Ерлан Карин: Партийное поле ждет переформатирование

Дата:
Автор: ИАЦ МГУ
Отшумели выборы и улеглись сопутствующие им страсти, депутаты вошли во вкус нового для многих ремесла. Политическая жизнь страны вошла в штатный рабочий режим.Тем не менее все течет, все меняется, и о том, какое развитие получит многопартийная политическая система страны, многие задумались буквально у избирательных урн.
Ерлан Карин: Партийное поле ждет переформатирование
Отшумели выборы и улеглись сопутствующие им страсти, депутаты вошли во вкус нового для многих ремесла. Политическая жизнь страны вошла в штатный рабочий режим. Тем не менее все течет, все меняется, и о том, какое развитие получит многопартийная политическая система страны, многие задумались буквально у избирательных урн. – В новом составе мажилиса парламента есть представители трех политических партий, и, тем не менее, голос фракций, кроме, конечно, "Нур Отана", слышен пока незначительно. Депутаты в большей степени увлечены законотворчеством, тонут в рутине. Впрочем, вы такое предположение делали и накануне выборов.Но электоральная кампания сильно встряхнула партийную жизнь страны, и, похоже, процесс пошел. К чему он может привести? Можно ли ждать, что количественные перемены перейдут в качественные? Например, появятся ли в стране новые партии или за парламентские места и влияние на власть будут бороться те, которые есть сегодня? – Появление новых игроков на партийном поле в среднесрочной перспективе маловероятно. По крайней мере, это достаточно непростой вопрос с процедурной точки зрения. Однако сама тема создания или появления новых партий будет периодически будироваться в общественном мнении. Непосредственные же изменения на партийном поле, как мне кажется, будут проходить в режиме переформатирования уже функционирующих партийных структур. – О каких конкретно изменениях идет речь? Возможна трансформация партийно-политического поля? – Я вижу два варианта. Во-первых, это вариант "Слияния", когда перед одной или двумя партиями не сегодня, так завтра возникнет вопрос инкорпорирования в уже эффективно действующую политическую структуру. Данный вопрос, конечно же, щепетильный, но я не исключаю такого сценария. Сильные игроки могут стать центрами притяжения для других партий и политических организаций. Недавнее заявление Максута Нарикбаева об уходе с поста лидера партии "Адилет" в каком-то смысле тоже можно рассматривать в этом ключе. Даже если в скором времени будет избран новый лидер и произойдет некоторое обновление структуры партий, мне кажется, все равно в перспективе адилетовцами неизбежно будет принято решение о слиянии с какой-либо партией, и, скорее всего, это будет "Нур Отан". Более того, если не сейчас, то завтра аналогичный вопрос возникнет и перед рядом других партий. Во-вторых, это вариант "Объединение", когда условно равные организации, объединившись, создадут структурно уже новую форму консолидации. И эта задача будет более актуальна для оппозиционных партий и организаций. – К консолидации идет и оппозиция, по крайней мере, о таком стремлении она заявляет. Выдвинута идея проведения курултая оппозиционных сил. На ваш взгляд, это перспективно? – В 2009 году уже выдвигалась идея создания так называемой большой коалиции оппозиционных сил. Предполагалось, что четыре партии: ОСДП, "Азат", КПК и незарегистрированная "Алга" – объединятся в одну политическую силу. Но в итоге идея большого союза не осуществилась. Объединились, да и то формально, только две партии – ОСДП и "Азат". И естественно, что после очередного провала на выборах идея объединения сегодня вновь реанимируется. Отсюда же последняя инициатива некоторой части оппозиции о созыве так называемого общенационального курултая-конгресса. Почему некоторой части? Потому что, кроме Жармахана Туякбая, другие лидеры не выступали с четкими комментариями или заявлениями по этому поводу. И даже складывается впечатление, что инициатива проведения курултая – это как будто "личный проект" Туякбая. Как бы то ни было, поражение на выборах в любом случае ставит все оппозиционные структуры в одну позицию – в позицию несогласных с результатами голосования, да и вообще с проводимым курсом. И казалось бы, сейчас у оппозиции больше поводов для объединения в некий союз. Однако идея объединения хоть и поднимается, но, как я уже сказал, не все лидеры оппозиции проявляют энтузиазм и рвение. Но если все-таки лидеры оппозиции смогут преодолеть разногласия и придут к какому-то консенсусу, то возможно несколько сценариев объединения. – Несколько? – Первый сценарий – это реанимирование идеи широкой коалиции через объединение ОСДП, "Азата", КПК и незарегистрированной партии "Алга". Не исключено, что данный вариант снова будет продвигаться, хотя, с другой стороны, учитывая вечные проблемы Мухтара Аблязова с законом, то его сейчас наверняка волнуют больше личные вопросы, нежели судьба "демократии" и аффилированных с ним структур в нашей стране. Поэтому маловероятно, что проаблязовские структуры будут активны и, тем более, смогут принимать самостоятельные решения. Второй сценарий – к уже существующему союзу ОСДП и "Азата" примкнут различные общественные объединения, например, организация "Халыћ рухы" Мухтара Шаханова. Если же оппозиционные партии не смогут прийти к консенсусу, то вполне