После всплеска напряженности в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) Республики Таджикистан прошло совсем немного времени. Поутихли журналистские страсти. И ситуация вроде бы нормализовалась. Так ли это на самом деле? И надолго ли «нормализовалась» ситуация? Закономерен и другой вопрос: что Россия, другие страны постсоветского пространства, а также такие институты как Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) и Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), могут и должны сделать применительно к ситуации в Бадахшане?
В.Парамонов
После всплеска напряженности в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) Республики Таджикистан прошло совсемнемного времени. Поутихли журналистские страсти. И ситуация вроде бы нормализовалась. Так ли это на самомделе? И надолго ли «нормализовалась» ситуация? Закономерен и другой вопрос: чтоРоссия, другие страны постсоветского пространства, а также такие институты какШанхайская организация сотрудничества (ШОС) и Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ),могут и должны сделать применительно к ситуации в Бадахшане?
Для того, чтобы ответить на эти вопросы проект«Центральная Евразия» в рамках проводимой виртуальной экспертной дискуссии«Советы Владимиру Путину» организовал новое обсуждение, пригласив к участию внем следующих авторитетных специалистов: Сергея Абашина (Россия), Арустана Жолдасова (Узбекистан), СайфуллоСафарова (Таджикистан), Александра Князева (Россия), Фархода Толипова(Узбекистан), Валерия Иванова(Россия), Розани Исмаилову (Казахстан), Игоря Шестакова (Кыргызстан), ЛеонидаБляхера (Россия) и Дмитрия Орлова(Кыргызстан).
Владимир Парамонов (Узбекистан),руководитель проекта «Центральная Евразия»: в начале дискуссии я предоставлю слово моему уважаемомуколлеге из России – Сергею Абашину, по инициативе которого и была начата этадискуссия. С.Абашин даст некоторое представление о ГБАО, а затем выскажутсядругие уважаемые эксперты.
Сергей Абашин (Россия), доктор исторических наук, ведущийнаучный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН, старший научныйсотрудник Института востоковедения РАН: Памир стоит особняком во всей Центральной Азии. Эторегион, где живут исмаилиты и там нет суннитского салафизма, зато есть некоеподобие (пока в очень аморфном виде) суннитского-шиитского противостояния. Эторегион, который патронируется мощной и влиятельной международной структуройАга-хана и имеет увеличивающуюся/усиливающуюся не по дням, а по часаммеждународную диаспору.
Памирцы – небольшая, но очень символически влиятельнаягруппа внутри Таджикистана, она неплохо представлены в культуре, науке и т.д. Многиепамирцы входят в культурный пантеон современного/светского Таджикистана. Регионгеографически наиболее удаленный от центра и поэтому в чем-то автономный, но сдругой стороны он очень зависит от поставок продовольствия и ресурсов извне.При всем при этом регион является связующим звеном напрямую Таджикистана сКитаем и в перспективе с Пакистаном. Вот навскидку целый ряд особенностей.
Но опять же, случились события в ГБАО. Западникивыразили свое какое-то отношение, даже встречались с президентом ТаджикистанаЭ.Рахмоном. А позиция России, причем любого уровня, какая? Непонятно ...
Арустан Жолдасов (Узбекистан),социолог: Сергей,еще особенности – менталитет, основанныйна исмаилизме (лучше Додохудоева никто не описал и то и другое) и горский духсвободолюбия и клановости (в хорошем смысле слова) по аналогии – Кавказ. Горцы (пока)Душанбе терпят, но де-факто – это всегда была и будет отдельная страна.
Сайфулло Сафаров (Таджикистан), заместитель директора Центрастратегических исследований при Президенте РТ: ситуация в ГБАО нормализуется.Доблестные солдаты Родины предотвратили теракт, организованный террористическимигруппировками извне. Жалко нашего генерала А.Назарова и других сыновейтаджикского народа: они стали героями. Идея построения теократическогомафиозного государства на святой земле таджиков провалена нашими доблестнымисиловиками благодаря их крови и смелости. На афганской территории скопилось втот период времени примерно от 400 до 1000 боевиков, часть которых быласреднеазиатского происхождения. Губернатор Бадахшанской области Афганистаназаявил об этом после начала таджикской стороной контртеррористической операции.
