В Жанаозене уже начались разборки между женами уволенных забастовщиков и организаторами акции, признанной судом незаконной. А жены в Мангистау по пассионарности и упертости мужчинам практически не уступают, а иных случаях так и превосходят. Эти факторы и другие сопутствующие обстоятельства, все вместе, могут перевести в конфликт в новую плоскость, а там и без нее предельно много взрывоопасности...
Аналитическо-информационное бюро ПИК "Каждый спонтанный взрыв народного гнева против власти предусматривает хорошо организованную и оплаченную подготовку". Борис Шапиро В Жанаозене уже начались разборки между женами уволенных забастовщиков и организаторами акции, признанной судом незаконной. А жены в Мангистау по пассионарности и упертости мужчинам практически не уступают, а иных случаях так и превосходят. Эти факторы и другие сопутствующие обстоятельства, все вместе, могут перевести в конфликт в новую плоскость, а там и без нее предельно много взрывоопасности... Когда 15 декабря 1961 года на площади Узень был получен первый фонтан нефти, а 10 июня 1965 года первый эшелон нефти двинулся на Атырауский НПЗ, никто не предполагал, что на месте Жанаозена вырастит приличных размеров город. Первоначально предполагалось обойтись вахтовым поселком, но потом построили полноценный малый город, хоть и в явно неблагоприятных условиях. Сегодня АО "Разведка Добыча "КазМунайГаз" (в его структуру входят "Узеньмунайгаз" и "Эмбамунайгаз", управление долей в "Каражанбасмунай" и других совместных проектах) получает упреки за то, что в городе жарко и мало зелени. Надо сказать, что отечественные нефтяники до недавнего времени свой "кармический" крест несли безропотно. Заработная плата для рабочего персонала здесь самая высокая в отрасли не только в Казахстане, но и по сравнению с Приволжским регионом России. Отраслевой коэффициент 1,8, который накладывается на минимальный стандарт оплаты труда (МСОТ) касается всех, по техничек и прачек включительно. Когда на территории всей республики отменили территориальный коэффициент – в Жанаозене он составлял 1,7 (на Арале – 1,3) – "КазМунайГаз" его полностью сохранил. В Казахстане нет ни одного коллективного договора, хотя бы приблизительно похожего по социальному пакету на "Узеньмунайгаз" ("УМГ") и "Эмбамунайгаз". Чего стоит хотя бы норма, согласно которой оплата больничного для работников со стажем 8 лет оплачивается 100% (кроме премий). Зарплата на 75% состоит из постоянной части и 25% из переменной. Теперь, когда в среднем по отрасли пропуски по больничным составляют 3-4%, на "УМГ" аналогичный показатель 13%. Можно многое перечислять про 6 машин с изотермическими кузовами для развозки горячей еды дальним бригадам ПРС (подземный ремонт скважин), которые раньше получали продукты сухим пайком, про хозяйственно-бытовые комплексы (душ, телевизор, комнаты отдыха), дополнительные перерывы, когда температура свыше +30 и – 30 градусов. Кормящие грудью каждые три часа имеют право на тридцатиминутный перерыв. А еще от предприятия работникам предоставляются ссуды под 2% годовых. При персонале в 9 тыс. человек работающие в ТОО "Медикер" (следит за здоровьем работников) составляют 204 человека. В Жанаозене построен огромный спортивно-оздоровительный комплекс для всех горожан, обошедшийся РД КМГ в 2 млрд. тенге. Помимо того, что согласно новому налоговому законодательству с 2009 года нагрузка на недропользователей выросла в два раза, "Разведка Добыча "КазМунайГаз" в 2010 году сверх этого направила на нужды города 970 млн тенге (на эти средства, среди прочего, строится 200-квартирный коммунальный жилой дом). Однако если почитать оппозиционную прессу, особенно подконтрольную беглому олигарху Мухтару Аблязову, то нефтяники прозябают в нужде, нищете и заброшенности. Что касается СМИ Аблязова, то в Мангистау тот же канал "К+" ловится на спутниковую