За два с половиной года, с 1989-го по 1991 год, Народный фронт Латвии стал самым массовым народным движением за всю историю страны и сыграл важнейшую роль в процессе обретения государственной независимости. В период наивысшей активности НФЛ число его членов достигало 230 тысяч человек.
Виктор Гущин,кандидат исторических наук,директор Балтийского центра исторических и социально-политических исследований.
E-mail: viktor.gushchin@gmail.com
Тел. + 371 - 29613193
Вступительная статья
В октябре 2013 года в Латвии будет отмечаться 25-летие Народного фронта Латвии (НФЛ). Примерно за год до юбилея премьер-министр Валдис Домбровскис поручил создать специальную комиссию по проведению торжественных мероприятий, а Министерство культуры подсчитало, что на празднование юбилея потребуется 435 837 латов (около 900 тысяч долларов). В том числе: 321 877 латов на создание экспозиции музея Народного фронта Латвии, 19 тысяч – на издание книги первого председателя НФЛ Дайниса Иванса, еще 17 тысяч – на документальный фильм о деятельности Народного фронта. (1) Идея создания Народного фронта Латвии впервые была озвучена на расширенном пленуме творческих союзов Латвийской ССР 1 – 2 июня 1988 года. А сам учредительный конгресс НФЛ проходил 8 и 9 октября 1988 года в рижском Доме политического просвещения (ныне Дом конгрессов). За два с половиной года, с 1989-го по 1991 год, Народный фронт Латвии стал самым массовым народным движением за всю историю страны и сыграл важнейшую роль в процессе обретения государственной независимости. В период наивысшей активности НФЛ число его членов достигало 230 тысяч человек. В программе НФЛ, принятой на учредительном конгрессе, в разделе «Демократизация государства и общества», говорилось, что:1. НФЛ поддерживает предложенную XIX Всесоюзной партконференцией радикальную реформу политической системы, направленную на достижение реального соответствия советской государственности провозглашенному в Конституции понятию всенародного государства…2. НФЛ выступает за создание правового государства. Государство ответственно перед гражданином, а гражданин – перед государством в соответствии с законом… (2) Одновременно в программе выдвигалась цель радикального реформирования СССР из федеративного в конфедеративное государство, т.е. превращения СССР в союз суверенных государств (пункт 3). То есть уже в программе 1988 года фактически был сделан первый шаг к выдвижению лозунга о полной независимости Латвии. (3) В разделе «Права человека и гражданина» говорилось:1. НФЛ считает, что за основу правового статуса гражданина Латвийской ССР необходимо взять Всеобщую декларацию прав человека и подписанные и ратифицированные СССР документы – Международный пакт о гражданских и политических правах, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, а также Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, принятый в Хельсинки…В развитие предложения преобразовать СССР в союз суверенных государств в этот раздел было включено требование «восстановить право республики, признанное предыдущей Конституцией Латвийской ССР, на создание территориального воинского формирования, в котором могли бы нести обязательную военную службу граждане Латвийской ССР независимо от их национальной принадлежности…» (пункт 7).Крайне важным для понимания установок НФЛ в сфере национальной политики является раздел «Национальный вопрос». В этом разделе говорилось, что:1. НФЛ считает, что необходимо коренным образом пересмотреть национальную политику, которая опиралась главным образом на сталинские догмы и доктрины. Любая нация, в том числе и латышская, имеет право на существование в неограниченно продолжительном промежутке истории. НФЛ не поддерживает национальную политику, исходящую из представления о том, что социальный прогресс неизбежно влечет за собой исчезновение национальных особенностей. (Явный упрек в сторону принятой КПСС концепции «единого советского народа» - В.Г.) НФЛ выступает за сохранение национального многообразия как фонда ценностей цивилизации, оказывает конкретную помощь национальным меньшинствам. 2. НФЛ считает, что национальные вопросы необходимо решать с учетом демократических прав всех национальностей, проживающих на территории Латвийской ССР, исходя из принципа социальной справедливости. НФЛ принимает активное участие в защите этнических интересов всех национальностей, проживающих в Латвии, их языка, культуры, образования и религиозного сознания и категорически отвергает разжигание национальной розни, оскорбление и унижение национального достоинства любого гражданина Латвийской ССР. Защита родного языка, родной культуры должна стать долгом каждого гражданина республики, независимо от его национальной принадлежности.