Сергей Рекеда об отсутствии «химии» между российской и казахстанской бюрократии.
Одной из проблем, которые существуют в отношениях между странами ЕАЭС является отсутствие евразийской бюрократии, новой элиты, чьи интересы были бы связаны с формированием новых институтов интеграции – на экономическом, а, возможно, на политическом уровне. Эта проблем касается прежде всего России и Казахстан.
Беларусь и Армения – замкнутые в национальной традиции политические модели со своим «круговоротом» кадров в природе. Единственным политиком, который мог бы претендовать на равные места в российском политикуме был Александр Лукашенко. Но он такой один. И других, судя по всему, в специфической белорусской системе уже не будет.
Кыргызстан? Но местная элита разрознена и конфликтна, ее качество как возможных строителей будущего общего евразийского дома ничем не подтверждено. Несмотря на призывы российского эксперта А.Собянина «обновить» российскую элиту за счет «свежих идей» киргизского политического класса – эта стратегия представляется делом отдаленного будущего.
Остается российско-казахстанский хребет кадрового обновления новой – евразийской элиты. Пусть даже на уровне экономических практик. В конечном счете европейская бюрократия до начала 90-х годов формировалась в поле совместных хозяйственных проектов, прежде чем на взрыхленной почве выросли Европейский парламент, политический партии и совместные общественные проекты. Почему бы Москве и Астане не стать той первоосновой кадровой системы ЕАЭС? Не в плане министров-чиновников ЕЭК, а в рамках новой элиты, нацеленной на формирование «образа общего будущего» при сохранении национальных суверенитетов?
Политики прошлых поколений были готовы войти в этот «евразийский кадровый пул». За примером далеко ходить не надо – Таир Мансуров – идеальный вариант евразийского бюрократа. Равно как и Олег Сосковец – российское измерение в казахстанской политике. Но все это примеры из прошлого, родом из 90-х.
На самом деле в новой казахстанской элите практически не осталось тех, кто видит свое персональное будущее, карьерный рост или же политическую перспективу через оптику евразийского проекта. И этот факт необходимо понять нашим российским «проводникам новой Евразии». В 2011 году все, кому не лень бросились строить Евразийский парламент, евразийские партии и евразийские молодежные движения. Увы, чаще всего в ожидании, что первые лица в России и Казахстане заметят и отметят. За прошедшие шесть лет пора бы стать реалистами 80-го уровня.
До тех пор, пока евразийский проект в его политическом измерении не имеет общего прочтения никто не собирается сливаться в радостных объятиях на парламентско-политическом поле. Это не означает, что Казахстан «меняет курс» - Акорда «усушила» евразийское содержание до чистой экономики, а министры ЕЭК никак не тянут на полноценных «евразийских бюрократов». Они делегированы отстаивать национальные интересы – не более того.
Задача формирования нового поколения «евразийцев» тем временем остается крайне актуальным вопросом. Не будет кадровой опоры интеграции – не будет в перспективе ничего.
Другой вопрос, что пример России и Казахстана убедительно демонстрирует – не получится сформировать эту евразийскую элиту явочным порядком. Ни в политике, ни в бизнесе. Без развития реального экономического и политического сотрудничества все великие идеи останутся на бумаге. Прагматизм нужен не только в сирийском вопросе – стоит опуститься на грешную землю и в отношениях между самими близкими союзниками.