антенну практически повсеместно и довольно смотрибелен. С другой стороны, при неумении жить по средствам никто от проблем не застрахован. Многие нефтяники в здешних местах имеют по 4-6 потребительских кредитов, расплата по которым реально съедает большие ресурсы. Плюс местная традиция устраивать пышные свадьбы и поминки, когда соседи и знакомые в каком-то наркотическом угаре стараются "завалить" друг друга "понтами". Когда жить по средствам не получается, выход из проблемы многие увидели в требовании по увеличению заработной платы. Здесь зерна от Рахата Алиева, Мухтара Аблязова, Болата Абилова, Жанболата Мамая и Ко упали на благодатную почву иждивенческих настроений. Вот только содержать семьи уволенных будут явно не они. Юрист Наталья Соколова, которая по обвинению в разжигании социальной розни была взята под стражу, потом получила массу звонков с международным кодом +44 (Лондон). Она подбивала народ на забастовку тем, что заявляла, будто коэффициенты 1,8 (отраслевой) и 1,7 (региональный) должны применяться ко всей начисленной заработной плате, а не к МСОТ, как положено по закону. Показательно, что бастуют в первую очередь работники сервисных подразделений. В самом деле, когда операторы нефтедобычи, подземного ремонта скважин (ПРС) и капитального ремонта скважин (КРС) получают на руки в районе 400 тыс. тенге, водители спецтехники имеют в районе 300 тыс. С другой стороны: кто на что учился. Водителю не надо в жару и стужу возиться с трубами и насосами, он подогнал машину и может отдыхать в кабине. Среди "сервисников" большой удельный вес этнических репатриантов, традиционно называемых оралманами. Категория этих людей неоднородная, в том числе в плане моделей поведения. Одни устраиваются на низкооплачиваемую работу куда-нибудь мусорщиками и при этом не в обиде на жизнь, а другим и целого мира мало. У вторых низкий уровень квалификации наложен на завышенные ожидания и статусные амбиции. Принимая во внимание, что в случае увольнения за незаконную забастовку таким людям будет практически невозможно устроиться на другую высокооплачиваемую работу, они готовы бузить до конца. Забастовочное движение последних лет уже выработало тренд, при котором бастующие всегда добивались принятия хотя бы части своих требований. Начиная от забастовки 2008 года, когда Серик Буркитбаев, президент АО НК "КазМунайГаз" практически сдал бастующим все позиции (включая те, которые по идее в коммерческом предприятии сдавать нельзя) и заканчивая пакетом претензий в 2010 году. Однако любой проект, включая нефтяной, имеет свои объективные ограничения. На "Узеньмунайгазе" пик добычи в 16 млн. тонн в год давно миновал. Сейчас он может быть рентабельным со своим девятитысячным персоналом при 6 млн. тонн нефти постоянной добычи и цене за местный баррель не ниже $70. Из-за начавшейся в мае забастовки предприятие уже потеряет в перерасчете на год порядка 600 тыс. тонн. Надо заметить, что производственные характеристики не требуют персонала в 9000 человек на Узене и 4600 человек на Каражанбасе. РД КМГ держит такие коллективы из соображений социальной ответственности, поскольку безработица в регионе реально большая. Например, конкурс на место 4 уборщиц в жанаозенский офис нефтяников последний раз составил 290 человек на одну вакансию. К тому же во время переговоров с топ-менеджментом компании всегда поднимаются вопросы вроде такого: "У меня дочь с красным дипломом без работы сидит, возьмешь ее?!" – "Это же частный вопрос, а мы должны решать на уровне общих процедур…" – "Зачем вы тогда все нужны?!." Теперь менеджмент компании принял жесткую позицию, потому что у него все равно нет ресурсов для удовлетворения явно завышенных и необоснованно амбициозных требований бастующих. Бросается в глаза удачно спланированное время забастовки. Дело в том, что нефть на Узене парафинистая и при