Вполне демократически был сформулирован и пункт 4, в котором рассматривался очень важный для национальных меньшинств языковой вопрос. В этом пункте говорилось, что «НФЛ требует закрепить за латышским языком в Конституции Латвийской ССР статус государственного языка. Латышский язык должен стать языком делопроизводства во всех государственных органах и учреждениях Латвийской ССР, а русский язык используется при федеративных отношениях. Граждане, обращаясь в государственные органы, учреждения, организации, предприятия Латвийской ССР, могут пользоваться как латышским, так и русским языком и получать официальные документы на любом языке по своему выбору. В сфере социального обслуживания должно обеспечиваться свободное использование латышского и русского языков.В качестве средства межнационального общения граждане могут использовать латышский, русский и другие языки по взаимной договоренности». (4) Очень важным был пункт 6, в котором говорилось о необходимости прекратить неконтролируемую миграцию, поскольку «латышский народ впервые за всю свою историю становится на своей территории национальным меньшинством и его дальнейшее существование и государственность находятся под угрозой». В этом пункте говорилось, что «НФЛ выступает за немедленное прекращение иммиграции, но против выдворения любой национальности». (5) (Выделено мной – В.Г.) Одновременно в этом разделе выдвигались требования, реализация которых неизбежно должна была привести к дискриминации национальных меньшинств.В частности, в пункте 3 говорилось, что «НФЛ исходит из того, что латышский народ имеет в республике статус коренной нации, ибо Латвия является исторической территорией латышского народа, единственным местом в мире, где могут сохраняться и развиваться латышская нация, латышский язык и латышская культура. Поэтому НФЛ считает необходимым в качестве гарантии национального самоопределения латышского народа в законодательство о Советах (народных депутатов – В.Г.) и выборах в Советы (народных депутатов – В.Г.) включить принцип, согласно которому в Советах республики на любом уровне необходимо обеспечить постоянное и не снижаемое большинство мандатов, которые при любой демографической ситуации сохраняются за представителями латышской национальности». (6) (Выделено мной – В.Г.) Для обоснования этого положения использовался не только тезис о том, что латыши могут превратиться на своей территории в национальное меньшинство, но и утверждение, что «включение Латвийской ССР в состав СССР было проведено с применением силы и без выяснения мнения народа Латвии». (7) Крайне эмоциональные, оскорбительные для нелатышей и националистические по своему содержанию выступления отдельных делегатов на пленуме творческих союзов Латвийской ССР в июне 1989 года, а также на учредительном конгрессе НФЛ; заявление преподавателя Академии художеств Маврика Вульфсона о том, что СССР в 1940 году якобы оккупировал Латвию, буквально взорвали до того внешне очень спокойные отношения между латышами и нелатышами и привели к резкому ухудшению межнационального климата в республике. Первый секретарь ЦК Компартии Латвии Я.Я.Вагрис, выступая на открытии Форума народов Латвийской ССР 10 декабря 1988 года, говорил: «Неужели у латышей эмоции стали брать верх над разумом? Приходится признавать, что порой бывает и такое. Это, конечно, нам чести не делает и не умножит добрую славу латышского народа». (8) О том же говорил и председатель Президиума Верховного Совета Латвийской ССР А.В.Горбунов: «Межнациональные отношения в республике сегодня болезненно осложнились, напряжение в них нередко достигает критической степени… Латыши привыкли и умели жить вместе с другими народами. Правда, случались и свои сложности, и горькие моменты. И все же такого напряжения в межнациональных отношениях мы не помним…Осознанная любовь к своему народу несоединима с ненавистью к другим. Любя свой народ, свою семью, скорее будешь любить другие народы, другие семьи и людей.Если доминирует в человеке общая настроенность к восприятию чужих культур, то она неизбежно приводит его к ясному осознанию ценности своей собственной. Поэтому в высших, осознанных своих проявлениях национальность всегда миролюбива, а не просто безразлична к другим национальностям.Национализм – это проявление слабости нации, а не ее силы. Заражаются национализмом по большей части слабые народы, пытающиеся сохранить себя с помощью националистических чувств и идеологии». (9) 7 января 1989 года в противовес Народному фронту Латвии была создана организация, выступающая за сохранение социалистического выбора республики и ее пребывание в составе СССР. Следуя логике инициаторов создания Народного фронта Латвии, заложивших в название организации военную терминологию, их оппоненты свою организацию назвали Интернациональный фронт трудящихся Латвийской ССР.