Таким образом, партийно-хозяйственна номенклатура бывшего СССР преобразилась. Отбросив идеологию, ставшей дряхлой обузой, на передний план вышли настоящие ценности эпохи – накопление капитала на разных уровнях: от консолидации крупных активов в руках частно-государственных фирм, до банального обогащения элиты и вывода сверх доходов в зарубежные активы.
К юбилею СНГ: кисельный клуб постсоветского авторитаризма.
Осень 2011 года принесла нам две знаменательных даты: юбилей- 20 лет СНГ, и основание, корень этого «юбилея» - 20 лет путча ГКЧП, ставшегоспусковым крючком формально юридического распада СССР. Что же такое СНГ, откудаи куда оно эволюционирует? Речь, конечно, идет не о самой структуреорганизации, ее аппарате, вопрос о природе власти в СНГ, о политическомзначении идеи постсоветской интеграции.
Для понимания природы СНГ мы должны отдавать себе отчет, иликак минимум не заблуждаться относительно того, что же произошло в СССР 20 летназад, весной и летом 1991 года. В конечном итоге, после ряда флуктуаций увласти осталась та же номенклатурно-партийная элита позднего СССР (достаточновзглянуть на список фамилий президентов СНГ 1995-2000х годов – это несколькобывших кандидатов и членов Политбюро ЦК КПСС: Эдуард Шеварднадзе, Гейдар Алиев,Борис Ельцин; главы республиканских комитетов партий: Нурсултан Назарбаев,Ислам Каримов, Сапармурат Ниязов; директор крупнейшего советского предприятияВПК – Леонид Кучма; директор колхоза – Александр Лукашенко). Собственно еслирассматривать ближний круг этих лидеров, то видно, что окружение являлосьвыходцами либо из тех же структур КПСС, либо вполне сформировавшимися кадрамииз аппарата КГБ, МВД и Совмина СССР различного уровня. Заметим, что дальнейшаяэстафета власти – то есть практическое решение кадровых вопросов на среднем ивысшем уровне – также определялась тем, преуспел ли кандидат в рядах КГБ или Комсомола.
Далее бизнес. Только на первый взгляд кажется, что эта сфераактивности была диаметральна советской бюрократии. Отнюдь. Во-первых, уже сначала 1980-х годов, высшая партийная элита под прикрытием сотрудников КГБ исделок Внешэкономбанка СССР выводила, а затем аккумулировала за границейзначительные по тем временам партийные средства. Вряд ли в конце 1980-х кто-топитал иллюзии, считая, что эти капиталы пойдут на поддержку международногокоммунистического движения. До сих пор документы из дела о ГКЧП касающиесядеятельности Управления делами ЦК КПСС, занимавшегося среди прочих и этимивопросами, остаются под грифом секретно (даже идеолог ГКЧП, последний глава КГБСССР Владимир Крючков в 1990 году подписывал распоряжения о созданииспециальной группы по прикрытию вывода партийных средств за границу). Охарактере сделок по управлению этими советскими активами можно судить лишь поотдельным небольшим фрагментам документов, опубликованным российскими СМИ. Нодаже по таким скудным сведениям видны значительные масштабы этих операций. Вдальнейшем, после крушения СССР и распада КПСС, партийные средства передавалисьдоверенным лицам для ведения бизнеса уже внутри стран СНГ. Схожая судьбапостигла основные промышленные и ресурсные предприятия СССР: конкурсы по их первоначальнойприватизации выигрывали нужные люди и организации.
Таким образом, партийно-хозяйственна номенклатура бывшегоСССР преобразилась. Отбросив идеологию, ставшей дряхлой обузой, на переднийплан вышли настоящие ценности эпохи – накопление капитала на разных уровнях: отконсолидации крупных активов в руках частно-государственных фирм, до банальногообогащения элиты и вывода сверх доходов в зарубежные активы.
Естественно, что дальнейшая эстафета передачи ключей системы«власть-бизнес» делегировалась более молодым кадрам, не столь повязанной советскимопытом (наглядный пример: эволюция путинско-медведевской бюрократическойсистемы). Вновь выстроенная система в бывших советских республиках непредполагала никакой демократической ротации. Нерасчлененное единство власти исобственности в сочетании с политическим и социальным господством правящейэлиты сознательно тормозило процессы социально-политической модернизации вгосударствах СНГ. Если бы не оранжевые потрясения, то по сию пору везде в СНГмы могли бы наблюдать схожую картину: «стабильность», «державно-национальноевеличие», и конечно несменяемый синклит верховной власти, смотрящей над этим«спокойствием». Отдельные примеры начала демократического строительства, судяпо текущей ситуации, закончились провалом (Грузия и Украина лидерыдемократических перемен в результате так и не преуспели в фиксации новыхтрадиций политической конкуренции в рамках правовых гражданских механизмов).
