После того, как средства массовой информации сообщили о взрыве, казахстанские и российские эксперты сразу же стали выдвигать версии произошедшего, причем с упором на так называемый ваххабитский след. Картина знакомая для российской прессы, поскольку едва ли не каждое трагическое происшествие на Северном Кавказе или в столичных городах сразу же обрастает массой подробностей, большинство из которых не имеет ничего общего с реальной картиной происшествия.
Взрывное устройство было приведено в действие около 10 часов утра. ИзданиеDIXI (ссылаясь наисточник в правоохранительных органах) сообщило, что смертник пытался ворватьсяв здание КНБ. "У него был пояс шахида, он вбежал в предбанник и подорвалсебя. Ранен прапорщик, который перегородил ему дорогу. Террорист погиб,состояние прапорщика пока неизвестно", – говорится в сообщении. Несколько минут спустя, российские и казахстанские СМИ подтвердили, что 17 мая 2011 года произошелвзрыв у здания ДНКБ по городу Актобе. Правда, местные силовики сразу же категорически отвергли вероятность теракта, определив произошедшее, как уклонение от ответственности - "Взрыв у здания комитета нацбезопасности в Актюбинске устроил участник организованной преступной группы Рахимжан Макатов".
После того, как средствамассовой информации сообщили о взрыве, казахстанские и российские эксперты сразу жестали выдвигать версии произошедшего, причем с упором на так называемыйваххабитский след. Картина знакомая для российской прессы, поскольку едва ли некаждое трагическое происшествие на Северном Кавказе или в столичных городахсразу же обрастает массой подробностей, большинство из которых не имеет ничегообщего с реальной картиной происшествия.
Так и сейчас, некоторые местные издания сразу же обратились к такой глобальной теме как «Казахстан перед лицоммирового терроризма». Вопрос действительно актуальный для всего постсоветскогопространства, поскольку в настоящий момент очевидно, что 100 процентной защитыот радикальных экстремистов нет ни у одной страны миры, будь то США илиПакистан, Китай или Буркина-Фасо.
Таков закономерный итогпостепенного «мутирования» террористической угрозы, которая далеко не такаяпрямая и явная, как это казалось в начале нулевых годов. Фактически сустранением бен Ладена мировая террористическая сеть лишилась главногомедийного образа, который олицетворял риски и угрозы для цивилизованного мира.Но ведь и понятно было, что мертвый Усама не остановит «маховик» террора, и вотмы видим тревожную картинку - вчера Пакистан, а сегодня Актобе.
Предугадать,упредитьнаправление следующего удара, похоже, невозможно в принципе. Естьтеррористическая сеть, но речь идет не о некой глобальной паутине, вродетехмифических международных организаций, с которыми боролся в 60-е гг. ДжеймсБонд, а налицо присутствие разрозненных, изолированных друг от друга небольшихгрупп с противоположной идеологией и разными методами борьбы, которые вто же время работают на общую миссию – дестабилизацию положения в наиболее незащищенных илипотенциально уязвимыхстранахключевых регионов. Центральная Азия и Ближний Восток в их числе.
Поэтому и получается, что кем-то используется техника управляемого социального взрыва, а по отношению кдругим странам работают более привычные после 11 сентября 2001 года методы.
Насколько нынешняя ситуацияможет представлять опасность для Казахстана?
Наэтот вопрос, пожалуй, нетоднозначного ответа. Те риски, о которых мы сейчас говорим, скрытоприсутствовали на протяжении всего периода независимости, однако властямстраныудавалось удерживать ситуацию под контролем. Я имею в виду, прежде всего,проблем так называемого «ваххабитского подполья», и других радикальныхисламистских групп. Сейчас велика вероятность того, что этот теракт станеттолько «первой ласточкой» в направленных действиях по дестабилизации обстановкив республике.И здесь уже не так важно, будут ли это силы извне, местные радикалы или обычные бандиты. Важнейший ресурс для казахстанской власти -покой граждан. Терять его - множить риски.
