Если рассматривать дипломатию вокруг карабахского конфликта, то очевидно ключей к этой проблеме не подобрали. Решение сложится из определенных закулисных договоренностей, частичных уступок Баку, серьезного политического отступления Еревана с получением определенных компенсаций и гарантий, и наконец, решающим компонентом станет налаживание гражданского диалога. Публичная динамика российской дипломатии не обязательно должна указывать на сложение этих составляющих. Хотя может говорить о многом, ведь телефонным звонком этот конфликт уже не решить.
-Руководство России заявляет о необходимости применения единых походов к урегулированию конфликто вна постсоветском пространстве. Насколько в этой связи обоснованы опасения по поводу возможности признания Россией независимости Нагорного Карабаха от Азербайджана и Приднестровья от Молдовы, как Москва это сделала в отношении Южной Осетии и Абхазии?
Если мы попытаться восстановить корень высказывания о«единых подходах», то обнаружим, что данный постулат получал разнуюинтерпретацию на уровне высшего руководства России. На протяжении 1990-х иначала 2000-х годов Москва делала упор в публичной дипломатии на приматепринципа территориальной целостности государства. Оттенок высказывания о«единых подходах» стал меняться накануне признания независимости Косово состороны США и ЕС. В конце 2007 года Владимир Путин делал несколько раззаявления о нежелательности изменений границ в Европе в контексте признаниянезависимости Косова. У него фигурировал тезис о «единых подходах», и он былпризван сохранить целостность Сербии. Как известно Россия до сих пор считаетрешение по Косово неправильным. Затем, после факта признания Косова в начале2008 года, тезис о «единых подходах» стали использовать применительно вотношении конфликтов советского распада. И тогда его инструментальный смыслзаключался в том, что если в отношении Косово, страны Запада пошли на нарушениепризнанных балансов, то и Россия, наконец, получает моральное право на своеусмотрение решать сепаратистские конфликты в СНГ.
Однако тут надо иметь ввиду, что никакой практики дальшеэтой риторики не последовало. Единственный раз, когда Москва воспользоваласьэтой системой аргументов случился после войны с Грузией и последовавшегопризнания Абхазии и Ю.Осетии в качестве независимых государств. ПрезидентМедведев четко об этом говорил: случай с Грузией не распространяется на другиеконфликты СНГ. Теперь высказывания о «единых подходах» остаются на уровнеспикеров МИД, и слышны все меньше. На практике Россия стремится решитьприднестровскую проблему не думая волюнтаристски признавать суверенитетПриднестровья, а напротив, при тесном взаимодействии с Кишиневом, Брюсселем, идругими посредниками решить этот вопрос. И это хорошо видно. Действия вокругкарабахской проблемы менее заметны, но и здесь мы не можем говорить, что Россия«лоббирует» интересы Армении, стремясь довести дело до признания Карабаха. Этосовсем не так. Москва пытается содействовать диалогу Баку и Еревана.
-Есть ли основаниярассчитывать на дальнейшее активное миротворчество России в решении карабахскойпроблемы, даже после того, как на последней встрече президентов в Казани небыло подписано документа об основных принципах урегулирования?
Высокая или низкая активность – весьма субъективные оценки.Конечно, вряд ли мы услышим в ближайшие месяцы новые инициативы, но диалогидет, и работа над различными вариантами продолжается. Россия слишком тесносвязана этим конфликтом чтобы передавать его «по эстафете». При этом, другиеучастники МГ ОБСЕ, а также другие посредники, должны и наверняка смогутозвучить свои варианты продолжения диалога. Россия на них может откликнуться.Примером тому взаимодействие с Турцией.
-Россия на делесегодня является главным посредником в карабахском урегулировании. Будет лииметь эта активность какую-либо зависимость от того, кто будет избран новымпрезидентом России на выборах 2012 года?
На этот вопрос никто не рискнет ответить. Тут надо исходитьиз максимы – кто бы не стал президентом в 2012 году, известно одно – Путин непроиграет, он останется у руля власти. Соответственно его влияние в политикеРоссии будет определяющим. По опыту президентского срока Медведева видно, чтодинамика активности России может быть очень высока, но какого-то ощутимогорезультата она не принесла. Правда косвенным следствием этой активности сталиопределенные подвижки в общественном мнении Армении. Теперь там ясно видят, чтопо карабахской проблеме Москва не станет выступать безусловным защитникомЕревана.
В целом, если рассматривать дипломатию вокруг карабахскогоконфликта, то очевидно ключей к этой проблеме не подобрали. Решение сложится изопределенных закулисных договоренностей, частичных уступок Баку, серьезногополитического отступления Еревана с получением определенных компенсаций игарантий, и наконец, решающим компонентом станет налаживание гражданскогодиалога. Публичная динамика российской дипломатии не обязательно должнауказывать на сложение этих составляющих. Хотя может говорить о многом, ведьтелефонным звонком этот конфликт уже не решить.
-В свое время существовалформат <<Кавказской четверки>>, в рамках которого парламентариитрех стран Южного Кавказа и Россия обсуждали вопросы установления мира исотрудничества в регионе. После грузино-российской войны, наверное, говорить овозобновлении деятельности этого формата уже не приходится?
Дело даже не в российско-грузинском конфликте. Рольпарламентов, законодательных органов, на постсоветском пространстве вообщерадикально занижена. Они мало, что определяют в политике даже внутри страны.Другое дело общественный и политический диалог между странами. Здесь естьогромное поле для деятельности, дискуссий, сравнения различных позиций. Поэтомуя выступаю за возобновление этого формата. Возможно, со временем рольпарламентов усилится и мы будем иметь более эффективную площадку дляобщественных и межгосударственных отношений на Кавказе.