Почему произошло именно так? Если бы постсоветские лидерыпошли бы по пути выстраивания институтов конкурентного политическогоуправления, поддерживали механизмы проведения честных выборов, то вскоре закономерноутеряли бы власть, и, следовательно, собственность. Поэтому вплоть до 2003 годамы видим сугубо одну на постсоветском пространстве схему передачи высшей власти– действующий президент выбирает «преемника», политического наследника иуправляющего главными активами постсоветской национальной власти-бизнеса. И этасхема доминирует. Дальнейшие события в СНГ, после 2003-2004 года, и затем,новейшие примеры свержения арабских режимов, заставили искать сценарии,корректирующие эту классическую схему. Например, тот же Назарбаев, если будетпринимать решение о транзите власти, то окажется в куда более сложных условиях,чем пять-шесть лет назад. Проще досидеть свой срок до собственных поминок, темсамым снимая ответственность за будущее страны. То же верно и для российскойситуации 2011-2012. Похожий мотив – ничего не менять и не усложнять -- толкнулПутина на третий президентский срок: он пошел по самому простому пути – неиграть в демократию, что чревато потерей инициативы, а просто кадровоперегруппироваться и сконцентрировать все административные ресурсы на своюперсону.
Но что же граждане СНГ? Откровенно говоря, большинство вкаждой стране конформистски принимает установленную властями модельполитического поведения. Во-первых, с точки зрения идеологии. Точнее ееотсутствия. Граждане СНГ искреннее разделяют методы капиталистическогонакопления, поэтому подсознательно оправдывают власть, ставя себя на ее место.Работает патриархальный евразийский стереотип – «лучше пусть будет этот, чемновый, при котором будет еще хуже». Такая позиция, безусловно, на руку власти.При этом общее ментальное согласие с ценностями постсоветского госкапитализма,подогревается патерналистскими ожиданиями от государства. Для большинстванаселения СНГ старше 45 лет, знавшего советские стандарты, государствопо-прежнему должно нести едва ли не полную нагрузку по обеспечению социальныхобязательств. В таких условиях приход либерально-демократической модели,формирующей поле ответственности между гражданами и властью, вряд ли возможен. Поэтомупобеда действующей власти, в любой форме, будь то парламентские илипрезидентские выборы гарантирована: люди мало хорошего ждут от изменений.
Два мотива СНГ:ностальгия и страх.
Огромное значение в теме трактовки постсоветской истории имеетправильное прочтение политических событий, снятие с них кулис, повешенныхофициальной пропагандой участников этого процесса. Если до конца честноотвечать на вопрос, зачем нам СНГ, то сравнительно просто сделать следующийвывод: цементирующим раствором постсоветского Содружества, общим основанием взаимодействияэлит являются по сути два мотива. Первый - это ностальгия. Второй – страх.
Ностальгия обращена в прошлое. Страх в будущее. Чувство ностальгиив среде первых (по времени правления и статусу) элит СНГ -- это смутно-сентиментальноежелание иметь престижную геополитическую крышу, похожую на Советский Союз.Понятно, что возвращаться к диктату одной партии, к приказам из Кремля,контролю КГБ над всем пространством СНГ никто не хочет, за исключением рядакультовых персон, прежде всего, в российском руководстве. Впрочем, этоневозможно и технологически. Но желание обладать клубом для поддержаниясозданного механизма монопольного политического регулирования, желаниеобустроить свой «мирок», оно было присуще всем первым участникам саммитовСНГ-ОДКБ. В конце концов, где еще найти такой формат, где бы президентынебольших постсоветских республик не терялись в толпе, были у себя дома,чувствовали себя на равных, или почти на равных. И, кроме того, «решаливопросы» в узком кругу. Поэтому все эти годы, особенно после очередных саммитовСНГ, мы слышали о старте все новых проектов псевдоинтеграции – о создании единогоэкономического пространства (работа над созданием таможенного союза иреализация экономического союза разные концы огромной дороги), о появлении «своей»валюты (назарбаевский акметалл), о создании системы своих критериев легитимностивыборов (на саммите в Душанбе Медведев снова напомнил о борьбе СНГ с БДИПЧОБСЕ) и т.д. Парадокс этих заявлений в том, что одновременно с ними элиты столицСНГ вовсе не желают отказываться от всех преимуществ национальной независимостии многовекторности внешней политики.
