СМИ России трудно заподозрить в равнодушии к кавказской тематике. Этот регион всегда был и остается в центре внимания. Однако нельзя не заметить, что в последнее время на страницах информагентств все чаще речь заходит о неких амбициозных геополитических планах России относительно трех стран южно-кавказского региона. А некоторые российские и азербайджанские эксперты и аналитики прямо высказывают подозрения, что в случае начала военной кампании западной коалиции против Ирана Москва попытается дестабилизировать и «переформатировать» Южный Кавказ. Аргументы известны. По мнению этих экспертов, Запад откровенно «теснит» Россию на Ближнем Востоке. Дни режима Башара Асада в Сирии уже сочтены, после его падения следующей «жертвой» неминуемо станет Иран, и тогда, уверены они, Россия решит «отыграться» и восстановит в качестве ответного удара свое влияние на Южном Кавказе, прибегнув при этом к военной силе.

«Большая провокация» на Кавказе – нужна ли она России?

СМИ России трудно заподозрить в равнодушии к кавказской тематике. Этот регион всегда был и остается в центре внимания. Однако нельзя не заметить, что в последнее время на страницах информагентств все чаще речь заходит о неких амбициозных геополитических планах России относительно трех стран южно-кавказского региона. А некоторые российскиеи азербайджанские эксперты и аналитики прямо высказывают подозрения, что в случае начала военной кампании западной коалиции против Ирана Москва попытается дестабилизировать и «переформатировать» Южный Кавказ. Аргументы известны. По мнению этих экспертов, Запад откровенно «теснит» Россию на Ближнем Востоке. Дни режима Башара Асада в Сирии уже сочтены, после его падения следующей «жертвой» неминуемо станет Иран, и тогда, уверены они, Россия решит «отыграться» и восстановит в качестве ответного удара свое влияние на Южном Кавказе, прибегнув при этом к военной силе.

К слову, аргументы небесспорные. Во-первых, чем закончится гражданская война в Сирии и можно ли будет говорить о поражении России и тем более победе Запада, все еще неясно. И картина далеко не однозначна. Прежде всего, практически все дезертиры из Сирии, включая высокопоставленных чиновников (к которым относится и сбежавший на днях премьер-министр Хиджаб) и армейских генералов — это представители сирийских суннитов. А костяк военного командования и спецслужб состоит прежде всего из алавитов, к которым относится и сам сирийский президент. А вот внутри алавитской элиты центробежных процессов до сих пор не наблюдалось.
Ход гражданской войны тоже мало напоминает триумфальное наступление оппозиции. Войска правящего в Сирии режима сумели очистить от мятежниковДамаск и сейчас находятся на стадии «зачистки» от боевиков второго по величине города — Алеппо. То, что бойцы оппозиционной Свободной Сирийской Армии вынуждены отступить из некоторых частей города, признаюти сами повстанцы. Реальных шансов одержать победу над 20 тысячами прекрасно вооруженных элитных бойцов Башара Асада у 8 тысяч повстанцев, укрепившихся в городе, немного. Тут свое дело играют и военная подготовка, и наличие в арсенале артиллерии и авиации — и здесь баланс также не в пользу сирийской оппозиции, пусть даже симпатии западной аудитории на ее стороне. Таким образом, «решающая битва за Алеппо», как ее окрестили в СМИ со слов сирийских мятежников, грозит стать серьезным провалом ССА и поддерживающих ее региональных и внерегиональных сил. Внешняя же интервенция в Сирию, как и раньше, представляется маловероятной. Возможны, конечно, эпизодические рейды турецкой армии в оставленные на милость боевикам РПК курдонаселенные районы Сирии, однако, едва ли Анкара решится на полномасштабную военную кампанию с захватом Дамаска и приведением к власти «на штыках» нового правительства. На этом фоне многие политологи высказывают самые разные сценарии завершения кризиса, от образования на месте нынешней Сирии нескольких этнонациональных анклавов до приведения к власти некой компромиссной фигуры, способной примирить если и не всех, то хотя бы основных «игроков».