При этом планировался прорыв границы Афганистана изПакистана со стороны большой группы террористов. Шли боевые действия и на афганскойтерритории. Афганская сторона поддержала нашу операцию и закрыла в тот периодсвои границы. Афганцы прекрасно понимали, что наркомафия «пробивает» себе путь посредствомдестабилизации Бадахшана, Оша и Ферганской долины в целом. Складывающаясяситуация, безусловно, представляет большую опасность именно для нас – центральноазиатскихреспублик, нежели для самого Афганистана. Тем не менее, и самим афганцам тоже нужна помощь для предотвращения подобныхпрорывов границ.
Кроме того, надо повысить бдительность нашим братьямузбекам, казахам, киргизам и особенно россиянам: готовятся новые группировки подестабилизации определенных регионов и стран. Все это сливается потом в единомпотоке.
ОДКБ и ШОС хватит спать спокойно! Необходимо срочнопомочь Таджикистану в борьбе против международного терроризма и сепаратизма,контрабандистов оружием, наркомафии, организованных преступных группировок,нацеленных на дестабилизацию Центральной Азии и китайского Синьцзяна!
Сейчас обстановка в Бадахшане полностьюстабилизировалась. Силовые структуры на данном этапе выполнили свою функцию. Нонеобходимо укреплять новыми силами и средствами пограничные заставы: следует оснаститьих новейшей техникой по контролю труднодоступных мест, в том числе приборами ночноговидения и другими устройствами. Без такой технической поддержки вероятностьновых прорывов наших границ в этом районе повышается.
Александр Князев (Россия),координатор региональных программ – старший научный сотрудник Институтавостоковедения РАН: да,согласен, что страсти поутихли именно в информационном пространстве, таково ужсвойство современной журналистики – если нет искусственной «подкачки», то важнановость, а не процесс ... В реальности же ситуация в ГБАО далека отурегулирования, открытая фаза конфликта приостановилась исключительно в силувмешательства Ага-хана, призыву которого («отказаться от сопротивления») памирцыподчинились.
Трудно сказать, сколько времени будет сохранятьсятакая позиция памирцев. Рискну предположить, что рано или поздно одностороннеедавление Душанбе достигнет критической точки, когда авторитета «живого бога»исмаилитов окажется недостаточно, и сопротивление памирцев вновь перейдет ввооруженную фазу. Очень уверенно можно говорить и о том, что в любой моментмогут активизироваться оппозиционные Э.Рахмону и его клану силы в другихрегионах республики. Это в первую очередь Тавильдара, да и все Припамирье:Гарм, Джергеталь, Дарваз ...
Позиция ОДКБ, высказанная Н.Бордюжей и означающая, посути, и позицию Москвы, известна – невмешательство. Лично я с этой позициейсогласен, поскольку речь идет о конфликте, где внешний след пока никак непросматривается. Бадахшанский конфликт порожден исключительно политикой Э.Рахмона,который по истечении 12 лет после межтаджикского примирения превратил республику в узкосемейный бизнес, лишиврегиональные элиты какого-либо участия как во власти, так и в экономике. Посути, вся т.н. спецоперация – этозачистка одной из последних площадок, где у нерахмоновских элит оставалось хотькакое-то влияние ...
Еще один момент, по которому я поддерживаю позициюОДКБ – очевидная ненадежность сегодняшнего душанбинского режима как союзника поОДКБ. Его до неприличия базарные торги по условиям российского военногоприсутствия известны. И о параллельных переговорах о будущем американскомвоенном присутствии известно также хорошо.
У Э.Рахмона время «многовекторности» закончилось, ноон этого, судя по всему, еще не понял. В памирском регионе нестабильностьтеперь будет постоянной, как бы в Душанбе не пытались это скрывать илиопровергать. Латентная нестабильность, по большому счету, присутствует по всейреспублике, даже в родном Э.Рахмону кулябском регионе и внутри самой кулябскойэлиты.