вероятно, что они попытаются преодолеть сегодняшний кризис через обновление руководящего состава лидеров партий или привлечение новых лиц в партийные структуры – в центральные и политические советы партий. Не случайно, оппозиционные структуры и их лидеры, анонсируя в социальных сетях прошедшие февральские митинги, предлагали всем желающим выступить на митинге, поскольку они понимают, что нужны новые лица, нужны новые лидеры. И хотя я отдаю должное принципиальности и Абилова, и Косанова, которые отсидели уже вторые 15 суток, но ради справедливости надо признать, что казахстанская оппозиция сегодня лишь слепо копирует российский вариант – пытается разыграть схему бессрочных митингов, организовать активную агитацию в социальных сетях, мобилизовать творческую интеллигенцию, деятелей культуры, искусства, независимых журналистов и т.д. Другими словами, работают лишь по трафарету. Но эти формы и инструменты оппозиционной работы не адаптированы к местным условиям, не учитывают текущую ситуацию. Поэтому вполне возможно, что переформатирование партийно-политического поля будет развиваться именно по сценарию перманентного обновления структуры и кадрового потенциала партий. И, к сожалению, многие партии, которые постоянно говорят о необходимости перемен в развитии нашей страны, сами оказываются мало готовыми к переменам внутри своих организаций. Но, как показывает история оппозиционного движения в нашей стране, любая инициатива объединения в итоге заканчивается, как это ни парадоксально, очередным расколом. И будет не удивительно, что начавшаяся сегодня дискуссия об объединении оппозиции спровоцирует очередные центробежные тенденции. Может быть, поэтому идея консолидации оппозиции сейчас не форсируется для того, чтобы сохранить статус-кво. – Многие эксперты, комментируя перспективы развития партийной системы, часто выдвигают предложение о необходимости принятия закона об оппозиции, ссылаясь на опыт западных стран. Эту инициативу недавно подхватил "Ак жол". Вы поддерживаете эту инициативу? – Суть не в том, поддерживаю ли я необходимость данного закона или нет. Просто надо понять, для чего все-таки нужен подобный закон. И ссылки на пример стран развитой демократии или на опыт Европы вряд ли здесь корректны, поскольку, если я не ошибаюсь, такой закон действует разве что в Португалии и еще в одной из африканских стран. В свое время выдвигались инициативы принять закон об оппозиции в России, на Украине и в том же самом Кыргызстане, но, насколько я помню, они не получили своего законодательного оформления. Думаю, нельзя сводить все вопросы дальнейшего развития демократии, политической модернизации, совершенствования деятельности политических, институтов и т.д. лишь к одному какому-то отдельно взятому закону, и не важно, чего он касается – оппозиции, партий и т.д. Другое дело – если будет подниматься вопрос в целом о продолжении политических реформ, которые в совокупности охватывали бы разные вопросы. Поэтому, на мой взгляд, нужно ставить вопрос не о принятии каких-либо отдельных законов, а в целом говорить о перспективах дальнейшей политической модернизации, то есть нельзя вырывать отдельные вопросы из общего процесса политической модернизации, необходим комплексный и системный подход. Тем более, логика нынешнего этапа развития и самой ситуации выводит эти вопросы – вопросы политической модернизации – на первый план. По крайней мере, вопросы экономической и политической модернизации взаимосвязаны. – Вернемся к разговору о новой партии. С одной стороны, вы говорите, что такой сценарий в ближайшее время маловероятен, но в то же время оговорились, что этот вопрос будет периодически будироваться. В классическом понимании у нас заполнены обе идеологические ниши – и правая, и левая. Речь идет о политических цветах? – Ожидалось, что прошедшие парламентские выборы станут толчком к структурному оформлению такого сегмента политического поля, как национал-патриотическое движение. Было сразу несколько вариантов институализации: либо они, объединившись, создадут одну партию (но опять же это несколько сложная техническая процедура), либо они войдут в союз с какой-либо уже действующей политической партией. Несмотря на прогнозы, что национал-патриоты примкнут к ОСДП, свой выбор они остановили на партии "Руханият". Но первая попытка закрепиться в официальном политическом поле для национал-патриотов стала не совсем удачной. Более того, прошедшая электоральная кампания вместо того, чтобы способствовать консолидации и политическому оформлению национал-патриотического движения как самостоятельной политической силы, в итоге привела к некоторому разобщению и дроблению. Одна часть примкнула к "Ак жолу", другая часть пошла на объединение с "Руханиятом", третья работала с ОСДП, а некоторые вообще дистанцировались от каких-либо партий. И сейчас эта ситуация сохраняется. Также эксперты прогнозировали, что на выборах темы государственного языка, идентификации, духовного развития будут одними из доминирующих тем политической дискуссии, но жанаозенские события сместили акценты предвыборной дискуссии. Тем не менее данные вопросы остаются в повестке дня. К тому же уже накануне выборов было создано еще одно движение – "Џлы Дала", возглавляемое известным политологом Айдосом Сарымом. Вполне возможно, что в