Если США будут нужны конкретные проводники влияния, то, более вероятно, что это будут политики «новой волны»
Если США будут нужны конкретные проводники влияния, то,более вероятно, что это будут политики «новой волны»
На историческом факультете МГУ состоялся экспертный семинар,посвященный проблеме вывода коалиции из Афганистана в 2014 году.
Одной из тем для обсуждения стал вопрос о перспективах расширения американского влияния врегионе._________________________________________________________________________________ По итогам семинара редакция «ЕвроАзии» публикуетинтервью с заместителем Генерального Директора ИАЦ - Андреем Карповым._____________________________________________________________ЕвроАзия: Как Вы оцениваете перспективы расширенияамериканского влияния в Центральной Азии и Казахстане?А.Карпов: Безусловно, ЦентральнаяАзия в ближайшем будущем сохранит высокую степень значимости в американскойвнешней политике. Даже с учетом переноса акцентов новой стратегии Вашингтона наАзиатско-тихоокеанский регион, именно ЦАР может превратиться в плацдарм, нетолько для войск коалиции, уходящих из Афганистана, но и для решения глобальнойзадачи – решения конкурентного спора с Пекином. Если говорить о конкретных странах, то нужно учитывать, что американская политика в отношенииКазахстана существенно отличается от действий Вашингтона в отношенииТаджикистан, Узбекистана и даже Киргизии. С одной стороны, Казахстан являетсянаиболее мощной в экономическом плане страной в ЦАР, активно сотрудничающей сдругими мировыми центрами силы, такими, как Россия, Китай, ЕС. С другой стороны, в Казахстане активно работают западныеНПО, образовательные структуры, которые реализуют специализированные программыобучения для молодых казахстанцев в американских вузах, формируя новые сетевыеканалы коммуникации для будущей элиты РК,. Можно предположить, что именно этонаправление станет одним из наиболее эффективных каналов усиления американского влияния в Казахстане вближайшем будущем. На официальном уровне американские интересы в Казахстанеопределены в рамках трех основных форматов. Первое – участие Астаны в решении Афганской проблемы, второенаправление – антитеррористическоесотрудничество, третья ниша – диверсификация поставок казахстанскихэнергоресурсов, в том числе с точки зрения их транзита на мировые рынки. Это, так сказать, формальные моменты. Ну, а на неформальномуровне, борьба за влияние на казахстанскую элиту, на самом деле, тольконачинается.ЕвроАзия: А если отталкиваться от экономическогоаспекта проблемы?А. Карпов:Вашингтон активно лоббирует идею ускоренного вхождения Казахстана в ВТО,скрытно внедряя отрицательное отношение к самой идее Евразийской интеграции,хотя на уровне публичных выступлений официальные лица США стремится избегатьоткрытой полемики по поводу перспектив участия Казахстана в Евразийскомэкономическом союзе. Исключение составила госпожа Клинтон. И обратите внимание,насколько резонансной была реакция на ее далеко не самое дипломатичноевысказывание.С учетом принятия новой американской стратегии поАзиатско-Тихоокеанскому региону, в ближайшей перспективе на первый план можетвыйти еще одно обстоятельство, связанное с участием Казахстана в обеспеченииэнергетической безопасности Китая. Многие эксперты допускают, что создание зоннапряженности на территории Казахстана (Солдаты Халифата, точки социальногонедовольства на Западе страны) и Туркменистана может быть выгодно именно США,поскольку эти факторы заметно усиливаютуязвимость Пекина с точки зрения реализации энергетических интересов Поднебесной. ЕвроАзия: Можно ли утверждать, что одним из каналовзападного влияния выступает казахстанская оппозиция?А. Карпов: Чтокасается казахстанской оппозиции, то, это вопрос не однозначный. Конечно же,часть оппозиции настроена прозападно, особенно те, кто связан с западнымигрантовыми структурами. Что же касается оппозиции системной, котораяпредставлена такими политиками, как Абилов, Туякбай, то говорить о ееотношениях с Западом можно только в самом общем плане. Она, скорее, настроенана срыв проектов по евразийской интеграции. Это более очевидно.А вот политические беженцы, прежде всего Рахат Алиев иМухтар Аблязов, скорее всего, такие связи имеют. В казахстанских СМИ неоднократно публиковалась информация обинтересе к Рахату Алиеву со стороны западных структур. В то же время следуетучитывать, что Алиев практически лишен каналов поступления более свежейинформации из Ак Орды и почти полностью утратил своих сторонников в госструктурах,особенно силовых ведомствах. Поэтому он может быть интересен Западу как знатоквнутренней кухни казахстанской политики, но, едва ли может быть использован какперспективная политическая фигура. Такой вариант был возможен в 2007 – 2008годах, но сейчас этот сценарий выглядит совершенно фантастическим. Если США будут нужны конкретные проводники влияния, то,более вероятно, что это будут политики «новой волны», получившие образование взападных вузах, а не в МГУ или МГИМО. В этом плане Вашингтон использует нашисобственные просчеты, связанные с тем, что вектор «мягкой силы» формируется поостаточному принципу. Это, увы, реальность.