России Э.Рахмон, как минимум, безразличен. Уамериканцев на подходе ряд креатур. Китаю все равно: китайские «правила игры»будут работать в любом случае, кроме одного. Так, если сейчас в условияхкачественно нового состояния сферы безопасности в Таджикистане начнетсяинфильтрация боевиков в регионы, где у Китая есть интересы, тогда в Пекине,возможно, задумаются о смене тактики: пока китайцы уповают на то, что все ивезде покупается. А фактов, говорящих о вероятности появления в Таджикистане ипоследующего транзита в Ферганскую долину боевиков интернациональныхгруппировок типа ИДУ из Афганистана – огромное количество, прямых и косвенных.
Позиция России и ОДКБ верна на тактическом уровне. Ноесли начнется новый этап дестабилизации и расширения ее географии, я думаю, нетолько РФ и ОДКБ, но и Узбекистану придется пересматривать свои конкретныестратегии.
Фарход Толипов (Узбекистан), директор негосударственногонаучно-образовательного учреждения «Билим карвони» («Караван знаний»): события в ГБАО высветили важныйаспект общей ситуации в Таджикистане, а именно – гражданская война 1992-1997 годов не былаполностью прекращена и конфликт не был полностью завершен фактом подписаниямирного соглашения между враждовавшими силами в 1997 году. Тогда конфликтперешел в латентную форму. Мы все время, прошедшее с 1997 года, слышим оспорадических вспышках насилия, столкновениях, операциях против боевиков и т.д.
Во-вторых, руководство страны пока не сумелоустановить нормального общения с народом; процесс национального строительства встране (то, что называется nation-building) не то что далек от завершения, нодаже еще не приобрел прочную идеологическую, социальную, политическую основы.
В-третьих, ГБАОвсегда представлял собой тлеющий уголь в государственном устройствеТаджикистана, поэтому то, что произошло там – не удивительно. Это момент истиныдля Таджикистана. Можно снова много и правильно говорить о необходимостинационального диалога, национальном примирении, чтобы стабилизировать ситуацию,но мешают два взаимосвязанных обстоятельства: наличие боевиков внутри страны иуязвимость Таджикистана от угроз с территории Афганистана.
В целом же, обращает на себя внимание (случайное ли?)совпадение вспышки нестабильности в Таджикистане и вывода войск ISAF изАфганистана, поскольку Таджикистан является частью Северной сетитранспортировки NDN.
Валерий Иванов (Россия),действительный государственный советник РФ третьего класса в отставке: абсолютно согласен с тем, что, во-первых,необходимо вернуться немного назад и серьезно проанализировать процесс и итогитак называемого мирного урегулирования внутритаджикского конфликта. А итоги, вцелом неутешительные: мир сшит слабенькой ниткой, прежде всего, российскоговлияния и держался, по-моему, на определенном уровне, но с кипением, как вжерле непотухшего вулкана, до того периода, пока президент РТ Эмомали Рахмон неначал играть на националистической струне.
Демонстрация полной независимости и самостоятельности,ликвидация российских погранвойск, попытки уйти (по примеру известного соседа)в сторону от ШОС и ОДКБ и т.д. Но ведь сохранились вооруженные и невооруженныесилы оппозиции и полевых командиров, которые только и ждали такого случая. И оннастал: Бадахшан – это исторический оппозиционер, а сегодня место сосредоточенияподобных настроений, и это только первая ласточка.
Аналогичный процесс наблюдался в свое время вАфганистане, когда нужно было во что бы то ни стало вывести советские войска.Вот тогда там придумали политику национального примирения с известными итогами.Ну а ШОС и ОДКБ они конечно могли бы серьезно «поговорить» с руководствомТаджикистана. Но для этого нужно глубоко и тщательно проработать реальные путипродвижения и закрепления мирного процесса.