Как показало развитие событий в 1989 – 1991 гг., Форум народов Латвии и Интернациональный фронт трудящихся Латвийской ССР не смогли остановить распространение националистической идеологии, которая довольно быстро овладела сознанием большинства членов НФЛ. Поэтому и отношение к юбилею НФЛ со стороны «победителей» и «побежденных» сегодня разное. Причем, среди «побежденных» сегодня не только национальные меньшинства, но и латыши.Депутат Сейма от «Центра согласия» Борис Цилевич, который свое время был заместителем председателя группы поддержки Народного фронта Института математики и информатики Латвийского университета, еще в 2008 году, когда отмечался 20-летний юбилей НФЛ, в интервью газете «Час» говорил: «Народный фронт был механизмом разрушения, скорее даже саморазрушения прежнего режима. Знаете, есть такой большой металлический шар, которым разрушают старые дома, так вот таким шаром и был Народный фронт… Строить что-то новое он был совершенно не приспособлен. В Народном фронте собрались те, кто по самым разным причинам был недоволен жизнью в Советском Союзе, – и националисты, и либералы, и анархисты, и монархисты… С Народным фронтом были связаны очень большие надежды. Но мало для кого они оправдались. Для русских активистов Народного фронта разочарование наступило раньше, для латышей – несколько позже. Наверное, все это лишний раз подтверждает старую истину: революцию задумывают гении, совершают герои, а ее плодами пользуются подлецы…» (10) Уже само название Народного фронта Латвии ясно говорило: эта организация создана не для диалога и не для созидания чего-то нового. Иначе она называлась бы по-другому. А фронты создаются для ведения боевых действий, для разрушения и захвата обороны противника. Противником же в данном случае оказались не только СССР в виде союзного центра, но и идеология интернационализма, и национальные меньшинства, и те латыши, которые выступали против возрождения в стране национализма и нацизма. В конце восьмидесятых годов в НФЛ, пусть пока неявно, срытно, уже торжествовала националистическая идеология. Первый руководитель Думы НФЛ Дайнис Иванс не сумел этому противостоять. Как считает бывший начальник Рижского управления милиции Виктор Бугай, сторонник восстановления независимости Латвии, Дайнис Иванс не был готов для работы такого масштаба – с огромным влиянием на широкие народные массы, и НФЛ в первый и самый важный период своей деятельности, период становления, фактически оказался без лидера, и реальная власть в Народном фронте довольно быстро перешала к людям, которые толкали страну в сторону национализма. (11) 4 мая 1990 года идеология национализма получила правовое оформление. В этот день 138 депутатов Верховного Совета от НФЛ поддержали принятие Декларации независимости, которая в той части, где речь шла о преемственности Латвии 1990 года с Латвией, существовавшей до 17 июня 1940 года, по сути, предопределила восстановление в стране этнократического политического режима. После принятия ВС ЛР 15 октября 1991 года постановления «О восстановлении прав граждан и основных условиях натурализации», по которому свыше 700 тысяч постоянных жителей Латвии были лишены права автоматически получить латвийское гражданство, а также после принятия первым (или 5-м по действующему ныне счету) Сеймом Второй Латвийской Республики 22 июля 1994 года дискриминационного для национальных меньшинств закона о гражданстве ЛР дискриминация национальных меньшинств стала основой национальной политики Латвийского государства.Поэтому не случайно, что 4 мая 2005 года, когда Латвийское государство праздновало 15-ую годовщину принятия Декларации о государственной независимости, Министерство внутренних дел под руководством Эрика Екабсонса (председателя Первой партии, называемой в народе «партией священников») сосредоточило у памятника Свободы в Риге столько полицейских, что их количество едва ли не превышало число тех, кто пришел в этот день в центр города, чтобы принять участие в праздничной церемонии. Стоявшие плечом к плечу и в два ряда, полицейские и сотрудники различных служб безопасности закрывали своими телами все подходы к памятнику Свободы. Эта весьма странная картина невольно наводила на мысль, что власть имущие боятся собственного народа. И празднование 15-й годовщины принятия Верховным Советом ЛР декларации о государственной независимости Латвии – никакой не народный праздник, а организованное властями