Но даже если допустить, что режим Башара Асада падет в ближайшее время, то, опять же, возникает вопрос, откуда столь серьезная уверенность, что США и Израиль немедленно начнут широкомасштабную армейскую операцию против Ирана. Военное командование обеих стран прекрасно осведомлено, насколько высоки риски военной агрессии против ИРИ, особенно если учестьобъективно возросшую боевую мощь этой страны, которую признает как британская разведка, так и американские военные. Иран в данный момент располагает достаточным количеством рычагов, чтобы существенно осложнитьжизнь США и их нефтяным интересам в регионе (вся нефтяная инфраструктура стран Персидского залива с колоссальными западными инвестициями находится в зоне досягаемости иранских ракет, а угроза перекрыть Ормузский пролив может быть осуществлена в качестве ответной меры, когда «прижатому к стенке» режиму мулл будет уже нечего терять).

У Израиля также есть все основания опасаться ответного удара со стороны Ирана. Как полагают многие эксперты, именно эти опасения в значительной мере и сдерживают от немедленного удара по иранским ядерным объектам Тель-Авив, где обычно не медлят, когда речь идет о национальной безопасности страны. Впрочем, даже эффективность таких бомбардировок довольно сомнительна, поскольку иранскому режиму удалось заблаговременноперевести основные объекты настолько глубоко под землю, что до них не добраться даже новейшим американским бомбам. Таким образом, военная кампания против Ирана рискует превратиться в опасную авантюру, последствия которой для США и Израиля могут стать даже серьезнее, чем «ядерный прорыв» Ирана.

И уж тем более вызывает вопросы тезис, что Россия будто бы планирует прорубить «коридор из Грузии в Армению» с прямым выходом к театру боевыхдействий между Арменией и Азербайджаном, которые к тому времени должны будут уже начаться вследствие провокации (которую, как полагается, Россия сама же и устроит - руками Армении). Аналитик бакинской газеты «Зеркало» Рауф Миркадыров в качестве «подготовительных работ» России к такой провокации на Кавказе отмечает учения «Кавказ-2012», которые, по его словам, затронут Абхазию и Южную Осетию. Однако, несколько дней назад российский Генштаб заявил, что маневры пройдут исключительно на российской территории.

В том, что российская армия технически способна на марш-бросок в 150 километров, которые отделяют ее позиции от армянской границы, сомневаться не приходится. Точно также не приходится сомневаться в готовности Армении устроить провокацию, получи она такой сигнал из Москвы — «форпосту» выбирать не приходится. Но вот целесообразность такого шага со стороны Кремля вызывает вопросы. Ведь геополитические итоги «августовской войны» 2008 года для России оказались, откровенно говоря, не самыми успешными. Абхазию и Южную Осетию она контролировала ибез того, но в результате войны и признания независимости Сухуми и Цхинвали РФ фактически полностью потеряла возможности влиять на Грузию. Не получилось добиться успеха и на международной арене: вслед за Россиейнезависимость Абхазии и Южной Осетии признали разве что политики типа Уго Чавеса или тихоокеанские островные «малютки». В этом смысле, российско-грузинская война сыграла против интересов не только Грузии, нои России. А вот выигравшей стороной в результате оказались, судя по всему, США, получившие себе в лице команды нынешнего президента Грузии союзников, у которых нет и не будет альтернативы такому союзу. Так зачемже, с учетом столь неоднозначного опыта, Москве понадобится вновь «наступать на те же грабли» и своими руками устраивать провокацию, которая лишь ослабит ее позиции в регионе?

Словом, учитывая опыт новейшей истории, маловероятно, что Кремль станет столь топорно «работать» с Баку, организовывая провокации и очередное «принуждение к миру». Прежде всего, самый верный результат подобных действий – это превращение Азербайджана во «вторую Грузию», что вряд ли выгодно Москве. Кроме того, сам характер российско-азербайджанских связей кардинальным образом отличается от крайне напряженных и конфронтационных отношений, которые сложились между Россией и Грузией после прихода к власти Михаила Саакашвили. Так что, судя по всему, опасения, что Россия планирует какие-либо провокации и войны на Кавказе,сильно преувеличены - объективные интересы России, к коим, бесспорно, относится восстановления влияние на Южном Кавказе, на данном этапе едва ли осуществимы путем запуска конфронтационных механизмов.