температуре ниже +33 она застывает. Поэтому технологически требуются пар, дополнительное давление и прочее. Май-июль – это самое благоприятное время добычи (получается на 20-30% больше, чем в зимние месяцы). Заставляют задуматься высокая организация, координация и системность действий бастующих. Они не только умело противостоят прессингу работодателя (тот в ситуации курильщика на пороховом складе, из-за чего должен действовать предельно осмотрительно и ответственно), но и всячески оказывают давление на продолжающих работать. Спектр аргументов от "надо додавить, в прошлые разы ведь получилось, когда все были вместе" и "мы же из одного рода и соседи, в одну школу ходили" до "вам в юбки надо переодеваться" и "предатели", в общем, "джигит емессiндер" ("вы не мужчины"). Те, кому дороже призрачного журавля в небе "синица" размером в 400 тыс. тенге на руки (плюс пенсионные отчисления, социальный пакет и прочее) сталкиваются с агрессивностью тех, кто в июле остался без июньской зарплаты. Раз человек не ходил на работу, табель не закрывался, то и денег ему не положено. Теперь конфликт разгорается по самым разным направлениям: работающие – неработающие, зачинщики – пострадавшие, упертые – конструктивные… А самые тяжелые проблемы, понятное дело, в семьях (где не оказалось ни зарплаты; ни, теперь уже и работы…). Все переживают за ситуацию. Вот и Крымбек Кушербаев, аким Мангистауской области, пытается трудоустроить уволенных. Пока их не так уж много – около 450 человек. В противном случае социальное отчаяние, спровоцированное ловкими и заинтересованными обманщиками, может вылиться в совсем уж крайние формы разрушительного противостояния. В этих краях не принято вслух говорить о сепаратизме, но в реальности он подогревается, и не всегда в латентной форме. Спецслужбы часто ведут себя непрофессионально, да и местное чиновничество не отличается такой "фишкой" как гибкость и компетентность. А из-за использования грубых методов разрешения конфликта со стороны госаппарата, протестные массы еще более радикализируются и впадают в штопор противостояния. Принимая во внимание реальную местную боевитость и заточенность на конфликт с кем угодно, все это может кончиться весьма печально для всех участников процесса. Ситуация усугубляется рядом местных специфических факторов. На "Узеньмунайгаз", например, за два последних года забастовок сменилось пять только первых руководителей. А сколько еще бухгалтеров, начальников участков, старших мастеров и прочих. Поэтому ресурсные потоки на местечковом уровне как сильно трансформировались, так и много людей вкусило от этих потоков. Теперь они пытаются использовать общую неблагоприятную ситуацию себе на благо. Критически большая масса тех, кто воспринимает современный реально болезненный момент как благоприятный сезон для "подстав" и "подсиживания" вносит дополнительный компонент вредоносности. На более высоком уровне местные элитарии хотели бы регистрации АО "Разведка Добыча "КазМунайГаз" в Актау, наивно полагая, будто увеличится количество интересных рабочих мест и налогооблагаемая база. В реальности если перерегистрировать РД КМГ на столицу Мангистау, то всех редких и уникальных специалистов придется перевозить в Актау, что местным интересных вакансий прибавит совсем немного. Учитывая крупные объемы финансовых потоков, вращающихся в столице области, дополнительное финансирование от головного офиса РД КМГ тоже мало на что повлияет. Однако логика здесь не всегда верный ориентир, а вот привычка гоняться за миражами, мобилизуя для этого все ресурсы, явно дает о себе знать. Нужно откровенно признать, что на уровне органов государственного управления функционеры по снятию напряжения работают менее успешно, чем те, чьи усилия направлены на дальнейшее разогревание конфликта и его переход в неуправляемое состояние. Источник - better.kz
