. Но и в этом направлении мы выступаем в какой-то мере как конкуренты, а не как союзники. У меня осталось совсем немного времени и я не буду вдаваться в детали энергетической политики РФ и РК - в чем именно совпадают и расходятся интересы, но очевидно, что китайский фактор будет играть в этом вопросе все более возрастающую роль. И все-таки, учитывая динамику региональных процессов, главный шанс для России в регионе - последовательное и твердое продвижение региональных интеграционных проектов. Нам нужно рассматривать Казахстан и Кыргызстан как естественных союзников и партнеров. стремится глубоко анализировать и понимать внутристрановую специфику, относиться к нашим партнерам в Астане  и Бишкеке на равных, уважительных началах. В этом - залог успеха наших инициатив во всех сферах - экономике, политике, безопасности. Спасибо за внимание.