ИАЦ МГУ начинает серию публикаций официальных заявлений президента Путина, касающихся двусторонних отношений РФ со странами СНГ и политике России на постсоветском пространстве. Весьма поучительно взглянуть на официальную риторику: увидеть с чего мы начинали и куда пришли, где произошли изменения, где по-прежнему стагнация или ухудшение ситуации за время президентства Владимира Путина.
Ответ на вопрос о российско-грузинских отношениях (12 октября 2001 года).
ВОПРОС: Владимир Владимирович, как Вы расцениваете последние заявления грузинского парламента о выводе российских миротворцев с территории Абхазии, а также звучащие в Грузии заявления о возможном выходе из состава СНГ?
В.ПУТИН: В целом в регионе достаточно сложная ситуация - на Северном Кавказе, в Закавказье. Поэтому думаю, что ко всему этому комплексу проблем нужно подходить спокойно, трезво, профессионально и без всякой излишней эмоциональности.
Вы сразу несколько вопросов поставили. Если начать с начала, то я бы сказал, что уровень двусторонних отношений с Грузией мы оцениваем как весьма удовлетворительный. Мы считаем, что ни разу, хочу это подчеркнуть, Россия ни в чем Грузии не отказала. Всегда Россия идет навстречу. И в энергетической сфере: если на Запад мы продаем газ по 110 долларов за тысячу кубических метров, на Украину - по 80, в Армению - по 53, то в Грузию - по 50 долларов.
Мы готовы сотрудничать в сфере электроэнергетики. Мы откликнулись на просьбу грузинских властей провести реструктуризацию долгов Грузии перед Российской Федерацией: мы это сделали в декабре прошлого года. Мы помогли Грузии решить некоторые вопросы, связанные с ее взаимоотношениями с МВФ и Парижским клубом. Сейчас грузинские коллеги обратились с просьбой вернуться к проблемам реструктуризации - мы готовы. Поэтому в целом мы считаем, что уровень отношений достаточно высокий и удовлетворительный.
Конечно, повторяю, проблем в регионе очень много. Они, кстати говоря, грузинскому руководству лучше известны, чем многим, потому что именно Президент Грузии был в составе партийно-государственного руководства бывшего Советского Союза как раз в тот период времени, когда эти проблемы рождались. Сегодня, к сожалению, мы должны решать и проблему Карабаха, и проблему Южной Осетии, беженцев из Южной Осетии в России. И мы готовы к совместной работе.
Разумеется, я не скажу ничего нового, если напомню принципиальную позицию России по вопросу территориальной целостности Грузии. Мы считали, считаем сейчас и позицию по этому вопросу не намерены менять: территориальная целостность Грузии должна быть обеспечена. Никогда не подвергал этот тезис сомнению.
Вместе с тем, или даже в связи с этим, сложность взаимоотношений между Абхазией и Грузией мы рассматриваем как внутригрузинскую политическую проблему. Хочу подчеркнуть особо: Россия не намерена втягиваться в решение конфликтов на территории третьих государств - у нас своих проблем достаточно.
Вместе с тем нам, конечно, небезразлично, что происходит на наших границах. У меня сложилось впечатление, что под влиянием международного сообщества, которое объединяется сегодня в борьбе с терроризмом, грузинские власти тоже предприняли попытку избавиться от некоторых групп и террористических формирований, от бандитских группировок в Панкисском ущелье и постарались их оттуда удалить. Само по себе это неплохо. Но то, что это делается без координации и что эти группы появляются на других участках российско-грузинской границы, нас радовать не может и не может не вызывать определенную тревогу.
Ответ очень простой: мы ничего другого предпринимать не намерены, кроме того, чтобы укреплять свою собственную границу на всем ее протяжении. Такие указания и пограничной службе, и всем другим силовым ведомствам даны. Работа идет.
В связи с этим могу сказать, что, несмотря ни на какие внутриполитические грузинские проблемы, связанные с Абхазией, мы намерены выполнять свои обязательства по выводу наших войск с нашей базы в Абхазии. Хочу еще раз подтвердить: войска будут выведены.
Теперь по поводу миротворцев. Это не наши миротворцы. Это - миротворцы СНГ. Они там по просьбе Грузии. Если грузинское руководство считает, что они там не нужны (а они представлены российскими военнослужащими и кроме удержания от взрыва межэтнических противоречий еще занимаются и охраной сотрудников ООН, которые подвергаются нападениям, и некоторые из них, как вы знаете, недавно погибли от рук бандитов и террористов), если грузинское руководство берет всю ответственность перед международным сообществом и перед своим народом на себя - пожалуйста, это их выбор, мы уберем наших миротворцев.
А что касается СНГ - это не российская, это международная организация. И Россия никого туда за уши не тянет. Если есть заинтересованность в поддержании особого характера отношений и в получении определенных преимуществ, в том числе и экономического характера (а о преференциях, скажем, в сфере энергетики я сказал чуть выше), если есть заинтересованность - пожалуйста, мы готовы дальше работать. Если такой заинтересованности нет, если есть мнение, что весь комплекс проблем, в том числе в сфере экономики, можно эффективно решать другими средствами, другими силами, в другой международной конфигурации - ничего здесь страшного нет, для нас это не сигнал к ухудшению двусторонних отношений, напротив, я думаю, что это наши двусторонние отношения не должно ухудшить, не ухудшит. Но для России это значит сокращение бремени, которое несут на себе эти особые отношения в политической сфере.
Повторяю еще раз: ничего не считаю тут нужным драматизировать. Это процесс переговорный. Кроме всего прочего, я абсолютно согласен с Президентом Грузии по поводу того, что все накопившиеся вопросы в сфере двусторонних отношений должны быть решены в ходе нашей совместной работы по подготовке Договора об основах отношений между Грузией и Российской Федерацией.