скором будущем национал-патриоты снова активизируются. И по мере нарастания дискуссии периодически будет будироваться идея создания институциональной формы национал-патриотического движения в политическом пространстве. Тем более что появляются новые и яркие фигуры, как, например, Мухтар Тайжан. Но все будет зависеть от возможности и способности объединиться ради общей цели. В целом же, я думаю, что национал-патриотическое движение будет усиливать свое значение в общественно-политической жизни страны. – Впрочем, вероятно, что власть за долгие годы убедилась в бесперспективности существующей оппозиции, да и результаты целого ряда электоральных кампаний это подтверждают. Тем не менее вероятного противника ожидает, и, можно предположить, с неожиданной стороны. Возможен ли в Казахстане феномен Навального? Не в этом ли кроется одна из причин, заставивших многих министров, крупных чиновников, действующих политиков, в том числе и вас, активизироваться в социальных сетях? – Рост популяции так называемых "сетевых граждан" не зависит от активности власти или отдельного министра в е-пространстве. И если следовать вашей логике, то политики и даже звезды шоу-бизнеса увлеклись новыми информационными технологиями только лишь потому, что боятся появления некоего противника в лице интернет-аудитории. Хочу заметить, что социальные сети, новые информационные технологии – это общий тренд. Другой вопрос – для чего наши чиновники так рьяно бросились осваивать новые информационные технологии? Они действительно хотят расширить способы коммуникации с населением или ими движет желание выглядеть современными людьми? Исходя из собственных наблюдений могу сказать, что скорее второе, нежели первое. Для чиновников использование всех этих блогов и прочих социальных сетей – это просто следование модному тренду. Как ни печально, но в наших условиях Тwitter, Facebook и другие каналы связи лишь создают ощущение доступности политиков и самой политики в целом для широкого круга граждан. Толку не будет от зависания чиновников в соцсетях, если не будет самого главного – "обратной связи". А без нее все это только видимость диалога с гражданами. Возможен ли в Казахстане феномен Навального? Теоретически да. Но не в том плане, что появятся какие-либо сетевые фигуры, влияющие на общественное мнение в офлайне, а в том, что будет усиливаться потребность в оценках политики людьми, не имеющими непосредственного отношения к самой политики, а значит, оперирующими совсем другими категориями. Уже сегодня в социальных сетях имеется довольно много людей, активно высказывающих свое мнения на темы дня, тем самым формируя альтернативную повестку, или, наоборот, пытающихся обратить внимание как власти, так и общества на какие-то вопросы и проблемы. – А кого вы читаете? – С удовольствием читаю посты таких блогеров, как Галина Рыжкина, Гульнара Бажкенова, Нурлан Туреханов, не говоря уже про Алишера Еликбаева. (Смеется.) Если бы я не упомянул Алишера Еликбаева, то мои представления о блог-сообществе в Казахстане могли бы показаться поверхностными. Много полезной информации и неожиданных экспертных суждений у Марата Шибутова. Очень интересные заметки у Радика Темиргалиева, Адиля Каукенова, Айдоса Сарыма. Конечно же, достаточно часто материалы в Сети бывают "резкими", но мне нравится самое желание людей высказаться, их желание не быть безучастными. Поэтому я всегда говорю, что социальные сети – это своеобразные очаги гражданского общества. – У вас много активных собеседников в Тwitter. Расскажите коротко читателям, пока еще консервативно "висящим" на печатных газетных полосах, кто эти люди, по каким темам у вас идут дискуссии, полезен ли для вас новый опыт интерактивного общения и советуете ли вы другим последовать вашему примеру? – Социальные сети с точки зрения эксперта достаточно эффективные инструменты. Сегодня благодаря социальным сетям я, во-первых, в курсе всех основных тем и событий, происходящих как в стране, так и за рубежом. И здесь надо учитывать, что многие традиционные ресурсы (радио, газеты, телевидение, информационные агентства) заметно уступают в оперативности и объективности подачи информации новым СМИ. Поэтому быть в онлайне для меня очень удобно и практично – я всегда и везде на пульсе событий. Во-вторых, социальные сети – это один из эффективных инструментов для замера общественного мнения. Ведь интернет-аудитория по своей сути естественна и объективна в своих оценках и комментариях. Там голая агитация и пропаганда не проходят. И эта особенность позволяет реально оценивать, чем живет и о чем думает аудитория в социальных сетях. В-третьих, социальные сети выступают в качестве альтернативного и зачастую компетентного экспертного источника информации. К сожалению, если посмотреть пятерку или десятку обсуждаемых новостей в выпусках телевизионных новостей и в социальных сетях, то мы увидим совершено разные картинки. То есть можно сказать, что социальные сети формируют альтернативную как информационную, так и общественно-политическую повестку. И для меня, как эксперта, это очень важный факт. Наконец, социальные сети – это новая площадка для дискуссий, куда я могу выносить интересующие меня темы и вопросы для дискуссии и полемики. Беседу вел Петр КАРАВАЕВ, Алматы 27.03.2012 Источник - liter.kz

Поделиться: