Российский эксперт назвал три фактора успешного вхождения Кыргызстана в Таможенный союз и другие евразийские интеграционные проекты.

Российский эксперт назвал три фактора успешного вхождения Кыргызстана в Таможенный союз и другие евразийские интеграционные проекты.

• Дмитрий Денисенко

Проблему интеграции Кыргызстана в Таможенный союз и другие евразийские объединения помогут решить социальная направленность реализуемых проектов, идеологическое и информационное обеспечение, а также продуманная молодежная политика. Такое мнение выразил директор Информационно-аналитического центра по изучению общественно-политическихпроцессов на постсоветском пространстве Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова Алексей Власов, выступая 23 октября в Бишкеке на круглом столе "Вопросы интеграции Кыргызстана в Таможенный союз. Проблемы и пути их решения". Интернет-редакция "ВБ" представляет выступление Власова полностью, без изменений.

"В процессе интеграции Кыргызстана в Таможенный союз есть три момента, на которых необходимо сосредоточить свое внимание. Первое, это социальное измерение. Второе, информационное и идеологическое обеспечение интеграционного процесса. И третье, молодежная политика. Я оставляю экономику целиком на растерзание тем, кто профильно занимается этими вопросами. А свое мнение я хотел бы высказать по этим трем компонентам.

Во-первых ,если спикеры, выражающиеся от имени структур, продвигающих евразийскую интеграцию, не начнут концентрировать внимание на преимуществах проектовдля простых граждан Кыргызстана, Армении, да даже и граждан тех стран, которые уже входят в евразийские проекты (Беларусь, Казахстан, Россия), то я очень сильно сомневаюсь, что поле общественной поддержки в ближайшее время удастся расширить.

Мы четко видим на примере Казахстана, что главная проблема в том, что вся риторика идет на макроэкономическом уровне. А собственно говоря, гражданское общество не понимает, какие конкретно преференции получат представители малого и среднего бизнеса или малообеспеченных слоев населения от вступления или участия страны в евразийских интеграционных проектах. С этими цифрами, подробными раскладками в публичной сфере фактически никто не выступает.

Еслимы послушаем выступления ведущих специалистов, экспертов и чиновников всфере евразийской интеграции, то поймем, что в основном речь идет о макроэкономических показателях, ВВП, увеличении объемов торговли, более оптимальном распределении таможенных пошлин, поступающих в бюджет, и такдалее.

Если мы говорим о том, что Кыргызстан в будущем намерен присоединиться к экономике евразийского интеграционного проекта, то здесь стоит совершено другая задача. Тогда надо говорить, а готов ли Кыргызстан к тому, чтобы менять законодательство и в сфере налогов, и в сфере отношений государства и бизнеса. То есть огромный комплекс вопросов встает, которые практически не освещаются.

И здесь моя позиция такая: все стороны, заинтересованные в том, чтобы ускорить процесс вступления Кыргызстана в ТС и ЕЭП, сохранив при этом достаточно широкую общественную поддержку, должны делать упор именно на социальную сторону. Нужно доносить до каждого жителя Кыргызстана, какие именно преференции получит каждая кыргызская семья.

Если таких разработок сейчас не существует, значит, нужно создавать социальные гранты, которые давали бы возможность коллективам и в России, и в Кыргызстане исследовать и публиковать материалы, касающиеся этих вопросов.

Здесь стоит задача подключать к этому гражданское сообщество, неправительственный сектор. Потому что если мы доверимся только чиновникам по интеграции, то эта работа будет сделана качественно, но она будет сделана в том профиле, который выгоден конкретно министерству или департаменту министерства. Но широкий подход таким путем не обеспечивается. Эта первая задача интеграции.

Вторая задача – идеология и информационное обеспечение. Что говорить, если в Армении,которая является ближайшим союзником России на Южном Кавказе и которая тоже рассматривает вопросы взаимодействия с Таможенным союзом, на центры, занимающиеся европейской интеграцией, выделяются информационные бюджеты до 500 тысяч евро в год. А мы практически не имеем информационных каналов и ресурсов, которые бы направленно занимались определением идей евразийского интеграционного проекта ни со стороны России, ни со стороны Казахстана, ни со стороны Беларуси.