под охраной «штыков» лишь для себя и кучки «правильных» латышей закрытое мероприятие. Но среди тех, кто пришел в этот день к памятнику Свободы, была и группа русскоязычных школьников и активистов Штаба защиты русских школ. Для них 4 мая 1990 года стало той точкой отсчета, с которой в стране началась политика ограничения прав национальных меньшинств. Выражая свое отрицательное отношение к этой политике Латвийского государства, эта группа, в то время когда руководители страны возлагали цветы к памятнику Свободы, начала громко скандировать: «Позор!!!» и запустила в небо воздушные шарики с траурными ленточками и надписью «Alliens» («Чужак» - такая надпись красуется в паспортах постоянных жителей, которым Латвийское государство отказалось предоставить гражданство). И тут случился конфуз. Экс-премьер Латвийской Республики Индулис Эмсис, проходя мимо стоявших за плотным кордоном полиции русскоязычных школьников, сложил три пальца своей правой руки в оскорбительную конфигурацию, т.е. попросту показал им кукиш.Такая весьма эмоциональная реакция экс-премьера на оценку русскоязычными школьниками национальной политики Латвийского государства стала, по сути, образным выражением того, на что в сегодняшней Латвии могут рассчитывать национальные меньшинства, - НА КУКИШ!Первый премьер Второй Латвийской республики Ивар Годманис несколькими днями позднее в газете «Вести сегодня» высказал искреннее неудомение тем, почему это ОНИ, т.е. русскоязычные школьники, испортили НАМ, т.е. латышам, праздник. На что корреспондент Елена Слюсарева резонно заметила, что день 4 мая должен быть праздником не только для власть имущих, но и для всего народа Латвии, однако сегодня нелатышское население страны эту дату вряд ли может называть своим праздником. (12) Оскорбительный жест Индулиса Эмсиса в направлении русскоязычных школьников ярко высветил главную проблему национальной политики Второй Латвийской Республики – разделение постоянных жителей на граждан и лиц без латвийского гражданства и игнорирование прав национальных меньшинств. Ее начало относится к 15 октября 1991 года, когда Верховный Совет ЛР принял постановление «О восстановлении прав гражданства и основных условиях натурализации», по которому в независимой Латвии прав гражданства оказалась лишена треть населения страны. Как отмечают ученые из Мэрилендского университета США, которые в рамках проекта «Меньшинства в ситуации риска» изучали положение с нацменьшинствами в Латвии, именно по этой причине в 1991 году в одночасье русские, прожившие в Латвии практически всю жизнь, оказались «иммигрантами». И именно по этой причине в начале 1990-х латвийскими властями были приняты дискриминационные законы о гражданстве, языке и об образовании, которые поставили нелатышей в дискриминируемое, по сравнению с латышами, положение. В результате, по мнению ученых, русскоязычная лингвистическая община Латвии сегодня страдает от «значительной политической, экономической, социальной и культурной дискриминации». (13) Победа в НФЛ националистической идеологии сделала невозможным строительство независимого Латвийского государства на основе демократии. И это, как указывает влиятельное издание «The Wall Street Journal», делает Латвию очень уязвимой, поскольку русскоязычное население не намерено молчаливо принимать политику подавления своих прав. Катализатором возможного кризиса в этой ситуации, по мнению исследовательской организации Rand Corporation (США), является «неспособность Эстонии и Латвии полностью интегрировать этнически русских жителей, закончив этот процесс предоставлением гражданства и прекратив дискриминационные мероприятия». (14) Примечания:1. http://rus.delfi.lv/news/daily/politics/na-25-letie-narodnogo-fronta-latvii-potratyat-435-000-latov..... Программа Народного Фронта Латвии. См.: 10 лет назад. Время надежд. Сборник документов. Составитель Владимир Соколов. – Рига, Союз граждан и неграждан, 1998. – Стр. 15.3. Там же. Стр. 16.4. Там же. Стр. 20.5. Там же. Стр. 21.6. Там же. Стр. 20 – 21.7. Там же. Стр. 22.8. Материалы Форума народов Латвийской ССР. 10 и 11 декабря 1988 года. – Рига, «Авотс», 1989 год. – Стр. 8.9. Там же. Стр. 10-11, 26.10. Борис Цилевич: «НФЛ был разрушителем». – «Час», 8 октября 2008 года.11. Янис Вахерс, Илона Берзиня. На изломе. От милиции к полиции. – Рига, 2007 год. - Стр. 13. 12. Слюсарева Елена. Нужен пакт между латышами и русскими. Такой рецепт оздоровления общества предлагает первый премьер Второй Республики Ивар Годманис. – «Вести сегодня», мая 2005 года.13. Калюжный Николай. Русский бунт невозможен. – «Вечерняя Рига», 20 января 2004 года.14. «Latvijas Avīze», 2004. gads, 5. oktobris.
