В экспертном сообществе принято считать, что в Грузии нет пророссийских политических сил. Иногда уточняют - они есть, но маргинализированы.

В экспертном сообществе принято считать, что в Грузии нет пророссийских политических сил. Иногда уточняют - они есть, но маргинализированы. По большому счету, искусственно маргинализовать политическую партию невозможно, если она точно выбирает приоритеты, откликается на общественные запросы и занимает нишу, значительную для общества.
До последнего времени политический мейнстрим в Грузии протекал в строго ограниченных рамках, исключающих стратегический компромисс с Россией. Во всяком случае, без увязки отношений с северным соседом с проблемами Абхазии и Южной Осетии. Доктрину внешнеполитической ориентации определяли несколько мантр, в том числе «вступление в НАТО и ЕС», то есть прозападная ориентация. Однако, отсутствие ощутимых результатов и явное равнодушие запада, занятого своими экономическими и финансовыми проблемами, постепенно размывает канву, в которой, еще несколько лет назад, действовали практически все крупные или малые политические силы.

Наглядным примером стала трансформация знаковых фигур грузинской политики, в том числе Кахи Кукавы и его партии «Свободная Грузия». Кукава начинал политическую карьеру в качестве ярого сторонника первого президента страны, националиста Звиада Гамсахурдии, объявившего независимость и начавшего войну в Южной Осетии. Затем долгие годы он считался убежденным противником Эдуарда Шеварднадзе, принял активное участие в его свержении во время «революции роз» 2003 года и был избран в парламент по спискам партии Михаила Саакашвили Единое национальное движение.

Все политические пертурбации, союзы и расколы с участием этого политика пересказывать нет смысла. Главное, что где-то в 2009 году, он, наконец, нащупал ту нишу, которая оказалась востребованной, в том числе в Москве. Об этом свидетельствуют визиты Кукавы в Россию, его встречи с главой Роспотребнадзора Геннадием Онищенко и переговоры о возращении грузинской продукции (в первую очередь вина и боржоми) на российский рынок. У Онищенко довольно сложный характер и он редко встречается с политиками из постсоветских стран. Тем более, когда речь идет о лидере партии, не представленной в парламенте и, по всем опросам, пока имеющем мизерный рейтинг. Однако, в самом феномене Кахи Кукавы, готового вести переговоры, в Москве усмотрели возникновение в Грузии важной тенденции и решили ее поощрить хотя бы символическими акциями. Такими как встреча с Геннадием Онищенко и «фотография на память». Правда, сами переговоры о возвращении вина и боржоми в Россию пока особых результатов не дали, да и не могли дать, в условиях отказа Грузии хотя бы рассмотреть вопрос о вступлении в постсоветские интеграционные структуры, в том числе в Таможенный союз, но Кукава воспользовался благосклонностью Москвы для раскручивания бренда собственной партии под звучным названием «Свободная Грузия».

Кроме того, он наладил отношения с одним из богатейших людей России, мультимиллионером Александром Эбралидзе. Тот уже обещал помочь с финансированием партии. Правда, как реально это будет происходить, непонятно, поскольку грузинское законодательство запрещает финансирование политических организаций из-за рубежа. Но сам по себе прецедент очень важен. Следует учесть, что Эбралидзе представляет целый социальный пласт: известно, что 200 грузинских бизнесменов в РФ контролируют около 50 миллиардов долларов.

Что касается идеологии «Свободной Грузии» и ее программных установок, Кукава делает акцент на противопоставлении прозападной и пророссийской ориентаций. «Сегодня все партии избегают правды, а правда в том, что Грузия реально не является независимой и управляется из Вашингтона, - думает лидер «Свободной Грузии». - Пока страна окончательно не освободится от американской диктатуры, она не сможет ни провести свободные выборы, ни начать мирные переговоры с русскими, абхазами и осетинами, ни возродить национальное производство, ни сохранить самобытность».

Программа партии состоит из девяти основных пунктов. Первым назван отказ от стремления в НАТО и вывод грузинских войск из Афганистана. Далее следуют: «осуждение режима Саакашвили и конфискация у его представителей незаконно накопленного имущества, реабилитация жертв режимов Саакашвили и Шеварднадзе, поголовная амнистия, 100-процентное страхование здоровья, отсрочка банковских долгов».

Таким образом, феномен Кукавы воплощает социальную интенцию значительной части общества с попыткой ее переориентации на Россию. Но Кукава до сих пор не смеет озвучить основные постулаты пророссийской политики - вступление в Евразийский союз и отказ не только от НАТО, но и стремления в ЕС. Хотя Москву беспокоит вовсе не возможная интеграция Грузии в Североатлантический блок, а попытка привести на Южный Кавказ (во многих смыслах неотделимый от российского Северного Кавказа) внерегиональных игроков, в том числе путем интеграции страны в европейские экономические, социальные и культурные системы (отказ от русского языка, усиленное изучение английского и так далее).

Об этих проблемах Кукава пока не говорит. Правда, он часто критикует другие оппозиционные партии, не без оснований утверждая, что между их программами и программой правящего Единого национального движения Михаила Саакашвили нет особой разницы в плане внешнеполитической ориентации, и только он смог сформулировать реальную альтернативу. Эта альтернатива настолько противоречит мейнстриму всей грузинской политики, что ее боится до конца сформулировать и тем более артикулировать даже сам лидер «Свободной Грузии», хотя бы из опасений нарваться на аргумент о несоответствии названия партии с основными постулатами ее программы.