Розани Исмаилова (Казахстан),эксперт Группы оценки рисков, директор Казахстанского Института по освещениювойны и мира: на мойвзгляд, ситуацию в ГБАО следует рассматривать с точки зрения возможного «эффектадомино» в каждой постсоветской республике – ведь их границы как пазлы скроены ив каждую республику входит определенный анклав, существенно отличающийся по своейидентичности ...
Игорь Шестаков (Кыргызстан),политолог, главный редактор сайта «Регион.kg»: с одной стороны, события в Горном Бадахшанедовольно характерны для Таджикистана, где периодически вспыхивают подобныепротивостояния. Эти «фантомные» ситуации являются отголосками гражданскойвойны.
Но возникшее противостояние не ограничивается толькоборьбой за сферы влияния на контрабандных маршрутах или противодействием центраместным криминальным группировкам. Противостояние надо рассматривать в контекстепредстоящих президентских выборов. Внутренние оппоненты Эмомали Рахмона могутпойти по пути сценариев «Арабской весны», переформатируя внутриполитическиеразборки за региональное влияние во внешнеполитический проект смены режима.
Важно учитывать то, что четкий внешнеполитический курспрезидентом Таджикистана сейчас не определен, а для проведения многовекторнойполитики у страны элементарно нет достаточных экономических ресурсов. В этомслучае, Хорог, при определенных обстоятельствах, вполне может сыграть длястраны роль ливийского Бенгази и дать толчок для дальнейшего противостояниярегионов с официальным Душанбе уже в других частях страны.
Более того, события в ГБАО – это не только внутренняяпроблема Таджикистана, они, безусловно, затрагивают интересы региональнойбезопасности, поскольку республика граничит с Афганистаном. Но роль такихорганизаций как ШОС и ОДКБ в плане обеспечения безопасности неоднозначна.
Пока я не вижу, что ШОС может быть реальным гарантоммира в Центральной Азии. Деятельность этой организации максимальнозабюрократизирована и заключается в основном в саммитах, где достигнутыедоговоренности даже на уровне глав государств носят общий или рекомендательныйхарактер. Учитывая же главенствующую роль Китая в ШОС, это межгосударственноеобъединение надо рассматривать, прежде всего, с экономической точки зрения, ане с позиций решения вопросов безопасности.
Что касается ОДКБ, то ее вмешательство возможно тольков том случае, если события выйдут за границы Таджикистана: и то, при условии,если будет достигнуто взаимопонимание в этом вопросе между основнымиучастниками Организации. К сожалению, за последние годы ОДКБ в большей степенипревратилась в символ обеспечения безопасности южных рубежей СНГ. Поэтомудостаточно часто звучат экспертные мнения, что ОДКБ нуждается в реформировании,особенно в преддверии 2014 года, когда войска западной коалиции покинутАфганистан.
Леонид Бляхер (Россия), докторфилософских наук, профессор: ГБАО – специфический регион Таджикистана. И всоветские, и даже в досоветские годы он обладал существенными этнокультурными иконфессиональными различиями с окружающими его территориями. Относительно болеенизкий уровень жизни, большая установка на натуральное хозяйство исамообеспечение, в отличие от изначально товарного хозяйства Бухары,Самарканда, Ходжента. Все это проявилось в более жестких родовых связях, нежели«на равнинах». Все ресурсы, которые предоставлялись территорией, шли навыживание рода.
В этих условиях транзит наркотиков для местных жителей– это значимый ресурс, позволяющий процветать высшей ценности – родовомусообществу. Идея «нелегитимности» этогоресурса, естественная для большей части стран, здесь попросту невоспринимается. В рамках местной культуры это не более чем вредный психоделик – не более чем виски для шотландца. Важнаи этническая замкнутость, выделенность на уровне самоидентификации жителейГБАО. «Равнинные» таджики на севере иафганцы на юге являются в равной степени «чужими». Более того, зачастую южныесоседи являются здесь более «своими», поскольку с ними не связана память ожесткой конкуренции, вплоть до вооруженных конфликтов, как с инымитерриториальными группами в Таджикистане.