Повестка СНГ напоминает своеобразную область ностальгическоймечты – построить нечто напоминающее былое единство без его плохих компонентов– то есть без Советской власти, без монопольного влияния Москвы, одновременнобез рычагов серьезного влияния со стороны третьих стран и Запада. Но каксоздать такую модель? В нынешнем виде сценарии жесткой интеграции вокруг Россииобречены на провал, не выдерживая конкуренции с альтернативными предложениями. Во-первых,регион постсоветского пространства на уровне частной экономики, на уровнеличных прав граждан открыт внешнему миру. Можно постоянно контролироватьинтернет, ограничивать миграцию, но железный занавес ушел в историю. Второймомент. Интеграция предполагает воплощение общего будущего, сложение усилий водну корзину, отказ от распределения сверхдоходов в узком кругу, увеличениепутей доступа к власти, усиление внешних центров контроля. Следовать этомумаршруту по-настоящему элиты не желают. В конце концов, уводить средства спартийных счетов КПСС начали задолго до 1990 года и распада СССР, и сегодняникто не откажется от домов, яхт и компаний, находящихся в развитом и реально привлекательномзападном мире, ради ностальгии «воспоминания о будущем». Схожесть менталитетапостсоветских элит, значительно слабее влияния их капиталов, реальнойзависимости элиты и среднего класса от определенного качества жизни,предоставляемого суверенитетом и независимостью государства.
Элите не нужна полная интеграция, а лишь частичная, по сутиимитационная, в зависимости от ситуации внешнеполитических раскладов. Нашепространство «стягивает» только здравый смысл и конъюнктура момента. Вчастности, подобным конъюнктурным притяжением является выбор сохранить (илинаоборот обострить) отношения с Москвой, ради экономической или политическойвыгоды. Если внимательно посмотреть, то устойчивыми приверженцами«интеграционной» риторики являются лидеры из первой постсоветской эпохи. Скаждым новым президентом в государстве участнике – СНГ популярность идейпостсоветской интеграции падает. В свою очередь, природа экономическихотношений в СНГ это торговые войны -- борьба монополистов за лучшие условия вторговле на внутреннем и внешнем рынке. Наиболее наглядный пример торговых войнэто газовый экспорт России, а также блокирование экономических инициативпартнеров (например, блокирование Москвой предложения Киева о создании зонысвободной торговли в СНГ). Есть и менее масштабные, так сказать региональныепримеры торгово-экономических конфликтов, например, сражения вокруг проблемыводно-энергетического обмена в Центральной Азии.
Что по существу могут обсуждать на саммитах СНГ без трений –это гуманитарные темы. Опять же за скобки нужно вынести сюжеты, связанные сроссийскими языковыми и образовательными программами. Здесь также не всебезоблачно. Национальные элиты в целом «за» мягкое выдавливание, либо четкийконтроль русскоязычного культурного пространства в своих странах. Раньшерусских и «русское» открыто выдавливали, теперь держат в узде, наращиваянациональные языковые и культурные ресурсы. Вряд ли через десять лет русскийязык будет иметь столь же высокий ареал распространения в Казахстане, и дажеБеларуси, какой он имеет сегодня. Но это, в общем-то, закономерно. В результатев гуманитарной повестке СНГ доминируют ни к чему не обязывающие вопросы: какнапример соглашения об увековечении памяти мужества народов СНГ в ВеликойОтечественной войне 1941–1945 годов; проблемы выплаты пенсий; и конечнопроведение юбилеев, конференций и форумов для престижа организации.
Теперь о другом скрытом механизме СНГ – страхе элит за своебудущее. Как это работает лучше всего понятно из риторики заявлений ОДКБ.Почему ОДКБ нужно рассматривать в контексте истории СНГ? По существу этосвоеобразный узкий клуб безопасности авторитарных режимов среди участников СНГ– материнской организации, первоначально скрепившей разбегание советскихреспублик после факта полного анигилирования систем управления ЦК КПСС, КГБСССР, советской армии, и прочих советских механизмов власти сходившихся вКремле. По сути дела СНГ в одной сфере, и Договор коллективной безопасности,подписанный в 1992 году, в своей сфере, попытались заполнить образовавшийся вакуум.Публично ОДКБ (организованное в течении 2002-2003 года в качестве постояннойОрганизации участников Договора коллективной безопасности) создавалась радипредотвращения различных внешних угроз. Но сразу же обозначились другиепроблемы -- различные кризисные ситуации в результате борьбы за власть внутригосударств-членов. Также в ОДКБ, пусть и не прописывалось в уставе, нопредполагалась возможность подавления мятежей и сепаратизма силамидружественных режимов. Наиболее проявленным этот мотив можно было наблюдать уИслама Каримова в периоды его временного интереса к этой организации. Крометого, ОДКБ должно было дать гарантию безопасности каждой из сторон в отношениидругой: то есть фактически это постсоветский пакт о ненападении, что было и досих пор остается весьма актуальным в ситуации неурегулированных границ на общемпространстве и других территориальных проблем, например, в треугольникеУзбекистан-Таджикистан-Киргизия.