Что удивляться, если по сути отсутствуют эффективные, профильно работающие телеканалы, отсутствует брендирование, с которым была бы связана идея евразийского проекта.

Саакашвили (президент Грузии Михаил Саакашвили. – vb.kg )не привел Грузию в Евросоюз. Но на каждом его выступлении рядом с флагом Грузии между прочим стоял флаг Европейского союза, потому что он внедрял в сознание населения идею, что Грузия - часть Европы. А кыргызские политики выступают с какими флагами? Но даже если бы они хотели выступить с флагом Евразийского союза, то какие бы символы, какиезнаки, какие бренды они могли бы продвигать на кыргызском информационном поле? Это очень серьезный вопрос, и с ним связаны вопросыидеологии. Мы говорим: "Мы евразийцы!". А кто мне может ответить на вопрос, а какие ценностные ориентиры будут положены в основу общей идеологии Беларуси, Казахстана, России и Кыргызстана, когда они объединятся, дай Бог, к 2015 году в рамках Евразийского экономического союза?

Европейские ценности фундаментально формировались на протяжении нескольких столетий. У нас есть общее прошлое. Но в условиях распада Советского Союза и идеологизации государственной политики во всех странах мы так и не сформировали общих ценностных ориентиров. По сути, мы держимся на общем советском прошлом и общей симпатии, которая осталась от старшего и среднего поколений.

Мы понимаем, что в Кыргызстане есть запрос на интеграцию с Россией. Но этот запрос нужно поддерживать, его нужно расширять. А без идеологии, без общих ценностныхмотиваций и ориентиров это будет делать крайне сложно. И это вторая задача, которую, на мой взгляд, нужно обсуждать отдельно на экспертном уровне.

Обсуждать это нужно системно и регулярно. А не обращаясь кним время от времени и вспоминая, что и эта тема у нас есть. Динамику этих дискуссий нужно заметно увеличивать.

И последнее – молодежный тренд. Опрос общественного мнения показывает, что при примерно пятидесятипроцентном уровне поддержки интеграционных явлений в тех странах, которые еще не являются государствами евразийского интеграционного процесса, большая часть этой поддержки приходится на представителей среднего и старшего поколений. Молодежь чаще всего относится к интеграционной идее равнодушно. В некоторых странах, где активно работают грантовые программы ЕС и США, даже отрицательно.

Потомучто в их сознание вдалбливается мысль, что евразийская интеграция - этопротивоположность идее европейской интеграции. Стоит вопрос: "Куда вы хотите двигаться? Или в демократическое будущее вместе с Европой. Или обратно в Советский Союз, возрождать империю под патронатом России". Это, конечно, искусственно формируемый тренд. Но кто ему противостоит? Какие молодежные программы, помимо, допустим, Молодежного экономическогофорума, мы можем предложить?

Здесь нужно работать, как мне кажется, прежде всего в социальных сетях. Потому что это иная форма коммуникаций, форма подачи материала. Молодежи не интересно сидеть за экспертным круглым столом. Но им интересно обсуждать эти идеи в формате новых социальных медиа. И здесь, конечно, нужно воплотить идею создания сети евразийских НПО и евразийской социальной сети, о которой много говорят, но мало делают.

В целом мы, как мне кажется, неверно понимаем один очень важный момент: выдвинув интеграционную идею, за нее нужно бороться. Ведь у некоторых депутатов и чиновников в России сформировалось представление, что сама по себе идея интеграции, предложенная нашим партнерам и соседям, сама по себе будет приносить какие-то дивиденды и предоставлять преференции. Ничего она приносить не будет! И дискуссии, которые идут в Казахстане, Беларуси, Кыргызстане по поводу будущего экономического пространства, показывают, что если мы не будем привлекать гражданский сектор по реализации социальных, молодежныхи других проектов, то мы рискуем через 5-7 лет оказаться в ситуации, когда уровень поддержки снизится настолько, что евразийская интеграция останется проектом элит, а не широким общественным проектом".