Все эти обстоятельства и проявились в ходе попыткипрорыва, предпринятой с территории Афганистана. Для местного жителя обеконфликтующие группы являются пришлыми. Более того, «южные пришельцы» выступаютносителями гораздо более значимого ресурса, чем «северные». До тех пор, покаэто положение дел будет сохраняться, будет сохраняться и возможность «прорыва»,низкая лояльность местных жителей.
Что делать в этих условиях? Рецепт прост и неотличается оригинальностью.
Во-первых, необходимо предоставить в распоряжениеместного сообщества ресурс, сравнимый с тем, который оно получает от экспортанаркотиков. Поскольку экономическая ситуация в Таджикистане не позволитправительству в Душанбе это сделать, необходимо участие международныхорганизаций.
Во-вторых, следует формировать наряду с местнойидентичностью (скажем, ягнобцы, шугнанцы и др.) политическую идентичность – таджики.Для этого необходимо, чтобы пребывание в составе Таджикистана несло ощутимые иосмысленные преимущества. Достичь этого можно, если распределять ресурс,описанный в предыдущем пункте (пусть под жестким контролем международныхорганизаций), будут представители центральной власти страны.
Дмитрий Орлов (Кыргызстан),генеральный директор аналитического Центра «Восток-Запад»: касательно ОДКБ. Если ОДКБ, каксказал Н.Бордюжа, вмешиваться не будет, участие этой организации рассматривать,видимо, не стоит. И анализировать тоже смысла нет.
Владимир Парамонов: Дмитрий, в данной дискуссии речьидет о мнениях именно экспертов, а не политиков. Важные вопросы следующие: какнадо делать, что надо делать, как помочь? А не как будет сделано – это уже другой вопрос. Боюсь,что сделано будет как обычно – то есть ровным счетом ничего …
Дмитрий Орлов: вот например, когда говорят, чтоталибов видели на таджикской границе, у меня возникает только один вопрос – какони туда дошли живыми? К тому же давайте тогда уж определимся с понятиями. «Талибан»какой? Тот, который воюет на юго-востоке Афганистана или американскийполиттехнологический проект, куда набрали «каждой твари по паре»? Я, конечно,не такой знаток Афганистана, однако смею заметить, что «талибы» – этнические пуштуны.Все, что строго на север от Кандагара – враждебная им территория, так? Икстати, в свое время Роберт Блэквилл предлагал Обаме выдавливать талибов насевер. Какова цель?
Владимир Парамонов: значит ли цель – «сломать» северныйбуфер, «снести» его вообще?
Дмитрий Орлов: похоже, не только «снести» северныйбуфер, но еще и столкнуть лбами пуштунов с узбеками и таджиками. А потомначнется просто феерический разнос всего Среднего Востока ...
Владимир Парамонов: спасибо всем уважаемым экспертам,которые приняли участие в дискуссии. Не хотелось бы заканчивать обсуждения напессимистической ноте, но именно она наиболее часто звучала в интонацияхопрошенных специалистов. Поэтому, на ум приходит только одно старое выражение,известное многим в Центральной Азии – обоптимисте, реалисте и пессимисте: оптимист, по-прежнему, учит английский язык,реалист – китайский, а пессимист – автомат Калашникова …
В целом же, как мне представляется, для ЦентральнойАзии, России и Китая настают сложные времена, когда крайне востребовановнутрирегиональное единство и форсирование процесса экономической интеграции,что только и способно дать необходимые ресурсы для совместной защиты и обороныцентральноазиатских рубежей внутренней Евразии.
Виртуальный экспертный форум «Советы ВладимируПутину». Часть 21.
Примечание: материал подготовлен в рамкахсовместного проекта с интернет-журналом «Время Востока» (Кыргызстан),http://www.easttime.ru/ при информационной поддержке ИА «Регнум» (Россия) иИнформационно-аналитического центра МГУ (Россия).
