Судя по всему, необязательно. Это если ориентироваться на большинство казахстанских СМИ, которые, наконец, вышли из коматозного состояния, вызванного досрочными парламентскими выборами, и вернулись к любимому делу – перемывать косточки местным чиновникам, начиная с премьера и заканчивая региональными руководителями.
Судя по всему, необязательно. Это если ориентироваться на большинство казахстанских СМИ, которые, наконец, вышли из коматозного состояния, вызванного досрочными парламентскими выборами и вернулись к любимому делу – перемывать косточки местным чиновникам, начиная с премьера и заканчивая региональными руководителями.
Любопытно, что в этой кампании, которая проходит под лозунгом «А премьер-то временный» принимают участие даже те СМИ, которые ещё несколько месяцев назад увлечённо доказывали, что лучше Масимова во главе правительства всё равно никто не справится.
С чем же связана такая внезапная перемена? Конечно, резкое выступление Нурсултана Назарбаева на первом заседании кабмина определённым образом повлияло на настрой прессы. Если первые два дня после переназначения правительства преобладал в целом позитивный настрой и рассуждения о третьей экономике мира, то после того, как грозные реплики Елбасы стали достоянием гласности, конечно, некоторые издания поспешили скорректировать позицию. Но целый ряд интернет-ресурсов, как будто только бы этого и ждали, соревнуясь друг с другом в обсуждении увлекательной темы – до весны, до лета или до осени? Это о том, что касается сроков боеспособности нового правительства.
Конечно, дело не только в личной не любви к исполнительной власти. Всё-таки возникает ощущение, что в списке возможных претендентов на пост премьер-министра Карим Масимов шёл далеко не первым номером. И реакция президента на ситуацию в Жанаозене в конце декабря 2011 года смешала чьи-то карты. А уже после этого кандидатура Масимова стала единственно возможной, хотя бы потому что большинство чиновников в окружении Назарбаева устраивал именно статус-кво, который ассоциировался именно с нынешним премьером.
В то же время я согласен с теми экспертами, кто предполагает, что недоброжелатели с великой тщательностью собирали материал, на основе которого можно было бы наглядно показать президенту все недостатки нынешнего состава кабмина. Значительная часть этого материала была использована Нурсултаном Назарбаева во время своего знаменитого общения с министрами.
Но даже если кто-то хотел таким способом дискредитировать кабинет, то цель всё равно не была достигнута, поскольку желание насолить премьеру – это, в конце концов, чей-то личный вопрос, а сам Назарбаев, располагая данными о фактическом срыве целого ряда программ развития, исходил из совершенно иных резонов – государственного порядка.
Означает ли это, что правительство стало максимально уязвимым? Если бы дело происходило в России, то можно было бы сказать однозначно – да. Такова наша бюрократическая традиция. Но в казахстанских реалиях всё может сложиться совершенно иначе. Здесь работают гораздо более сложные, зачастую иррациональные схемы. И как мне кажется, гораздо важнее, что Назарбаев расширил зоны для критики в адрес правительства со стороны парламентариев и партии власти, закрепив тем самым вектор постепенного изменения отношений между властью законодательной и властью исполнительной.
Поэтому можно однозначно сказать, что правительство стал более уязвим с точки зрения возможностей для критики кабинета, но абсолютно не факт, что это как-то отразится на персональной аппаратной судьбе каждого министра. В конце концов, вовсе не обязательно любить родное правительство, которое в условиях наступающего кризиса будет вынуждено идти, в том числе, и на не популярные меры. Пока за кабмином стоит авторитет самого Назарбаева, этого достаточно, чтобы поддерживать систему в устойчивом состоянии. Каким запасом прочности обладает эта модель, однозначно сказать трудно, но в целом понятно, что «перестройка по-казахстански» только началась, и более чем вероятно, что нас ожидает ещё немало сюрпризов.