Парадокс этой истории в том, что на сегодняшний день в этомформате разочаровались буквально все участники. Не проще было бы его оставить встороне? Однако нет. Все дело в том, что ОДКБ вопреки практики ее «неприменения» воспринимается как один из способов сохранения стабильности режимов- «наш бронепоезд на запасном пути». Полноценное военно-техническое развитие насегодняшний день можно получить лишь в сотрудничестве с НАТО. Носевероатлантический альянс задает неудобные вопросы в отношении демократии иможет потребовать выполнения определенных стандартов. Поэтому пока есть ОДКБ всегдабудет возможность усилить ее структуры, если ненароком случится кризис вотношениях с НАТО и западным миром. Конечно, вряд ли режимам в Ливии, Тунисе иЕгипте будь у них аналог ОДКБ, удалось бы устоять. Но все-таки расклад мог быбыть иной. Поэтому организацию, не сговариваясь, стараются оберегать отскандалов. Например, Россия, получив просьбу о вмешательстве со стороныпереходного правительства Киргизии весной 2010 года, эту просьбупроигнорировала под надуманным предлогом. Хотя именно тогда представилсяслучай, хоть немного заявить о существовании такой организации как ОДКБ. Можнобыло разработать варианты ее применения без ввода военнослужащих, исключительногуманитарными средствами, но под эгидой Организации. Однако проблему не участияОДКБ в этом кризисе замяли. Более того, Москва со своей стороны не слишкомдавила на участников даже по линии своих прямых интересов – вспомним реакцию ОДКБ нароссийско-грузинский конфликт в августе 2008. По большому счету, она быланикакой (заявление на сессии ОДКБ с осуждением войны). Москва смирилась.
Характерно, что Россия ведет политику так, будто сознательносдерживает реальное усиление структур организации, ограничиваясь лишь имитациейактивности. В частности, практически не двигается процесс формирования коллективныхсил оперативного реагирования. Не ясно чем и как их будут оснащать. Вся работаограничивается громкими оптимистическими заявлениями о «переходе к практическиммероприятиям», «о заключительной проработке вопросов», и рядом военных учений,которые, в сущности, могут происходить и без структуры безопасности, просто науровне взаимодействия генштабов нескольких государств. Возможно причина в том,что на сегодняшний день в распоряжении президента РФ практически нет боеготовыхподразделений, за исключением пяти батальонов ВДВ. Во всяком случае, такполагают ряд военных экспертов. Но, тем не менее, на фоне милитаристскихзаявлений Александра Лукашенко, требующего усиления «ребра жесткости» в ОДКБ,позиция Росси выглядит весьма пацифистски. Более того, ведутся разговоры опрограммах сотрудничества ОДКБ и НАТО по линии борьбы с наркотрафиком. Труднопредсказать, насколько они реализуемы учитывая рыхлую и отчасти виртуальнуюконструкцию ОДКБ. Нужно отметить, что ОДКБ как система безопасности СНГ могла быпойти по пути развития систем противодействия гражданским и природным вызовам.Например, развивать силы направленные на мониторинг стихийных бедствий,предотвращения их последствий, создать силы для оперативного реагирования натехногенные катастрофы. Одним словом, объединиться по лини МЧС. Такая миссиябыла бы понятна и поддержана гражданами стран участников. Однако этот вектор покане проявился вовсе…
* * *
Закончить этот обзор истоков и деятельности первыхпостсоветских структур можно забавной кадровой коллизией, подчеркивающейабсурдность их существования. В СНГ есть такая организация -- Бюро покоординации борьбы с организованной преступностью и иными опасными видамипреступлений. Так вот, ее директор, генерал милиции РФ Александр Боков, недавноосужден за вымогательство $46 млн. Наверняка, у тех, кто назначал Бокова на этудолжность, были подозрения в том, что генерал «на досуге» занимается сложнымикриминальными аферами. При этом весьма вероятно, что как и в других структурахисполнительной и законодательной власти РФ, возможно существует определенныйпрейскурант стоимости назначения на эти посты среднего звена интеграционныхструктур. Пример с Боковым лишь показывает двусмысленный и не понятный вперспективе статус этих объединений. Но проблема даже не в этом. Если вспомнитьпопулярную советскую максиму – кадры решают все – то нужно признать, должностив управляющих структурах СНГ, да и в ОДКБ, российские власти используют скореекак предпенсионную ступень в карьере своих чиновников и военных. По отдельностиэти люди наверняка отдавались работе сполна, более того, по личному опыту общениямогу сказать, что в структурах СНГ есть и весьма достойные и порядочные люди.Но мотив их работы, прямо скажем, не очень стимулирующий к долгосрочномувложению личных сил и карьерных амбиций.
