Если сакцентировать внимание на Казахстане, то в последние несколько месяцев ключевым изменением в информационном фоне вокруг проблемы «наследства Назарбаева» является снятие табу с темы «Казахстан в эпоху второго президента». Как бы ни относились аналитики к откровениям Ермухамета Ертысбаева, но именно благодаря его интервью предметом для серьезной дискуссии стали многие сюжеты, о которых прежде считалось в принципе невозможным говорить вслух.
Дискуссия о будущемказахстанского парламентаризма является только частью более общего вопроса –проблемы трансформации политических режимов в Центральной Азии. Расклад, всущности, прост. Ни Нурсултан Назарбаев, ни Ислам Каримов не имеют в своемокружении наследника, которому можно было бы передать весь объем полномочий,находящихся в распоряжении нынешних казахстанского и узбекского лидеров.
Поэтому вполне естественно, чтосистема коллективного руководства в реалиях XXI столетия будет выглядетькак постепенное усиление таких структур, как Парламент и Правительство, присохранении и в Казахстане, и в Узбекистане прежней роли «доминирующей партиивласти», соответственно НДП «Нур Отан» и Либерально-демократической партииУзбекистана. Астана и Ташкент используют разные инструменты, обеспечивающиеэволюционность перехода к новому балансу сдержек и противовесов, но сердцевинаэтого движения в общем-то одинакова – необходимость создать такие условия, прикоторых перераспределение власти не вызовет сбой в системе, гарантируетстабильность и сохранение интересовправящей элиты.
Таким образом, Казахстан иУзбекистан вступают в новую транзитную фазу. Речь, скорее всего, не будет идтио кардинальной смене вектора развития, ни в политической, ни в экономическойсфере. Но частичная модернизация политической надстройки и возможноеперераспределение баланса сил внутрифинансово-олигархических групп станут неизбежными.
Если сакцентировать внимание наКазахстане, то в последние несколько месяцев ключевым изменением винформационном фоне вокруг проблемы «наследства Назарбаева» является снятиетабу с темы «Казахстан в эпоху второго президента». Как бы ни относилисьаналитики к откровениям Ермухамета Ертысбаева, но именно благодаря его интервьюпредметом для серьезной дискуссии стали многие сюжеты, о которых преждесчиталось невозможным в принципе говорить вслух.
И даже темапарламентско-президентской или парламентской республики окончательноактивизировалась в информационном поле во многом благодаря откровениямпрезидентского советника. И хотя Ертысбаев часто пишет о том, что его высказывания - не болеечем его личное мнение, не остается сомнений в том, что это, скорее всего, пробныйшар, а точнее шары, через которые Ак Орда не только отслеживает, но и формируетопределенное общественное мнение.
Здесь очень важно былоопределить рубеж. Условно говоря, в 2009 году, в самый разгар кризиса, говоритьо парламентской республике было бы полным безумием, а в 2011 – 2012 году такие предположения ужевозможны даже без ритуальных фраз о том, что это проблема некого отдаленногобудущего.
И в то же время речь, безусловно, идет об управляемом транзите, ибоне случайно официальные казахстанские СМИ так негативно оценивают, например,опыт Кыргызстана, где как раз и сформировалась едва ли не первая в Центральной Азиипарламентская республика.
Однако дело не в названии, а вреальном содержании. Вот с ним как раз в Кыргызстане пока что явно не все впорядке, потому что вроде как партии на самом деле не партии, а скорее группысопровождения определенных клановых интересов. Самое же главное – то, что вполитическом классе соседней страны не было и нет фигуры, равновеликойНурсултану Назарбаеву. Следовательно, для перехода в новое качество в любомслучае нужно пройти период пусть и просвещенной, но все равно сильной руки,которая создаст оптимальную модель для новой фазы политического транзита.
Получается, чтоесли в Казахстане и произойдет переход к парламентской республике, то это будет совершенноиная модель, нежели чем у соседей по региону. В Кыргызстане многопартийность иплюрализм – это единственный способ согласования клановых интересов, при которых попытки провозгласить Атамбаева «отцомнации» обречены на вполне естественный провал. В свою очередб, казахстанская модель будетисходить из нового общественного договора, прежде всего, заключенного внутрисамой элиты, когда новый президент станет первым среди равных, а гарантиейвыполнения этого договора будет перераспределение полномочий в сторонузаконодательной власти.
Слабое звено в этой схеме - реальное состояние казахстанского партийного поля. Даже НДП «Нур Отан» - покаеще не партия в полном смысле этого слова, ведь до сих пор на выборах всехуровней она выигрывает, в значительной мере, за счет использования "фактораНурсултана Назарбаева." Каким будет ее реальный ресурс в постназарбаевскую эпоху– тайна за семью печатями. Не случайно ведь некоторые эксперты в свое времяобсуждали саму возможность разделения "Нур Отан" на два крыла. Идея, на самомделе, достаточно бредовая, потому что партия власти – это как цельный предмет,который можно при желании расколоть, но две части единого целого едва ли смогутнормально функционировать в автономном режиме.
Поэтому задачи, а также вектордвижения в целом понятен, но в остальном - одни вопросы, разрешение которыхпо-прежнему зависит от первого лица в государстве. Иными словами, казахстанскаяэлита получила возможность обсуждать, но все еще не готова предлагатьконкретные решения. Все, как и раньше, ждут сигнала свыше, а между тем динамикатрансформационных процессов меняется в сторону их заметного ускорения. Заожиданием кадровых перестановок важно учесть негативный российский опыт и несвести логику перемен к переназначению одних лиц на место других, ибо переход кпарламентской демократии неизбежно приведет к снижению персонального фактора вполитике.
В противном случае это будет не«центральноазиатская демократия» нового образца, а ее не слишком удачнаяимитация. Пока же ясно только одно – второго Нурсултана Назарбаева в Казахстаненет, а, значит, перемены в любом случае неизбежны.
